- И чтобы выучил историю Спарты, - донеслось следом.
Локи пошатнулся – доцент Одинсон явно давал ему поблажку, выделяя для зачета одну простую тему.
***
Стив Роджерс спустился из деканата в фойе, чтобы развесить на доске объявлений список задолжников. В руках у него были листки бумаги и коробочка с канцелярскими кнопками. Стив бодро пришлепал к стенду и стал крепить кнопками листы к доскам. Тут до его ушей донесся резкий звук: так лопается на губах пузырь жвачки. Стив чуть повернул голову и едва не выронил кнопки и списки. У стены, привалясь к ней плечом в небрежной позе, стояло нечто лохматое, в кожаном шипастом ошейнике, черной майке с волком, в таких же кожаных браслетах и сползающих ниже всяких приличий кожаных штанах. Нечто жевало жвачку, медленно облизывая яркие, словно не отошедшие от жарких поцелуев, губы. И смотрело прямо на Стива – томными, бездонными серыми глазами, в обрамлении черных, как смоль, ресниц. Новый пузырь вздулся на обветренных пунцовых губах и с треском лопнул. Стив судорожно сглотнул и вернулся к своему занятию.
Дело не клеилось. Нечто буквально лапало наглым взглядом каждый изгиб стивовой фигуры, задумчиво склоняя голову то к правому, то к левому плечу. По вискам и спине Стива стекали капли пота. Списки прикреплялись криво, пальцы дрожали, он даже несколько раз укололся. Все происходило в полной тишине, изредка нарушаемой причмокиванием.
Наконец, остался последний листочек, Стив уже было перевел дух, как вдруг последняя кнопка выскользнула из рук, прокатилась по полу и остановилась, кружась, у мыска тяжелого грубого ботинка на рифленой подошве.
Стив сунул нос в коробочку – она была пуста. Он порозовел, наклонился и потянулся за кнопкой. Ботинок дернулся вперед и наступил на кнопку. Стив медленно выпрямился и встретился с «этим» глазами. Нечто демонстративно надуло новый большой пузырь.
- Простите, но это моя кнопка, и она мне нужна, - вежливо сказал Стив, в упор глядя на нечто.
- И че? - пузырь лопнул и влажный розовый язык облизнул губы, собирая с них жвачку. У Стива дернулся кадык и взмокли ладони.
- Я бы просил вас вернуть мне ее, - еще более любезно сказал Стив.
Нечто пошло облизнулось и склонило голову к плечу. Наглые, неотразимые глаза смотрели с насмешкой и вызовом.
- И еще я бы отметил, что находиться в стенах университета в подобном виде недопустимо, - добавил Стив.
- А я тут не учусь, я к другу пришел, - заявило нечто, растирая ботинком кнопку по полу.
- В таком случае, с вашей стороны не очень разумно нарываться на неприятности, - ледяным тоном сообщил Стив, у которого внутри горело все пламя Ада, и тушить его было нечем.
- Да-а-а ты чо? – протянуло нечто, издеваясь в лицо. – Ты ваще кто, чтобы мне предъявы кидать?
- Староста второго курса, Стивен Роджерс, - представился Стив.
- А, пидор в кроссовках, - гнусно ухмыльнулось нечто и поднесло под нос Стиву средний палец. У Стива дернулась щека и в голове щелкнуло. Дальнейшие события развивались стремительно. В первые две секунды Стив провел захват, используя преимущество в росте и весе, чтобы сломать сопротивление противника, потом приложил его от души об стену, а потом, не выпуская из захвата и не обращая внимания на матерные вопли и пинки по ногам, поволок нечто в туалет. Там он сунул его под кран, включил воду (горячую, Стив не был злым) и стал читать нравоучения:
- Ваш внешний вид оскорбляет само высокое звание студента. В таком виде даже в помойке рыться и то стыдно. Вам необходимо помыться, побриться и переодеться в более пристойную одежду, прежде, чем являться в университет, так как ваш вызывающий внешний вид может быть неприятен для окружающих. Здесь не публичный дом и не гей-клуб, а высшее учебное заведение. Надеюсь, в следующий раз, когда вы явитесь с визитом к вашему другу, вы учтете мои замечания и приведете себя в надлежащий облик.
Тут Стив отпустил придурка и отодвинулся, приняв стойку. Придурок кашлял, растирая горло, отплевывался водой и тряс мокрой головой. Длинные волосы слиплись, упали на лицо, с них сбегали струйки воды. Стив полюбовался на зрелище, а потом повернулся и пошел обратно – надо было докрепить последний листок. Когда он спустился на несколько ступеней, сзади раздался пронзительный вопль:
- Роджерс!!
Стив обернулся – но не успел. Мокрый, злой, как черт, Баки прыгнул на него, вминая жесткий кулак в переносицу старосты, сбил его с ног и они оба покатились вниз по лестнице, сцепившись, словно два бойцовских пса.
========== Глава 4. ==========
Стив и Баки сидели в каптерке охранников, и полицейский записывал их данные. Охранники сдерживали набившихся в каптерку преподавателей – впустили только декана и замректора, которые хором стали уверять, что Стивен Роджерс – самый прилежный, дисциплинированный, спокойный ученик на курсе, круглый отличник, спортсмен и староста и никак не может быть виноват в драке. А вот второго участника они знать не знают, это какой-то хулиган, завалившийся в их альма-матер с улицы с неизвестными целями.
- Да может, он наркотиками торгует! – возмущался декан. – Или избить кого-то хотел, или украсть что-то!
Полисмен молча записывал все показания, а потом заявил, что к Роджерсу вопросов у него нет, а вот «мистеру Джеймсу Бьюкенену Барнсу» придется проехать с ним в участок и посидеть в обезьяннике до выяснения обстоятельств.
Баки угрюмо смотрел в пол, на вопросы отвечал сквозь зубы. На скуле у него наливался всеми оттенками радуги знатный синяк. Услышав, что его заметут в участок, Баки слегка побледнел и стиснул кулаки.
Стив, который все это время сидел, держа пузырь со льдом у переносицы, хлюпнул разбитым носом, покосился на Баки, а потом сказал:
- Э-эм… Я хочу сказать, что вы не разобрались. Я знаю этого парня – он в наш клуб на тренировки тоже ходит. Он пришел сюда к другу, и мы… Мы решили потренироваться. Ну и немного увлеклись. Да. Вот. Как бы так.
В каптерке повисла тишина. Замректора и декан изумленно переглянулись.
- Боже, Стивен, какое легкомыслие! – возмутился декан. – И кто бы мог ожидать такого от вас! Вы же гордость университета, наша надежда! И вдруг – драка. Стыдитесь!
Стив смотрел в пол, уши его горели, руки комкали светлые брюки, запачканные кровью. Когда-то белоснежная новая рубашка была порвана и тоже залита кровью.
- Словом, мы еще вас вызовем для серьезного разговора! – подытожил замректора, грозно сверкнул глазами и ушел. Декан покачал головой, погрозил Стиву пальцем и тоже ретировался. Полицейские собрали свои бумаги, высказали двум хулиганам все, что про них думают, и удалились. Охранники выставили Стива и Баки за дверь.
Стив понурил голову и поплелся к выходу. На его счастье все студенты уже давно разошлись, и авторитет его не пострадал. Баки шел позади него в двух шагах, мрачно сверля взглядом широкую спину. Когда они спустились по ступенькам на улицу, Баки сплюнул и сказал:
- Это… Ну, типа спасибо, что не сдал. Я думал, ты придурок, а ты нормальный чувак.
- Ты в тюрьме сидел? – вдруг спросил Стив, резко вскинув голову и глядя на Баки с изменившимся, опрокинутым лицом. Баки вопрос настолько выбил из колеи, что он смог только открыть рот и отрицательно качнуть головой.
- А я сидел! – выпалил Стив. – Два года колонии для малолетних преступников. И если меня отчислят, то я повешусь!
Он быстро повернулся и бросился бежать от ворот университета с такой скоростью, что, пока Баки переварил смысл услышанного и очнулся, Стива и след простыл.
***
Локи понял, что откосить от пересдачи зачета не получится, и решил поразить Тора своими познаниями в истории Древней Греции. Он два дня с утра до вечера торчал в библиотеке, да еще и по ночам зубрил предмет, отключив телефон и ноутбук. Упади на город ядерная бомба – он бы и не заметил.
Уставший, с красными от недосыпа глазами, с опухшей от зубрежки головой, Локи встал в субботу в девять, привел себя в порядок и поехал на кафедру истории древних цивилизаций, где обретался доцент Тор Одинсон.
В универе было пусто, почти никого. Экзамены все прошли с утра, и только последние «хвостатые» бродили по коридорам, отыскивая кабинеты для пересдачи.
Локи робко потянул на себя тяжелую дубовую дверь с массивной бронзовой ручкой. Внутри было тихо и пусто – даже секретарша отсутствовала. Локи прошел по маленькому коридорчику, отыскивая глазами нужную табличку. Наконец, рядом с одной из дверей он увидел три надписи, одна из которых гласила «Доцент Т. Одинсон».
Локи поежился и осторожно постучал. Ответа не последовало. Локи потянул дверь на себя и заглянул внутрь. И остолбенел.
Тор, в строгом деловом костюме, сидел в кресле, закинув ноги в дорогих кожаных туфлях на стол. И курил толстенную сигару. Очки поблескивали, собранные в хвост волосы переливались золотом.
- Входи, - обронил Тор, и выпустил дым к потолку.
Локи вошел, про себя молясь всем античным богам. Взгляд его упал на висевший на стене тяжелый боевой топор.
- Это я из экспедиции привез, курган раскапывали в Норвегии, - дружелюбно поведал Тор. – Дома уже вешать некуда, решил сюда притащить. Садись. Выучил?
- Да, - тихо сказал Локи, старательно глядя в пол. Чтобы не глядеть на Тора. По спине побежали мурашки, ноги замерзли. Внутри прохладной сладкой лужей растеклось предчувствие чего-то особенного. Неведомого, но чудесного.
- Ну-у, - Тор затушил сигару, снял очки, стянул резинку, так, чтобы волосы рассыпались по широким плечам. – И что же ты учил, мой юный друг?
- Историю Спарты, - пробормотал Локи, старательно изучая трещины и пятна на полированной поверхности стола.
- Похвально, похвально, - веселился Тор, похлопывая себя по бедру. – Илота от гоплита отличишь, то есть?
- Да, - мрачно ответил Локи и поднял свои светлые, зеленые глаза на преподавателя. Его начала грызть злость - да что он себе позволяет вообще? Его дело зачет принимать, а не принца из себя разыгрывать. Подумаешь – курган в Норвегии.
Тор медленно встал с кресла, и Локи снова поразился его габаритам. Преподаватель обошел стол, встал у Локи за плечом, наклонился и заглянул в зачетку. Везде стояли четверки, пятерки и отметки «зачтено». Кроме одной графы.
- Значит, хочешь сюда зачет получить? – Тор нагнулся еще ниже и прикоснулся пальцем к свободной графе. Дыхание его опалило Локи ухо. Локи вдруг со всей внезапной ясностью понял, что его совращают. Охмуряют прямо в кабинете. Клеят, словно телку в клубе. Всеми силами намекают на натуральный обмен – зачет в обмен на…
- Мистер Одинсон, - потрясенно выдохнул Локи, поднимая широко раскрывшиеся глаза на Тора. – Мистер Одинсон…
- Нет, а ты что думал – я идиот? – лицо Тора было близко-близко. Он нависал над Локи всей тушей.
- Я д-думал, что я пришел з-зачет с-сдавать… - выдавил Локи, чуть отклоняясь назад, и не отрывая глаз от приближающихся твердых губ.
- Ты думал, я – идиот, на какой-то зачет свой выходной день тратить? – прошептал Тор, и губы их встретились. Локи закрыл глаза, слушая звон и взрывы фейерверков внутри своей головы.
Тор смял его губы, одной рукой прижал к себе. Колкая щетина натирала кожу, пахло дорогой туалетной водой и запахом взрослого сильного мужчины. Локи едва слышно застонал и едва не растекся по креслу лужей сиропа – все его самые тайные, сладкие, запретные и заветные мечты сбывались. Тор, продолжая целовать его, жестко прихватывая губы и засасывая язык, рукой нашарил ручку на столе и, не глядя, нацарапал в нужной графе «зачтено».
========== Глава 5. ==========
Поцелуй длился, длился и длился… Локи окончательно потерял ощущение реальности. Он даже не смел пошевельнуться или сделать какое-то движение, боясь спугнуть этот дивный сон наяву. Тор ласкал его губы, властно изучал языком рот, а его сильная рука крепко прижимала Локи к широкой груди. Через некоторое время Локи осмелел и начал отвечать: попробовал на вкус твердые губы, потерся о мягкую золотистую щетину, робко положил руку на плечо. Они терлись носами, Локи неловко стукнулся зубами о чужие зубы, его язык затрепетал между губ Тора. Локи тяжело дышал через нос, и был близок к обмороку от нехватки воздуха. Тор целовал его так страстно и напористо, что Локи начал задыхаться.
Тогда Тор чуть отстранился и чуть насмешливо, но ласково посмотрел на него. Осторожно провел теплыми пальцами по щеке, убирая волосы с лица.
- Наконец-то ты мне попался, - улыбнулся Тор. – Зря скрывался от меня, я ж все равно бы тебя из-под земли достал. Такого…
- Я не прятался, я не мог смотреть, как вам Роджерс нравится, - сказал Локи, не в силах оторвать глаз от губ доцента. От чуть припухших от поцелуев румяных губ, нижняя полная, верхняя узкая, красиво изогнутая.
- Да я его ненавижу, - закатил глаза Тор. – Задушил бы, подхалима белобрысого. Он на меня так смотрит, что я себя чувствую голым и медом обмазанным. При этом на сам предмет ему плевать, он его не любит, ему только оценка нужна, а сама тема нафиг не интересна. Я прям мечтал его на зачете обломать, так он, гаденыш, даже следующий семестр зазубрил. Пришлось поставить. Не за что валить-то было.
Локи счастливо рассмеялся и несмело погладил Тора по щеке. На скулах его играл румянец, глаза ярко блестели. Тор залюбовался им – Локи был невозможно хорошенький, его так и хотелось тискать и мучить. Что Тор и сделал – снова прижался к тонким припухшим губам и сладко поцеловал своего любимого студента.
Локи прижался к нему, чуть слышно застонал и обвил руками шею. Его сводило с ума то, какой Тор сильный, властный, как он уверенно обнимает его, жестко и горячо целует, сильно засасывая губы и дразня язык.
- Тише, - Тор отодвинулся и провел носом по носу Локи. – Хоть и нет никого, но все-таки. Ты не против прогуляться?
Локи быстро-быстро закивал головой. Они собрались, Тор закрыл кабинет и они вышли на улицу. Неторопливо двинулись от универа. Локи спрятал руки в карманы и сияющими глазами смотрел на Тора снизу вверх. Тор усмехался и ласкал его взглядом, в котором плясали золотистые искорки.
- Давай глинтвейна попьем?
- Мне только семнадцать, не продадут, - хихикнул Локи, прикрывая рукой замерзший покрасневший нос.
- Ничего, мы им не скажем, - подмигнул ему Тор, и они вошли в небольшую уютную кафешку, где на стенах висели красивые картины, а на столах стояли миниатюрные букетики из живых цветов. Тор заказал два глинтвейна, себе рюмку коньяка, а Локи – тирамису с шариком ванильного мороженого.
Локи был счастлив. Он пил обжигающий глинтвейн, смаковал пирожное и, разговорившись, не мог остановиться - он рассказывал Тору про свою обожаемую Древнюю Грецию все, что знал.
Тор смеялся, вставлял интересные и остроумные замечания и хвалил Локи за умение выбирать источники. Он тоже увлекся, сыпал цитатами на древнегреческом, наизусть читал Гомера и Еврипида, упоминал разные трактовки мифов, ссылаясь на авторов трактатов, и Локи был окончательно покорен. Так они сидели до тех пор, пока за окном не стемнело. Тут Тор спохватился и посмотрел на часы. Ахнул, смешно подняв брови.
- Ой, забыл же совсем… Все ты! – он одарил Локи многообещающим взглядом. – Бежать мне надо.
Локи заметно сник. Тор позвал официанта и попросил счет. Его нога слегка задела под столом ногу Локи. Тор перегнулся через стол и негромко сказал, обжигая Локи синим взглядом:
- Ты завтра чем занят?
- Ничем, - сердце Локи заколотилось, как у птицы.
- Тогда завтра вечером мы идем с тобой в оперу, - строго сказал Тор. – В пять встречаемся у театра. Билеты у меня есть. Возражения выслушиваются, но не принимаются. Считай, что это спецкурс.
- Возражений нет, - Локи расцвел и влюбленными глазами смотрел на свое обожаемое божество.
Тор расплатился и они вышли на улицу. Тор чуть сжал Локи плечи, быстро мазнул губами по щеке и пошел по улице, не оборачиваясь. Ночной ветер трепал его золотой хвост. Локи подождал, пока Тор свернет за угол, а потом высоко подпрыгнул в воздух и заорал во всю глотку, перепугав прохожих. И даже, не удержавшись, разбежался и сделал сальто прямо на узком грязном тротуаре. Таким счастливым он себя еще никогда не чувствовал.