– Мы вообще-то до семи работаем.
– Тогда мы завтра с утра придем, – обрадовала я.
Девушка широко улыбнулась.
– Если хотите, я завтра с утра пораньше приду, просто у меня сегодня…
– Нет-нет, – влезла Ленка. – Мы раньше десяти не можем.
– Хорошо. Тогда в десять.
– В половине одиннадцатого, – поправила я, мы тепло простились и заспешили в коридор.
Он был пуст. Свет не горел, да это и без надобности, света из двух окон в концах коридора было достаточно. Мы свернули, я нащупала в кармане ключ от Наташкиного кабинета, огляделась и вставила его в замок. Дверь с легким щелчком открылась, и мы вошли в кабинет.
Здесь царил образцовый порядок. Жалюзи опущены, на столе только компьютер и ни единой бумажки, кресло плотно задвинуто, телефон отключен. Я заперла дверь, Ленка на цыпочках прошлась по кабинету, хотела выглянуть в окно, но вдруг от него шарахнулась. Первый этап прошел невероятно просто, хотя, конечно, это ничего не значит. Мы же только в Наташкином кабинете, а нам еще Диму грабить. Но уже то, что мы здесь оказались, прямо-таки потрясло.
– Ну что, в шкаф полезем? – спросила шепотом Ленка.
Шкаф-купе занимал треть Наташкиного кабинета и выглядел в высшей степени солидно. Я потянула дверь, мы заглянули внутрь. Раскладушка, плед и две подушки, а также дамский журнал. Наташка молодец, все предусмотрела.
– А в туалет? – вдруг заморгала Ленка.
– Нашла время.
– Организму не прикажешь. К тому же у меня на нервной почве…
– Хорошо, иди в туалет, он здесь рядом.
– А если…
– Тогда терпи.
Ленка немного постояла, прислушиваясь к своему организму, и решила потерпеть. Тут у нее зазвонил мобильный, я едва не рухнула с инфарктом, а Ленка заныла:
– Фазер. Не ответишь, в гроб вгонит звонками.
– Какого черта ты телефон не выключила? – зашипела я. Телефон между тем выводил лихой мотивчик, и казалось, все обитатели здания сейчас сбегутся на него.
– Выключишь, так фазер ВВС в воздух поднимет, МЧС и пожарных на голову поставит.
– Тогда ответь, – заголосила я, теряя терпение, а Ленка зашептала:
– Да, папа. Мы в кино… ага… не беспокойся.
Телефон она после этого отключила, но нервы были взбаламучены, и я остервенело полезла в шкаф.
Ленка внедрилась следом, задвинула дверь. Далее возникли прения по поводу раскладушки, я уступила подруге лежачее место, зато завладела журналом, и мы принялись ждать.
В шкафу было душно, и мы немного приоткрыли дверь. Журнал особо интересным не показался, да и света маловато. Я чутко прислушивалась: снизу доносились голоса, музыка, чей-то смех, на втором этаже было тихо. Мы ждали охрану с обходом, но они либо не спешили, либо сегодня решили вовсе не утруждать себя, шагов мы так и не услышали, и это сильно беспокоило Ленку, а она сама без конца беспокоила меня.
– Где же они? Вдруг что-то заподозрили?
– Тогда бы, наоборот, проверять стали. А они внизу сидят.
– Ага. Сидят, сидят, а потом с обходом пойдут, когда мы отправимся Диму грабить. И что?
– Помолчи, Христа ради, – попросила я. – С тобой никаких нервов не хватит.
Ленка обиженно отвернулась, что позволило мне на некоторое время углубиться в собственные мысли.
И тут раздались шаги. Кто-то шел по коридору, насвистывая. Вдруг шаги стихли, и некто подергал дверь в нашу комнату. Мы замерли, Ленка начала мелко дрожать, а я сама покрылась испариной. Свистун зашагал дальше, а мы смогли отдышаться.
– Ушел? – прошептала Ленка. – Знаешь, мне в туалет еще больше хочется.
– Терпи.
– А я что делаю? Хоть это и вредно. Наношу непоправимый ущерб своему здоровью. Хочешь, расскажу тебе про Троянскую войну?
Я от неожиданности икнула.
– Зачем?
– Чтобы отвлечься. Там Брэд Питт в главной роли.
– Так мы с тобой этот фильм вместе смотрели, – нахмурилась я.
– Он так сексуально выглядит, – плотоядно облизнулась Ленка.
– Ага. Стоит мужику в сорок лет вырядиться в короткую юбку, и он уже секс-символ.
– Что ты к нему привязалась? В конце концов, возраст мужчину только украшает.
– То же самое мой папа говорит. И твои американцы опять все переврали. Они с древнегреческим эпосом знакомы по синопсису.
– А ты его, конечно, в подлиннике читала? – съязвила Ленка.
– В переводе. Не одна ты у нас умная.
Ленка собиралась усомниться в моих способностях освоить «Илиаду», хоть и в переводе, но вовремя вспомнила, что моя бабушка преподает в университете античную литературу, и обиженно надулась.
– Ничего ты не читала, бабка небось рассказала.
– Это мое любимое произведение. Хочешь – наизусть прочту? «Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…» – заунывно начала я, Ленка примолкла и от мыслей о туалете явно отвлеклась. Дальше пятой строчки дело у меня не пошло, но впечатление я произвела неизгладимое.
– Это ты нарочно выучила, – не желая смириться с поражением, заявила Ленка. – Чтобы выпендриться.
– По этой части ты у нас мастерица, – не осталась я в долгу.
Мы еще немного поскандалили, и время пролетело незаметно. Крики внизу стихли, голоса теперь звучали на улице возле офиса. Затем шум двигателей, хлопанье дверей…
– Народ разъезжается, – прислушиваясь, заметила Ленка.
– Рановато, – ответила я, взглянув на часы.
– Так завтра же рабочий день, с понятием люди. А вообще, странная идея отмечать юбилей в офисе, – подумав, изрекла она.
– Дома он с родственниками отметит, а здесь с коллегами.
– Шли бы в ресторан.
– Тебя забыли спросить.
– В тебе сегодня повышенное содержание вредности, – вздохнула Ленка.
Мне стало стыдно.
– Это на нервной почве, – повинилась я. – И как только люди в засаде сидят сутками?
– Привычка, – пожала Ленка плечами.
В шкафу наступила тишина. Где-то через час из коридора вновь послышались шаги – должно быть, охранник проверял, не остался ли кто в офисе. Ленка к тому моменту задремала, и я ей позавидовала. На меня напала меланхолия. Разные мысли лезли в голову, в основном о смысле жизни. Приключение оборачивалось томительным ожиданием, и в этом я склонна была винить свое обычное невезение. Выпадет раз в жизни что-то захватывающее, но и тут получается не как у людей.
В конце концов и я, заскучав от этих мыслей, тоже задремала, а проснулась точно от толчка. В шкафу было темно и в комнате тоже. В первый момент я решила, что нахожусь у себя дома, и не могла взять в толк, с какой такой стати улеглась на полу, но тут Ленка что-то забормотала во сне, и я разом все вспомнила и испуганно посмотрела на часы. Половина третьего. Мама дорогая, чуть не проспали.
– Вставай, – принялась тормошить я Ленку.
Она забормотала громче, потом вскочила, треснулась головой о полку и начала соображать.
– Ой, господи, темень какая. Что, на дело пора?
– Пора, – кивнула я, стараясь сохранить присутствие духа.
Мы покинули шкаф с максимальными предосторожностями, отперли дверь и выглянули в коридор. Он тонул в полумраке, лишь свет уличного фонаря слабо струился через окно в конце коридора да светились таблички с указателями «выход». Тишина стояла могильная, и на меня такая жуть напала, хоть караул кричи. Я была уверена, что никакие силы не заставят меня покинуть комнату, но тут заныла Ленка:
– Ой, мы же переодеться забыли.
Я быстро прикрыла дверь, и мы полезли в шкаф переодеваться. Суетились, оттого ноги упорно не желали попадать в штанины, а руки в рукава. В конце концов мы все-таки переоделись, сложили вещи в рюкзак и натянули на головы дурацкие шапки. Ленка теперь выглядела зловеще, меня ее вид пугал.
– Эй, ты не молчи, – попросила я.
– Я это, я, – заверила она, прекрасно понимая мое состояние. И вдруг насторожилась, трагически зашептала: – Ты слышала?
– Чего? – испугалась я.
– Хлопок. Вроде как шампанское открыли.
– Может, и открыли. Охранники тоже люди, решили выпить.
– Им спать положено. Катька, что-то мне неможется. Пожалуй, я в шкаф полезу, как-то мне тоскливо, я остро нуждаюсь в защите и утешении.
– Полезай в шкаф, – разозлилась я. – И лежи там, точно хомяк.
– А ты? – робко спросила она, перемещаясь ближе к шкафу.
– А я на дело пойду. Зря я здесь столько времени мучилась? И что мы скажем Наташке? Что ты свила гнездо в ее шкафу и не желала его покидать?
– Наташке хорошо… – заныла Ленка, поглядывая то на меня, то на шкаф. – Ее бы сюда…
– Наташка бы ныть не стала.
Я решительно шагнула к двери.
– Катька! – Ленка вцепилась в мой локоть. – Я не могу одна здесь сидеть!
– Тогда пошли со мной, – зашипела я.
Тут мы обе замерли, потому что из-за двери послышался неясный шорох.
– Кто-то ходит, – ахнула Ленка, и я едва успела зажать ей рот.
– Не выдумывай, – попыталась я воззвать к ее совести.
– Но ты ведь тоже что-то слышала?
– Ничего я не слышала. Ночью все кошки серы, а звуки подозрительны.
– Катенька, я боюсь подозрительных звуков. И неподозрительных тоже боюсь. Я даже одни от других отличить не могу. Ограбление совсем не моя стезя, сейчас я это понимаю совершенно отчетливо.
– Тогда лезь в шкаф и жди меня.
Ума не приложу, откуда у меня взялась такая отвага, но я была намерена грабить Диму в одиночку. Этому сильно способствовала мысль о Наташке, которой как-то придется объяснять, почему мы до такой степени полюбили ее шкаф, что не пожелали с ним расстаться.
– Ты не бросишь подругу в шкафу, то есть в беде, – залепетала Ленка.
– Я не могу раздвоиться, – посуровела я. – У меня есть обязательства перед Наташкой. У тебя, между прочим, тоже. – И я решительно шагнула к двери.
– Я с тобой, – чужим голосом заявила Ленка, все еще косясь на шкаф. – Нет мне счастья в этой жизни…
Я выскользнула в коридор, и Ленка за мной. Слава богу, она замолчала. Не успела я порадоваться данному обстоятельству, как она вновь открыла рот:
– Катька, мне в туалет надо. Или я умру… Ой, мамочка…
Ее так скособочило, что я сразу поняла: туалет никакая не отмазка, а, так сказать, суровая необходимость. Туалет был рядом, и Ленка устремилась к нему. Я гадала, идти за ней или здесь подождать, и тут едва не рухнула в обморок от ужаса, сообразив, что мы находимся в трех шагах от провала: Ленка чесала в женский туалет, мужской был в другой стороне. Я рванула за ней, схватила ее за плечо, которое тут же съехало, потому что было накладным, а я едва не выругалась вслух, забыв о том, что нам надлежит помалкивать.
– Тебе надо в мужской туалет, – зашептала я Ленке в самое ухо.
– Зачем? – охнула она.
– А если камеры?
К тому моменту она уже толкнула дверь туалета и даже сделала шаг, но тут до нее дошел смысл моих слов, и она шарахнулась от женского туалета, точно там обреталось привидение.
В туалет вместе с Ленкой я не пошла, решив подождать ее в коридоре. Мне требовалось сосредоточиться, я пожирала взглядом дверь Димкиного кабинета и бормотала что-то несвязное. «Надо войти, открыть сейф, и все». Хоть бы какую молитву вспомнить… Совершенно все из головы вылетело. Вместо того чтобы успокоиться, я еще больше разволновалась. Теперь мне даже казалось, что дверь в Димкин кабинет прикрыта неплотно и вроде бы поскрипывает.
– Глюки, – прошептала я и зажмурилась. Стало легче, но ненадолго.
Тут я сообразила, что Ленка сидит в туалете слишком долго, и здорово разозлилась. Подождала еще немного и пошла в туалет. Уже войдя, не удержалась и вновь посмотрела на Димкину дверь. Невроз обострился, потому что теперь я видела не только приоткрытую дверь, но и две тени, бесшумно скользнувшие по коридору. Они исчезли за углом, а я вновь зажмурилась. «Вот что значит совесть нечиста», – глубокомысленно решила я, закрыла дверь туалета и повернулась к кабинкам. Их было три, и из ближайшей доносились поскуливания.
– Ты как? – спросила я и услышала в ответ:
– Где тебя черти носят? – Ленка злобно шипела, так что идею о внезапном остром недомогании пришлось отбросить.
– Ты чего там застряла? – рявкнула я, на нервной почве забыв про осторожность.
– Замок сломался, я не могу выйти, а тебя все нет и нет. Я кричать боюсь и здесь сидеть боюсь. И вообще, я сейчас умру, у меня уже пульс не прощупывается.
– Выходи немедленно, – осатанела я.
– Как, интересно? Я здесь замурована. Катька, немедленно вытащи меня отсюда, не то заору. Я уже практически не в себе.
Я ухватилась за дверь и подтянулась, заглянула в кабину. Ленка подняла голову и едва не завопила.
– Ой, господи, это ты?
– Дух святой.
– Напугала-то как. Ты в этой шапке натуральный киллер, сними ее немедленно.
– Выходи оттуда, дура.
– Да не могу я, замок заело!
Я в досаде плюнула и полезла в кабинку.
– Чтоб я еще когда с тобой на дело пошла… – ворчала я, ставя ногу на унитаз.
– И не надо, мне б из этого дела выйти живой и невредимой.
– Лучше скажи, зачем ты дверь запирала, убогая?
– А как же… по привычке. Я не могу естественные потребности отправлять с открытой дверью.
Я повернула замок, и он распрекрасно открылся. Ленка виновато шмыгнула носом.
– Должно быть, я не в ту сторону крутила, – буркнула она. – Все нервы…
– Убила бы тебя, – вздохнула я, первой покидая кабинку.
– Катька, можешь убить меня прямо сейчас, но в женском туалете лежат чьи-то ноги. Я думала, думала…
– Завязывай думать, начинай двигаться.
– Катенька, только не говори, что я спятила. Они там лежат. Вот крест святой! – Ленка торопливо перекрестилась. – Я их только секундочку видела и поначалу решила – глюки, а пока здесь сидела, поняла, никакие не глюки – ноги.
– Кончай меня пугать, я и так… – Я хотела рассказать про свои видения, но вовремя остановилась, вряд ли это Ленку успокоит. – Все, идем грабить Диму, а если ты еще слово скажешь, получишь по носу.
– Катька…
– Умолкни и бледней, – прошипела я, замахнувшись.
– Куда мне бледнеть, я уж давно зеленая, точно травушка весенняя. Нет в тебе сочувствия к моим страданиям.
– Все, кончилось мое терпение, полезай в шкаф или сиди в туалете, а я ухожу.
– Куда? – пролепетала Ленка. Пришлось все-таки ей легонько наподдать, и она опять заныла: – Подруга называется, еще и дерется…
Мы все-таки вышли в коридор, и ей пришлось заткнуться. Но ненадолго.
– Водичка где-то течет, – пробормотала она.
Я шикнула, но прислушалась. И точно, в женском туалете текла вода.
– Я же говорила, там кто-то есть, – закатила глаза Ленка. – Это мои ноги руки моют.
Тут скрипнула дверь, и мы вжались в стену. Мне почудилось некое дуновение ветра, но шагов я не услышала. Отсюда, из-за угла, дверь женского туалета видно, вот и гадай, есть там кто или нет. Что, если охранник проходил по этажу и в туалет заглянул? Ему, поди, без разницы, мужской или женский.
Мы стояли так минут десять. Этаж тонул во мраке, тишина зловещая, в такой обстановке чего только не привидится.
– Идем, – вдруг потянула меня Ленка за рукав. – Надо грабить и сматываться.
В тот момент мне очень хотелось «смотаться» без «грабить», но я устыдилась своего малодушия и сделала первый шаг, потом второй. Достала ключи. Ленка, точно сомнамбула, следовала за мной и вдруг хлопнулась на пол, нецензурно выругавшись. Вот вам и хорошее воспитание. Я схватила ее за шиворот, вынудив подняться. Ни страха, ни злости уже не было, лишь желание, чтобы весь этот идиотизм поскорее кончился. Я устремилась к Димкиному кабинету, и тут Ленка, внезапно обретя невероятную храбрость, опередила меня. Дверь перед ней чудесным образом открылась.
– Ой! – пискнула она. – Я нечаянно.
Мы переглянулись, а потом робко внедрились в кабинет. Жалюзи на окнах были опущены, и свет фонаря сквозь них почти не проникал, но глаза, привыкшие к темноте, предметы различали.
– Катька, почему дверь открыта? – зашептала придушенно Ленка.
– Откуда мне знать?
– Не нравится мне все это.
Она привалилась к шкафу и вроде бы отключилась, а я шмыгнула за стол и едва не заорала, обо что-то споткнувшись. Возле стены стояла картина. С болью душевной я подняла взгляд и увидела сейф. Открытый. И пустой. Машинально я сунула в него руку и даже немного пошарила. Пусто. Вот это да…