- Рабочее совещание в таком заведении? Я похож на идиота? - спрашиваю почти раздражённо, не сводя с него глаз.
Не хочу быть снова одураченным здесь.
- В этом нет ничего особенного, - Родион кивает на зашторенные ниши. - Наоборот, это одно из самых удобных мест, ведь только здесь можно обсуждать дела в полном уединении, при хорошем ассортименте напитков. И, само собой, сюда не пошёл бы весь совет директоров, не придумывай себе заговоров, - тот улыбнулся. - Мы ходим сюда выпить, отдохнуть и обсудить дела - только несколько человек, которые… в теме, скажем так. Это специфика заведения - тут нам никогда не мешают, и никто не интересуется, что происходит в этих комнатах.
Последняя фраза заставляет меня неприятно напрячься, Родион видит это, вздыхает.
- Нам просто нужно решить несколько рабочих вопросов, это очень быстро, поэтому я и пришёл раньше. Не думал, что и ты придёшь так рано, - он улыбнулся. - Я не хочу, чтобы ты ждал меня здесь, Лёш. Ведь там спокойнее и тише. После этого мы с тобой поговорим, как и договаривались, идёт?
Родион выглядит совершенно искренним. Вдруг проносится мысль - он опасается, что я убегу, пока он будет решать рабочие вопросы.
Я ещё раз недоверчиво оборачиваюсь на расшитые тяжелые шторы.
- Лёш, я тебя больше не трону, и с тобой ничего не случится. Я ведь пообещал, - разводит он руками. - Мне хотелось бы, чтобы ты мне верил, но… Я понимаю. В любом случае, я рад, что ты пришёл.
Его голос чуть изменился, Родион посерьёзнел.
Вспомнил ту ночь?
- Хорошо, - я ставлю опустевший стакан.
Ярик кладёт было чек, но замечает Родиона, радушно кивает, выбрасывая чек в урну.
Я спрыгиваю с высокого стула, Родион придерживает меня за локоть. Иду за ним в зашторенные комнаты, оглядываюсь на полпути.
Сли сидит, изумлённо хлопая глазами.
Родион приподнимает тяжёлую ткань, пропуская меня вперёд, и я прохожу в тускло освещённую комнату с плюшевыми диванами по обе стороны стеклянного стола. Несколько мужчин удивлённо смотрят на меня.
- Мальчик, заблудился?
- Всё в порядке, - Родион за плечи подводит меня к свободному месту, жестом просит сесть.
- Это Алексей, мой стажёр, - добавляет он, ни секунды не раздумывая. - Я просил его присутствовать, некоторые вопросы могут быть полезны для него в будущем.
Мужчины кивают, пожимают плечами и вскоре забывают обо мне.
Родион показывает какие-то бумаги, интересуется общим мнением, потом выслушивает каждого по порядку. С чем-то соглашается, что-то просит изменить.
Я сижу, оглядывая всех по очереди. Не хочу, чтобы Родион заметил, что я смотрю на него чаще других.
Но он замечает.
Улыбается мне, сверкнув зубами.
Переговоры уходят в веселое русло, мужчины шутят, смеются, вспоминая что-то из рабочих будней.
Родион всё чаще задерживает взгляд на мне, я теряюсь, каждый раз поспешно опуская глаза. Несколько раз он всё же успевает встретиться взглядом, и я явно проигрываю в этой незаметной его коллегам игре на визуальную ловкость.
Бойкая официантка с короткой мальчишеской стрижкой неслышно проскальзывает в полутёмную комнату, ставит поднос с бутылкой виски и несколькими пустыми стаканами. Я помню её, Сли говорил, что у неё есть девушка. Или жена.
Один из мужчин поровну разливает алкоголь. Другой, шутя, подводит итоги беседы, поздравляет коллег с предстоящим крупным контрактом.
Мне тоже достаётся стакан, я пригубляю жгучий напиток, заодно только теперь замечая, что ощутимо пьян.
Родион, делая глоток, смотрит на меня в упор поверх стакана.
Меня немного ведёт, я хочу курить, но вспоминаю, что забыл зажигалку на барной стойке, а просить у коллег Родиона не хочу. Поднимаюсь из-за стола, шагаю к выходу как можно твёрже. Родион провожает меня взглядом.
Вечеринка в самом разгаре.
Музыка сменилась на оглушительный танцевальный долбёж, свет приглушен, вспышки лазера прорезают пёструю взмокшую толпу на танцполе.
Я пробираюсь к бару, жестом подзывая Ярика, прошу у него пачку сигарет и зажигалку. Тот кивает, распечатывая новый блок.
За баром уже нет свободных стульев, но я просто встаю рядом, облокотившись о стойку.
Закуриваю, резко выдыхая дым.
Я бы мог уйти сейчас. Просто уйти и не появляться больше ни в этом месте, ни в жизни Родиона.
Но мы так и не поговорили.
Раздумываю, как сказать всё, что хотел, но не могу собраться с мыслями. Вздыхаю и затягиваюсь ещё раз.
- Устал от наших переговоров? - Родион, стоя сзади вплотную, кладёт руки на стойку по обе стороны от меня.
Я замираю, занеся сигарету над пепельницей.
- Извини, что так долго, Лёш. Мы почти закончили.
Я молчу. Родион не уходит, так и стоит за моей спиной.
Настолько близко, что я отчётливо чувствую его парфюм - прохладный, терпкий, чуть пряный.
Не замечаю, как машинально отклоняюсь назад, вдыхая этот запах.
- Я думал, ты сбежал, - тихо говорит он мне на ухо.
Я молча мотаю головой, глядя перед собой, гипнотизируя сигарету с тонкой ниточкой дыма.
Когда я стал таким? Давно ли из пострадавшего я превратился в провинившегося?
- Лёш, мне нужно с ними попрощаться, и мы с тобой сможем поговорить, хорошо?
Я киваю.
- Хотя, я предпочёл бы, чтобы ты пошёл со мной. Не хочу потерять тебя.
- Я буду за баром.
- Я не об этом.
Мне хочется переспросить, мысли поспешно цепляются за услышанное, но грохот музыки и смех вокруг мешают сконцентрироваться.
- Если ты уйдёшь, - он всё так же говорит мне на ухо, - я потеряю шанс заслужить твоё прощение.
Я отмечаю про себя, что мне приятен его голос - спокойный и уверенный.
Как тогда, в первый вечер, за этой стойкой.
Отгоняю мысли, понимая, что от них будет только тяжелее.
- Мы… будем разговаривать здесь? - спрашиваю я вполоборота, подразумевая чрезмерный шум в зале.
- Где пожелаешь, - отвечает Родион, по-прежнему держа ладони на стойке.
За исключением помощи, когда я слезал со стула полчаса назад, он ни разу не прикоснулся ко мне.
Это почти задевает, я затягиваюсь ещё раз, подаюсь назад, на миг прижимаюсь к нему спиной и отчётливо ощущаю его тепло.
- Лёш… - голос Родиона неуловимо меняется, - ты меня провоцируешь?
========== Переговорная. ==========
Это не провокация. Во всяком случае, я не хочу так думать.
Пусть даже Родион и прав.
На танцполе уже настоящая давка, со всех сторон раздаётся хохот, десятки человек повышают голос, пытаясь перекричать ритмичный гул музыки.
На соседнем стуле сидит красноволосый парень, обхватив ногами стоящего перед ним друга. Рядом со мной кивает в такт музыке почти невменяемая девица с татуировкой на всё предплечье, высматривая кого-то в зале.
Мы так и стоим с Родионом, едва касаясь друг друга.
- Лёш, идём?
Я не отвечаю.
Силюсь собраться с мыслями, взгляд цепляется за ровные шеренги разноцветных бутылок с сиропами за спиной бармена. Зачем-то машинально начинаю их пересчитывать. Это нервное.
- Хочешь остаться здесь? - всё такой же спокойный голос в затылок, и правая рука Родиона мягко ложится мне на бок, чуть выше бедра.
Я замер, рефлекторно проглотив сигаретный дым.
- Если ты передумал, мы можем поговорить в другой раз, - мягко произносит Родион мне на ухо, жестом подзывая Ярика.
Тот кивнул, подав меню.
- Я не передумал, - отвечаю я скорее сам себе, выдыхая дым и всё так же бессмысленно пересчитывая разнокалиберные бутылки.
- Хочешь что-нибудь? - Родион кладёт передо мной папку в цветном переплёте.
Я отрицательно качаю головой. Не нужно больше пить.
- Уверен?
- Просто воды, - говорю вполоборота, случайно задев носом щёку Родиона.
Он тычет в меню, Ярик тут же с готовностью ставит передо мной стакан содовой. Я делаю несколько глотков, напиток приятно освежает, и почти сразу заметно проясняется в глазах. Я докуриваю, вжимаю окурок в пепельницу, безразлично глядя на угасающий огонёк.
Родион просто стоит сзади, по-прежнему держа ладонь на моём ремне. Ничего не предпринимает, только иногда ловит мой взгляд в отражении барного стеллажа напротив. Я думаю о каких-то случайных глупостях, мозг подсовывает совершенно ненужные мысли. Пытаюсь представить, как Сли сейчас развлекается с тем долговязым парнем где-нибудь в туалетной кабинке. Или, может быть, курит там очередной косяк, воровато озираясь. Вдруг приходит в голову, что я привык к парфюму Родиона и уже не чувствую его. А он мне понравился. Снова подаюсь назад, вдыхая как можно глубже, пытаюсь поймать нотки аромата. Это не так просто - за стойкой курят почти все, и запах теряется в сизой дымке. Касаюсь затылком его подбородка, на секунду чувствую дыхание на коже головы.
Развесёлый парень, в стельку пьяный, что-то весело кричит бармену, Ярик со смехом кидает тому пачку сигарет, парень ловит, неловко толкая нас локтем, но мы даже не замечаем. Он кивает, извиняясь, и растворяется в толпе где-то позади.
Мне по-прежнему жарко, я не замечаю, как сжимаю прохладный запотевший стакан с содовой.
А Родион замечает.
- Всё хорошо?
Да.
Всё хорошо.
Я прикрываю глаза, тут же пошатываюсь, но не держусь за край стойки, а просто прижимаюсь спиной к Родиону. Он придерживает меня, теперь уже обеими руками. Снова глубоко вдыхаю.
Где же этот запах?
Одну из песен ставят, как минимум, пятый раз за вечер, и я беззвучно шевелю губами, подпевая уже запомнившиеся слова.
Держать равновесие с закрытыми глазами тяжело - передо мной расплываются разноцветные круги, ритм заполняет мозг, я запрокидываю голову, снова чувствую дыхание Родиона, теперь уже на своём лице. Проносятся сумбурные мысли, я говорю себе, что выгляжу глупо, понимаю, что он просто терпеливо ждёт, пока я либо протрезвею для разговора, либо напьюсь для чего-то другого. Тут же открываю глаза, поворачиваю голову, встретившись с ним взглядом.
- Ждёшь, пока я напьюсь?
Звучит смешно, но меня это не волнует.
- Ты думаешь, - он вдруг легко улыбается, разглядывая моё лицо, - мне это нужно?
Я открываю было рот, но тут же закрываю его, отворачиваясь.
Конечно. Он ведь обещал, что не тронет меня. Кроме того, тем утром он сказал, что не станет распинаться перед кем-то ради повторного секса. Я даже вспомнил его голос в тот момент.
Не думал, что так хорошо запомню эту фразу.
Тогда зачем он здесь? Просто поговорить и больше никогда не встретиться?
А я здесь зачем? Тоже только для этого?
Понимаю, что пьян, прижимаюсь к нему плотнее, будто кутаясь в этот его почти неуловимый пряный аромат.
Это вдруг кажется забавным - сможет ли он сдержать себя в руках, если обещал ничего не делать? Тут же осознаю, что эксперимент может плохо кончиться для меня.
Однажды я уже пришёл сюда, за эту стойку. Просто проверить. Как всё… изменчиво.
Накрываю его ладони своими.
Спиной чувствую, как Родион на секунду задержал дыхание.
Замечаю, что мои пальцы, по сравнению с его, холодные и влажные. Это от стакана с водой. Почему-то улыбаюсь себе, как ребёнок, затеявший заведомо выигрышное пари.
- Лёш, чего ты хочешь?
И я снова прихожу в себя.
Как и тогда, в первый раз, Родион очень тонко ведёт разговор. Мне нечего ответить на такой простой вопрос. Если я скажу, что ничего не хочу, мои действия и мои ладони на его руках будут выглядеть нелепо. Если скажу, что хочу, то…
Внутри что-то проваливается от этой мысли.
Даже не от мысли. От простого представления.
От желания?
И я отвечаю честно, выигрывая сам у себя:
- Просто приятно.
Родион мягко убирает руки.
Почему? Я ведь сдался ему.
Я всё испортил?
В следующую секунду его ладони уже поверх моих пальцев. В животе что-то сжимается в комок, внутри вдруг становится горячо, и я понимаю, что содовая больше не поможет. Он опускает руки ниже, касаясь моих бёдер с обеих сторон, приобнимает меня одной рукой, прижимая к себе. Вторая рука ложится на мой пах, я застываю, вцепившись в край стойки. Родион ловко расправляется с ремнём, расстёгивает пуговицу, ширинку, обеими ладонями проскальзывая в мои джинсы. Никому вокруг нет дела до происходящего, парень на соседнем стуле по-прежнему обжимается со своим другом, Ярик мастерски трещит шейкерами, взбивая коктейли в обеих руках. Я уверен, никто и не видит в полутьме, чем мы занимаемся.
Мы?
Родион гладит меня, чуть приспустив трусы, ощупывает, сжимает, другой рукой снова крепко прижимая меня к себе. Я не знаю, куда деться, хватаюсь взглядом за пивные краны, за начищенные до блеска бокалы, за ворох коктейльных соломок в подставках. Я мог бы начать сопротивляться, и, уверен, Родион тотчас перестал бы. Всё сразу вернётся на свои места.
Только Ярик, наверное, понятливо улыбнулся бы, догадавшись, что происходило по ту сторону.
Я перебираю пальцами по лакированной стойке, чувствую, как умелые руки оттягивают кожу, сжимая твердеющий член. Ощущаю себя пойманным, но, вопреки ожиданиям, это заводит. Немного прогибаюсь, упершись задом в пах Родиона. Знаю, что это был последний сигнал. Я не боюсь, но теперь к любопытству примешивается какое-то пьяное, почти животное возбуждение. Родион чувствует это по моим непроизвольным движениям, по участившемуся дыханию, по скользким каплям смазки, которую он размазывает по головке большим пальцем. Внутренности вдруг охватывает предвкушение неизбежности. Мы переспим сегодня, если я пойду на поводу у собственного тела. Я понимаю это с какой-то нервной отрешённостью, просто лихорадочно фиксирую факт. Родион чувствует моё волнение, замирает, убирает руки, с трудом застёгивая молнию. Я оборачиваюсь, вопросительно глядя на него.
Тут же понимаю, как капризно это выглядит. Удивляюсь себе, но отступать уже не хочу.
- Лёш, если мы сегодня продолжим, тебе снова может быть больно.
Что он делает?
Зачем он всё портит? Зачем он это говорит?
Я отворачиваюсь, закуриваю, замечая, как дрожат пальцы.
Может, ему просто интересно меня помучить? Посмотреть, как далеко я зайду в своих попытках заставить его забыть своё обещание?
Я глубоко затягиваюсь, успокаивая дыхание. На танцполе - блок медленных треков, пьяные обжимающиеся парочки топчутся, неуклюже налетая друг на друга.
Поднимаю глаза, мельком встречаюсь взглядом с Родионом в отражении стеллажа. Он улыбается.
Почему-то снова чувствую его запах, теперь он просто повсюду. Выпускаю больше дыма, лишь бы окончательно не потерять голову.
До меня вдруг доходит.
Он специально напомнил про ту ночь.
Сделал это, чтобы я сам принял решение. Не хочет, чтобы выглядело так, будто я снова иду у него на поводу. Не станет ничего делать в одностороннем порядке. У меня осталось множество вопросов - про его хобби “снимать” новичков без продолжения, про Родиона-который-ни-с-кем-не-уходит-во-второй-раз, про походы в клуб, про ту ночь, про него самого. Я не знаю, будет ли он честен со мной во всём этом. Но сейчас я решил быть честным хотя бы с самим собой.
Обернулся, оказавшись лицом к лицу.
- Может быть, мы поговорим в другой раз?
Этого достаточно. Родион молча забирает у меня сигарету, впечатывает её в мокрую свежевымытую пепельницу, берёт меня под локоть и направляется к выходу. Я не сопротивляюсь. Вдруг улыбаюсь - со стороны всё выглядит так, будто он ждал, пока мальчик созреет.
Может быть, и не только со стороны.
Это забавляет, но я послушно иду рядом, зачем-то пьяно улыбаюсь охраннику, который почтительно кивает Родиону на прощание.
Я не знаю, что он думает.
Я даже не знаю, куда мы идём.
Но Родион уходит со мной.
Во второй раз.
========== Горячительное. ==========
Я не запомнил, как мы вышли из клуба.
Кажется, пока я натягивал ветровку, Родион позвонил коллегам, оставшимся в вип-нише, и сказал, что сегодня он не вернётся.
Я снова пришёл в себя уже на крыльце, глянул по сторонам, щурясь от прохладного ночного ветра.