Но та же старушка предложила показать её священнику, сказал, что у неё есть один такой знакомый, который помогает в подобных случаях.
Вот тут у демона и начались неприятности. Посетивший их священник довольно быстро заподозрил одержимость. Он поговорил с ней, деликатно задал несколько вопросов, а потом вдруг резко продемонстрировал распятие. Конечно, демон был достаточно силён, чтобы не бояться, но реакция оказалась больше непроизвольной. Он резко отвернулся от креста и зарычал низким утробным голосом.
После такого поворота священник вдруг резко вышел из комнаты. Демон же в теле девушки остался на месте, сидеть возле окна. Он слышал доносящиеся до него звуки из кухни, где священник объясняет матери суть происходящих с девушкой изменений. Та, наверняка, не могла поверить в происходящее, но согласилась таки на обряд изгнания. Они договорились на нынешний вечер, священник сказал, что ему нужно подготовиться, и что он вечером придёт вместе с помощником.
Как и оказалось, тот знал, что делать. Девушка безучастно сидела в комнате, пока экзорцист с молодым помощником выносили из комнаты всю мебель. Демон знал, для чего это делается: чтобы у него не было возможности чем-то запустить в них во время обряда, и тем самым сбить его речь и молитву. Но помешать ему он сейчас не осмелился, поднять руку на святого человека не позволяли внутренние барьеры.
Через час приготовления закончились. Девушку усадили посреди комнаты на одинокий стул, помощник запер дверь и встал к ней спиной, сжимая в руках маленький томик священного писания. А экзорцист остановился прямо перед ней, и начал свою нелегкую службу.
08
По кухне взад-вперед ходил отец Павел и размышлял. Обряд сегодня удался не так, как ожидалось. Да и вообще, о подобных случаях почти не слышал, за исключением одного, очень давнего события, которому он был невольным свидетелем.
Однажды, много лет назад, он уже видел подобный исход. По всем канонам и правилась, демон не уходит из одержимого по доброй воле. Он или остаётся жить в нём, или его изгоняют. Других вариантов никогда не было, и не должно было быть. Демон для того и вселяется в человека, чтобы в его теле и от его имени творить зло и скверну.
А потому он в размышлениях в очередной раз пересекал кухню.
Помощник, молодой послушник, терпеливо ждал на стуле в углу комнаты. Он следил глазами за наставником, и молчал, не желая прерывать его размышлений. Но мысли одолевали его разум. Он раз за разом вспоминал происшедшее час назад, и корил себя за то, что поддался греховным мыслям. Но он успокаивал себя, что было очень сложно удержаться от подобных эмоций, когда милая девушка говорит такие вот непристойности. Он вдруг подумал, а как дальше сложится её жизнь после изгнания.
Он поднял глаза на отца Павла и тихо спросил: – А с девушкой будет всё в порядке?
Наставник ответил не сразу, он еще раз пересек кухню, а потом остановился, и уставился на помощника.
– Конечно же! – вдруг воскликнул он.
Юноша облегченно вздохнул, думая, что это был ответ на его вопрос. Но интонация, с которой он был высказан, его немного смутила. В возгласе слышалась радость, как будто отец Павел вдруг решил очень сложную для него задачу.
– То есть, с ней будет всё в порядке, когда мы изгоним из неё демона, – вдруг добавил он.
Вот теперь ситуация становилась уже непонятной.
– А разве вы этого уже не сделали?
Священник вновь начал ходить по кухне.
– Нет, я этого не делал. Демон ушел сам, по своей воле. И я пытался понять, почему так случилось. Обычно исходов бывает всего два, а про третий все благополучно забывают. Иногда, остаётся маленькая вероятность, что демон может покинуть тело одержимого, но только лишь тогда, когда у него есть еще какая-то цель.
Послушник непонимающе смотрел на наставника. Тот остановился, выдвинул стул напротив юноши и сел, объясняя свою мысль.
– В преисподней ведь тоже есть свои законы. Когда мелкий бес выполняет порученное ему задание, то самое, для которого он был создан, то он исчезает. Более сильные создания не исчезают, а просто перемещаются обратно в свой привычный мир. Этот демон был необычный. Если у него и было задание, то оно совпадало с его личными целями. Поэтому он смог покинуть тело девушки, но всё еще остаться на Земле. И он всё еще находится где-то здесь.
Послушник начинал потихоньку понимать. Он никогда не слышал о подобных вещах, он знал лишь только основы, а в детали посвящать было не принято.
– Так вот, – продолжал священник: – Девушка освободилась от гнёта его сущности, но всё еще связана с ним незримыми узами. В ней осталась часть демона. Это мертвая часть, она не причинит вреда, но она как бы служит якорем для этого создания, и является его частью. Может статься, что он когда-нибудь вернётся в неё. Но это событие маловероятное, если она будет постоянно молиться и не допускать греховных мыслей.
Он вновь встал со стула и начал рассуждать, двигаясь из стороны в сторону по маленькой кухне.
– Девушку можно освободить, если насовсем изгнать его из нашего мира. Тогда он уже не сможет вернуться очень долгое время. Но для этого нам нужно найти его, а сделать это можно только с помощью девушки. В ней осталась часть его сущности, и она может привести нас к нему. Она будет нашим компасом.
Он остановился посреди кухни.
– Но мне нужно свериться с древними записями, чтобы сделать всё, как положено.
Он оставался неподвижным еще несколько секунд, обдумывая свои дальнейшие действия, потом решительно кивнул и вышел из комнаты.
09
В отделении полиции в это время было довольно тихо. Свет горел в коридорах, время от времени можно было увидеть идущих куда-то людей в форме. Ночнью почти всегда было спокойно, если не случалось ничего экстраординарного.
Привезший Сашу сотрудник выпустил его из машины, открыв снаружи заднюю дверь. Вообще, механизмы дверей были сконструированы таким образом, чтобы их нельзя было открыть изнутри. Чтобы задержанные не попытались сбежать.
Выбравшись из машины, они вдвоём вошли в двери и подошли к посту дежурного. Тот кивнул в знак приветствия патрульному, видимо, они были знакомы.
– Вот, запиши человечка, – ухмыльнулся сержант.
За стеклом дежурный достал бланк, приготовился регистрировать.
– Паспорт давай, – раздалось из-за стекла.
Саша похлопал себя по карманам, но ничего похожего не обнаружил. Только сейчас он понял, что весь день ходит по городу без удостоверения личности.
– С собой нет, дома оставил.
Дежурный с деланной скорбью кивнул и поставил на бланке галочку напротив строки «Данные со слов задержанного». Потом выжидающе поднял глаза.
– Савин Александр Викторович, девяносто седьмого года рождения.
– Дату, полностью.
– Двадцать седьмое января тысяча девятьсот девяносто седьмого.
– О, смотри, – дежурный улыбнулся. – Через два дня ты именинник. Задержишься у нас до праздника?
Он, довольный шуткой, подмигнул сержанту. Тот покачал головой: – Он пока только свидетель, а там видно будет. Лейтенант сказал просто сюда доставить. А вот, кстати, и он.
Обернувшись, они все посмотрели на вошедшего в отделение следователя. Он подошел к ним ближе: – Уже зарегистрировали? Давайте в допросную.
И отправился куда-то в сторону.
Через минуту Сашу отвели в комнату для допросов. Небольшая, даже тесная, метра три на три, со стоящим посередине столом. Стены обиты звукопоглощающим картоном, лампочка под потолком света даёт достаточно, и даже немного слепит, если поднять глаза. Возле стола два стула, один привинчен к полу. Сашу усадили на него, и оставили одного, не забыв запереть дверь.
Находиться в одиночестве в такой комнате было неуютно. Сколько еще придётся ждать, было неизвестно, это могло продолжаться до утра. Вообще, если подумать, у них были основания его задерживать до трех суток, пока выясняли личность. В очередной раз отругав себя, что не взял паспорт, он продолжал сидеть и ждать.
Через полчаса тягостной тишины замок на двери щелкнул, и в комнате появился тот самый следователь, с которым он общался на улице и который распорядился доставить Сашу в отделение.
Он снял пиджак, повесил его на спинку свободного стула, а сам уселся напротив Саши, положив на стол портативный магнитофон.
– Сейчас мы с тобой побеседуем о недавнем происшествии. Ты не против записи?
У Саши было достаточно времени, чтобы продумать некоторые детали, о которых он предпочитал умолчать. Поэтому он кивнул, молча соглашаясь на запись разговора. Если бы он отказывался, было бы подозрительно.
Следователь нажал кнопку записи, и положил магнитофон на середину стола, чтобы голос их обоих был записан одинаково громко.
– Начнём с того, что случилось на остановке.
Саша чуть наклонился вперёд, и начал рассказывать.
– Я стоял на остановке, ждал автобус. Его долго не было, и я уже собирался было пойти пешком. До дома мне идти довольно далеко, поэтому хотелось поехать. А на такси денег не было. Через пару минут рядом остановился тот парень. Он стоял с одной стороны остановки, а я с другой. С виду, тоже ждал автобуса. Потом, когда автобус наконец появился, я хотел войти, но он преградил мне дорогу. В итоге, я не смог войти в салон. А он оттеснил меня вглубь остановки и достал нож, требуя, чтобы я отдал ему деньги и телефон. Вы поймите меня правильно, я испугался. Я полез в карман, он сделал шаг вперёд и оступился. В этот момент я его оттолкнул, и бросился бежать. Куда, сначала было непонятно, но через пару кварталов я перешел на шаг, так как преследования не было. Нашел знакомую улицу, и двинулся по ней. А после того, как повернул за угол, наткнулся на то место преступления, где потом встретился в вами. Всё.
О появлении той неизвестной силы Саша, понятное дело, умолчал.
– Опишите нападавшего.
– Я не помню, перепугался. Повыше меня, в джинсах и темной куртке, в вязаной шапке. Лица не разглядел, темно было. Только скулы запомнил, и всё.
– Скулы? – переспросил следователь.
– Да, уж больно выдавались. И нож запомнил, а больше ничего. Короткий такой, похож на перочинный, но с широким полотном. И вроде, с кровостоком. Те места, что были чистые, блестели. А один край был в чем-то испачкан. Я тогда испугался, что это моя кровь была. Больше ничего.
Следователь кивнул головой и выключил магнитофон. Встал из-за стола, собрался уходить.
– А мне можно идти? – спросил Саша.
– Да, не задерживаю. Твои данные проверили, если что, найдём. Подозреваемый не ты, так что пока расслабься, арестовывать никто не будет.
Саша тоже поднялся со стула.
– А там действительно кровь была? Того человека с остановки, которого зарезали?
Лейтенант кивнул.
– Группа крови сходится. И отпечатки на рукоятке тоже были, известные нам. Так что ты пока свободен. Если понадобишься, с тобой свяжутся.
Он протянул Саше визитную карточку.
– И вот мой номер, если вдруг что-то новое вспомнишь.
10
Утро для Саши наступило неожиданно. От резкого звука будильника он открыл глаза, подскочил на кровати, и потянулся, чтобы скорее его выключить. Только после этого сел на постели, откинул одеяло и протёр глаза.
Выспаться как следует ему не удалось. Связано это было с тем, что вчера из отделения он вернулся уже за полночь. Конечно, его отпустили безо всяких препятствий, просто он перед уходом написал расписку, что не собирается в ближайшее время покидать город. Данные о нём были уже известны, полицейская база дала подробный отчет о его прописке и месте временной регистрации. Так что повода задерживать его до утра в отделении не было. Он вышел в холодную ночь и двинулся дальше в сторону своего района.
Такси время от времени сновали мимо него по краю проезжей части, иногда притормаживая. Саша отрицательно качал головой водителям, давая понять, что не собирается пользоваться их услугами. Да и пройти оставалось всего пару километров.
К его счастью, больше по дороге никаких неприятных события не произошло. Даже прохожих совсем не встречалось, но это было неудивительно. В это время суток в его районе жизнь почти полностью замирала. Иногда только можно было встретить вот такого же запоздалого прохожего, а больше и не было никого.
Поднявшись на ступеньки возле общежития, он деликатно постучал в дверь. Время было уже позднее, а вход закрывался в одиннадцать часов вечера. Оставалось надеяться, что вахтёрша еще не легла спать, и настроение у неё будет не самое гадкое.
Минуту спустя за дверью раздался шум, открылось окошко, и в него выглянуло недовольное лицо ночной дежурной, Галины Петровны. Саша уже несколько раз сталкивался с ней, и впечатления у него были не самые приятные. А теперь, посреди ночи, ожидать хорошего приёма не приходилось. Дамой она была суровой, крикливой, да и докладные писать на неугодных ей студентов умела.
– Здравствуйте, Галина Петровна. – первым делом произнёс Саша.
Она молча смотрела на него, ожидая, что он еще скажет.
– Я Саша Савин, живу в восемьсот пятнадцатой. Извините, что опоздал.
Вахтёрша продолжала злобно смотреть на него, потом произнесла: – Шлялся где-то полночи, а мне теперь двери ему открывай…
– Да меня полиция задержала, в отделении был.
– Пьяный, что-ли? А?
– Нет, свидетелем. Вот и бумажку выдали.
Он протянул ей к лицу клочок форменного бланка, маленький листочек бумаги с отметкой о разрешении покинуть участок. Саша предъявил его на выходе из отделения, и дежурный отметил у себя в журнале, что он покинул здание.
Она еще что-то проворчала себе под нос, потом с неохотой отодвинула засов с внутренней стороны двери.
– Заходи. Еще раз поздно вернешься, не пущу.
– Спасибо, Галина Петровна, – попытался быть вежливым Саша, проходя мимо неё.
И вдруг он увидел перед глазами какую-то странную картину. Только что он смотрел ей в глаза, пока проходил мимо. А теперь он как будто наблюдал за ней откуда-то со стороны. И он точно знал, что со времени тех событий прошло не больше часа. Вот он видит, как кто-то стучится в дверь. Она идёт открывать, перед ней стоит какой-то человек, но явно уже не студент. Одет небрежно, в грязных ботинках, воровато озирается. Она спрашивает: «Один?». Тот утвердительно кивает. «Тысяча за ночь.» Он вновь согласен. «Уходишь до шести утра, ясно?» Нелегальный жилец вновь согласен. Он протягивает ей деньги, она принимает их и прячет в карман. Закрывает за ним дверь, отходит в сторону. «Сто пятая комната. Две койки из трёх уже заняты. Ложись на свободную, утром разбужу. И тихо там, ясно?» Нелегал вновь утвердительно кивает головой, и спешит вдоль коридора, к указанной комнате.
Эта картина мелькнула у Саши в голове за долю секунды, и он ясно понял, что об этой ночлежке не знает никто, кроме вахтёра и случайных неизвестных гостей.
Галина Петровна подозрительно смотрит на него, потом говорит: – Ну, чего уставился. Иди давай.
– Ага, – рассеянно произносит Саша и идёт к лифту, чтобы подняться на свой восьмой этаж. А потом, лежа в постели и глядя в потолок, долго не может заснуть. Пытаясь понять, что с ним происходит.
Но, как оказалось, утро вечера мудренее. С трудом проснувшись, через полчаса он уже был более-менее в форме. Выпив кружку крепкого кофе, умывшись и почистив зубы, он собрался выходить на учебу. Сосед продолжал безмятежно спать в обнимку с подушкой, и сон его был спокойным. Видимо, вчера никакой гулянки не было, и он лег трезвым.
Вахту на первом этаже он миновал без препятствий. Смена уже произошла, и теперь за вход отвечала другая женщина. Галина Петровна, видимо, успела сделать все свои ночные дела, и благополучно ретировалась, до следующей ночи.
Путь до института не выделялся ничем особенным, скорее всего потому, что составлял всего двадцать минут. Общежитие находилось в шаговой доступности, и затраченное на дорогу время не зависело от загруженности автотранспорта, поэтому «пробки на дорогах» никогда не значились среди причин опоздания на занятия.