У неё кроваво-красные глаза. И когда я говорю «кроваво-красные глаза», я имею в виду не только зрачки, но и белки глаз.
Глаза аномальных. И я – аномалия.
Такие, как я, рождаются крайне редко: примерно один на миллион. Вы скажите, что я особенная. Я бы согласилась с вами, если бы таких «особенных» ненавидело наше государство. По их мнению, мы будем представлять угрозу, если нас вовремя не поймать и не подчинить их воле. Они просто не знают нас. И не пытаются узнать.
Я быстро умываюсь и привожу себя в порядок. Глаза я прячу за специальными линзами – никто, кроме моей семьи, не знает, что я аномальная. Как только я узнала, кем являюсь, я пыталась носить обычные линзы, но они ничего не скрывали. Затем я начала носить солнцезащитные очки. Но если ты постоянно ходишь в таких очках, люди начинают задавать лишние вопросы, поэтому этот вариант тоже отпал. А потом папа принес эти линзы. Он до сих пор не говорит мне, что ему пришлось сделать, чтобы достать их. Да и я не уверена, что хочу знать.
Я спускаюсь вниз, где уже завтракает моя семья, и сажусь за стол.
─ Мол, - общается ко мне брат. – У меня сегодня в расписании есть история. Можешь сделать так, чтобы она прошла побыстрее?
─ Колин! – одергивает его мама.
─ Ты же знаешь, что твоей сестре запрещено пользоваться своими способностями, - соглашается с ней отец.
Каждый аномальный наделен сверхъестественной способностью. Моя заключается в том, что я могу управлять временем. Ускорять и замедлять, останавливать. Для этого мне просто нужно щелкнуть пальцами. Не спрашивайте, как это работает. Я все равно не объясню.
Аномальным (а особенно тем, о которых не знает правительство) строго запрещено использовать свои способности, если ты не хочешь, конечно, угодить в «специализированный лагерь, где из тебя сделают нормального человека». Брр, меня передергивает от одной только мысли об этом месте. К тому же, наши возможности не изучены до конца и могут выйти из-под контроля в любой момент, а это может быть опасно, но жизнь скучна без риска, так ведь?
Я незаметно подмигиваю брату, и он ухмыляется.
***
Машина моего лучшего друга Хантера уже стоит на подъездной дорожке нашего дома, когда мы с Колином выходим во двор. Мой брат забирается на заднее сиденье, я же сажусь вперед.
Хантер обменивается рукопожатием с Колином, а мне говорит:
─ Доброе утро.
─ Доброе, - киваю я и зеваю.
─ Опять не выспалась? – мой друг ухмыляется, выезжая на дорогу.
─ Как всегда, - отвечаю я.
Он бросает на меня короткий взгляд и качает головой.
─ Она опять допоздна читала, - сдает меня Колин.
─ Очередной любовный роман? – Хантер закатывает глаза.
─ Вы ничего в этом не понимаете! – я поворачиваюсь назад. – Никакой истории!
Брат скрещивает руки на груди и отворачивает к окну.
─ Причем здесь история? – спрашивает друг.
─ Я обещала помочь ему с уроками, - объясняю я.
Хантер начинает что-то говорить, но его перебивает объявление по радио: «Два человека, предположительно аномальные, попытались этой ночью ограбить магазин. Когда на место приехала полиция, преступникам удалось скрыться. Свидетели уже опрошены. Личности взломщиков устанавливаются».
─ Опять эти аномальные, - со злостью произносит Хантер. – Когда же их всех переловят?!
─ С чего они вообще взяли, что это были аномальные? – спрашиваю я. – Где доказательства?
─ А кто это еще мог быть? – спрашивает друг.
─ Обычные люди тоже способны творить зло.
─ Ты защищаешь аномальных, Малия? – я улавливаю нотку недоверия в его голосе.
Да, моё имя Малия. Аномалия Малия. Иронично, не правда ли?
─ Просто говорю, что нужно рассматривать всех людей, а не скидывать все на определенную группу.
─ Не могу поверить, что ты говоришь такое, - мой друг качает головой. – На такое способны только они. Обычный человек не стал бы таким заниматься.
─ Ты не можешь этого утверждать. Ты не знаешь аномальных, и на что способны простые люди.
─ А ты знаешь хоть одного аномального, чтобы сидеть и защищать их?
Вот и оно: мой лучший друг не знает, что я аномальная.
Я смотрю в зеркало заднего вида. Колин посылает мне сочувственный взгляд.
Я чувствую, как по моей щеке катится слеза, поэтому щелкаю пальцами и останавливаю время. Все вокруг замирает.
Я запрокидываю голову назад, закрывая глаза, и глубоко дышу, пытаясь остановить слезы. Я никогда не рассказывала ему о том, кем являюсь. Наверно, в этом моя ошибка: у лучших друзей не может быть секретов друг от друга, но Хантер всегда был враждебно настроен по отношению к аномальным. В этом нет его вины: нас с детства приучают, что аномалии несут за собой зло. Нас никогда не поставят во главе отдела, офиса, компании, а тем более государства (так что там об отмене школ?). Нас боятся абсолютно все.
Проблема в том, что мы боимся обычных людей намного сильнее. Они приносят в этот мир зла намного больше, чем мы.
Я давно должна была привыкнуть к комментариям Хантера, но с каждым разом это ранит меня все больше.
Когда-нибудь он узнает, кто я такая, и это, я уверена, разрушит нашу дружбу.
Качая головой, я пытаюсь избавиться от этих мыслей. Я пока не готова терять Хантера, поэтому должна собраться. Глубоко вздыхаю и смотрю в зеркало. Линзы на месте, но глаза чуть красные и опухшие из-за слез. Если я не буду смотреть на Хантера, то он не заметит этого.
Я щелкаю пальцами и быстро отворачиваюсь к окну.
─ Ребят, прекратите, - раздается голос Колина. – Вы не можете ссориться из-за этого.
Я чувствую на себя взгляд Хантера. Затем мой лучший друг говорит:
─ Прости.
Я киваю головой, продолжая смотреть в окно:
─ Все нормально.
Хантер вздыхает, но ничего не говорит. Он знает, что его слова задели меня.
Мы подъезжаем к школе. Колин сразу же выходит из машины, как только мы паркуемся. Я тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, но Хантер останавливает меня:
─ Подожди, пожалуйста.
Я поворачиваюсь к нему лицом, ожидая, что он скажет.
─ Прости меня, пожалуйста, - он берет меня за руку. – Я не должен был говорить с тобой в таком тоне. Мне, правда, жаль.
─ Я знаю. Все хорошо.
─ Мир? – он сжимает руку в кулак, оставляя оттопыренным только мизинец, и протягивает в мою сторону. Я улыбаюсь от этого жеста: в детстве мы всегда мирились только так. Это наш священный обряд.
─ Мир, - я переплетаю свой палец с его.
Хантер улыбается в ответ, и мы выходим из машины.
***
День идет своим чередом. Мы с Хантером не вспоминаем утренний инцидент и полностью погружаемся в школьную рутину. Как только звенит звонок на третий урок, я быстро иду к классу Колина.
Подойдя к кабинету, я чуть приоткрываю дверь и смотрю в образовавшуюся щель. У него как раз история. Я улыбаюсь и щелкаю пальцами. Я выполнила его просьбу.
У меня же на третьем уроке физкультура, поэтому я разворачиваюсь и бегу в зал. Мне повезло: урок еще не начался, потому что Мистер Нильсон, как всегда, опаздывает, поэтому я быстро успеваю переодеться до того, как он дает команду построиться.
Сегодня мы играем в волейбол. Мой класс нехотя разделяется на команды и выходит на поле. Мистер Нильсон дает свисток: игра началась.
Давайте будем честными: я никогда не была хороша в играх с мячом. Это просто не мое. Я бы с удовольствием вместо этого пробежала кросс. Поэтому я не удивляюсь, когда мне в лицо прилетает мяч.
─ Мол, прости! – кричит кто-то из моих одноклассников.
Одной рукой я показываю большой палец, а другой потираю правую сторону лица. Как только я убираю руку, я понимаю, что правый глаз стал лучше видеть. Это означает только одно: я потеряла линзу.
Нет, нет, нет!
Я быстро накрываю правый глаз ладонью, чтобы никто ничего не увидел, затем прошу разрешения у Мистера Нильсона выйти из зала. Как только он дает добро, я пулей лечу в раздевалку. Я заранее знаю, что увижу в зеркале, но все равно вздрагиваю, когда вижу свое отражение: один глаз у меня голубой, а вот другой красный.
Вот черт!
Я достаю из шкафчика свою сумку и начинаю судорожно в ней рыться, пытаясь найти солнцезащитные очки. В руки попадается всё, что угодно, но только не очки. Да где они, черт возьми?!
В этот момент я слышу, как хлопает дверь в раздевалку. Только не это! Пожалуйста, нет!
─ Малия, ты здесь?
Это Хантер. Конечно же, это Хантер!
Проклиная все богов на свете, я прислоняюсь головой к дверце шкафа, пытаясь придумать, что же мне делать. Нельзя допустить, чтобы он видел меня в таком виде.
Я быстро щелкаю пальцами, и время останавливается. Я вытряхиваю все из сумки, но очков в ней нет.
Ну, почему именно сегодня я забыла их?!
У меня остается последняя надежда. Я должна позвонить папе и попросить его забрать меня, но для этого я должна разморозить время. А это означает, что Хантер увидит меня такой.
Я прислоняюсь к шкафу, и из меня вырывается стон. Боже, пусть это будет сон.
Я пару раз глубоко вздыхаю и поворачиваюсь спиной к выходу. Может быть, Хантер не будет вдаваться в подробности и быстро уйдет.
Я щелкаю пальцами и говорю:
─ Да, я здесь.
Я слышу шаги Хантера и затем чувствую его взгляд на себе.
─ Ты в порядке?
─ Да, со мной все хорошо.
Пожалуйста, только уйди!
─ Ты уверена? – его голос раздается ближе, и я понимаю, что он стоит прямо позади меня.
Я уже говорила, что сегодня не мой день?
─ Да, Хантер. Я скоро вернусь.
Пожалуйста, пожалуйста!
─ Тогда почему ты не хочешь повернуться ко мне лицом?
─ Хантер, со мной, правда, все хорошо. Возвращайся, пожалуйста, обратно в зал. Я скоро к вам ...
Я даже не успеваю договорить фразу. Я не успеваю прикрыть глаз рукой. Хантер резко разворачивает меня лицом к себе.
Сначала на его лице читается облегчение, затем, когда он видит мой красный глаз, на его лице сменяется череда эмоций: шок, недоверие, испуг. Он убирает от меня свои руки и отступает на шаг назад:
─ Малия... Это...
─ Хантер, - я делаю шаг к нему, но он отступает. – Пожалуйста, позволь мне объяснить...
─ Ты же... не... Прошу, скажи, что это просто шутка...
─ Хантер, пожалуйста!
─ Ты не можешь быть аномальной! – кричит он и отступает еще на шаг, вытянув руки вперед.
─ Прошу, Хантер, тише! Об этом никто не должен знать.
─ Ты... ты врала мне все это время? – с ужасом спрашивает он.
─ Я...
─ Нет, молчи! – он проводит руками по лицу. – Я не хочу ничего слышать. – Он смотрит на дверь, затем снова на меня. – Ты - аномальная! Моя лучшая подруга – аномальная! – из него вырывается истерический смех. – А-н-о-м-а-л-ь-н-а-я!
─ Хантер, тише! Тебя могут услышать!
Из него снова вырывается истерический смех. Я смотрю на дверь, боясь, что кто-нибудь сейчас зайдет в раздевалку. Я подхожу ближе к Хантеру и протягиваю руки, но он с силой отталкивает их:
─ Не смей меня трогать!
Я словно получила пощечину. Мой лучший друг со зл злостью смотрит на меня.
─ Ты обманывала меня все это время.
─ Хантер, я...
─ Нет, даже не смей оправдываться! Я не желаю ничего слышать. Ты предала меня и нашу дружбу, - он качает головой и выходит из раздевалки, хлопая дверью.
Я оседаю на пол, из моих глаз текут слезы. Хантер прав: я должна быть ему все рассказать. В тайнах нет ничего хорошего. А теперь я лишилась лучшего друга.
***
На следующий день родители разрешают мне не идти в школу. Как только папа привез меня вчера домой, я заперлась в своей комнате и проплакала всю ночь. Родители пытались через дверь успокоить меня, но у них ничего не вышло. Теперь из-за слез у меня опухшие глаза, и я практически ничего не вижу.
Я пыталась дозвониться до Хантера, но сначала он не брал телефон, затем меня стали переключать на голосовую почту. Мои сообщения в социальных сетях он даже не читал. Колин пообещал поговорить с ним в школе, но не думаю, что ему это удастся.
***
Прошла неделя. Хантер избегает меня. Я езжу на учебу одна, сижу на уроках одна, делаю домашнюю работу одна, гуляю одна. Удивительно, как быстро ты привыкаешь к отсутствию человека в твоей жизни, который был когда-то ее неотъемлемой частью. Словно никогда и не было этих шестнадцати лет дружбы.
Именно поэтому я не могу вымолвить и слова, когда Хантер появляется на пороге моего дома вечером пятницы.
─ Привет, - он переменяется с ноги на ногу. – Я могу зайти?
Я молча пропускаю его, закрывая дверь. Я поворачиваюсь к выходу спиной и скрещиваю руки на груди. Жду, когда он заговорит.
Хантер бросает быстрый взгляд на меня и тут же отворачивается. Я сняла линзы, и мои красные глаза пугают его. Он сует руки в карманы и оглядывается. Он нервничает. Никогда не видела его таким.
─ Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, нарушая тишину.
─ Я... Я хочу поговорить с тобой.
─ О чем?
─ Об...этом, - он разводит руками. – О нас и нашей дружбе.
─ Говори, - я сажусь на диван.
Он колеблется, но садится на противоположный конец.
─ Я хочу извиниться. Я был идиотом.
Я приподнимаю бровь, но ничего не говорю.
─ Я...не должен был так реагировать на..., - он смотрит мне в глаза и на этот раз не отводит взгляд. – Твою тайну. Мы столько раз обсуждали с тобой таких, как ты, я столько раз высказывался в их сторону, а ты даже виду не подавала. Я и подумать не мог, что ты аномальная. Ты не похожа на них.
─ Ты считаешь, что аномальные – это только вандалы и преступники? Среди нас нет нормальных людей?
─ Нет, я... Боже, я теперь не знаю, что думать, - он проводит руками по лицу. – Просто я привык верить тому, что говорят. Я никогда не задумывался над тем, что это такие же люди.
─ А стоило.
─ Я знаю, Мол, и мне жаль. И я знаю, что и ты мне говорила, что аномалии – это не только зло. Я должен был прислушиваться к тебе.
Я ничего не говорю. Хантер ждет моей реакции.
─ Это все, или есть еще причина, почему ты пришел? – спрашиваю я в итоге.
─ Нет, это еще не все. Я... снова хочу быть твоим другом. Лучшим другом. Я хочу, чтобы ты снова вернулась в мою жизнь. Я скучаю по тебе, Мол.
─ Даже несмотря на то, что я аномальная?
─ Меня это больше не волнует. Нет.
─ И почему ты поменял свое мнение?
─ Ты открыла мне глаза. Людей нельзя относить к плохим только из-за этого, что они отличаются от тебя. Ты – это ты. Аномальная, или нет, но ты моя лучшая подруга. Всегда ею была и будешь. Пожалуйста, Малия, прости меня.
Я смотрю на Хантера. Еще час назад я была уверена, что потеряла его навсегда. Я верила, что нашей дружбе пришел конец. Теперь он сидит здесь, передо мной. После семи дней ада извиняется и предлагает снова быть его другом.
И знаете, я никогда не была так счастлива.
Я улыбаюсь, сжимаю руку в кулак, оставляя оттопыренным только мизинец, и протягиваю в его сторону. Хантер повторяет мой жест и тоже улыбается. Мы переплетаем пальцы. Это начало нашей новой главы. Главы, где нет тайн.
Кристина Селиверстова
Club «Bloody sugar»
-Мы здесь стоим уже полтора часа. Там очередь вообще движется?- спросила Джейн, закатывая глаза и надув губы.
-Вышибала только прогоняет негодных,- ответила Кристи, встав на носочки и смотря на вход в клуб.
Я переминалась с ноги на ногу и нервно поглядывала на людей, которым ответили отказом. Им не хотелось уходить, но и торчать на улице в опасном районе тоже не прельщало, поэтому многие с грустными лицами уходили прочь.
Скорее всего. Нет, сто процентов меня бы здесь не было, если бы не день рождения Джейн, подруги с детства. Место проведения она выбрала, мягко говоря, не ахти. Клуб «Bloody Sugar» - заведение, в которое попасть практически невозможно: там музыка, алкоголь, случайные связи, убийства. Мрачно и опасно. Но люди стремятся там оказаться, приходят каждый день в надежде, что окажутся теми счастливчиками, кто сможет проникнуть в элитное и притягательное место. Не зря говорят, что запретный плод сладок.