Кстати, Светлой правительницу прозвали не зря. Голубоглазая, с бледной кожей и солнечными волосами, ниспадающими до самого пола, она казалась удивительно нежной и лучащейся, будто дарящей свет окружающим. Красивая женщина, которая, пожалуй, отбоя в мужчинах не знает, но всё же одинока. Говорят, верно хранит память о погибшем на войне муже… В прошлом году он был убит в схватке с нашими войсками…
Честно говоря, я не думал, что Каэрина будет спокойно разговаривать о возможном мирном договоре, и даже сама предложит заодно подписать торговый союз. И это женщина, убивающаяся по своему мужу? Эй, это мы его убили, где эмоции? Как же раздражают эти королевские особы, что Ир, что она… и слова честного не вытянешь.
А перед глазами вдруг встала картина той ночи в замке кхади: прикушенная губа повелителя, его взволнованный взгляд, дрожащие руки и признание, которое плотно отпечаталось в памяти. Это мгновение – самое дорогое моё сокровище. Хотя нет, самое дорогое – сам повелитель, который сидит сейчас рядом со светловолосой женщиной и "награждает" её холодным деловым взглядом.
Хороший из меня глава войск, если присутствую на деловых переговорах, а слушаю разговоры повелителей лишь отчасти. Вон даже какой-то вельможа, сальным взглядом изучая королеву, внимательно прислушивается, а я…
После ужина, почти как и король Мидена, Каэрина утащила моего повелителя "прогуляться по замку", попросив его отослать телохранителя. Ну да, она его не съест! И я тоже не куплюсь на этот раз. Не сможет она Ира в кровать затащить, даже если пожелает. А я не стану убиваться ненужной ревностью.
Единственное, что пугало, когда я провожал взглядом удаляющуюся спину моего короля – ощущение чужих глаз, следящих за ним, которое почти не отпускало с того дня в Мидене. Оно замолкало только в те моменты, когда мы с королём оставались наедине, будто отношение повелителя с подданным совершенно не интересует странных бесплотных преследователей. Возможно, это действительно паранойя, но излишне качественная…
За окном уже стемнело, когда я зашёл в выделенную мне комнату. Вроде бы только что солнце опускалось к горизонту, и уже наступила кромешная тьма. Говорят, так из-за гор, окружающих столицу Ирдании – они отрезают последние солнечные лучи. Красивые закаты в этой стране, но быстрые – если у нас можно подняться в одну из башен дворца и пару часов наблюдать за постепенно темнеющим небом, покрытым алыми всполохами, здесь всё это занимает не более получаса.
"Зато ночь будет спокойной…" – пронеслось в голове, когда я избавился уже от мундира да рубахи и откидывал лёгкое одеяло с кружевной вышивкой.
Только вот появления на пороге светлой фигуры женщины, окружённой облаком золотистых волос, я никак не ожидал. Обернулся резко, услышав лёгкие шаги, посмотрел прямо в глаза Каэрины… Да, она была светлой и свободной, похожей на ангела. Свободная полупрозрачная рубаха для сна не скрывала ни единой детали фигуры, наоборот – подчёркивала её совершенство. Шикарная грудь, завлекающие изгибы фигуры, но мне ими голову не задурить. Я как-то больше… по мужскому телу сохну.
– Ваше величество, рад видеть вас… здесь, – с натяжкой выдавил из себя. – Но вы же решили прогуляться с Королём.
– Мне просто захотелось поговорить с вами, – заискивающая улыбка на губах, язычок, облизывающий губы.
Ну почему методы добиться доверия у всех настолько тривиальны? Зачем лезть в постель или кого-то подсылать, если что-то действительно нужно? Наверное, один Ир никогда не пытается решить всё через секс, он считает это низким… Что ты сделала с повелителем, стерва? Убью, если с ним что-то случилось по твоей вине!
– А как же прогулка по замку? Повелитель тоже уже вернулся?
– Не думай о нём. Твой сюзерен сейчас наслаждается картинами в галерее, – пожала плечами. – Или тебя не радует "такой" разговор? – подошла ко мне практически вплотную, коснулась кончиками пальцев плеча.
Я отступил, отводя взгляд. Женщина понимающе хмыкнула, но всё же снова придвинулась, закинула руки мне на шею.
– А может быть, мы всё же договоримся?
– Только без рук, – я нахмурился.
– Хорошо, – она рассмеялась, отходя от меня и присаживаясь на кровать. – Тогда сразу к делу. Уговори его отдать мне эти земли.
– Все решения повелитель принимает сам. Ему нет дела до своего охранника.
– Только ли?
И внимательный взгляд, проедающий до костей. Да, она всё знает и всё видит, но Ир действительно всё решает сам, он лишь может чуточку прислушаться к моему мнению. Потому киваю в ответ этой странной женщине, складываю на груди руки, будто закрываясь.
– Не ври королеве, – опять задорный смех, не вяжущийся со словами. Почему же сейчас она кажется мне сумасшедшей? – Ты пожираешь его взглядом, присутствуешь на всех деловых беседах… А мне нужны эти земли! Это память.
– О муже? – с сочувствием, мне было её немного жаль. Такую вроде бы сильную, но ради какого-то договора пришедшую "отдаваться" охраннику врага.
– О любовниках, дурачок, – она вновь подошла и щёлкнула меня пальцем по носу, будто маленького. – Старый мешок с деньгами был лишь путём к власти. А сейчас разве многое я прошу? Пару близлежащих земель.
– С золотыми рудниками.
– И что? – очередная порция смеха, уже лишняя. Прямо-таки пятая ложка сахара, добавленная в кофе. – Не умрёт же этот блондинчик от недостатка денег. Или это ты не хочешь иметь бедного полюбовника?
– Но вы ведёте себя не как королева, – на губы непроизвольно наползла усмешка.
Женщина резко замолчала, прожигая меня злобным взглядом. Зашипела, как рассерженная кошка, мгновенно теряя весь свет, что когда-то приносила с собой. Злая сучка, на всё готовая ради прибыли.
– Впрочем, извините за грубость, я знаю, что вам позволительно, – склонил голову. – Вы же были простолюдинкой? А после вас встретил король и взял в жёны, забыв обо всех законах. Или, лучше сказать, в просто обвели старика вокруг пальца, чтоб стать богатой и влиятельной?
Не смей плохо говорить о моём короле, стерва! Он – лучший, а ты – всего-то дочка знатного дворянина и простолюдинки, почти как я. Только я знаю, что такое честь, а ты, похоже, забыла.
– Мерзкий подонок! – взвизгнула женщина, кидаясь ко мне и влепляя пощёчину.
Больно было, даже Ир не бьёт с такой силой. Впрочем, второй раз ударить она не смогла, я перехватил руки, удерживая бьющуюся в истерике женщину. Даже годы сноровки не сделают из эмоциональной девчонки настоящую правительницу.
– Сучёнок! Я уничтожу тебя, я буду самой важной в этом мире, буду делать всё, что захочу. Я очарую твоего короля, он влюбится в меня, а потом сдохнет! Убью его, как сделала и с этим старым уродом. Но сперва наслажусь вниманием такого красавца, вернее, не вниманием, а тем, как ты будешь корчиться в муках без этого мужчины, при одной мысли о котором у тебя уже стоит.
Перехватил её запястья одной рукой, а ладонью другой закрыл этот бесконечный поток ругательств. Женщины… Многие из них бывают адекватны, но вот такие экземпляры…
– Адрэ, я слышал крики…
Ну вот, Ират как всегда вовремя. Прямо-таки дежавю. Правда, в прошлый раз на его месте был я, а на моём он в окружении двух красавиц.
– Они и есть, мой король. Хозяйка замка, в котором мы сейчас остановились, была излишне настойчива, – ответил ему, глядя прямо в глаза. Слышал ли, что она тут орала?
Нет, он не слышал… Я разжал руки, выпуская королеву на волю. Она будто бы мгновенно изменилась, улыбнулась нежно, проходя мимо мужчины. Но всё уже тщетно, я расскажу Ирату о произошедшем разговоре.
– Так что тут было? – хмуро спросил Ир, когда дверь за блондинкой захлопнулась. Подошёл ближе, провёл кончиками пальцев по щеке, которая сейчас явно уже покраснела.
– Я целиком ваш, мой король, – опустил голову, желая только, чтоб он понял: на эту "красотку" своего любимого не променял.
– Я знаю, – на губах тёплая улыбка, и нежный смех звенит в воздухе. – Но волнуюсь за тебя. Услышал шум… и примчался.
– Честно? – сделал ещё шаг вперёд, крепко прижимая к себе Ирата, такого любимого и самого лучшего. – Думаю, миру между нашими королевствами не бывать.
Гости будто бы околдованы, им интересно, что же будет дальше. Взгляды неотрывно следят за сценой, за пламенными речами и коварными планами. За всем тем, что можно показать. Оркестр пугает слух тревожной музыкой, действо будто замирает…
Но самое интересное, конечно же, происходит не на глазах множества людей, а вдали от их взглядов. За кулисами история находит продолжение.
Из замка Каэрины мой король сбежал сразу после того, как узнал о случившемся, рыкнул мне что-то недовольное, похватал вещи да переместился обратно в замок. Там велел прибежавшему на звон магической тревоги Лею предупредить воинов, что утром они выступают в сторону границы, так как армия Ирдании не заставит себя ждать. И выдохнув последние слова, свалился на камни пола с полным магическим истощением.
С утра три отряда выступили на запад, если будут продвигаться достаточно быстро, через неделю битва станет как раз на границе вместе с прибывшим подкреплением. Королева Ирдании, скорее всего, в запале бросит на нас всю свою армию, приграничные войска одни не справятся, но если я всё правильно продумал… мы сможем дать им отпор.
Впрочем, сам я остался в замке подле короля, лишь изредка связываясь с главнокомандующим и сверяя план действий. По времени они успевали – и это радовало. А пограничники уверяли, что не видят ещё жёлтых флагов Ирдании, будто сама судьба играла нам в пользу.
Ират долго не приходил в себя, метался в бреду… Придворный лекарь даже предполагал, что его отравили, идею эту подхватили и Лендерс с Патрицией, только я был свято уверен, что это лишь истощение. Впрочем, на третий день Ир всё же очнулся, подтвердив тем мою версию.
– Адрэ, я плохой король? – спросил он вечером того дня.
Бледный и измученный, сейчас он казался не Серебряным а Белым. На похудевшем из-за болезни лице ярко выделяются большие серебристые глаза. И так больно видеть его таким, хочется забрать всё на себя, страдать самому, но не позволять любимому.
– Вы – лучший, мой король! – отвечаю ему с улыбкой. – А войну мы выиграем, удача на нашей стороне.
Ират горько смеётся, прикрыв глаза. В пустой комнате его хриплый из-за усталости смех кажется приговором, точкой, поставленной на середине предложения. Но замолчав, правитель смотрит прямо мне в глаза, выжидающе и упрямо:
– А если тебе придётся за меня умереть, сделаешь?
– Да…
Не могу сказать ничего иного, потому что действительно так думаю. Я могу и умереть, с детства учили не бояться смерти, но он должен жить, ощущать вкус свободы и мирной жизни, которую мы вырвем у врагов зубами, перегрызя глотки. И я первый кинусь на их клинки, попаду под свистящие пули, если опасность будет угрожать Иру.
– Не то, что я хочу услышать, – произносит он со вздохом, думает пару секунд и задаёт другой вопрос: – Ну а если я попрошу тебя "спрятаться", не лезть под пули… Просто исчезнуть, став другим человеком, но оставшись во дворце. Начать жизнь здесь заново.
– Без вас? – спросил, не ожидая ответа, но Ир отозвался почти мгновенно.
– Я должен быть там, на войне, – почти не размыкая губ.
– А я ваш охранник. Защищать даже ценой своей жизни – моя обязанность.
– Но если прикажу?
Ират, до того лежащий на кровати, с трудом сел, схватив меня за руку, и вновь обессилено упал, прижимая мою ладонь к лицу, заставляя чуть податься следом. Его пальцы были такими холодными, просто ледяными…
– Зачем всё это, мой король?
– Ты обещал выполнять любой приказ! – упрямо, пальцы крепко вцепились в моё запястье.
– Но "стать другим"… Кому это нужно? – действительно не мог понять, о чём думает этот мужчина.
– Мне… – замолчал, на этот раз тишина долго резала слух, но король всё же продолжил – Я обязательно вернусь к тебе после войны, как можно скорее. Ты всё так же будешь фаворитом. Заклятье неузнавания держится долго, если его закрепить на источнике, а в замке…
Я покачал головой, давая Ирату понять, что да, исполню любой приказ, но этот – не просить. Не оставлю его одного ни за что и никогда. Жизнь короля – и моя тоже!
– Адрэ!
– Нет, только не это.
Он со злостью откинул мою руку, отвернулся, спрятав лицо в подушках. Смотреть на это было страшно и неприятно, но повиноваться такому приказу – ещё страшней. Без меня повелитель не вернётся из битвы, просто чувствую это.
– Вон! – рыкнул Ир, не смотря на меня. – Не смей приходить! – и когда я уже был у порога, держался за ручку двери, мужчина добавил глухо, будто б почувствовав, что его подданный исполняет даже такой приказ. – Я всё равно что-нибудь придумаю…
После этого разговора я больше не приходил в покои короля, боясь вновь его разгневать, но брошенная напоследок фраза не давала покоя. Зачем ему это? Если я стану кем-то выдуманным, оставлю Ирата одного на войне, без верной охраны, с этими уродами Патрицией и Лендерсом, готовыми разодрать ему спину и вырвать сердце… Что это даст? Не могу даже представить, откуда в голове всегда разумного Ира появилась такая странная мысль.
Вечером накануне дня прибытия войск на границу меня, корпящего над картой со стратегическим планом, отвлёк громкий стук в дверь. Визитёр подождал всего пару мгновений прежде чем войти, ответ хозяина комнаты ему явно не требовался. Хотя, когда, обернувшись, я увидел человека, замершего на пороге, все возмущения застряли в горле.
– Мой король…
Ират выглядел удивительно свежим и здоровым: хороший цвет лица, лёгкий румянец на щеках, максимально выпрямленная спина, расправленные плечи… и военная форма, идеально сидящая на его фигуре. Длинные серебристые волосы схвачены в хвост, а на голову надета фуражка с козырьком. Форму наш придворный портной "позаимствовал" в одном из миров, сказал – и удобно, и красиво. Хотя стоит признать, на повелителе она выглядит прекрасно, ему всё к лицу.
– И где улыбка? Почему последние дни не приходил? – он рассмеялся, разряжая какую-то неловкость, повисшую в воздухе.
– Вы приказали!
– А сколько раз я говорил, что ты не обязан выполнять каждое поручение? – тяжёлый вздох. – Адрэ…
Это послужило последней точкой, мгновением отсчёта: не смог устоять на месте, кинулся к королю, прижимая его к себе, утыкаясь лбом в плечо мужчины, который сейчас, поправившись, казался вновь сильным и уверенным, гораздо сильней, чем я. Не хочу отпускать Ирата от себя, вечность… почему ничто не длится вечность?
– Хотел сказать тебе, что через час уже отбываем на границу. Я полностью восстановился и смогу нас переместить, – прошептал он слова, которые резали сердце, будто нож масло. – И на самом деле мне страшно… Не знаю, что будет. Первый раз за всё время наделал столько глупостей.
– Всё будет нормально, – ответил, поднимая голову и касаясь поцелуем губ мужчины. – Удача на нашей стороне!
Мы целовались долго, очень долго… Стояли, не в силах насытиться даже такой незначительной близостью, а когда лёгкие уже стали гореть из-за недостатка воздуха, Ир всё же отстранился. Улыбнулся обещающе и уверенно, чмокнул меня в щёку и вышел из комнаты. Пару мгновения я всё ещё стоял на пороге, смотря на его удаляющуюся спину, а потом кинулся следом, сцепил руки на груди, поймав повелителя в объятия.
– Мы прорвёмся, мой король, – единственная фраза, сорвавшаяся с губ, и в неё я верил всем сердцем.
Кульминация, битва, война… Наконец она настала, и зрители замерли, боясь даже аплодировать. Они судьи, заведомо давшие положительный ответ, заинтересовавшиеся происходящим. Те, кого уже невозможно переубедить!
Только вот исход сражения от них уже не зависит.
Граница встретила нас ливнями, а ещё жёлтыми флагами Ирдании, ярко виднеющимися вдалеке.