Любовный роман
Часть 2
Псевдоним: Дарья Кова
Москва, 2015
бабушкины похороны.
– Милая, не думала, что увижу тебя раньше и именно при таких обстоятельствах. У
тебя точно не будет проблем на работе? – сказала мне мама, обнимая и целуя меня при
встрече. По ее лицу было видно, что она недавно плакала, хотя и держалась со стороны
молодцом.
При виде нее я даже не могла произнести ни слова, слезы хлынули из глаз, я сразу
стала вспоминать моменты из детства, когда бабушка оставалась со мной, если родители
были заняты. Я вспомнила, как она играла со мной, кормила, ругала, когда я шкодила.
Вспомнился даже забавный момент, когда я, будучи пятилетней девочкой, развела в ее
квартире такой кавардак, что бабушка при виде него даже не знала, что делать, то ли
отругать, что она и сделала, впрочем, то ли смеяться до упаду.
Тогда я рассыпала в кухне и прихожей какао, сахар и сухое молоко, вырисовывая
красивые дорожки. После увиденного моя бабуля лишь немного поругала меня, сказала, что
так делать нельзя, другая бы на ее месте по-меньшей мере бы отшлепала. Но она не была
такой, она никогда не применяла в воспитании силу, бабушка была хорошим педагогом. И
теперь ее нет, кажется, закончился определенный этап в жизни каждого близкого ей человека.
Сейчас все уже не останется прежним. Вместе с бабушкой ушли и мы прежние. Ах,
бабуля, как мне тебя будет не хватать, думала я, обнимая маму. Папа стоял рядом с очень
серьезным лицом, он никогда не умел выражать эмоции, никогда не мог выплакаться, хотя и
очень любил свою тещу. Папа как истинный мужчина не показал слез, хотя, думаю, он еще
поплачет, когда останется наедине с собой, ведь с бабушкой у него были замечательные
отношения, он всегда говорил: «Мне очень повезло с тещей».
– Поехали, – наконец произнес папа и указал в сторону машины. Мы медленным
шагом направились к его стареньким Жигулям 15-ой модели.
Я села сзади, хотя обычно рассаживалась впереди, сегодня я поняла, что жизнь
меняется и не стоит цепляться за детские привычки. С момента, когда я оказалась в машине и
до самого вечера, передо мной как-будто был туман. Сначала сами похороны, пришли самые
близкие, все поддерживали друг друга добрыми словами. Потом поминки, которые родители
заказали в местной столовой, на них явилось почти сто человек. Я как-будто особо и не
слышала, что мне говорят, казалось, что отвечала на вопросы просто на автомате.
Есть совсем не хотелось, единственное желание спрятаться от всех и рыдать. Перед
глазами исхудавшее с годами лицо бабушки, ее добрые голубые глаза и вечное «как я тобой
горжусь, Оксана». Когда я подумала о последнем, то сразу же пулей побежала в уборную, она
была не разделена на мужскую и женскую и кто-то уже занял «кабинет». Я стояла под дверью
и злилась на того, кто смеет задерживать меня в желании выплакаться. Потом волна рыданий
немного сошла, я вздохнула и уж было хотела пойти на место, как дверь открылась и передо
мной появился мой одноклассник.
– Оксана, – воскликнул он слишком громко. – Я соболезную.
– Спасибо, – произнесла я тихо, быстро стараясь вспомнить, как его зовут. Хм, по-
моему Антон или Даниил, да, ну и память, удивилась я.
– Ты меня помнишь? – начал бывший одноклассник улыбаться, видимо, он раскусил
мою девичью память.
– Конечно, – вспыхнула я. – Ты, – начала я и на секунду остановилась, подбросила
монетку в голове, чтобы выбрать имя наугад. – Даниил.
– Антон! – немного укоризненно взглянул он. – Даниил это мой друг по школе, мы
были не разлей вода.
– Ясно, – сухо добавила я и уже взглядом дала понять, что собираюсь уходить.
– Погоди, мне рассказывали, что ты стюардесса, – произнес Антон с вспыхнувшими
глазами.
– Да, – сдвинула я брови.
– А ты так изменилась со школы, похорошела, – не стал он скрывать восхищения, а я
подумала, ой, еще тебя мне не хватало в поклонниках, мне бы с Петром и мистером Бруком
разобраться, тебе-то тут точно не место, но ответила другое.
– Спасибо, – улыбнулась я своей самой очаровательной улыбкой и парень поплыл.
– Может сходим куда-нибудь? Ты надолго в Иркутске? – говорил Антон, доставая
телефон и, видимо, планируя записать мой номер. От такого откровенного нахальства я
опешила и сразу выдала свой номер. Оксана, что ты творишь, корила я себя, но сама не знала,
почему так себя веду.
– Я улетаю завтра в полдень, – сказала я напоследок и пошла в обеденный зал
столовой.
Поминки уже почти завершились, некоторые уходили и пожимали руки, и обнимали
родителей. Мама держалась молодцом, я просто восхитилась ее стойкости, хотя я прекрасно
понимала, как она страдает. Хотя, наверное, я не совсем понимала, насколько ей плохо, но
могла понять, ведь знала насколько у них с бабушкой были замечательные отношения.
Оксана, только не наделай глупостей, просила я сама себя, когда увидела, что бывший
одноклассник направляется ко мне.
– Наталья Александровна, можно я заберу Оксану, мы посидим – поболтаем, – вдруг
нагло спросил маму Антон. Что? Совсем сбрендил?!
– А?! – вопросительно она взглянула на него, ведь тоже не совсем помнила, кто он
такой и что вообще хочет от нее.
– Нет! – наконец смогла я произнести хоть слово. Мама взглянула на него, слегка
улыбнулась и развела руками, мол, так-то.
Антон слегка поклонился и пошел прочь. Уф, подумала я, не хватало еще связаться с
ним. У меня и без него масса проблем, к тому же бабушка точно не одобрила бы, она всегда
считала, что я достойна большего, чем кто-то вроде него.
Когда мы приехали домой ближе к вечеру, я сразу же взяла семейный альбом. Сейчас
пора воспоминаний и грусти, подумала я, усаживаясь на диван и закутываясь пледом. У нас
не так много фотографий бабушки, она не очень любила фотографироваться, тем более когда
постарела, наверное, ей хотелось, чтобы ее помнили по фото из молодости, юной и красивой.
Нарыдавшись с мамой напару, я пошла спать. В душе была рана, эмоциональная рана,
но не чувствовалось какой-то безнадежности, бабушка прожила долгую и достойную жизнь,
у нее много родственников, которые ее любят и которых очень любила она. И, я думаю, она
сейчас смотрит на меня и гордится моими достижениями. У меня есть очень реалистичное
чувство, что бабушка действительно наблюдает за нами всеми, хотя я и не особо верующая
девушка.
И только когда оказалась в постели, я подумала о Петре, о том КВСе, который в
последнюю нашу встречу наговорил мне гадостей относительно моей профессии. С виду он
очень приятный молодой человек, перспективный, бабушке он бы понравился, она была бы
счастлива, если бы знала, что у меня отношения с таким мужчиной. Но это только с виду, на
самом деле Петр довольно грубый и бесцеремонный. Он, как я понимаю, и сам очень любит
свою работу, не думаю, что этот КВС позволит кому-то так говорить о его профессии, что он
позволил себе в отношении моей.
И как мне теперь себя с ним вести?! В принципе, я понимала, что Петр мне нравится и
нравится очень сильно, но он должен понять, что все-таки стоит следить за своей речью и я
должна ему это показать, иначе в будущем его отношение будет только ухудшаться. Я должна
преподать хороший урок этому высокомерному мужчине, и, первое, что я сделаю, это то, что
буду игнорировать этого самодовольного КВСа. А уж там посмотрим, если он изменится,
тогда и я пойду на встречу.
С этими словами в моей голове я заснула и увидела прекрасный сон с бабушкой, как
мы когда-то еще в далеком 2012 году летали в Рим.
***
– Оксана, я так тебе благодарна за эту поездку! – восхищалась бабушка, рассматривая
знаменитые фонтаны «Четырех рек».
– Да не за что, бабуль, – улыбнулась внучка ей, ведь знала ее тягу к Риму, к Италии.