Наросло по процентам - Рейнольдс Даллас МакКорд "Мак" 2 стр.


Он красноречиво пожал плечами.

— В то же самое время мы все знаем, что я всего лишь служащий Контракта.

— Я полагаю, — сказал сэр Роберт, — что вся эта история чистейший блеф. Прошло 100 лет со времени предпоследнего, скорее всего, мифического, визита нашего мистера Смита. За это время на службе Контракта были честолюбивые и беспринципные люди. Они состряпали эту фантастическую сказку для своей выгоды. Джентльмены, не существует и никогда не существовало никакого мистера Смита. Вопрос стоит в том — следует ли нам принять меры для того, чтобы разделить капитал и дальше следовать каждому своим путем, или же мы должны продолжать этот фарс.

В этот миг раздался негромкий голос:

— Если вы, сэр, думаете, что такое возможно проделать, то нам следует основательно поработать, чтобы Контракт стал абсолютно неуязвимым. Могу ли я представиться? Вы можете называть меня мистером Смитом.

Состоялась и успешно прошла Парижская встреча мистера Смита и руководителей банковских учреждений целого ряда государств в 1800 году.

Он сказал:

— В течение 12 лет можете поддерживать авантюриста Наполеона. Но в 1812 году оставьте его. Вкладывайте средства в развитие молодой нации — в Соединенные Штаты. Немедленно посылайте представителей в Нью-Йорк. Это будет столетие революций и перемен. Не оказывать никакой поддержки монархиям…

Вокруг стола пронесся вздох изумления.

— …поддерживать представителей торговых классов. В Индии финансируйте некоего Роберта Клива. Изымите все капиталы из Испании и Латинской Америки. Во время гражданской войны в Северной Америке примите сторону Севера. В основном, джентльмены, это столетие будет столетием Англии. Помните об этом. — На секунду он замер, словно вглядываясь в неведомые дали. — Следующий век будет существенно отличаться от этого, но даже я не знаю, что будет происходить, например, во второй его половине и далее…

После того, как он удалился, Амшел Мейир, представитель Вены, пробормотал:

— Коллеги, не кажется ли вам, что по крайней мере одна из реликвий Контракта имеет смысл?

Лорд Уиндермор нахмурился, не пытаясь особенно скрыть, что он антисемит.

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

По просьбе Мейира открыли тяжелый ящик, содержащий документы, касающиеся Контракта со времен Гольдони. Из ящика была извлечена золотая монета средней величины.

— Одна из первоначально вложенных монет сохранилась и дошла до нас через все столетия, сэры.

Уиндермор взял монету и прочел:

— Соединенные Штаты Америки. Но, согласитесь, это же нелепо. Кто-то просто пошутил. Эта монета просто не могла существовать во времена Гольдони — Штаты провозгласили свою независимость менее 25 лет назад.

Амшел Мейир опять пробормотал:

— А число под гербом? Интересно, кто-нибудь рассматривал его как дату выпуска монеты?

Уиндермор снова пристально осмотрел монету.

— Как дату? Не будьте ослом! Кто же выпускает монеты более чем на 100 лет вперед?

Мейир задумчиво огладил рукой свое безбородое лицо.

— Более чем на 6 столетий вперед, мой лорд!

Они обсуждали этот вопрос в столовой и продолжили обсуждение, перейдя в гостиную, когда были поданы сигары и бренди.

Юный Уоррен Пидмонт сказал:

— Вы, джентльмены, имеете передо мной преимущество. Еще 2 года назад я лишь туманно знал о Контракте, несмотря на мое высокое положение в американской ветви банковской иерархии. И, к несчастью, я не присутствовал, как вы, при появлении мистера Смита в 1900 году.

— Вы ничего особенного не пропустили, — проворчал фон Борман. — Наш мистер Смит, который столь крепко привязал нас к Контракту, что все, чем мы владеем, включая и вот эту сигару, является на самом деле его собственностью, — так вот, наш мистер Смит представляет собой личность совершенно незначительную — это абсолютная посредственность.

— Так значит, существует такой человек? — спросил Пидмонт.

Альберт Марат, представитель Франции, презрительно фыркнул:

— Что поражает, мсье, так то, что его описание остается неизменным со времен Гольдони. — Он хихикнул. — Но на этот раз у нас есть одно преимущество.

Пидмонт нахмурился.

— Преимущество?

— Тайком от мистера Смита, мы его сфотографировали, когда он появился в 1900 году. Будет интересно сравнить изображение с оригиналом при последующем появлении.

Уоррен Пидмонт продолжал хмуриться, показывая тем непонимание.

Хидека Митсуки, японский банкир, разъяснил ему:

— Вы разве не читали романы прославленного мистера Герберта Уэллса?

— Никогда не слыхал о таком.

— Видите ли, мистер Пидмонт, — вмешался Сент-Уинстон, представитель британских банков, — мы обсуждали возможность того, что мистер Смит является путешественником во времени.

— Путешественником во времени? Ради бога, что вы хотите этим сказать?

— Сейчас 1910 год. За прошедшие 100 лет наука ушла вперед так далеко, что этого не смог бы вообразить самый выдающийся ученый в 1810 году. О том, чего достигнет наука за последующие 50 лет, мы не можем даже догадываться. Согласен, что они смогут открыть возможность путешествий во времени. Это выглядит головоломно, но не невозможно.

— Почему 50 лет? Еще целое столетие до тех пор, пока…

— Нет, на этот раз мистер Смит заявил, что он не будет дожидаться 2000 года для своего визита. Встреча состоится 16 июля 1960 года в США. И мне кажется, что на этот раз мы узнаем, что намерен мистер Смит сделать с самым огромным капиталом, когда-либо из существовавших в этом мире.

— Вряд ли мы что-нибудь узнаем через 50 лет, — пробурчал Браун Борман. Он огляделся и добавил: — Не приходило ли вам в голову, господа, что мы — 8 сидящих здесь человек — единственные во всем мире люди, знающие о существовании Контракта?

Он положил руку на грудь.

— В Германии даже кайзер не знает, что я прямо владею — от имени Контракта, разумеется, — чуть ли не двумя третями богатства Германии. А если не владею, то контролирую.

Марат сказал:

— А вам не приходило в головы, что достаточно нашему мистеру Смиту потребовать свои денежки, и мы останемся без единого су?

— Если вы намерены предпринять что-либо против Контракта, то лучше оставьте ваши намерения, — усмехнулся Сент-Уинстон. — В течение 500 лет лучшие умы человечества занимались укреплением Контракта. В связи с попытками нарушить его, были войны. Разумеется, не в открытую. Те, кто в них погибал, умирали за религию, за национальное достоинство, честь нации… Но ни одна из попыток не удалась. Контракт выстоял.

Пидмонт спросил.

— Возвращаясь к этому его появлению в 1960 году. Почему вы думаете, что он раскроет свои намерения, если, конечно, справедливо ваше фантастическое допущение, что он путешествует во времени?

— Тут все сходится, старина, — ответил ему Сент-Уинстон. — Со времен Гольдони он появляется в одежде, которая, если судить по хроникам, не слишком отличается от нашей. Он разговаривает по-английски с американским акцентом. Монеты, которые он вручил Гольдони, американские — они с двойным орлом и отчеканены в нашем веке. Примите это к сведению. Наш мистер Смит пожелал сколотить огромный капитал. Это он сделал, и я уверен, что в 1960 году мы узнаем, на что же он хочет его употребить.

Он глубоко вздохнул и затянулся сигарой.

— Боюсь, что я лично этого не увижу. Вы, мистер Борман — тоже. 50 лет — это долгий срок.

Они помолчали.

Вновь молчание нарушил фон Борман.

— Тем не менее, в настоящее время, как во все предшествующие времена, должны прилагаться все силы для развития Контракта. Я утверждаю, что если мы хотим, чтобы Контракт развивался и дальше, мы должны обеспечить Германии все необходимое для ее развития. При мне находится техническое обоснование железной дороги Берлин-Багдад. Я должен ее построить и мы будем доить Восток с его сокровищами куда более эффективно, чем сейчас.

Марат и Сент-Уинстон восприняли его слова без энтузиазма.

— Заверяю вас, мсье, — сказал Марат, — что мы со своей стороны сделаем все, чтобы этот план не был осуществлен. Для Контракта лучше всего поддерживать статус-кво. Германская экспансия им не предусмотрена. Если вы будете настаивать на своем, то это будет означать войну — и припомните пророчество Смита: в случае войны мы должны отказаться от поддержки Германии и, по некоторым причинам, России. Мы предупредили вас, Борман.

— На этот раз мистер Смит ошибся, — пробурчал Борман. — Он говорил, что в первую очередь следует вкладывать капитал в нефть. А как Германия может получить нефть без надежного доступа к Востоку? Мои планы должны осуществиться, и это будет соответствовать духу Контракта.

Молчавший до сих пор Хидека Митсуки заметил:

— Интересно, догадывался ли мистер Смит, когда он делал первый вклад в банк Гольдони, что наступит день и различные ветви Контракта будут планировать и вести интернациональные конфликты во имя самого Контракта.

Их было шестеро, сидящих вокруг круглого стола в одном из залов Эмпайр Стейт Билдинг. Никто из них не был участником последней встречи с мистером Смитом, и только один Уоррен Пидмонт встречался и беседовал с теми, кто видел мистера Смита и беседовал с ним. Теперь 80-ти летний Пидмонт держал в руке выцветшую фотографию и сравнивал изображение с только что появившимся оригиналом.

— Да, — пробормотал он. — Они были правы.

Мистер Смит протянул им тяжелый сверток с документами.

— Не желаете ли проверить эти бумаги?

Пидмонт оглянулся на своих компаньонов. Рядом с ним сидели: Джон Сент-Уинстон-второй из Англии, Рами Марду из Индии, Вернер Фосс-Рихтер из ФРГ, Мито Митсуки из Японии, Хуан Сантос, представляющий Испанию, Францию, Италию и Португалию.

Пидмонт сказал:

— У нас есть фотография, сделанная в 1900 году. Я думаю — дальнейшие проверки излишни. Я могу, однако, добавить, что за последние 10 лет мы несколько раз обращались к разным знаменитым ученым с вопросом: возможны ли путешествия во времени.

— Ясно, — ответил мистер Смит. — Иными словами, вы тратили мои денежки на исследование меня самого?

В голосе Пидмонта не чувствовалось раскаяния, когда он сказал:

— Мы преданно защищали Контракт, и многие из нас потратили на это всю свою жизнь. Я не отрицаю, что мы получаем самую высокую зарплату в мире. Тем не менее, для нас это — всего лишь работа. Часть этой работы заключается в защите Контракта и ваших интересов от тех, кто пытается жульническим путем завладеть капиталом. Мы ежегодно тратим миллионы на исследования.

— Конечно, конечно, вы правы. И все же, что вы выяснили насчет путешествий во времени?

— Ответ был одним и тем же: это невозможно! Только один физик ответил, что он усматривает некую слабую возможность этого.

— А кто это такой?

— Профессор Алан Ширн, работающий в одном из калифорнийских университетов. Мы естественно, проявили максимальную осторожность и не вели дело прямо, в лоб. Сначала он сказал, что никогда не задумывался над этим, но он был явно в курсе, во всяком случае, этой проблемы. Под конец, однако, он выразил мнение, что, если это и возможно, то реальное решение этой проблемы потребует таких затрат энергии, какие и вообразить трудно.

— Понятно, — сухо сказал мистер Смит. — И что же, после того, как вы получили эту консультацию, он прекратил размышлять над проблемой путешествий во времени?

Пидмонт сделал неопределенный жест.

— Откуда нам знать?

Вмешался Джон Сент-Уинстон.

— Сэр, мы подвели итог и подсчитали всю сумму вашего капитала. Сказать, что она огромна, значит — ничего не сказать, но в английском языке нет другого слова. Мы бы хотели получить инструкции, как нам вести дело дальше.

Мистер Смит посмотрел на него.

— Я хочу, чтобы вы немедленно приступили к ликвидации дела.

— К ликвидации? — шесть голосов слились в один.

— Мне нужны наличные, джентльмены, — пояснил мистер Смит твердым голосом. — И я хочу, чтобы вся моя собственность с максимально возможной быстротой была обращена в наличные.

Вернер Фосс-Рихтер сказал резко:

— Мистер Смит, во всем мире не найдется столько денег, чтобы выкупить вашу собственность.

— Этого и не нужно. Я буду тратить их так быстро, как вы будете превращать мое состояние в золото или в любой его эквивалент… Деньги будут возвращаться в обращении снова и снова.

Пидмонт был ошеломлен.

— Но зачем? — он в отчаянии заломил руки. — Неужели вы не понимаете последствий этого шага? Мистер Смит, вы обязаны разъяснить нам смысл и цель вашего решения.

Мистер Смит ответил:

— Цель очевидна. И псевдоним Смит больше не нужен. Вы можете называть меня Ширн. Профессор Алан Ширн. Видите ли, джентльмены, вопрос, который вы задали мне относительно путешествий во времени, чрезвычайно заинтересовал меня. И в конце концов, я смог, как полагаю, решить эту проблему. Единственное, чего мне недостает — это огромного количества энергии, чтобы предпринять экспериментальную проверку этой теории. Это количество — чуть больше того, что сейчас производит земная энергетика в целом. Заявляю, что получив ее, я совершу путешествие во времени.

— Но… зачем? Все это — тресты, картели, правительства, перевороты, войны… — голос Уоррена Пидмонта прервался от невероятного напряжения.

Мистер Смит, он же профессор Алан Ширн, как-то странно посмотрел на него.

— Как зачем? Согласитесь — для того, чтобы Контракт существовал в его сегодняшнем виде, я должен, открыв возможность путешествий во времени, побывать в Венеции 1300 года, чтобы предпринять некоторые предварительные шаги к тому, чтобы накопить достаточную сумму и на эти деньги добыть необходимое количество энергии с помощью которой я смог бы съездить в Венецию 1300 года…

— И 6 столетий человеческой истории? — простонал Рами Марду, представитель азиатских банков, и голос его был едва слышен. — Неужели все это только для того, чтобы… чтобы…

Профессор Ширн бросил на него нетерпеливый взгляд.

— Не будете же вы, сэр, утверждать, что во все остальные столетия история была более осмысленной? — резко произнес он.

— Последний вопрос, мистер Смит! — это был Хуан Сантос. — Как вы попали в Венецию 1300 года впервые?

— Кто сказал вам, что это когда-то было впервые? — отсутствующим голосом произнес Смит.

Назад