Золотистое сияние мягко окутало и засветилось в сухих космах вокруг "лешего".
Денис словно оцепенел, но "леший" в нём с усилием поднял голову, и его большие тёмные глаза замерцали и полыхнули призрачно-чёрным пламенем. Раз. Два... Погасли.
Алексеич попятился.
Оборотень встал, будто со свёрнутой головой, потом сдвинул её прямо и размеренно зашаркал к подъездной двери. Шёл он, словно сомневался, надо ли идти, а Лена, округлив глаза, наблюдала поразительную картину: Денис рвался к ней с криком о помощи. "Леший" заставлял его уходить, но!.. "Лешему" самому хотелось остаться - рядом с девушкой!
- Это безумие... - прошептал Алексеич. Кажется, он тоже понял происходящее, как противодействие двух существ, причём противодействие второго было самому себе!
Хлопнула подъездная дверь.
Лена медленно выдохнула.
- Кажется, мы что-то разбудили, - задумчиво сказал Алексеич. - Но что? Ну-ка, вставай - и быстро идём к машине. Сейчас самое интересное должен сказать Володя. Что-то мне подсказывает, что на карте следования Дмитрия начинают происходить какие-то изменения. И что виной этим изменениям - твоё вмешательство во внутреннее пространство этого оборотня.
- Алексеич, - благо что он тащил её, уцепившуюся за его локоть, она могла даже не смотреть под ноги. - Я успела подсмотреть одну странную вещь. Тоже бы неплохо проверить в следующий раз целенаправленно.
- И что это за вещь?
- Мне показалось, что "леший" - очень древнее существо.
- Настолько древнее, что закостенело, как дерево, - пробормотал Алексеич, наверное, вспомнив её слова о том, как внешне выглядит "леший".
16
Парень-самоубийца, темноволосый, невысокий и худощавый, лет слегка за двадцать, по своему состоянию оказался на том же уровне, что и женщина, погибшая под колёсами машины. Возможно, разница и была. Ведь женщину тогда ещё не догадались проверять эмпато-проникновением до внутреннего слоя, где должно появляться второе существо. На этот раз подтвердилась теория Влада. "Лешего" внутри парня не оказалось. Зато появилось чужеродное поле, намекающее на скорое появление нежеланного жильца в человеке. Лене дотронуться до парня не удалось, но рядом стоял Алексеич, который и "просканировал" его.
Парень оказался помягче той женщины, не смотрел жёстко и разговаривал более или менее доброжелательно, но уже все его движения были такими, словно он, начав жест, мгновенно застывал, отчего потом с отчётливо видимым усилием заканчивал его. Он ещё умел чуть-чуть улыбаться, с трудом раздвигая уголки губ, но рядом с ним Лена продержаться долго не могла: этот - энергию тянул так, что ноги подкашивались, а солнечное сплетение, несмотря на укреплённый самим Алексеичем блок, ныло до тошноты, словно именно отсюда тянули кишки.
Разговаривали они с самоубийцей тоже на лестничной площадке, так что назад Алексеич повёл спотыкающуюся от слабости девушку, держа её под руку, - донором, быстро и мощно отдавая на ходу энергию. Эмпато-снаряд, который Лена послала парню в самом начале разговора, опустошил её, так как парень вместе с этим снарядом, сам того не зная, сожрал и довольно много её жизненных сил.
Благо всего лишь третий этаж - спускались по лестницам. Попытайся они войти в лифт - застряли бы. На эмпатическом уровне девушка видела энергетический вихрь вокруг начальства, пока он подпитывал её своей силой. Тот же вихрь легко сломал бы механизм лифта. В лучшем случае - отключил бы электричество.
Пройдя первую лестницу, Алексеич подхватил Лену под мышки и усадил её на узкий подоконник.
- Удержишься?
- Удержусь, - буркнула девушка, плечом приваливаясь к стене.
Алексеич в задумчивости прислонился к подоконнику рядом же.
- Призрак "лешего" побледнел после запуска твоего снаряда.
- И что это значит? - безразлично спросила Лена.
- Понятия не имею. И энергию парень перестал тянуть так безжалостно, как тянул в начале разговора.
- Я не смогу за короткое время собрать эмпато-снаряды для всех, - предупредила девушка и повозилась, стараясь сесть удобней. - Сил не хватит.
- И не нужно. - Алексеич прикипел взглядом к полу. - Нужно было бы, я тебе этих сил дал бы достаточно. Но пока восстанавливайся сама, без привыкания к чужой. Время есть. Сейчас самое интересное нам скажут Володя и сам Дмитрий.
Лена помолчала немного, шмыгнула носом и сказала:
- Володя посмотрит, как изменяется спиральная карта. А что может сказать Дмитрий? Он же не знает и не чувствует происходящего.
- А вот об этом мы пока точно не знаем, - отозвался Алексеич, не поднимая головы. - Надо будет поинтересоваться, было ли у него сегодня что-то необычное.
Лена вдруг фыркнула. Алексеич покосился, спросил:
- Ну и чего?
- За два дня успели пообщаться с четырьмя трупами.
Сказала и замолчала. Начальство умное - поймёт.
Алексеич посопел немного и уточнил:
- С пятью. Младенца забыла.
- Алексеич, - притихнув после нервного веселья, спросила девушка. - А они не умрут потом?
- Ты имеешь в виду, когда в них "леших" не будет? Не знаю, Лена. Свет пока только забрезжил впереди. Мы что-то знаем на фактическом материале. Эксперимент прошёл и дал результаты. Но что они значат - эти результаты? Без Дмитрия нам этого не понять... Отдохнула? Спускайся с подоконника. Пора к машинам.
Пока проходили последние лестницы к выходу из подъезда, Лена вспомнила ледяной холод последних минут беседы с самоубийцей. Тот холод, в котором она продрогла так, словно выскочила в зимний день на улицу в одном домашнем халатике. Несмотря на поддержку Алексеича, эта промозглая стужа будто заледенила кровь внутри рук и ног - и так захотелось тепла!.. Так отчаянно, что, когда вышли на крыльцо, девушка замерла, закрыв глаза и ловя последние лучи вечернего солнца, ощутимо тёплые. Как-то стороной почувствовала, что Алексеич прошёл мимо, но обидеться не успела, что он оставил её. Быстрые шаги - почти бег, и она очутилась в горячих руках Игоря.
- Булочка, ты что?! Разве так можно?! - ужасался он, сильно прижимая её к себе. - Тебя как будто из холодильника вытащили!
- А что? - пробурчала она, сначала просто обнимая его, горячего, а потом сцепив руки у него за спиной, чтобы не сразу отпустил от себя. - Булочкам обязательно только из печки можно, что ли? Может, меня сохранить хотели, а холодильник - самое то для хлебушка. Игорь, у тебя кофе есть? Или выдули всё?
- Есть-есть! - Он покачал её немного в стороны, словно маленькую, и наклонился над нею, касаясь подбородком головы.
Так стало ещё теплей, и Лена сердито подумала, что он специально так делает, чтобы ей не хотелось идти к машине по прохладце и дожидаться, пока вынут термос с кофе и напоят, согреют её. И со вздохом ещё крепче прильнула к нему, большому и упоительно горячему, как печка. И снова сердито подумала - уже об Алексеиче и ребятах из команды: "Попробует он только позвать нас! Пусть едут куда хотят - без нас! Нам и без них хорошо! Тепло!"
Игорь стоял спиной к их машинам, и Лена блаженно охнула, когда его тёплые губы неуверенно коснулись её виска. "Догадался, наконец", - жмурясь от его осторожной нежности, недовольно и радостно думала она, подняв к нему лицо и подставляя под его поцелуи. Чувствовала она себя разморённой в тепле кошкой, мягкой и уютной для поглаживаний, хотя Игорь не пытался трогать её, разве что не выпускал из объятий.
Он же первым вздохнул.
- Пора. Заждались нас, наверное.
Она, открыв рот, блаженно прочувствовала его горячее дыхание на своей щеке.
- Там холодно, - капризно сказала она.
- Давай я тебя на руки - и в машину? - смеясь, предложил он.
Она посомневалась - и расцепила пальцы за его спиной. Нет. То, что он может её на руки и так далее, - это она знала. Было уже такое. Придётся идти... Игорь, как будто почувствовал колебания девушки, властно обнял её одной рукой за талию, без всякого смущения прижав к себе, и повёл к машинам. "Интересно, - сморщив носик, размышляла о ситуации Лена. - Есть моменты, когда мужчина должен решать за тебя, - и это, оказывается, неплохо. И вообще, мелочи между нами - это так интересно. А вот любопытно - он мне кофе точно даст?"
С этими сумбурными мыслями она села в машину, уже пришедшая в себя настолько, чтобы смело встретить вопросительные взгляды Павла и Саши.
- Со мной всё в порядке, - заявила она. - А если хотите, чтобы я была ещё и довольной, мне, пожалуйста, кофе, ясно?
Без слов девушку снабдили кофе. Потом из другой машины позвонил Алексеич и велел разъезжаться по домам - отдохнуть, если, конечно, кто не захочет до утра к нему в поместье. И машины помчались в разные стороны. Когда развезли Сашу и Павла, договорившись, где с ними встретиться завтра утром, Игорь спросил, не глядя на неё:
- Ты сейчас домой?
- Домой, - подтвердила Лена и добавила: - Надеюсь, ты меня дождёшься? Соберу сумку с самыми необходимыми вещами - и сразу к тебе.
Он замер, а потом медленно, будто боясь спугнуть, повернулся к ней.
- Ты же сказал - домой, - объяснила девушка. - А я живу на съёмной квартире. Так что домой - это к тебе. Ну? Поехали?
Полюбовавшись на его ошеломлённое лицо (и замирая от страха), она вздохнула.
- Ладно, я всё поняла и...
- Пойдём вместе, - твёрдо сказал он. - А то вдруг по дороге передумаешь? Или, что ещё хлеще, - потеряешься где-нибудь? А так я хоть пригожусь вещички таскать.
Лена отвернулась, чтобы он не видел, как её губы неудержимо расплываются в идиотски радостной улыбке. А едва он остановил у её дома, вышла и, не дожидаясь, пока выйдет Игорь, деловито зашагала к двери подъезда.
... Сначала бродяга прикупил в придорожном киоске продуктов, а потом вернулся к той лестнице за домом, с видом на мост, но уселся не на ней чтобы не смущать жильцов, которым он виден из окон, а рядом с нею. Дом "обегала" асфальтовая полоса, сейчас нагретая солнцем, так что устроился бродяга с комфортом.
- "Бессмертный"...
"М?"
- Если эта смерть не стала реальной, у меня есть два-три дня? Да? Ну пока не найдут новую жертву?
"Возможно".
- Длинное слово... Ты боишься?
"Бессмертный" промолчал. Но бродяга и впрямь уловил в его односложном ответе страх. Чего боится "бессмертный"? Ведь он находится в чужом теле, и потерять его - наверное, не такая уж трагедия?
Бродяга с удовольствием выпил кефира из открытой картонной пачки и не спеша принялся за остальное. Наевшись, он аккуратно сложил всё в пакет, некоторое время смотрел на мелкое мельтешение на мосту и незаметно задремал.
... Сначала в его дрёме мельтешили всё те же машины, и он ещё слышал их общий несмолкаемый гул, а потом пересвист птиц стал как-то ближе, превращаясь в нечто успокоительное... А потом всё стихло. И резко упала тьма.
Он понял, что время ближе к полуночи. И встал. Обошёл дом. Навстречу ему лился поток белого света луны. На улицах стояла странная, вкрадчивая тишина. Всё прозрачно и далеко видно вокруг, но почему-то казалось, что тишина похожа на туман. Это из-за него пропадали все привычные звуки города - машинное гудение, редкие голоса, шелест ветра в ветвях деревьев...
Дверь ближайшего подъезда оказалась распахнутой настежь.
Его это не удивило.
Так нужно.
Он вошёл в подъезд и принялся подниматься по лестницам. Дом насторожённо вслушивался в его шаги. Бродяга ощущал это внимание и пытался сказать, что он не опасен, но дом не выдавал себя и продолжал молчать. Двенадцать этажей... Ближе к последнему бродяга услышал странный всхлип. И тишина. Будто кто-то плакал втихомолку, а всхлип вырвался - и плачущий заткнулся. Лишь бы бродяга не расслышал.
Бродяга остановился. И почувствовал странное давление, пока ещё мягкое, в спину.
Кто-то хотел, чтобы он продолжил путь.
- "Бессмертный", почему...
Прорвавшийся всхлип заставил замолчать. Так это "бессмертный" плачет?
- Что происходит?
В спину толкнули так, что он чуть не упал на ступени лестницы. Успел схватиться за перила. И вынужденно сделал шаг, поднявшись на первую ступень.
Бархатный невесомый шёпот заструился вокруг него:
- Иди-и...
Бродяга, немного испуганный - давно он не слышал этого невесомого и страшного бархата! - немедленно подчинился ему. Но долгое время одиночества проскочило в неожиданном для него самого вопросе:
- А зачем мне туда?
И сам понял, что вопрос глупый: наверняка "боги" нашли ещё одного... будущего мертвеца. И он заторопился, боясь, что смерть неизвестного пока человека произойдёт, когда его сомнительный спаситель на ступенях. Покатится с них во время чужой смерти - не дай Бог, позвоночник сломает. "Инстинкты самосохранения", - кривя губы, думал бродяга, быстро завершив свой путь и оглядываясь.
Площадка. Три двери. Металлическая лестница на крышу.
В спину толкнули.
- На лестницу? - удивлённо спросил он. А потом пожал плечами, поморщившись от предстоящей боли: ещё один самоубийца? Что ж... Придётся пережить...
И поднялся по лестнице, открыл замок, дёрнув за него в уверенности, что он не заперт. Так и оказалось. Держа замок в руках, бродяга вылез на крышу и положил замок рядом с люком. Потом отошёл немного от него и огляделся. Пусто. Подскажут - нет?
В спину - словно порывом ветра. В нужную сторону?
Он, недоумевая, снова огляделся и не увидел на крыше ни одной человеческой фигуры. Может, кто-нибудь сидит за высокими кирпичными трубами? Неуверенно сделав шаг, бродяга внезапно оцепенел. Перед глазами по-прежнему пустая крыша. Но конечности отказали... Он понял, что не чувствует их. Что происходит?
А потом... Он ощутил, как одну его ногу сдвинули с места. Когда тяжесть тела вынужденно переместилась на ногу, выдвинутую вперёд, его заставили переступить другой ногой. Теперь он стоял, как обычно просто стоит человек. Едва успел привыкнуть к этой позе, ничего не понимающий, ногу снова передвинули.
- "Бессмертный", я не понимаю!..
Но услышал тот же всхлип - и сообразил, что "бессмертный" прячется и всхлипывает не плача - от ужаса.
А потом дошло. Если ему передвигают ноги, значит, сейчас будет нечто, чего бы он по доброй воле не сделал бы никогда. И он затаил дыхание, уже испуганно глядя, куда его насильно ведут.
Привели к краю крыши. Она была огорожена лишь низким бордюром.
Бродяга покачнулся, когда его ногу заставили приподнять - и зависнуть над краем ночной бездны.
Двенадцать этажей.
Пустой двор перед домом, освещённый двумя фонарями: один светил сбоку, другой - от противоположного дома. Пустота отсюда казалась чистой. Не видно ни мусора на асфальте, ни пыли - ничего. И поэтому пустота казалась беспощадной. Они собираются сбросить его? Почему?!
- В следующий раз дождись... - бархатно сказали вокруг и нигде.
А потом сильным толчком в грудь его отшатнуло от края крыши.
Исхитрившись, чтобы плашмя не рухнуть на спину, он упал на бедро. И тут же схватился за сердце, которое билось так болезненно, словно собиралось разорвать грудную клетку. Дышать пришлось мелко и часто, потому что обычное, нормальное дыхание отдавалось режущей болью в теле... Осторожно прилёг набок. А потом, когда продышался, перевернулся на спину. Холодное чёрное небо с горстью белых звёзд быстро заставило отвести глаза от бездонного пространства, чья пропасть была такой откровенно бесконечной, что даже затошнило, едва представил, что он не на крыше, а в этой пустоте.
"В следующий раз дождись..."
Он понял, что это значит. Урок, чтобы не забывался, для чего он здесь.
Напрягшись, он поднялся на ноги.
В спину больше не толкало. И ноги подчинялись привычно.
Бродяга поплёлся к люку.
Захватив замок, он закрыл за собой дверцу-люк и встал на площадке двенадцатого этажа, рассеянно глядя на двери и не видя их. Если в следующий раз он позволит человеку не умереть... Если остановит его на пути к смерти... Умрёт сам.
Он дошёл до первого этажа и слабо удивился, почему подъездная дверь закрыта.
А потом сильно вздрогнул - и проснулся.