Орхидею я срывать не стала — уж больно хороши цветочки, пусть растут. К тому же портить окружающую среду вряд ли угодно богу Сайтсиингу. Ведь созерцание этих прекрасных даров тропической природы само по себе приносит огромное удовольствие.
Затем мы с Ли Джун поднялись внутрь башни Sentosa Merlion. Это громадная статуя льва, смотрящая с острова в океан. По легенде, лев по имени Мерлайон однажды звездной ночью вышел из океанских пучин, чтобы сделать Сингапур владыкой морей и океанов и могущественной морской державой. В чем, надо сказать, вполне преуспел. Из пасти этого гигантского царя зверей, находящейся где-то на уровне 20-го этажа, открывается потрясающий вид на Сингапур-сити. Особенно вечером, когда сингапурские небоскребы вспыхивают мириадами огней, а у самого льва в глазах загораются два мощных зеленых прожектора. Попасть внутрь Мерлайона совсем недорого — 70 центов (1 сингапурский доллар почти равен американскому), а открывающаяся с львиной высоты панорама стоит того. Кстати, находясь на Сентозе, легко самой стать объектом сайтсиинга: японские туристы (этих экс-оккупантов в Сингапуре полно, видимо, по старой памяти), очень любят фотографироваться на фоне симпатичных европейских девушек. Они подходят и, умильно кланяясь, просят разрешения встать рядом для снимка на память. Так что для парочки самураев лучшим на Сентозе видом оказалась я сама.
Ресторанинг
Что за идол? Бог Ресторанинг нужен не только для того, чтобы не помереть с голоду, но и чтобы насладиться тонкостями местной кухни и напитков. Однако обращаться с этим божеством следует очень осторожно: в гневе он страшен и может наказать несварением желудка и даже отравлением.
Смысл жертвоприношения. Знаешь, какой самый запретный в Сингапуре товар? Нет, это не наркотики и не оружие — хотя, разумеется, и они тоже. Ни в продаже, ни у людей, ни даже у контрабандистов и наркодилеров в Сингапуре не найти… жевательной резинки! Тут жвачку не производят, не закупают и не разрешают ввозить с собой на территорию страны. Сингапур — единственное в мире государство, где жевать жвачку запрещено законом. Штраф — 1000 долларов. Таким оригинальным образом местное правительство заботится о чистоте города. Ведь если жуешь резинку, рано или поздно ее где-нибудь плюнешь. Кстати, просто плевок на асфальт тоже карается денежным штрафом, правда, всего в 500 долларов. Это я к тому, что в Сингапуре лучше жевать какой-нибудь утилитарный продукт, который не захочется выплюнуть. И делать это лучше в общественных заведениях — благо их много, и в них чисто и вкусно. В Сингапуре найдутся рестораны, где можно просто недорого и быстро поесть, где можно всю ночь выпивать и танцевать, а также те, явиться куда — дело престижа и статуса. И о сумме счета в подобных местах заботиться не принято. Воистину в Сингапуре бог Ресторанинг правит щедрой рукой. Попробуем ему угодить.
Как это делает обычный турист. Конечно же, идет в «Raffls»! Это самый престижный и, разумеется, самый дорогой отель Сингапура со своими знаменитыми в веках заведениями общепита. «Raffls» уже почти превратился в музей колониальной эпохи: белоснежный фасад с кэбами у входа, швейцар-индус, который вот уже второе столетие распахивает золоченые двери отеля перед шейхами, королями, премьер-министрами и просто любопытными туристами. Здесь в Писательском баре, приняв на душу знаменитого коктейля «Сингапурский слинг», «зажигали» Стефан Цвейг, Сомерсет Моэм и Редьярд Киплинг, а в Тиффин-рум гоняли из саксонского фарфора чаи Мэри Пикфорд, Грета Гарбо и Джеки Кеннеди. За последние сто лет многое изменилось в мире — только не «Raffls»! Все свидания в городе по-прежнему назначаются «под часами» — старинными ходиками в главном вестибюле отеля, в Бальной гостиной все также даются пышные балы для высшего света, а в ресторанах устраиваются званые вечера. В «Raffls» по сей день не пускают без вечерних туалетов, а каждое блюдо там стоит не меньше 100 долларов. Поэтому мы решили принести жертву богу Ресторанингу в другом месте.
Как это делаем мы. Мы берем такси (всего 3 доллара от Сентозы) и едем в Boat Quay (букв. «Причал»). В этом районе сосредоточен эпицентр ночной жизни Сингапура: самые модные бары и дискотеки. Недалеко находится и первый в Азии филиал знаменитого парижского кабаре «Crazy Horse». А уж кафе и ресторанов на Причале полно — на любой кошелек и вкус. Их столики и стойки с меню выставлены прямо на улице — на набережной реки Сингапур. Кухня представлена самая разная — от традиционной европейской до островной экзотической. Но пробовать стоит национальную сингапурскую — это некая вариация на тему китайской, малайской и индийской кулинарных традиций, так как именно эти народности и составляют основное население Сингапура. Местная сингапурская еда и дешевле, и безопаснее «заморской», что вполне объяснимо — рецепты бережно передаются из поколения в поколение, повара из-за границы выписывать не надо, да и готовятся местные блюда в основном из свежевыловленных тут же морепродуктов. Ли Джун настоятельно рекомендует посетить ресторан «Samarkand», что мы и делаем. И ни секунды об этом не жалеем: seafood pilav (плов с морепродуктами) и satay (местный кебаб), восхитительно вкусны и стоят меньше доллара за порцию. А легендарный «Сингапурский слинг» здесь хотя и в разы дешевле, чем в «Raffls», в голову ударяет ничуть не хуже. Так и хочется пасть лицом в знаменитый сингапурский десерт из маракуйи со взбитыми сливками и вознести хвалу Ресторанингу!
Шопинг
Что за идол? Это очень коварный и жадный до жертв туристический божок. Предпочитает подношения в денежном эквиваленте. Немедленно расставляет свои храмы в любом месте, куда ступила нога хотя бы одного человека. Шопинг обращает в свою религию всех подряд, даже самых стойких и непреклонных, но особенно опасен для женщин, так как пред его ликом многие дамы теряют разум. В Сингапуре храмы этого бога-искусителя — на каждом шагу.
Смысл жертвоприношения. Приодеться, накупить сувениров на память и подарков близким, а также просто поглазеть на многочисленные товары, продавцов и покупателей, поторговаться и поразвлечься. Но главное — не переборщить! Бог по имени Шопинг затягивает похуже любой тоталитарной секты. Расслабившись, ты рискуешь обнаружить себя с пустым кошельком, а наградой тебе будет целый воз никак не помещающихся в чемодан покупок. И, как выяснится потом, совершенно бесполезных в хозяйстве.
Как это делает обычный турист. Бежит на Orchard Road (Фруктовая аллея) — и пропадает там, как в Бермудском треугольнике! Шутка ли: на этой центральной улице — самая большая концентрация торговых центров в Сингапуре. И это при том, что город в принципе отличается рекордным количеством шопинг-моллов на один гектар своей площади. Фруктовая же в этом смысле чемпионка: она состоит исключительно из магазинов! Здесь представлены все мировые марки товаров и бутики всех именитых дизайнеров. Цены приблизительно такие же, как в Москве, зато выбор поистине бесконечен. На изучение ассортимента только одного «Takashimaya» — самого популярного в Сингапуре супермаркета — уйдет несколько часов. А подобных торговых центров на этой, прямо скажем, «жертвенной аллее» не один десяток. Ну как тут не продать душу обольстителю Шопингу и не предаться его соблазнам без памяти?
Как это делаем мы. Даже не заглядывая (от греха подальше!) на «засадную» Фруктовую, мы отправляемся в Little India — Маленькую Индию, этнический район Сингапура, населенный индийцами. Сингапурская Индия в миниатюре похожа на Индию настоящую — такие же нарядные индуистские храмы, лавки, сладкоречивые купцы в чалмах и целые горы золотых украшений и драгоценных камней по смешным ценам. Только на улицах стерильная чистота, продавцы не такие приставучие и качество товара повыше. Еще одно существенное отличие от Индии настоящей в пользу сингапурской — риск приобрести подделку здесь минимален, за этим следят городские власти. Поэтому, если хочешь на память о Сингапуре ювелирную безделушку, имеет смысл приобрести ее в Маленькой Индии. Также тут за сущие сингапурские копейки продаются прелестные пашмины (шали из шерсти кашмирской овцы), шелковые платки и красивая яркая бижутерия. Что касается одежды, ее лучше покупать в другом этническом районе города — Chinatown. Сингапурский чайнатаун тоже похож на своего старшего брата: китайские пагоды, антураж чайных лавок и антикварных магазинов — все как в настоящей Поднебесной. Кстати, там же есть Food Street (улица Еды) — целая улица китайских ресторанчиков и магазинов с китайской едой. Общее «китайское» впечатление портят только громады торговых центров системы «Дисконт». Однако нам именно туда и надо: только здесь можно за полцены прикупить вещь, которая еще вчера висела в витрине бутика на Орчард-роуд. Надо только не лениться и хорошенько поискать, что мы и сделали. Роскошное вечернее платье от Cacharel, добытое мной в Чайнатауне всего за 80 долларов, до сих пор заставляет меня вспоминать о сингапурском боге шопинга с восторгом.
Бьютинг
Что за идол? И, наконец, четвертый туристический бог. Чисто женский. «Он тебе обязательно понравится, — заявила Ли Джун, — ему поклоняются все женщины, знающие себе цену. Не зря же к нам так часто приезжают такие признанные „иконы стиля“, сохранившие молодость, несмотря на возраст, как Элизабет Тэйлор, Шер и Катрин Денев. У нас — рай не только для миллионеров, но и для красавиц!» Догадываясь, что речь идет о неких процедурах, поддерживающих молодость и красоту, я радостно закивала. Тем более, глядя на стройную, как статуэтка, Ли Джун с ее безупречным цветом лица и идеальной матовой кожей, я безумно захотела скорее поклониться этому неведомому сингапурскому богу красоты.
Смысл жертвоприношения. Ясен без слов. Любой женщине хочется быть всегда молодой и красивой. Beauty — как известно, страшная сила!
Как это делает обычная туристка. Записывается на все процедуры в «Spa Botanica» при отеле «The Sentosa Resort & SPA» на Сентозе. Список услуг тут феерический — и такие же баснословные цены. Дают даже буклет с описанием всех beauty-ухищрений на русском. Разбогатеем — непременно посетим. А пока умилостивим Бьютинга по-другому.
Как это делаем мы. Едем на Arab Street, это арабский квартал Сингапура. И просто идем вдоль улицы. Массажных кабинетов, маникюрных и спа-салонов здесь великое множество. Цены сходные, чистота идеальная и о гигиене можно не беспокоиться. А уж какие тут можно обнаружить уникальные процедуры типа ванны из молока с лепестками роз а-ля Клеопатра или натирание всего тела свежевыжатым сандаловым маслом с миндальным молочком! Остается только выбрать — и принести себя в жертву богу красоты. Ведь это так приятно!
Находясь в Сингапуре, начинаешь понимать, что чувствовали европейские колонизаторы, осваивавшие экзотическую юго-восточную Азию. Не зря они прозвали Сингапур не только Страной Лимонией, но и Страной Чересчур. В Сингапуре всего слишком много, всего в избытке и чересчур — солнца, воды, фруктов, цветов, ярких пейзажей… И вот, удивительный феномен, проверенный не раз! Уроженца средних широт это изобилие красок, запахов и впечатлений развлекает и радует только вначале, а затем — начинает утомлять. И через некоторое время он впадает в депрессию (вспомним Цвейга с его «Амоком»!). А от избытка влажности случается банальный ревматизм! Так что, если не доведется попасть в Сингапур, не расстраивайся! Тем более, мы тебе уже все про него рассказали.
Привет, Страна Лимония, или Что нужно знать, посещая Сингапур
• Климат в Сингапуре влажный тропический. В течение года держится температура 28–30 °C. Сезона дождей нет, но и засух не случается.
• Виза оформляется консульством Сингапура в течение 4 рабочих дней, стоит 35 долларов. До истечения срока действия твоего паспорта должно оставаться не менее 7–8 месяцев, в противном случае с визой могут быть проблемы.
• Перелет туда-обратно на сегодняшний день самый дешевый (около 1000 долларов) у авиакомпании «Singapore Airlines». Но на всякий случай уточни цены других перевозчиков, так как тарифы периодически меняются.
• Ориентироваться в городе тебе поможет карта Сингапура, купленная сразу же в аэропорту. Все упомянутые нами точки обозначены в ней на английском языке.
СИНГАПУР В ТВОЕМ СТАКАНЕ
КОКТЕЙЛЬ «СИНГАПУРСКИЙ СЛИМ»
Тебе понадобится: 60 мл. джина, 20 мл. шерри-бренди, 15 мл. лимонного сока, 1 чайная ложка сахара, 1 мл. любой горькой настойки или ликера «Бенедиктин», содовая вода.
Хорошо взболтай с раздробленным льдом все ингредиенты, кроме «Бенедиктина» (или горькой настойки) и содовой воды. Сцеди в высокий бокал, заполненный кубиками льда. Долей содовой водой, укрась вишней. Сбрызни сверху ликером или горькой настойкой и отожми чуть-чуть эфирного масла из лимонной корки. Подай с соломинкой — и почувствуй себя в «Raffls»!
Глава 5
АЗИАТСКИЙ КАЛЕЙДОСКОП
Азия не только шокирует… Порой она убивает!
Эмерсон Фокс, режиссер документального фильма «Шокирующая Азия».
Азия — весьма многоликий континент. Она похожа на незнакомку, завернутую в паранджу. И может казаться томной и расслабленной — пока ей не взбредет в голову достать из-под полы кинжал. Или наоборот — встретит тебя сурово и настороженно. А потом как откроет вдруг личико — и окажется необыкновенно-красивой, гостеприимной и ласковой. В любом случае — не теряй бдительности!
Афганские картинки
Шел 1995 год. Я приехала в афганский город Мазари-Шариф, где тогда было наше консульство. Посольства в Кабуле уже не было. Не было и авиасообщения. Чтобы попасть на территорию Афганистана, надо было прилететь в узбекский Термез, а оттуда на машине — через знаменитый амударьинский мост.
Сотрудники российского консульства, одни мужики (их семьи в целях безопасности отправили домой) работали в Мазарише, а жили неподалеку — в городке под названием Хайратон. Хайратон был афганским Вавилоном того времени. Этакое интернациональное поселение — с вечно «овискаренными» русскими дипломатами и вечно обкуренными местными жителями. Целых три дня меня усиленно кормили бараниной, купленной у местных, мясом сомов-хищников, выловленных в Амударье, и поили виски, пришедшим с диппочтой. От жирного сома, питающегося не только мелкими речными жителями, но и всей амударьинской падалью, у меня случился аллергический шок, от которого я еле оправилась. Интервью с известным афганско-узбекским генералом, ради которого я приехала, получилось скомканным. От Афганистана осталось ощущение пыли и похмелья. Бескрайние грязные степи с остовами брошенных наших и не наших боевых машин, толпы голодных босых ребятишек в полотняных шароварах — и бесконечная, одуряющая тоска. Посреди серого, покрытого воронками от снарядов, поля перед Амударьей, напротив государственной границы, красовалась неожиданно-яркая, свеженамалеванная масляной краской, табличка: «Welcome to Afghanistan!» («Добро пожаловать в Афганистан!»).
Когда я переходила границу в обратном направлении, на узбекскую сторону (буквально переходила — топала пешком через мост), афганские пограничники, разглядывая мой паспорт, сказали: «Ты — первая за последние восемь лет женщина, которая въехала в нашу страну по туристической визе!» Въехала — конечно, громко сказано. Скорее — вошла. Но, тем не менее, целый разворот моего паспорта действительно покрывала замысловатая вязь афганской туристической визы. Не служебной, не рабочей, не дипломатической и даже не гостевой. Я была настоящей туристкой! А по тем временам это звучало как «пир во время чумы».
Шел 2001 год. Я сидела в кабульском аэропорту уже девятый час. В город больше не выпускали. Мой самолет застрял где-то в бангладешской Дакке. Вокруг по-английски перешептывались, что, возможно, этот самолет давно упал или его взорвали, потому что хрен знает, что можно ожидать в этом богом забытом месте. Мои соотечественники уже не могли даже перешептываться, ибо изрядно нагрузились в окрестных заведениях дьюти-фри. И если сначала они представляли собой важную делегацию — мужчины в галстуках и их чопорные секретарши с блокнотами — теперь они больше напоминали дикое племя на привале в окружении пакетов со странноватыми афганскими сувенирами и пустыми бутылками. Я тоже ничего не упустила, остограммившись в каждом баре и скупив втридорога какие-то деревянные побрякушки, которые в городе валялись бесплатно. Когда авиакомпания «Ariana» принялась раздавать сухие завтраки, стало ясно — дело труба. Как всегда, прилично вели себя только престарелые английские путешественницы — они «покорно заснули», как пел Высоцкий. Из нашего племени поднялось две или три более или менее живые головы и выдали утробно-красивые, по-русски раскатистые, матерные тирады. На меня тоже накатила удушливая волна пьяного сна, и я стала медленно клеить ласты, когда кто-то крепко сжал мое предплечье: «You are American, aren’t you?»[5] «Yes, то есть, No, I am not», — запуталась я в грамматических конструкциях, в недоумении уставившись на человека в чалме и халате, который возвышался надо мной как джинн, вышедший из бутылки. Причем, в самом прямом смысле — первым делом я подумала, что у меня пьяный глюк. Я знала, что в этих краях не принято вот так — ни с того ни с сего — обращаться к одинокой белой женщине. Мой собеседник осклабился во весь свой щербатый рот и заявил на неплохом английском: «That’s good ‘cause you’re young and pretty, and America will not exist soon» («Это хорошо, потому что ты молодая и красивая, а Америки скоро не будет»). Потом он сразу исчез, а я о нем забыла.