— Я сказал правду.
— Да неужели? Давайте посмотрим, — сказал Дэйн и остановился в нескольких футах перед ковбоем. — У меня есть свидетель, который поклянется, что в тот день я находился в автомобиле с мисс Трессиан. Собирался на пикник.
— Не видел никакого автомобиля. И девушки никакой с тобой не было. — Уинслоу Татум посмотрел на Стоктона; тот отвел взгляд.
— Будь осторожен, Татум. Это зал суда. Ты можешь не вернуться на ранчо Стоктона. — сказал Дэйн.
Татум быстро взглянул на Кросса и, насупившись, снова повернулся к Дэйну.
— Ну и что с того, если у тебя была машина? — выкрикнул Хоган.
Рикер велел ему успокоиться и попросил Дэйна продолжать.
— Хорошо, Татум. Если я стрелял в твоих парней из засады, где я находился?
— Э-э-э… за деревом у пруда. За старым тополем. Да, сэр, точно, — торопливо закончил он, глядя на судью. По лбу его пробежал ручеек пота.
— То есть я открыл огонь по семерым вооруженным мужчинам, спрятавшись за старым тополем — из револьвера, так?
В помещении послышались смешки.
Татум поерзал на стуле.
— Нет, все было не так.
Дэйн отвернулся от него, подошел к Стоктону, затем снова встал лицом к главарю.
— А откуда я узнал, что вы будете там?
Краска залила лицо и шею Татума.
— Откуда, черт возьми, мне знать? Я тебе не нянька.
За столиком Кросса послышалось хихиканье.
— Что ж, это любопытный ответ, Татум. Ты действительно думаешь, что кузнец, у которого дел по горло, поедет на лошади за город и спрячется за деревом в надежде, что вы, возможно, когда-нибудь придете, но когда — неизвестно? — Губы Дэйна скривились. — Или правда в том, что ты и твои люди наткнулись на наш кабриолет… Увидели мисс Трессиан со мной… и попытались меня убить? Не при этих ли обстоятельствах появились у меня на лице эти синяки и раны, и этот след от веревки на шее? А твой порез на щеке — не оттого ли, что мисс Трессиан ударила тебя автомобильной антенной? И то, что я живой стою сейчас перед вами — исключительно благодаря тому, что я стрелял в людей, которые удерживали меня веревками! Разве не так, Татум? Скажи мне, скажи прямо сейчас!
— Я протестую, господин судья! Дэйн пытается затравить свидетеля, — вмешался Стоктон.
— Мне так не кажется. Отвечайте на вопросы, мистер Татум, — потребовал Рикер. — И помните, вы дали клятву, мой мальчик.
— Пока ты под присягой — скажи, где Мэри? — Дэйн подошел к Татуму так близко, что коснулся носками ботинок его сапог. — Если кто-нибудь из твоих ублюдков хоть пальцем ее коснулся, тебе не жить!
— Эй, это угроза! — крикнул Стоктон. — Он угрожает свидетелю!
Дэйн повернулся и подошел к столику Стоктона.
— Нет, это не угроза, Стоктон. Это обещание. — Он глянул на Кросса, тот ухмыльнулся в ответ.
В этот момент дверь ресторана распахнулась, и на пороге появился возбужденный Микман с винчестером в руках.
— Боже мой! — воскликнул он по-немецки. — Я нашел мисс Мэри!
За его спиной стояла Мэри Трессиан. В ее руках был кольт, который она держала у себя в магазине. Она вбежала в ресторан и гневно выставила палец в направлении Татума.
— Этот человек и его прихвостни пытались убить Дэйна! Я была там. Я все видела! — Она вытерла скатившуюся по щеке слезу облегчения. — Сегодня утром двое из этих людей вошли в мой дом и связали меня, чтобы не дать мне прийти сюда. — Горло ее перехватило от возмущения. — Они ударили Тэсс — тихоню Тэсс! И заперли ее в шкафу, когда она попыталась остановить их!
В дверях ресторана маячила растерянная Тэсс. Правая щека у нее была красной. Увидев мексиканца и француза за передним столиком, она подскочила к ним и крикнула: — Это они, мисс Мэри! Они ударили меня. Они связали вас! Это они сделали, они!
Из-за дальнего столика воздвигся Лестер Уилсон.
— По-моему, хватит уже этого вздора. Иерихо Дэйн — уважаемый гражданин нашего города и отличный инспектор. Он арендовал у меня кабриолет, чтобы поехать с мисс Мэри на пикник. Она была с ним. — Он уставился в спину Кроссу. — Я помогал ему выбраться из машины, когда они вернулись. Мистер Дэйн был избит. На шее у него были следы от веревки. Эти бездельники, ковбои Кросса, пытались его убить.
Взяв в руки свой огромный кольт, Рикер объявил:
— Я услышал достаточно. Мое постановление таково: это была самозащита, и ни что иное. Мистер Дэйн невиновен. — Он повел стволом в сторону ошеломленного главаря банды. — Следовательно, мистер Татум и остальные шестеро всадников обвиняются в вооруженном нападении и покушении на убийство мистера Дэйна. Они будут отданы под суд.
Кросс вскочил на ноги и завопил, брызжа слюной:
— Ах ты, старый козел! Ты не будешь судить моих людей. В этом округе командую я!
— Вы не являетесь собственником города, герр Кросс, — послышался за его спиной голос Микмана. — С этой минуты ваши люди находятся под арестом, в соответствии с постановлением судьи Рикера. Да!
Он и Мэри направили пистолеты на Кросса и замерли в ожидании. Рикер схватил лежавший у него на столе конфискованный револьвер и бросил его в сторону Дэйна. Кузнец поймал оружие, взвел курок и выставил перед собой.
Кросс нарочито медленно подвинул свой стул к столу и молча пошел к двери, даже не оглянувшись. За ним последовали несколько его людей, в том числе и Холлистер Уокер. Проходя мимо Дэйна, парень замедлил шаги.
— Вот черт, — пробормотал он, не глядя на кузнеца, и пошел дальше.
В дверях к Кроссу подбежал перепуганный инспектор Энтони.
— У меня есть для вас новый костюм из отличного сукна. Это подарок… от города, — затараторил он.
Презрительно фыркнув, скотовладелец оттолкнул его и вышел.
Увидев, что Леконесс и Большой Хуан встают, намереваясь последовать за своим хозяином, судья Рикер рявкнул:
— Ни с места! Шестеро арестованных — и вы, Татум, — останетесь здесь. Имейте в виду, я знаю, кто из вас совершил преступление. Я выстрелю в любого из вас, кто попытается покинуть здание суда.
Стоктон вскочил, нервно сжимая спинку стула. Он нашел в себе смелость спросить судью, где будут держать арестованных до суда. Рикер, не задумываясь, объявил, что они будут находиться связанными в загоне за городской конюшней. Лестер Уилсон согласно кивнул.
— Слушания объявляются закрытыми. Конец! — сообщил Рикер и для пущей убедительности помахал оружием.
— Минуточку, ваша честь! — сказал Дэйн. — Люди, которые связали Мэри и ударили Тэсс по лицу, — кто это был?
Мэри показала на Леконесса и Большого Хуана:
— Эти двое. Это они сделали.
Яростно сверкнув глазами, Дэйн бросился к ним, и только слова Мэри остановили его:
— Не надо, Иерихо! Мы с Тэсс в порядке. Честное слово!
— Мы добавим это преступление к их обвинениям, — устало произнес Рикер.
По дороге на свое ранчо Рудольф Кросс в бешенстве раздавал указания. Он хотел, чтобы его люди захватили Пруд-Убийцу и удерживали его любыми способами. Он сам возглавит нападение. Кроме того, он собирался отправить человека в Уэйко, чтобы пригласить Грейстоука Мэтсона, известного всему округу наемного убийцу.
Кросс оглянулся, и взгляд его упал на молодого ковбоя с кривыми зубами. Скотовладелец велел ему взять свежую лошадь и запас еды, как только отряд вернется на ранчо.
— Найдешь в Уэйко Грейстоука Мэтсона. Скажи ему, что я заплачу, сколько он захочет, — сказал Кросс, затем поправился: — Нет, я напишу для него записку. Я заплачу ему пятьсот долларов, чтобы он застрелил этого чертова кузнеца. — Он вытер слюну с губ. — Столько же я заплачу, чтобы он избавил меня от Клелла Эдвардса. И от этого идиота мэра. И от этого чертова старика судьи. Я дам тебе с собой денег, чтобы оплатить его дорожные расходы. — Он посмотрел на остальных всадников. — Давно пора взять тут все под контроль.
— Черт, босс, я избавлю вас от этого кузнеца за сотню! — заявил молодой парень.
— Ага, Стоктон уже как-то собирался надрать ему задницу — а еще он намеревался его повесить, — хмыкнул Кросс и натянул поводья, не давая лошади наклонить голову. — Нет уж. Мы сделаем из Пруда-Убийцы Пруд Кросса! — Он торжествующе улыбнулся и посмотрел вокруг, ожидая поддержки. — А Грэйстоук Мэтсон проведет… зачистку.
Под взглядом начальника всадники одобрительно загомонили. Даже Стоктон пробормотал согласие, с трудом шевеля опухшими губами.
— Стоктон, ты разберешься с этим идиотом, городским инспектором — с этим ублюдочным портным, — проворчал Кросс. — Мои ребята не буду сидеть в этом проклятом загоне. Освободи их как можно быстрее. Меня не волнует, как ты это сделаешь, лишь бы сделал. — Он подумал и добавил: — Отправь их в нашу хибару на северной линии. И скажи, пусть остаются там до моих распоряжений.
11
Прошло две недели, но город все еще гудел, как потревоженный улей, обсуждая побег семерых работников Кросса из загона-тюрьмы. Это случилось ночью неделю назад. Инспектор Энтони объявил, что не осведомлен о ситуации и отказался отправить на их поиски полицейский отряд, заявив, что за пределы города его полномочия не распространяются. Рикер и Микман были в ярости, но городской совет принял сторону Энтони. Шериф Стоктон покинул город сразу после слушаний Дэйна.
Однако вскоре появилась новая тема для городских сплетен. Из утреннего дилижанса вышел Грэйстоук Мэтсон, и одним лишь своим присутствием нарушил мирное течение городской жизни. На всех перекрестках люди судачили о внезапном появлении широко известного наемного стрелка. Побег ковбоев из «тюрьмы» был забыт напрочь.
Внешность у Грэйстоука Мэтсона была впечатляющей. Из-под плоской широкополой шляпы падали на плечи длинные светлые волосы; с цветом волос удивительно гармонировала перламутровая рукоятка пистолета, небрежно засунутого за красный пояс модного короткого пальто; сапоги до колен с кожаными отворотами были украшены большими посеребренными шпорами, которые мелодично зазвенели, когда Грэйстоук обошел дилижанс и оглядел город.
И мало кто заметил, что в левой руке Грэйстоук Мэтсон держал Библию.
Впрочем, активнее всего город обсуждал причину, по которой Мэтсон прибыл в Торсмилл. Она казалась достаточно очевидной: его нанял Рудольф Кросс. За день до побега из загона люди Кросса захватили Пруд-Убийцу, которые теперь день и ночь охраняли вооруженные всадники. Они также захватили пастбищные угодья, окружавшие источник воды. Попытки владельцев мелких ранчо выгнать захватчиков потерпели поражение.
Колоритный стрелок протянул руку и принял свой саквояж у водителя дилижанса, который на этот раз был особенно вежлив. Водитель, мужчина с густыми баками и загоревшим дочерна лицом, выпустил на дорогу длинную струю коричневой табачной слюны и посоветовал Грэйстоуку остановиться в Вандер-отеле.
Мэтсон вручил водителю монету и попросил отнести его багаж в отель, добавив, что сам он подойдет чуть позже.
— Э, конечно… Конечно, мистер Мэтсон, — сказал водитель, снова сплюнув себе под ноги. — Как только я выгружу остальной багаж.
— Понимаю. Где в вашем городе можно получить приличный завтрак? — спросил Мэтсон, ставя саквояж рядом с водителем и натягивая поглубже свою широкополую шляпу, чтобы защититься от палящего солнца. Голос у него был неожиданно высоким с металлическим оттенком, и говорил он с акцентом человека, выросшего в северном Майне.
— Э, ресторан Картера. Вон там. Большинство народу хорошо о нем отзывается.
— Я извещу вас, если ваша рекомендация окажется достойной. — И Мэтсон ушел, даже не оглянувшись на водителя.
Остальные пассажиры вышли из дилижанса и в ожидании, пока выгрузят их багаж, глазели на идущего к ресторану Мэтсона. Один из них, мужчина в измятом костюме, заметил, что большую часть пути Мэтсон читал Библию.
Мэтсон вошел в ресторан, шествуя важно, словно великий герцог. Он остановился, оглядел почти полное заведение и направился к дальнему столику, который был в этот момент занят.
— Доброе утро, сэр, — вежливо сказал Мэтсон, останавливаясь рядом со столиком.
— И вам того же, — недовольно ответил Джеральд Мак-Кормик, который только что приступил к еде.
— Это мой столик, сэр, — сказал Мэтсон, не меняя тона.
— Нет, мой. — Владелец лесопилки сунул в рот большой кусок яичницы с ветчиной, не обращая внимания на незнакомца, стоявшего рядом с бесстрастным лицом.
Не говоря ни слова, Мэтсон схватил Мак-Кормика за рубашку, сдернул его со стула и швырнул на пол. Деревянный стул отлетел назад и ударился о стенку. Упав с глухим звуком, лесопромышленник замычал с набитым ртом и едва не подавился. Откашлявшись, Джеральд Мак-Кормик уставился на Мэтсона, на его лице отразилась смесь потрясения и ярости. В этот момент он заметил пистолеты и сообразил, кто перед ним находится.
— Э-э-э… в-вы тот, к-кого называют П-проповедником? — спросил лесопромышленник, оставаясь распростертым на полу и даже не пытаясь сдвинуться с места. — С-стрелок?
— Да, это одно из моих имен, — пронзительным голосом сказал Мэтсон.
— О, Боже, я не понял сразу! — прошептал Мак-Кормик.
— Официант, этот человек хочет пересесть вон туда. — Мэтсон поманил пузатого официанта и показал на столик в другой половине ресторана. — И немедленно.
Услышав шум, Генри Картер выглянул в приоткрытую дверь кухни и с удивлением уставился на новоприбывшего и на распростертого на полу Мак-Кормика. Картер не знал этого чужеземца и не хотел знать. Он распахнул дверь и решительно направился к лежавшему на полу Джеральду.
— Как это произошло, мистер Мак-Кормик? — спросил Картер, глядя на Мэтсона, который уже вернул стул на место и уселся за столик.
Мэтсон хищно оскалился.
— Не имею представления. Этот человек пожелал пересесть за другой столик, и вдруг оказался на полу. Полагаю, он оступился.
— Ну да, конечно, — сказал Картер.
— Все в порядке, мой друг. — Взявшись за протянутую руку Картера, Мак-Кормик с трудом поднялся на ноги. — Мне пора на работу. Я совсем не голоден.
Картер сказал лесопромышленнику, что принесет ему новую порцию, в счет заведения, но Мак-Кормик наотрез отказался и поспешил к выходу.
Мэтсон снял шляпу и положил ее на лежавшую на столике Библию, которую принес с собой.
— Вы владелец этого заведения?
— Да, я.
Картер велел проходившему мимо официанту принести полотенце, чтобы вытереть с пола пролитый Джеральдом кофе. Мэтсон показал на тарелку Мак-Кормика и потребовал, чтобы ее унесли немедленно. Усатый официант протянул полотенце Картеру, шагнул к столику и забрал тарелку и приборы. Картер взял полотенце и одним движением вытер пол.
— Я рассчитываю, что этот столик всегда будет свободен — для меня, — заявил Мэтсон.
— Что? — Картер нахмурился и в упор посмотрел на стрелка.
— Я сказал, что рассчитываю, что этот столик всегда будет свободен — для меня. — И не ожидая ответа, Мэтсон продолжил: — Я хочу горячий чай, свежезаваренный. Два яйца-пашот. Вытащите их из кипятка, как только белок свернется. Слегка намазанные маслом тосты. Без корочки. — Он потер подбородок. — Если у вас есть хорошая ветчина, принесите кусочек. Не очень толстый. Немного жареного картофеля будет кстати. Если он тонко порезан и с хрустящей корочкой. — Мэтсон махнул рукой, подтверждая заказ и не глядя на задохнувшегося от возмущения Картера.
Официант прошептал что-то на ухо Картеру; владелец ресторана нахмурился. Он ушел и тут же вернулся с чашкой, до краев наполненной горячим чаем.
— Ваш завтрак скоро будет готов, мистер Мэтсон, — сказал Картер, нервно потирая руки.
— Не сомневаюсь, — Мэтсон потянулся к вазе с сахаром и зачерпнул оттуда полную ложку.
Он пил чай, словно не замечая, что остальные посетители испуганно покидают ресторан. Грэйстоук бросил взгляд на книгу, накрытую шляпой. Чтение Библии было ежедневным ритуалом, установленным его матерью. Его старший брат Дэвид поступал точно также — он был священником в церкви в маленьком городке на Майне, где они выросли. Кроме того, он был владельцем замечательного отеля.
Грэйстоук Мэтсон не любил посещать церковь, но чтение Писания вошло у него в привычку, несмотря на несущий смерть образ жизни. Его мать была крайне праведной женщиной, которая много молилась и считала, что Грэйстоук отмечен дьяволом, а Дэвида благословил сам Господь. Она скончалась от пневмонии семь лет назад, до последней минуты молясь за Грэйстоука. Оба брата никогда не видели своего отца; мать говорила им, что отец был странствующим священником.