– Поясни.
– Хозяин этого дачного поселка – твой отец. Хуже того, Николай Борин, сын полковника Борина и своей мамы, она доцент в том же институте. Так его мама всегда нравилась у. Вкусы и во втором поколении совпадают. Остальное узнаешь позже.
– Вот невезуха!
– Ни скажи, твоя машина – его деньги.
– А я думала, это ты такая богатая.
– Он через меня тебе деньги передавал все время, пока тебе не исполнилось 18 лет, а потом захотел дать тебе куш больше.
– Вся сказка исчезла, – сказала я уныло.
– Не вся, мы с ним акционеры, часть его капитала принадлежит мне. Мы вместе создавали недвижимость, а декан твоего факультета он по совместительству.
– Кира, значит, я принцесса Мийлора этого дачного поселка и своего факультета?
– Нет, у него еще есть кирпичный завод, где делают кирпичи для дачного поселка.
– Я богатая невеста, – запела я диким голом.
– Твоя встреча с отцом намечена на сегодня, он зайдет к нам. Вы познакомитесь лично.
– А раньше нельзя меня с ним было познакомить?
– Спросила бы раньше у своей матери.
– А сейчас она не считается?
– А ее нет, – сказала Кира Андреевна более чем спокойно.
– Поясни, – прошептала я.
– Ее вместо меня похоронили.
– Живую? – прошептала я.
– Нет, мертвую, мы с ней погодки, и иногда были похожи. Я так хотела умереть, что она умерла, но тебе об этом не сказали.
– Мне реветь или смеяться? – спросила я в полном трансе.
– Нет, тебе надо мать помянуть.
– А когда произошла подмена тебя на нее?
– Произошла и все. Я сама твою мать очень любила, мы вместе росли, с небольшой разницей в возрасте. Но у меня не могло быть детей, а твоя мать родила тебя и не сказала от кого. Ник Ник позже меня нашел и помогал тебе по мере сил, он не всегда был богатым. Я была некоторое время на ответственном посту, и мне перепало несколько квартир. С них мы и начали создавать империю для тебя. Его голова и мысли, а мой первый вклад.
– Но, когда я ехала к тебе из дома, мама была жива и здорова! – с плачем воскликнула я, она меня до двери проводила!
– У нас с твоей матерью болезни бегали от одной к другой, ты видишь: я ходить не могу, это после ее смерти произошло. Ноги в раз отказали, а у нее тромб в черепушке оторвался. Умерла она мгновенно, пока ты ко мне ехала. Когда ты ко мне зашла, я уже знала, что твоей матери нет в живых, мне позвонила ее подруга, у которой были ключи от вашей квартиры. Подругу она вызвала, когда ты из дома вышла, чтобы с ней поговорить.
Я разревелась, как белуга. Я рыдала, кричала, и вдруг затихла. В этот момент и зашел мой отец.
Он посмотрел на мои заплаканные глаза, погладил меня по голове:
– Я так понял, что теперь ты все знаешь?
– Имя мне верните! – неожиданно для себя сказала я.
– Надя или Мийлора, какая разница! – в сердцах воскликнул отец.
– Хорошо, я буду Мийлора.
– Обалдеть, – пролепетала тетка Капа – Кира.
– Тогда уж Надя, – предложил отец.
– Принцесса Надя звучит, скорее вообще не звучит, – прокомментировала я перебор имен. – Не понимаю, я эту смену имен!
– Нам надо было запутать дорогу для несчастий, – сказал отец, мужчина с весьма умным лицом декана строительного факультета.
– А браунинг с гравировкой? – выдала я неожиданно для всех, – Это он тромб в голове матери сделал?
Тетка и отец переглянулись, но по их взглядам я поняла, что они точно не стреляли в голову матери, я их брала на понт.
– Мийлора, у нее тромб и никаких ранений в голове, – тихо сказал отец.
– Давайте вскроем могилу! – вскричала я.
– Смысла нет, ее сожгли, – проговорила тетка.
– Но труп не закапывали… – возразила я.
– Забудем эту тему, там все честно, и труп сожжен, – проговорил отец.
– Тетя Капа, зачем вы так со мной поступили? – спросила я.
– Так получилось, произошли многочисленные накладки событий, – ответила тетка.
– Оставайся Мийлорой, имя редкое, я боюсь за тебя! – искренне попросил отец.
Так я стала принцессой Мийлорой местного значения.
Глава 3
На бугорке, рядом с дачным поселком преподавателей университета, сидела я.
Передо мной поблескивал маленький пруд, затянутый илом и тиной. Кружились деловитые комары. Виднелся маленький домик, рядом с которым паслась коза. Чуть в стороне находился элитный дачный поселок.
Я вела наблюдение за окрестностью, и думала. У полковника Семена Семеновича Борина была сестра Люся, у сестры не стало мужа по имени Тор… Бывают общительные люди и необщительные, а Тор был общительный молодой человек, его день рождение был святым для многих людей. Все считали своим прямым долгом поздравить Тора. Но кому-то это могло не понравиться.
К Тору в дом тянулись и молодые люди, и девушки, и люди чуть постарше. Об этом я знала от не менее общительной Люси, от нее же я узнала, что Тина Николаевна любила Тора, а что тянуть такую новость? Тина была женой полковника Борина и матерью Николая. Дальше можно не и не напрягаться, все и так понятно, почему с этого света на тот ушел общительный молодой человек с кратким именем Тор.
Так да ни так, а на свете жил бедняк, и жил он в старом, деревянном доме, на окраине дачного поселка, где стояла и не падала приличная дача полковника, с неплохими финансовыми запасами. Бедняку богатые соседи были безразличны, он тут жил с рождения, а эти понаехали, понастроили. Привык к соседству бедняк, но к нему не привыкли дачники, он не вязался с их образом жизни, опять же козу держал.
Хотя, что греха таить, тонкую тропку дачники протоптали к бедняцкой козе. И бедняк стал немного богаче от денег соседей. Но это уже не в тему.
Тор у бедняка козье молоко не покупал… Эту информацию Я знала.
На пригорке, напротив дома бедняка продолжала сидеть я, и смотрела на дом, рядом с которым ходила коза. Я отмахивалась от комаров и думала об убийстве Тора, которое произошла на территории близкой к даче тетки.
И угораздило Тора приехать к полковнику! Я знала Тора лично, да и кто его не знал? Тора знал весь дачный поселок… Очаровательный молодой человек, просто обаятельный. К нему люди липли, как комары ко мне на пригорке. Я посмотрела на пруд, заросший тиной. Вот люди, дома построили, а ничейный пруд лень почистить, а на берегах этого пруда и зарождаются эти кусачие создания – комары. Я прибила три комара на собственной шее, и хотела уже покинуть пост наблюдения, да заметила движение на территории дома бедняка. Я пригнулась и растянулась, словно загораю, а сама стала смотреть сквозь траву за хибарой, расположенной за старым штакетником.
Над штакетником возвышались две фигуры: полковника и бедняка. Один большой и крепкий, второй худой и стройный, словно сам не пил молоко своей козы. Они разговаривали и размахивали руками так, что коза и та с них глаз не сводила. Я слышала крики, но не слышала самих слов, о чем не очень и жалела, я поняла главное, что они лично знакомы. А Тор точно знал полковника, но неизвестно знал ли он владельца козы – бедняка?
К чему все эти мысли у меня в летние каникулы? Дело в том, что труп Тора был обнаружен у пруда, рядом с тем местом, где в данный момент находилась я и пыталась представить сеть событий минувшего выходного дня. Мне очень хотелось разгадать загадку с большим числом неизвестных.
Бедняк остался стоять у калитки, а полковник пошел к своей даче. Навстречу ему уже шла его сестра Люся. Они остановились на тропе и стали бурно объясняться.
Дальнейшее я не видела, по той причине, что почувствовала чье-то дыхание. Я повернула голову и увидела козу, она ходила вокруг меня, точно я съела ее траву, или примяла, и произносила бе-бе…
Я вынуждена была подняться с належанного места. И тут же услышала смех хозяина козы, тот незаметно подошел ко мне.
– Привет, Мийлора! – сказал бедняк. – Чего лежишь в одежде? Зеленой станешь.
– Отдыхаю.
– Оно и видно. Нет, ты тут за мной следишь, все пытаешься узнать, кто Тора приголубил. Так я вот, что тебе скажу: коза не виновата! Коза Тора не убивала. А остальное сама узнаешь, если сможешь, а я лично ничего не знаю, никого не видел.
Я поняла, что меня гонят, и что этот седой мужик все знает, но ему чем-то рот прикрыли. Да и мне все это даром не надо знать. Я поднялась и пошла в сторону дач, но резко остановилась, оглянулась и увидела, как мужик нагнулся и поднял из травы ни много, ни мало, а пистолет.
Мне вновь захотелось спрятаться, ну хоть за травинку что ли, но я стояла на поляне между дачами и домом хозяина козы. На мое счастье, на этой поляне лежало два срубленных дерева, я и рухнула за одно из них. Я услышала выстрел, и высунула голову из-за дерева и увидела настоящий бой: полковник стрелял в бедняка. А бедняк в полковника. Люси рядом с ним не было. Но все происходящее походило на дуэль. А коза еще громче запричитала бе-бе. Это рядом с ней упал ее хозяин.
Оружия при мне не оказалось. Теперь я была вынуждена изображать третье бревно, и вести наблюдения. У дуэли оказалось два сторонних наблюдателя: я и коза, стоящая над головой лежащего хозяина. Полковник оказался настоящим и покинул место происшествия на своих двоих.
Я встала и услышала выстрел, в мое бревно врезалась пуля. Я пошатнулась, не зная, что дальше делать и мне страшно расхотелось здесь жить, и деньги тетки и отца меня уже не прельщали, хотелось просто жить, и без выстрелов в баррикады.
– Сюда ползи, – услышала я женский голос, и увидела Люсю, лежащую за вторым деревом.
Я нагнулась, и вытянулась на траве, ползя на женский голос. Мы обе расположились за вторым стволом, более крупного размера.
– Мийлора, ты не бойся, это они холостыми патронами развлекаются, – сказала спокойная Люся.
– Но хозяин козы лежит, а Тор убит.
– А ты сюда ходила в разведку? – спросила спокойно Люся.
– Лучше я отсюда уйду, – пробубнила я.
– Нет, ты прошла проверку боем, теперь ты наш человек. Просто у моего брата полковника есть хобби, он любит стрелять.
– И он убивает твоих мужей? – ехидно спросила я.
– Это ты хватила, Тор мой единственный муж, лучше его на свете мужиков нет.
– Хочешь сказать, что мужиков после смерти твоего Тора не осталось?
– Я не говорила, что Тор убит. Он жив.
Я от неожиданности села:
– С чего он жив, если его труп найден у этого пруда в последнее воскресение?
– Не пори ерунду. В прошлый выходной отмечали день рожденья Тора, немного перебрали, немного постреляли, но все остались живы, как всегда.
Я посмотрела на женщину и решила, что она не в своем уме от горя, хотя внешне она выглядела вполне адекватно. Люся не стала спорить, а встала и пошла в сторону полковника. Я села на бревно, но тут же поднялась и пошла к бедняку с козой.
Мужчина лежал, коза бродила рядом, словно была привязана к хозяину веревкой.
Комары кружились, на лоб мужчины садились мухи, но он их не отгонял. Крови не было видно, но дыхания тоже не чувствовалось. Я взяла в свою руку, руку мужчины, пульс не уловила. Мне захотелось завыть волком, но луны на небе еще не было.
Я посмотрела в сторону дачного поселка, там царила величественная тишина.
Полковника и Люси не было видно. Мне захотелось элементарно набрать 02 и 03, но эти услуги в данной местности практически отсутствовали. Теоретически они были, но далеко. В старых деревушках всегда есть бабки на такой случай, но здесь старых домов не осталась, кроме этого, вмиг осиротевшего.
Коза паслась рядом и чувств своих не выражала, кроме бе-бе или ме-ме. Мне пришла в голову мысль, что козу пора доить. Коза поняла мои мысли и согласно кивнула головой. Я взяла козу за веревку и повела ее к дому. Доить коров мне еще не приходилось, но ее вымя требовало вмешательства извне. Она поила своим молоком всех желающих из дачного поселка.
К моменту дойки со стороны дач подошла пожилая женщина, она увидела меня, пытающуюся доить козу, засмеялась и предложила свои услуги. Я тут же вскочила на ноги и отдала козу женщине, в которой узнала мать полковника, Анну Григорьевну, сказав, что хозяин козы задерживается, и попросила подоить козу.
А сама быстрым шагом пошла к поселку, но дойти до него мне вновь не удалось.
Навстречу мне шла жена полковника Тина Николаевна и несла букет цветов к тому месту, где лежал второй труп за одну неделю.
Этого Я допустить не могла, я остановила женщину с цветами и спросила:
– Тина Николаевна, вы к пруду едете? Там сегодня травили комаров, чтобы они не размножались и хождение в данном районе запрещено.
– Нет, так нет, – сказала Тина Николаевна и повернулась лицом к дачному поселку.
Я шла рядом с Тиной Николаевной, пытаясь задать вопрос по поводу Тора, но она отмалчивалась, и диалог со мной не поддерживала. А мне хотелось одного: сесть в проходящую электричку и уехать подальше от этих мест. Но врожденная честность и чувство ответственности не позволили мне побежать в сторону железнодорожной станции.
Я вошла в маленькую амбулаторию, небольшой оплот медицины в данной местности и пригласила фельдшера к трупу. По дороге я рассказала, что проходила мимо пруда и заметила козу, рядом с лежащим на земле человеком. Надо бы зафиксировать смерть человека. Женщина оказалась словоохотливой и сказала, что в прошлый выходной на этом месте тоже был найден труп человека по имени Тор. Я на это ответила, что жена Тора утверждает, что он жив.
Фельдшер посмотрела в мои глаза:
– Это вам Люся сказала, что Тор жив? Она наговорит.
– Тогда объясните мне, что здесь происходит? Почему люди гибнут, и никто никого не ищет?
– Ой, е, е… – пробормотала про себя женщина и добавила, – а мне, зачем знать лишнее? Мне хватает других проблем.
Я подумала, что тут ни у кого ничего ему не узнать. Мы молча подошли к пруду.
Труп хозяина козы лежал на месте. Фельдшер посмотрела на мужчину, на глазах у нее навернулись слезы.
– Это мой бывший, теперь еще и покойный муж, – тихо проговорила женщина.
– А почему вы не говорите, что он жив? Да объясните мне хоть что-нибудь! – в сердцах воскликнула я.
– Хорошо. Полковник любил пострелять, ох любил, причем он не любил стрелять в стенды и тарелочки, ему живые мишени подавай. Мой-то олух и согласился быть живой мишенью, ему за это еще в прошлом году козу подарили. Полковник стрелял холостыми и не в самого человека, а поверх его головы, словно на голове человека яблоко еще лежит. Это мне он рассказывал, – и она показала рукой на труп.
– Тогда почему пастух козы умер?
– Сердце не выдержало, со страха умер, я его об этом давно предупреждала.
– Так, если пастух умер от страха, то где Тор?
– Мийлора, ведь тебя так зовут? Нас тут мало, я всех по именам знаю, забудь ты все, как страшный сон.
– Но Люся говорит…
– Люся она наговорит. Нет Тора, и его убил далеко не полковник.
У меня от удивления глаза раскрылись так, что в них мошка залетела, и я стала ее доставать. Но фельдшер с этим справилась быстрее. Я поморгала ресницами, смахнула слезу.
– А кто?
– А сама догадаться не можешь?
– Нет. Я знаю, что у них был любовный квадрат и больше ничего. Потом я видела, что пастух поднял в траве пистолет. И они стреляли с полковником друг в друга, как дуэлянты.
– О, уже ближе. У них тут ни квадрат был и не треугольник, а звезда. Пастуху моему Тина нравилась, это он в чистом пруду тину развел, в честь нее. Удивилась?
А я нет. Это ты думаешь, что пастух бедняк, а ты была в его доме?
– Нет.
– Пойдем в дом, заодно на козу посмотрим.
Анна Григорьевна сидела на скамейке у штакетника. Она с улыбкой встретила фельдшера. Фельдшер завела козу в Мийлорай и закрыла. И мы все втроем зашли в дом. Внутри дом был опутан проводами. Кругом валялись обрезки металла и проводов, откусанные от элементов объемного монтажа кусочки выводов. Валялись зеленые платы, стояли странные приборы. Хаос был первозданный.