Капшак или эвфаузииды
Настоящие мели, покрытые кораллами или морскими растениями, нелегко отличить с первого взгляда от мелей ложных. Поросшие водорослями подводные скалы Куки-коносаки у берегов Японии, над которыми слой воды достигает 10 — 20-метровой толщины, выдают себя в тихую погоду красноватым оттенком воды, а в свежую погоду волнение на участке этих скал совсем иное, чем рядом над глубинами. Но ведь красноватый цвет воды мог бы появиться и от планктона, а большое количество планктона может успокаивать волнение.Таким образом, внимание, вдумчивость, знания необходимы моряку, хотя бы и располагающему целой коллекцией различных вспомогательных признаков. Нужно не только знать эти признаки, но и уметь во-время их заметить.Лучшим средством проверки предполагаемой мели может служить, конечно, промер, тщательное измерение глубин, что не всегда возможно.
Крылоногие моллюски
Сифонофоры
Не только мелкие дрейфующие водоросли — саргассовые, морская трава или «листья» морской капусты ламинарии — могут понапрасну встревожить штурмана своим появлением на пути корабля. Нелегко бывает моряку отличить и оторванные от дна, дрейфующие гигантские водоросли от этих же водорослей, прикрепленных к скалам и камням мелководья. «Кельп», как зовут такие водоросли моряки, — всегда сигнал опасности, как утверждают лоции. Это, конечно, неверно. На сотни и тысячи миль могут уносить течения огромные побеги таких водорослей, иногда спутанные по нескольку вместе, от прибрежий, где они росли. Узнать, прикреплены ли гигантские водоросли к грунту, можно по тому, что тогда они не выступают над поверхностью воды, притоплены. Дрейфующие же целыми кучами или отдельными кусками водоросли несколько выдаются над поверхностью моря.Слизь, выделяемая крупными водорослями, когда их треплют волны, успокаивает, сглаживает поверхность моря.Лаги, отмечающие скорость корабля, могут быть испорчены или, во всяком случае, давать неверные показания, если не сброшенные во-время водоросли намотаются на их перо или пропеллер. Поэтому необходимо усиленное наблюдение за лагами при переходах через Саргассово море и в районах, где растут гигантские водоросли.Знание биологии моря и внимательное наблюдение за жизнью моря помогают заметить и смену одних вод другими, а главное — одного течения другим, что так необходимо знать для прокладки пути корабля.Нередко при переходе из одного течения в другое, на их границе или «стыке» обнаруживается резкое изменение цвета воды, связанное с изобилием животного или растительного планктона в одних водах или со скудостью планктона в других. Например, красноватая от рачков вода сменяется водой зеленоватой от микроскопических диатомовых водорослей или синей, прозрачной, бедной планктоном водой «океанских пустынь».В таких пограничных между водами различного происхождения и направления полосах обычны скопления дрейфующих водорослей, медуз, рыб, морских черепах, дельфинов, там же кружатся и ненасытные крикливые морские птицы, привлекаемые обилием пищи.В Антарктике жизнь у поверхности океана очень богата количественно — массы диатомей, рачков, прозрачных крылоногих моллюсков кишат в волнах, прорезаемых могучими телами усатых китов, пожирающих эту живую кашу. Наблюдающийся местами непосредственный переход от антарктических вод к теплым водам субтропиков заметен и без измерений температуры забортной воды и даже для не биолога тем, что количество планктона в теплых водах обычно гораздо меньше и планктонные организмы большею частью мельче. В субтропических водах зато, правда, гораздо больше качественное разнообразие крупных, не планктонных организмов — здесь характерны сифонофоры, сальпы, красавицы «золотые макрели» (корифены) и оставляющие наибольшее впечатление летучие рыбы.
Летучие рыбы
В арктических льдах полезны для оценки ледовой обстановки не только наблюдения над крупными организмами, но и постоянный сбор планктона. Для охлаждения главной машины корабля все время всасывается из-за борта вода. Можно сделать отросток на приемной (всасывающей) трубе, приладить к нему водомер и через равные промежутки времени фильтровать через планктонную шелковую сетку одни и те же количества воды. Очень большое количество планктона и зелено-коричневый осадок характерны для начала биологической весны в воде. Вскрытие льдов тут произошло недавно, дней 10 — 20 назад. Корабль поэтому находится либо у кромки льдов, либо среди разводий и полыней; если же вокруг корабля чистая вода, то следует искать на горизонте «ледяное небо» (отблеск льдов на облаках) — кромка льдов не может быть далеко. Если же, наоборот, планктона немного, примесь зеленого цвета очень слаба (рачки сильно преобладают над микроскопическими растениями — диатомеями), то это — конец «гидрологического лета» и, следовательно, эта часть моря давно освободилась от сплошных льдов, а встречающиеся льды — случайные, приносные.Еще меньшее количество планктона, изжелта-белый цвет осадка предупреждают о биологической (и гидрологической) осени; близко, если не началось уже, замерзание, кораблю пора уходить в менее суровые воды.Такой способ ориентировки во льдах предложен несколько лет назад советским ученым В. Г. Богоровым.Количество планктона обычно резко возрастает с приближением к суше, особенно когда корабль подходит к ней с попутным постоянным течением. Это объясняется подъемом глубинных, богатых питательными солями вод у материковой отмели.Острова в океане, круто поднимающиеся среди больших глубин, не окаймленные широкой отмелью, с мало изрезанными берегами не оказывают значительного влияния на общую картину жизни вод, но количество планктона в воде и тут заметно возрастает. Возрастание объемов планктона, отцеженного из одинаковых объемов воды, может служить, таким образом, добавочным вспомогательным признаком приближения корабля к земле.Лет сто назад первый исследователь горько-соленого залива Каспийского моря, Кара-Богаз-гола, Карелин, подходя на шлюпке к берегам залива, увидел клокочущие буруны. Ветра почти не чувствовалось, поверхность плотной тяжелой воды Кара-Богаза была гладкой, а шума бурунов не слышали. Команда все же отказалась подойти к берегу, боясь разбить шлюпку о камни, которых, в действительности, в Кара-Богазе нет.Подобные же «ложные буруны» приходилось видеть мне не раз и в очень соленом и мелководном заливе Азовского моря — Сиваше, или «Гнилом море». Когда наш баркас, движимый слабым бризом, впервые врезался в «буруны» у ровного песчаного берега местности Чокрак на Арабатской стрелке, то «буруны» оказались только огромными кучами пышной, легкой белой пены, колеблемыми ветром. Выяснилось, что основой для ячеек пены служат крохотные икринки обычного в крайне соленых водоёмах рачка — артемии, или «соляной матки». Добавлю, что по берегам Сиваша также нет камней, а настоящему прибою негде и разогнаться, да и очень уж мелко во всем Сиваше. Икринок этих там так много, что у заплеска их скопления напоминают песок.Свечение морских организмов, особенно массовое, существенно для штурмана. Оно позволяет ему видеть темной ночью другие корабли, берег, скалы, надводные или даже неглубоко находящиеся подводные рифы. У разных организмов оно может быть разного цвета: зеленоватым, синеватым, красноватым. Белизной кильватерной струи идущих впереди кораблей постоянно пользуются для сохранения кильватерного строя ночью. В боевых условиях, когда корабли полностью затемнены, кильватерная струя особенно хорошо и далеко заметна, если в воде есть мелкие светящиеся организмы, которые от взбалтывания их в вихрях пены у корпуса вспыхивают искорками.Иногда, особенно в Японском и Охотском морях, свечение бывает настолько сильным, что его отблеск на облаках создает впечатление зарева огней еще далекого, но большого города или лучей прожекторов.Отдельные вспышки свечения на гребнях воды нетрудно принять издалека за освещение кораблей или за их сигналы. Так, в минувшей второй мировой войне был случай, когда в открытом Тихом океане сигнальщики доложили о проблесках на горизонте. По числу и расположению проблесков подумали сначала, что это огни и прожекторы неосторожно ведущих себя главных сил вражеского флота, но все оказалось совсем не опасным — это были только пятна свечения моря.«Миноносец кинулся за торпедой и, благодаря фосфоресценции, отчетливо увидел силуэт идущей на глубину лодки. Немедленно было сброшено несколько глубинных бомб».Так отрывисто и сухо современный нам военно-морской писатель упоминает о красивейшем явлении природы, которое Чарльз Дарвин столетие назад воспринимал и описывал иначе: «В одну очень темную ночь, когда мы находились несколько южнее Ла-Платы, море представляло удивительное и прекрасное зрелище. Дул свежий ветерок, и вся поверхность моря, которая днем была покрыта пеной, теперь сияла бледным светом. Перед носом корабля вздымались две волны как бы из жидкого фосфора, а за ними тянулся млечный след. Кругом, насколько было видно, светился гребень каждой волны, а на горизонте небосклон, отражая блеск этих синеватых огней, не был так темен, как небо прямо над нами».
Торпедная атака при свечении моря
Свечение Охотского моря
Дельфины, когда они проносятся ночью с двадцатиузловой скоростью мимо корабля, очерчиваются свечением моря и оставляют за собой светящиеся полосы, напоминая торпеды.Отметим еще, что свечение моря демаскирует, а цветение моря, наоборот, может маскировать, укрыть, даже от самолета, минное поле и особенно подводную лодку.Гребни воды, светясь ночью, так похожи на буруны мелководья, что, например, в Красном море, как указывают наставления для мореплавателей, очень легко вообразить, что корабль близок к аварии на рифах, в то время как под ним и вокруг него еще десятки, а то и сотни метров воды до дна. Красное море самое теплое море мира, но и в холодном Охотском море свечение бывает очень сильным, даже зимою, среди льдов.Каковы причины свечения моря? Причина одна — холодный «живой свет», испускаемый преимущественно мелкими и мельчайшими морскими организмами, некоторыми беспозвоночными, простейшими (одноклеточными) и бактериями. При раздражении от движения воды или при химическом раздражении большинство этих организмов светится сильнее, а другие, до этого затемненные, начинают светиться. Далеко не всегда и не везде в морской воде у поверхности бывает достаточно светящихся организмов, чтобы человеческие глаза, в особенности после яркого белого света внутри корабля, могли заметить слабое свечение моря.Познакомимся немного со светящимися организмами, живущими у поверхности моря и встречающимися в изобилии, массово.
Гребневики
Бактерии, способные светиться, часто встречаются в прибрежных водах океанов и морей, причем они обильнее всего там, где вблизи впадают большие реки. Эти бактерии легко посеять в колбах и чашках бактериологов на особых питательных смесях и получить, таким образом, своеобразные «живые лампы», при свете которых можно читать и фотографировать.Некоторые ученые думали, что все остальные, более сложные, чем бактерии, светящиеся организмы (простейшие и беспозвоночные животные) светятся не сами, а «за счет» поселившихся в их теле сожителей — светящихся бактерий. В ряде случаев бывает действительно так, но часто два родственных вида оказываются в разном положении — одна каракатица светится «чужим» бактериальным светом, а другая — своим, светящихся бактерий у нее нет.У простейших наиболее известно свечение маленьких, панцырных, изредка и голых, жгутиковых — перидиней и общеизвестной ноктилюки, или ночесветки.Очень распространено свечение среди медуз и гребневиков. Светятся и очень крупные медузы, например цианея или пелагия, бывают и крупные светящиеся гребневики, вроде ремневидного, в метр-полтора длиной, «венерина пояса».Массами встречаются, особенно в арктических и антарктических водах, светящиеся планктонные рачки, вроде креветок, с мудреным названием эвфаузииды (русское их название «китовая пища» или «капшак»).Не менее распространены светящиеся мелкие планктонные ракушковые и веслоногие рачки.Светится заживо погребенный в высверленных им самим в скалах глубоких ходах, где он никому не виден, двустворчатый обычный в Черном море моллюск фолас, или фолада. Светятся также два голожаберных брюхоногих моллюска, обитающих в толще воды, из которых особенно известна листовидная, в несколько сантиметров длиной, красивая филироэ. Еще точно не выяснено, светятся ли крылоногие моллюски — «морские бабочки», могущие называться с таким же правом «пищей китов», как и бесспорно светящиеся эвфаузииды.Из мелководных головоногих отметим свечение маленькой каракатицы — ватазении, живущей в японских водах. Весной и в начале лета ее ловят в количестве до тысячи тонн в заливе Тояма на Японском море и вывозят как удобрение на рисовые поля. Туристы приезжают издалека, чтобы любоваться живыми огоньками ватазении в водах залива Тояма.
Пирозомы
Известно много светящихся колониальных оболочников — сальп, образующих целые светящиеся цепочки или гирлянды. Очень бросается в глаза огненная пирозома, колониальный оболочник, достигающая порою метра длины и вспыхивающая световыми «перекатами» или «волнами», которые пробегают по ее телу.У пирозом светится каждая особь в составе колонии. Раздражение передается, вызывая свечение, не только внутри колонии, но и от одной пирозомы (одной колонии) к другой пирозоме (колонии), находящейся вблизи. Дневной свет прекращает свечение пирозом, внесенных потом в темноту, а спичка, зажженная возле пирозомы, находящейся в спокойном состоянии в темноте, возбуждает свечение. Рыбы и крабы охотно едят светящихся пирозом.Вообще, если еще можно ответить, для чего у глубинных и донных животных свет (например, у многощетинковых донных червей — нереид, поднимающихся ночами для размножения к поверхности), то в большинстве случаев никак нельзя решить, зачем светятся животные, обитающие в поверхностном слое. Их холодный свет ничем не может им помочь — разве только выдает светящуюся добычу врагам, хищникам.Как известно, Колумб открыл в 1492 году по существу не Америку, а острова, лежащие в Атлантическом океане к востоку от Центральной Америки — Вест-Индию. В историческую ночь на 12 октября 1492 года Колумб, стоя с несколькими спутниками на корме своего флагманского корабля «Санта-Мария», примерно в 22 часа местного времени увидел вдали таинственные проблески света, описанные им как «пламя свечки, то поднимаемой, то опускаемой».По расчетам нынешних навигаторов «Санта-Мария» находилась в это время над значительной глубиной милях в 85 к востоку и с наветренной стороны от острова Ватлинг, места высадки Колумба, происшедшей на следующий день. Что же это был за свет? Никакой огонь в туземных хижинах или обычный костер на берегу не мог бы быть усмотрен с такого расстояния, ни о каких маяках или сигналах у туземцев тоже не могло быть и речи. Один натуралист не так давно высказал предположение, что свет, возродивший надежду у измученных долгим путешествием Колумба и его людей, был переменчивыми проблесками свечения одного мелкого многощетинкового червя, который, сходно со своим более крупным родичем — палоло, поднимается к поверхности раз в году в октябре, в последнюю четверть луны.
Аргонавт
Из светящихся рыб, живущих в верхнем слое воды, укажем еще на «морского мичмана» с его светящимися «пуговицами», он же по заслугам зовется «поющая рыба». Кроме «мичмана», светится еще ряд мелких рыбок в японских и индо-малайских водах. Светятся они далеко не все время, из иных свет приходится «выжимать» впрыскиванием медикаментов или грубыми прикосновениями. Светящийся орган рыбы, называемой фотоблефарон, закрывается по желанию рыбы особой кожной складкой. Малайцы применяют фонарик фотоблефарона в качестве светящейся наживки для своих удочек.О свечении моря следует помнить и знать всякому моряку. Радиолокация и гидроакустика, опознавание противника, нащупывание мин заграждения, других надводных и подводных препятствий с помощью радиоволн и звуковых волн, конечно, очень важны, но и глаза, зрение оказывают моряку немалые услуги.Нависающие развалистые борта, очень хорошая обтекаемость, остановки в моменты наибольшей опасности демаскирования свечением моря и, наконец, дымовые завесы, — вот что помогает укрываться ночью кораблю при свечении моря.Издавна хорошо известна роль обитателей моря как предвестников изменения погоды. Так, тропические морские организмы, обычно держащиеся у поверхности моря, вроде медуз, сифонофор, некоторых брюхоногих и крылоногих моллюсков, сальп, головоногих «аргонавтов», опускаются в более глубокие слои перед штормом, их положительная пловучесть уменьшается вместе с понижением атмосферного давления, как будто при понижении давления они «стравливают» газ из полостей в их телах или в их раковинах.