— Что ты такой шум поднял? Разве его так поймаешь! — сказала мама.
Тут Мурзик прыгнул на подоконник, где стоял аквариум, и хотел выскочить обратно, в форточку, но сорвался и с размаху как плюхнется в аквариум!
Вода так и брызнула в разные стороны. Мурзик выскочил из аквариума и давай отряхиваться. Тут мама и схватила его за шиворот:
— Вот я тебя проучу как следует!
— Мамочка, миленькая, не бей Мурзика! — заплакал Виталик.
— Нечего его жалеть, — сказала мама. — Он ведь не пожалел рыбку!
— Мамочка, он не виноват!
— Как же «не виноват»? А кто карася съел?
— Это не он.
— А кто же?
— Это я…
— Ты съел? — удивилась мама.
— Нет, я не съел. Я его на свисток променял.
— На какой свисток?
— Вот на этот.
Виталик вынул из кармана свисток и показал маме.
— Как же тебе не стыдно? — сказала мама.
— Я нечаянно. Серёжа сказал: «Давай меняться», я и поменялся.
— Я не о том говорю! Я говорю, почему ты не сказал правду? Я ведь на Мурзика подумала. Разве честно на других сваливать?
— Я боялся, что ты станешь бранить меня.
— Это только трусы боятся говорить правду! Хорошо было бы, если б я наказала Мурзика?
— Я больше не буду.
— Ну смотри! Только потому прощаю, что ты всё-таки сам признался, — сказала мама.
Виталик взял Мурзика и понёс к батарее сушиться. Он посадил его на скамеечке и сел рядом с ним. Мокрая шерсть на Мурзике торчала в разные стороны, как иголки у ёжика, и от этого Мурзик казался таким худым-худым, будто целую неделю совсем ничего не ел. Виталик вынул из кармана котлету и положил перед Мурзиком. Мурзик съел котлету, потом забрался на колени к Виталику, свернулся калачиком и замурлыкал свою песенку.
Затейники
Мы с Валей затейники. Мы всегда затеваем какие-нибудь игры.
Один раз мы читали сказку «Три поросёнка». А потом стали играть. Сначала мы бегали по комнате, прыгали и кричали:
— Нам не страшен серый волк!
Потом мама ушла в магазин, а Валя сказала:
— Давай, Петя, сделаем себе домик, как у тех поросят, что в сказке.
Мы стащили с кровати одеяло и завесили им стол. Вот и получился дом. Мы залезли в него, а там темно-темно! Валя говорит:
— Вот и хорошо, что у нас свой дом! Мы всегда будем здесь жить и никого к себе не пустим, а если серый волк придёт, мы его прогоним.
Я говорю:
— Жалко, что у нас в домике нет окон, очень темно!
— Ничего, — говорит Валя. — У поросят ведь домики бывают без окон.
Я спрашиваю:
— А ты меня видишь?
— Нет. А ты меня?
— И я, — говорю, — нет. Я даже себя не вижу.
Вдруг меня кто-то как схватит за ногу! Я как закричу! Выскочил из-под стола, а Валя за мной.
— Чего ты? — спрашивает.
— Меня, — говорю, — кто-то схватил за ногу. Может быть, серый волк?
Валя испугалась и бегом из комнаты. Я — за ней. Выбежали в коридор и дверь захлопнули.
— Давай, — говорю, — дверь держать, чтобы он не открыл.
Держали мы дверь, держали. Валя и говорит:
— Может быть, там никого нет?
Я говорю:
— А кто же тогда меня за ногу трогал?
— Это я, — говорит Валя, — я хотела узнать, где ты.
— Чего же ты раньше не сказала?
— Я, — говорит, — испугалась. Ты меня испугал.
Открыли мы дверь. В комнате никого нет. А к столу подойти всё-таки боимся: вдруг из-под него серый волк вылезет!
Я говорю:
— Пойди сними одеяло. А Валя говорит:
— Нет, ты пойди! Я говорю:
— Там же никого нет.
— А может быть, есть!
Я подкрался на цыпочках к столу, дёрнул за край одеяла и бегом к двери. Одеяло упало, а под столом никого нет. Мы обрадовались. Хотели починить домик, только Валя говорит:
— Вдруг опять кто-нибудь за ногу схватит!
Так и не стали больше в «три поросёнка» играть.
Заплатка
У Бобки были замечательные штаны: зелёные, вернее сказать, защитного цвета. Бобка их очень любил и всегда хвастался:
— Смотрите, ребята, какие у меня штаны. Солдатские!
Все ребята, конечно, завидовали. Ни у кого больше таких зелёных штанов не было.
Однажды Бобка полез через забор, зацепился за гвоздь и порвал эти замечательные штаны. От досады он чуть не заплакал, пошёл поскорее домой и стал просить маму зашить.
Мама рассердилась:
— Ты будешь по заборам лазить, штаны рвать, а я зашивать должна?
— Я больше не буду! Зашей, мама!
— Сам зашей.
— Так я ведь не умею!
— Сумел порвать, сумей и зашить.
— Ну, я так буду ходить, — проворчал Бобка и пошёл во двор.
Ребята увидели, что у него на штанах дырка, и стали смеяться.
— Какой же ты солдат, — говорят, — если у тебя штаны порваны?
А Бобка оправдывается:
— Я просил маму зашить, а она не хочет.
— Разве солдатам мамы штаны зашивают? — говорят ребята. — Солдат сам должен уметь всё делать: и заплатку поставить и пуговицу пришить.
Бобке стало стыдно.
Пошёл он домой, попросил у мамы иголку, нитку и лоскуток зелёной материи. Из материи он вырезал заплатку величиной с огурец и начал пришивать её к штанам.
Дело это было нелёгкое. К тому же Бобка очень спешил и колол себе пальцы иголкой.
— Чего ты колешься? Ах ты, противная! — говорил Бобка иголке и старался схватить её за самый кончик, так, чтоб не уколоться.
Наконец заплатка была пришита. Она торчала на штанах, словно сушёный гриб, а материя вокруг сморщилась так, что одна штанина даже стала короче.
— Ну, куда же это годится? — ворчал Бобка, разглядывая штаны. — Ещё хуже, чем было! Придётся наново перешивать.
Он взял ножик и отпорол заплатку. Потом расправил её, приложил снова к штанам, хорошенько обвёл вокруг заплатки чернильным карандашом и стал пришивать её снова. Теперь он шил не спеша, аккуратно и всё время следил, чтобы заплатка не вылезала за черту.
Он долго возился, сопел и кряхтел, зато, когда всё сделал, на заплатку было любо взглянуть. Она была пришита ровно, гладко и так крепко, что не отодрать и зубами.
Наконец Бобка надел штаны и вышел во двор. Ребята окружили его.
— Вот молодец! — говорили они. — А заплатка, смотрите, карандашом обведена. Сразу видно, что сам пришивал.
А Бобка вертелся во все стороны, чтобы всем было видно, и говорил:
— Эх, мне бы ещё пуговицы научиться пришивать, да жаль, ни одна не оторвалась! Ну ничего. Когда-нибудь оторвётся — обязательно сам пришью.
И я помогаю
Жила маленькая девочка по имени Ниночка.
Ей было всего пять лет. У неё были папа, мама и старенькая бабушка, которую Ниночка называла бабулей.
Ниночкина мама уходила каждый день на работу, а с Ниночкой оставалась бабуля. Она учила Ниночку и одеваться, и умываться, и пуговицы застёгивать на лифчике, и башмаки зашнуровывать, и заплетать косы, и даже буквы писать.
С бабулей Ниночка проводила весь день, а с мамой только утро и вечер.
А вот папу Ниночка видела очень редко, так как он работал в далёкой Арктике. Он был полярный лётчик и домой приезжал, только когда был отпуск.
Раз в неделю, а иногда и чаще от Ниночкиного папы приходило письмо. Когда мама возвращалась с работы, она читала письмо вслух, а Ниночка и бабуля слушали. А потом все вместе писали папе ответ. На другой день мама уходила на работу, а бабуля с Ниночкой относили письмо на почту.
Один раз бабуля с Ниночкой пошли на почту, чтоб отправить папе письмо. Погода была хорошая, солнечная. На Ниночке было красивое голубое платьице и белый передник с вышитым на нём красным зайчиком. Возвращаясь с почты, бабуля пошла с Ниночкой проходными дворами, через пустырь. Раньше там стояли небольшие деревянные домики, а теперь всех жильцов переселили в новый большой каменный дом, а на этом месте решили насадить деревья и сделать парк. Сейчас пока ещё парка не было, а в углу пустыря лежала куча железного хлама, который забыли увезти: куски старых железных труб, обломки радиатора парового отопления, спутанная железная проволока.
Бабуля даже остановилась возле этой кучи железа и сказала:
— Вот не знают пионеры, где железный лом есть. Надо бы им сказать.
— А зачем пионерам лом? — спросила Ниночка.
— Ну, они ведь всегда бегают по дворам, собирают железный лом и сдают государству.
— А зачем государству?
— А государство пошлёт на завод. На заводе железо расплавят и сделают из него новые вещи.
— А кто заставляет пионеров собирать лом? — спросила Ниночка.
— Никто не заставляет. Они сами. Дети ведь тоже должны помогать взрослым.
— А мой папа помогал взрослым, когда маленьким был?
— Помогал.
— А я, бабуленька, почему я взрослым не помогаю?
— Ну и ты будешь помогать, когда подрастёшь чуточку, — засмеялась старушка.
Прошло несколько дней, и бабуля забыла про весь этот разговор. Но Ниночка ничего не забыла. Однажды она играла во дворе. Бабуля отпустила её погулять одну. Ребята ещё не вернулись из школы, во дворе никого не было, и Ниночке одной было скучно.
Вдруг она увидела, что в ворота вбежали два незнакомых мальчика. Один из них был в длинных брюках и синей матросской куртке, другой — в коричневом костюме с коротенькими штанами. Ботинки у него на ногах были не чёрные, а какие-то рыжие, потому что он всегда забывал их почистить.
Оба мальчика не обратили на Ниночку никакого внимания. Они стали бегать по всему двору, заглядывать во все углы и как будто что-то искали. Наконец они остановились посреди двора, и тот, который был в длинных брюках, сказал:
— Вот видишь! Ничего нет.
А тот, который был в рыжих ботинках, шмыгнул носом, сдвинул на затылок фуражку и сказал:
— Поищем в других дворах, Валерик. Где-нибудь да найдём.
— Найдёшь тут! — с досадой проворчал Валерик. Они пошли обратно к воротам.
— Мальчики! — закричала вдогонку им Ниночка.
Ребята остановились возле ворот.
— Тебе чего?
— Что вы ищете?
— А тебе что?
— Вы, наверно, железо ищете?
— Ну, хотя бы железо. А тебе что?
— Я знаю, где много железа есть.
— Откуда ты знаешь?
— Вот знаю.
— Ничего ты не знаешь!
— Нет, знаю.
— Ну ладно, показывай, где оно, твоё железо.
— Это не здесь. Это надо вот пойти по улице, потом свернуть вон туда, потом ещё повернуть там, потом через проходной двор, потом… потом…
— Врёшь, видно, — сказал Валерик.
— И вовсе не вру! Вот идите за мной, — ответила Ниночка и решительно зашагала по улице.
Ребята переглянулись.
— Пойдём, Андрюха? — спросил Валерик приятеля.
— Ну что ж, пойдём, — усмехнулся Андрюха.
Ребята догнали Ниночку и зашагали сзади. Они делали вид, будто идут не с ней, а отдельно, сами по себе. На лицах у них было насмешливое выражение.
— Ишь шагает, как будто взрослая, — говорил Валерик.
— Ещё заблудится, — ответил Андрюха. — Возись тогда с ней. Придётся отводить обратно домой.
Ниночка дошла до угла улицы и повернула налево. Ребята покорно повернули за ней. На следующем углу она остановилась, постояла в нерешительности, потом смело зашагала через дорогу. Ребята, как по команде, двинулись за ней.
— Послушай, — окликнул Валерик Ниночку, — а там много железа? Может быть, там одна старая сломанная кочерга?
— Много, — ответила Ниночка. — Вам двоим и не унести.
— Сказочки! — ответил Валерик. — Мы вдвоём сколько хочешь дотащим. Мы сильные.
Тут Ниночка подошла к одному дому и остановилась возле ворот. Она внимательно осмотрела ворота и пошла во двор. Ребята пошли следом за ней. Они дошли до конца двора, потом повернули обратно к воротам и опять вышли на улицу.
— Ты что же это? — с недоумением спросил Валерик.
— Это не тот двор, — смущённо сказала Ниночка. — Я ошиблась. Нам проходной надо, а это не проходной. Наверное, рядом.
Они пошли в соседний двор, но он тоже оказался непроходным. В следующем дворе их постигла такая же неудача.
— Что же, мы так и будем по всем дворам таскаться? — ворчливо сказал Андрюха.
Наконец четвёртый двор оказался проходным. Ребята прошли через него в узенький переулок, потом свернули на широкую улицу и пошли по ней. Пройдя целый квартал, Ниночка остановилась и сказала, что они, кажется, пошли не в ту сторону.
— Ну пойдём в другую сторону, раз не в ту. Чего тут стоять, — проворчал Андрей.
Они повернули и пошли в другую сторону; миновали переулок, снова прошли квартал.
— Ну теперь куда: направо или налево? — спросил Валерик.
— Направо, — ответила Ниночка. — Или налево…
— Что-что? — строго сказал Андрюха. — Ну и бестолковая же ты!
Ниночка заплакала.
— Я заблудилась! — сказала она.
— Эх, ты! — с укоризной сказал Валерик. — Ну, пойдём, мы тебя отведём домой, а то скажешь, что мы тебя завели да бросили посреди улицы.
Валерик взял Ниночку за руку. Все трое отправились в обратный путь. Андрюха шёл позади и ворчал про себя:
— Из-за этой пигалицы столько времени даром потратили. Без неё давно где-нибудь железо нашли бы!
Они снова вернулись к проходному двору. Валерик уже хотел свернуть в ворота, но тут Ниночка остановилась и сказала:
— Стойте, стойте! Я, кажется, вспомнила. Нам вот туда надо.
— Куда это «вот туда»? — недовольным тоном спросил Андрей.
Вот туда. Через этот проходной двор, что напротив. Я теперь вспомнила. Мы с бабушкой через два проходных двора шли. Сначала через тот, а потом через этот.
— А ты не обманываешь? — спросил Валерик.
— Нет, кажется, не обманываю.
— Смотри, если железа не будет, мы тебе покажем, где раки зимуют.
— А где они зимуют?
— Тогда узнаешь. Пойдём!
Ребята перешли на другую сторону переулка, прошли через проходной двор и очутились на пустыре.
— Вот оно, железо! Вот оно! — закричала Ниночка. Андрей и Валерик со всех ног бросились к куче железного лома.
Ниночка бежала за ними вприпрыжку и радостно твердила:
— Вот видите! Я говорила вам. Правду я говорила?
— Молодчина! — похвалил её Валерик. — Ты говорила правду. Как тебя звать?
— Ниночка. А вас?
— Меня Валерик, а вот его — Андрюха.
— Не надо говорить — Андрюха, надо говорить — Андрюша, — поправила Ниночка.
— Ничего, он не обижается, — махнул рукой Валерик. Ребята принялись разбирать ржавые трубы и обломки от радиатора. Железо было наполовину засыпано землёй, и вытаскивать его было не так-то просто.
— А тут и правда много железа, — сказал Валерик. — Как мы его дотащим?
— Ничего. Свяжем две трубы проволокой, и получатся носилки, — придумал Андрей.
Ребята принялись мастерить носилки. Андрей работал старательно. Он всё время шмыгал носом и проводил по нему кулаком.
— И носом так делать не надо, Андрюша, — наставительно сказала Ниночка.
— Ишь ты! А это ещё почему?
— Бабушка не велит.
— Много она понимает, твоя бабушка!
— Бабушка всё понимает, потому что она самая старшая. На вот тебе лучше платочек.
Ниночка достала из кармана аккуратно сложенный беленький, как снежинка, платочек. Андрюха взял его, некоторое время глядел на него молча, потом протянул обратно:
— Возьми, а то я тебе его своим носом измажу.
Он вынул из кармана носовой платок — правда, не такой белоснежный, как у Ниночки, — и высморкался.