Глядя вверх, они обошли дуб вокруг мощного ствола.
— Видите сундук? — спросил Дядька. — Вот он-то нам и нужен, родимый. — Он ткнул кулаком в грудь одному из охранников. — Ты полезешь!
— Куда?! — завизжал охранник. — Я же не обезьяна — по деревьям лазать.
— Как по такому стволу залезешь? — поддержал друга второй охранник. — Это нереально!
— Ай, извините! Забыл, что вы не обезьяны, а свиньи, — издевательски заметил Дядька. — Ладно! — согласился он. — Тогда перекинем верёвку через вон тот толстый сук и на верёвке поднимем тебя вверх.
Долго пытались перекинуть верёвку. Потом это им удалось, и, привязав одного из охранников к одному концу, они стали тянуть верёвку за другой конец.
Охранник оказался сидящим на толстом суку.
— Теперь отвязывай от себя верёвку и обвязывай сундук, — скомандовал Дядька. — Только крепко вяжи, не халтурь. А то голову снесу!
Сундук бережно опустили на землю.
— Ну, старикашка, прощайся с жизнью, — сказал Дядька и схватил топор. — Сейчас я тебя прикончу! Там должен быть заяц.
Он поддел топором крышку сундука, и та со щелчком открылась. Дядька запустил туда руку и вытащил за уши крупного белого зайца.
— Заяц есть! — Дядька покрутил зайца в руках.
Не раздумывая, он распорол зайцу брюхо. На землю посыпались опилки. Внутри зайца оказалась деревянная, искусно расписанная утка.
— Утка тоже есть!
Дядька об колено разломил утку пополам, и на землю выпало яйцо.
— Ага! И яйцо на месте!
Он поднял яйцо и повертел в руках.
Яйцо было завёрнуто в красивую бумажку с надписью «Киндер-сюрприз».
Дядька развернул обёртку.
— О! Шоколадное, кажись! — поразился он. — Выпендривается этот Кощей, как может. — Он лизнул яйцо языком, разломил его пополам и достал оттуда жёлтый пластиковый контейнер.
— Вот мы и у цели! — закричал он. — Трепещи, Кощей! Смерть твоя пришла!
Он разломил контейнер пополам, в надежде увидеть там долгожданную иголку. Но иголки там не оказалось. В контейнере, свёрнутая трубочкой, лежала бумажка.
Когда он развернул бумажку и прочитал, что там было написано, на него было жалко смотреть. Его круглое лицо, обвязанное белым бинтом, покрылось красными пятнами.
Он топал ногами, плевался, бился и без того раненной головой об сундук, боксировал с невидимым соперником.
Потом схватил винтовку и стал стрелять без разбора во все стороны, рискуя застрелить своего охранника, который ни жив ни мёртв стоял, слившись со стволом дуба.
Когда патроны кончились и винтовка дала осечку, он взялся за топор и в несколько ударов разнёс сундук в щепки.
Потом сел и стал монотонно, как маятник, качаться из стороны в сторону.
В записке неровным, корявым почерком было написано:
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
— Совсем тронулся мужик, — сказал Гарольд. — Мне его даже немного жалко. Если бы рядом были санитары, его бы непременно повязали в смирительную рубашку.
Ребята сидели в расщелине между скалами, и вся картина происходящего была видна им, как на ладони.
— Круто мы его сделали! — сказал Мока. — Он даже не понял, что это не тот остров. И не тот дуб. И твоя идея, Тутукин, сработала по полной программе.
— Скажите спасибо Охотнику, — добавил Даня. — Он нам здорово помог.
А дело было так. Пока летели на ковре-самолёте в сторону острова Буяна, Тутукину пришла в голову отличная идея — подменить в сундуке зайца, утку и яйцо.
На карте Данька определил, что поблизости от озера живёт Охотник, к которому они и отправились.
Охотник — симпатичный, высоченный мужчина — всё понял с полуслова. Он дал ребятам отлично сделанное чучело белого зайца, симпатичную деревянную уточку, которую он использовал для приманки на охоте, старый сундучок, моток крепкой верёвки и лодку.
После этого Данька довёл идею до совершенства, Он предложил направить врагов по ложному пути и установить указатель «Остров Буян» рядом с небольшим островком, в центре которого стоял большой дуб. Настоящий же остров Буян находился от этого места гораздо дальше. До него ещё надо было скакать и скакать.
Всё остальное было делом техники.
На фанерке они написали указатель, подняли сундук со всем содержимым на дуб, спрятались в расщелине и стали ждать всадников.
Дядька наконец-то пришёл в себя. Он встал, побрёл к берегу и плашмя плюхнулся в воду.
— Эй! А мы? — закричали охранники.
— Возвращайтесь домой, — ответил Дядька, — Вы мне больше не нужны. — И поплыл от острова.
Когда Дядька оделся и сел на коня, он достал из кармана своего шикарного камзола зеркальце, которое дал ему колдун Занзибад.
Он потёр пальцем поверхность зеркала, и там появилось изображение Занзибада.
— Ну что! Разбогател? — ехидно спросил Занзибад.
— Не гони! Ещё не вечер! — ответил Дядька.
— Ну и видок у тебя! — Занзибад рассмеялся. — Чистый клоун! Ты зачем поехал на остров? Хотел убить его, дурашка? Я же тебя предупреждал — он тебе не по зубам.
— Это всё Тутукин подстроил, — стал оправдываться Дядька.
— Какой Тутукин? Что ты гонишь?
— Мальчишка проклятый меня подставил. Уже не первый раз.
— Вот видишь, тебя какой-то паршивый мальчишка может вокруг пальца обвести, а ты на самого Кощея пошёл. Ой, плохо это кончится, помяни моё слово. Чего тебе сейчас-то от меня надо?
— Ты на этого Тутукина можешь порчу какую наслать? Чтоб не мешал.
— Да не знаю я, кто такой Тутукин. Думаю, что он из другого измерения и мои чары на него не действуют.
— Ладно. А скажи, Кощей в свой замок вернулся?
— Пока не вернулся. Но в любой момент может вернуться. А ты, я смотрю, всё-таки решил его ограбить? Ну, валяй, безумец! В добрый путь, как говорится. Шар, как и договаривались, стоит у подножия замка. Я своё слово держу. Да прославятся скромные деяния мои! — сказал Занзибад.
Изображение зарябило, размылось и исчезло вовсе.
— Плешивый дурак! — выругался Дядька. — Думает, что он умнее всех! А чёрта с два ты получишь свою долю! Всё себе заберу! Всё!!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Жуткое это было место.
Издалека замок Кощея Бессмертного выглядел, как пирамида беспорядочно нагромождённых серых камней, отполированная ветрами и дождями и уходящая ввысь.
Но если приглядеться, то можно было увидеть узкие, как бойницы, оконца с чугунными коваными решётками, башенки под облаками, террасы, балконы и уступы.
Замок надёжно охранял тайны Кощея от любопытствующих взоров.
Вокруг замка, страшно галдя, кружилась туча жирных чёрных воронов.
На земле стояла сплетённая из лозы квадратная корзина, а над ней медленно покачивался на фоне серой каменной массы большой жёлтый, как цыплёнок, воздушный шар.
Дядька скакал очень быстро и вконец загнал своего коня. Когда он спешился у воздушного шара, конь зашатался из стороны в сторону, словно пьяный, а потом жалобно заржал и рухнул на землю.
— Всё-таки ковёр-самолёт — великое изобретение! — сказал Мока. — Мы везде опережаем Дядьку.
Они сидели в очередной засаде, неподалёку от воздушного шара. На сей раз это была пещера в подножии замка Кощея и был прекрасный обзор.
Дядька, кряхтя, залез в корзину и с любопытством стал рассматривать горелку.
— Я далеко не уверен, что он сможет запустить горелку, — предположил Даня. — А без этого шар не сможет подняться в воздух.
— А зачем там вообще горелка? — спросил любопытный Мока.
— Ты закон Архимеда в школе изучал? — спросил Данька.
— Изучал, — не очень уверенно ответил Мока. — Кажется…
— На тело, погружённое… — подсказал Тутукин.
— A-а! На тело, погружённое в жидкость…
— Или газ, — добавил Данька.
— …действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной им жидкости, — вспомнил Мока. — Вроде бы так…
— Правильно, молодец! Ну, так вот, — начал объяснять Данька, — всё воздухоплавание основано на этом законе. В оболочке воздушного шара находится горячий воздух, который обладает меньшей плотностью, чем холодный, и поэтому способен подниматься вверх. Горелка даёт возможность регулировать температуру воздуха в шаре, и таким образом можно изменять высоту полёта. Понятно?
— Понятно, — ответил Мока. — Кажется…
— А есть ещё одна трактовка этого закона, — с умным видом заявил кот Гарольд. — Жидкость, погружённая в тело вечером, покидает его утром.
Все засмеялись.
Тем временем Дядька, очевидно, догадался, что горелку надо поджечь. Он поднёс к горелке горящую лучину, и тёплый воздух стал наполнять оболочку шара.
Будущий воздухоплаватель отвязал верёвку, которой корзина была привязана к крупному валуну, и шар медленно стал подниматься вверх, постепенно уменьшаясь в размерах.
Добравшись до большой террасы, Дядька выпрыгнул из корзины, привязал её к камню и, осторожно пригибаясь и оглядываясь по сторонам, направился к огромной дубовой двери с коваными накладками, Он потянул за большое круглое кольцо, заменяющее, очевидно, ручку, и дверь со скрипом приоткрылась. Из-за двери пахнуло холодом, плесенью и… вечностью.
Он прошёл по узкому каменному коридору и оказался в огромном зале. Свет сюда попадал только через узкие бойницы в стене. Каждый шаг гулко повторялся эхом.
Вдоль стен зала стояли старые, покрытые толстым слоем пыли сундуки всевозможных размеров: в нижнем ряду стояли сундуки огромные, как товарные вагоны, на них громоздились сундуки поменьше, размером с письменный стол, а наверху всё было заставлено сундуками поменьше и маленькими ларцами и шкатулками.
Дядька понял, что добрался, наконец, до сокровищ Кощея.
— Моё-ё!! — закричал он. — Всё моё!
Эхо подхватило крик и по всему замку стало многократно повторять: «Моё-ё-ё-ёШ»
Поднатужившись, Дядька схватил один из сундуков и потащил его к выходу.
Он брал только те сундуки, которые в силах был поднять.
Наконец, корзина заполнилась до отказа.
Места для самого Дядьки уже не было, и ему пришлось лечь на сундуки сверху.
Он снова поджёг горелку.
Шар приподнялся над землёй, некоторое время повисел в воздухе, как бы раздумывая, лететь ему или не лететь.
Затем раздался треск, натянутые, словно струны, стропы лопнули, и корзина со свистом рухнула вниз.
В последнюю секунду Дядька успел ухватиться за болтающиеся под шаром верёвки.
Шар, почувствовав небывалую лёгкость, стал медленно набирать высоту.
Дядька болтал ногами, что-то кричал, но его уже никто не слышал.
— Сегодня в Сказочной стране, — торжественным голосом телевизионного диктора произнёс Гарольд, — произведён запуск космического зонда «Занзибад-1» с первым проходимцем на борту!
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Корзина же, ударившись о землю, разлетелась на куски, сундуки раскрылись, и из них высыпались несметные сокровища.
Сокровища так блестели на солнце, что трудно было на них смотреть. Здесь были монеты, драгоценные камни, фантастические кольца и ожерелья, изящные цепочки, обручи и браслеты, изысканные колье и броши.
Мальчишки побежали, чтобы поближе взглянуть на это чудо.
— Ух ты! — восхищённо сказал Мока. — Поле чудес!
— Как сказал герой одного популярного фильма, — заметил Тутукин, — всё, что нажито непосильным трудом!
И тут же противный скрипучий голос сказал:
— Грех смеяться над старым человеком.
Ребята обернулись. Они и не заметили, как за их спиной образовался Кощей. Бежать было поздно.
— Вот молодёжь пошла! — скрипучим голосом сказал Кощей. — Никакого уважения к старикам! Мне всё-таки много тысяч лет. Ладно, отроки, я на вас зла не держу — берите, сколько сможете, и валите отсюда! Вы мне помогли — теперь пора расплачиваться. Берите, берите! — Он призывно взмахнул тонкими, как плети, руками.
— Да нам как-то этого не надо… — промямлил Тутукин.
— Мы ничего брать не будем! Большое спасибо! — уверенно добавил Даня. — Мы не для этого сюда приехали. Наоборот, можем вам помочь поднять всё это добро наверх.
— Поднять — не проблема, — сказал Кощей и хлопнул в ладоши.
Сотни воронов слетелись на кучу драгоценностей. Каждая птица хватала клювом какую-нибудь вещь, улетала вверх и исчезала в смотровом окошке.
Через несколько минут гора драгоценностей исчезла.
— Ну, раз вы такие благородные, извиняйте! — сказал Кощей. — Может, в гости зайдёте?
Мальчишки переглянулись.
— А что, побывать в замке Кощея — это прикольно! — сказал Мока.
— Как ты считаешь? — спросил Тутукин у Дани. — Может, никогда в жизни такого случая не подвернётся.
— Я в принципе не против, — ответил Даня. — Только ненадолго.
— Кота на руки возьмите, — посоветовал Кощей. — А то, не ровён час, птицы его пошкрябают. — И он снова хлопнул в ладоши.
Крепкие вороны схватили всю честную компанию за плечи и полетели вверх, ко входу в замок.
Они прошли по тёмному, извилистому коридору, с множеством ответвлений и поворотов и добрались, наконец, до тронного зала.
В шикарном когда-то тронном зале было мрачно и жутковато: толстый слой пыли на полу и на стенах, на коврах, на гигантских картинах и зеркалах, безразмерные, напоминающие рыболовные сети паутины по углам. Запустение и безысходность царили вокруг.
Кощей обессиленно рухнул на свой трон.
— Угостить мне вас нечем, — констатировал он. — Уже давно здесь никто ничего не готовит. Прислуга давным-давно разбежалась. Никому я не нужен.
— Да! Уборка бы здесь не помешала, — чихнув, заметил Тутукин.
— Я здесь выгляжу, как белая ворона. — Гарольд брезгливо поджимал лапы и тряс ими, чтобы смахнуть пыль.
— А кто?! — вдруг закричал Кощей. — Кто?? Кто будет убирать?! Три года уже как Василиса исчезла, красавица моя ненаглядная! Доченька моя единственная! — Кощей обхватил голову и зарыдал. — Она же всё мыла, драила… Она же меня кормила, паразита такого… Здесь всё сверкало, как в лучших домах!
Кощей затих.
— Так вы же, уважаемый, сами её в лягушку превратили, насколько нам известно, — тихо сказал Даня.
— Кто? Я? — взревел Кощей. — Да, я! Именно я и превратил. А потому что слишком своенравная была, слишком самостоятельная. Вбила себе в голову, что она умнее меня. И надо было её наказать как-то. Вот и превратил. Теперь жалею страшно… Ошибка это была… Не надо было… Надо было просто её в угол поставить, негодницу. Ремня ей дать, как следует. А я её — в лягушку… Где она теперь?..
— Да вы успокойтесь. Она в полном порядке. Живёт прекрасно с Иваном-царевичем, — сказал Даня. — Вы же её на три года заколдовали? А раз, как вы говорите, три года прошло — она вот-вот вернётся. И всё будет хорошо.
— Нет. Не вернётся она. Никогда уже не вернётся.
— Почему вы так считаете? — удивился Тутукин.
— Нутром чувствую… — Кощей обессиленно откинулся на спинку трона. — Спинным мозгом чую — не вернётся. — И опять закричал как контуженный: — Хватит уже! Не мучайте меня! Устал я! Идите, откуда пришли! Вон отсюдова!!
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Когда ребята снова оказались (не без помощи всё тех же воронов) внизу у подножия Кощеева замка, Тутукин сказал:
— Называется, сходили в гости. У старика совсем крыша поехала. Но операция «Кощей Бессмертный», судя по всему, благополучно завершилась.
— Так-то оно так. — Даня явно был чем-то озабочен. — Только смущает меня одна фраза, сказанная Кощеем.