Дружок сделал охотничью стойку и замер. А Волк так спокойно и миролюбиво спрашивает:
— Чего это ты здесь делаешь?
— Грибы собираю, — не меняя стойки, невозмутимо ответил пёс.
— Это же не твоё собачье дело! — удивился Волк. — Тебе охотиться надо или, на худой конец, охранять чего-нибудь. А ты…
— А что я? Я своё отохотился! — присаживаясь на пенёк, с гордостью сказал бывший гроза лесных обитателей.
Волк понимающе кивнул и присел рядышком на траву. А Дружок, почувствовав, что его собираются внимательно слушать, начал свой рассказ:
— Родился я в деревне. Отца-матери не знал…
И он слово в слово стал пересказывать свою историю, которую поведал Игнату. Как только Дружок дошёл до того момента, когда ему дали кличку Пиф-Паф, Волк насторожился. Ну, а когда заговорил о том, как браконьеры привязали его к дереву и оставили на съедение волкам, у Волка появились слёзы умиления.
Он понял, что перед ним тот самый Пиф-Паф, про которого рассказывали браконьеры в новогоднюю ночь за столом у Бабы-Яги.
— Я так рад, что ты живой! — растроганно произнёс Волк. — А твои старые хозяева сожалеют о том, что так нехорошо поступили с тобой…
И тут на Дружка навалилась такая тоска по родной деревне, что спасу нет. Чтобы скрыть минутную слабость, бывалый охотник опустил голову. А когда он её поднял, то никакого Волка возле него не было. Даже трава в том месте, где он сидел, не была примята. Только огромный красный мухомор в белый горошек по-прежнему стоял на своём месте, будто дразня своей яркой шляпкой.
— Пиф-Паф! Ой-ёй-ёй! Где же ты, мой дом родной? — пробормотал Дружок, встал, взял корзины с грибами и медленно побрёл домой — к своим новым хозяевам.
Весь день чувство неуёмной тоски по родной деревне преследовало его.
Наконец, к вечеру, когда ностальгия камнем навалилась на его собачью душу, он не выдержал и обратился к Игнату с просьбой:
— Отпусти, хозяин, навестить родные места!
— Нет проблем! — ответил Игнат.
История четвертая. Ностальгия
На следующий день собрала Пелагея котомку с пирожками, а Игнат вывел ему свой именной велосипед. Сел Дружок на него и запылил по лесной дороге. Жмёт на все педали, торопится. За ним пыль столбом поднимается и толстым слоем ложится на окружающую природу. Любопытные зверюшки, выскакивая посмотреть, что это там такое клубится на дороге, тут же начинают громко чихать. В общем, началась настоящая эпидемия чиха! Кругом ап-чхи, а посредине Дружок на именном велосипеде! Доволь — ны-ы-ы-й!
Ещё бы не быть ему довольным, если вокруг столько шума и пыли, а он едет на встречу со своей молодостью! Праздник, да и только! От радости родилась у него песенка:
Я на велике качу,
Кручу-верчу педали!
Если шёл бы я пешком,
Было б очень долго!
Ля — ля-ля, ля-ля-ля,
Очень, очень долго!
Песенка получилась не очень складная, но зато она ещё больше подняла ему настроение. Дружок радовался, что успеет в деревню до захода солнца. Но не говори гоп, пока не перепрыгнешь! В жизни, а тем более в сказке всякое может случиться.
Несётся он по пересечённой местности, как заправский велосипедист. Только деревья и кусты мелькают. Закружилась у него от этого голова. Остановился на поляне, слез с велосипеда и прилег на травку отдохнуть. Закрыл глаза, но всё равно перед ним ещё некоторое время мелькали разные породы деревьев и кустарников. Наконец всё остановилось и успокоилось. Слышно стало, как в траве стрекочут кузнечики.
И только Дружок начал медленно проваливаться в неглубокий сон, как до его слуха донёсся какой-то шуршаще-скрипящий знакомый звук. Он вскочил и увидел, что на именном Игнатовом велосипеде по поляне, как по арене цирка, кругами ездит Медвежонок!
— А ну слезай! Сломаешь! — тявкнул Дружок.
Медвежонок заревел и стал слезать с велосипеда. На его рёв из кустов выскочила Медведица.
— Ой, велосипед! — воскликнула она. — Всю жизнь мечтала прокатиться!
Бедный велосипед заскрипел под её тяжестью. И она стала круг за кругом накручивать по поляне. Рёв восторга стоял над лесом. Рама у велосипеда погнулась, а колёса начали делать восьмёрку. В это время с жутким треском из леса вывалился огромный Медведище.
Дружок от страха не смел даже пошевелиться. Медведь подошёл к нему и говорит:
— Извини, друг! Это у нас наследственное! Многие наши родственники были цирковыми артистами.
К великому ужасу Дружка, он попросил Медведицу слезть с велосипеда и сам взгромоздился на него.
Остальное выглядело так: сначала под Медведем от велосипеда отвалился руль, потом колёса из восьмёрки превратились в девятку, а рама наполовину ушла в землю.
Расстроенный Медведь отошёл в сторону от небольшой кучки железа, которая недавно называлась велосипедом.
— Ещё раз извини, друг! Не повезло мне! А так хотелось прокатиться! — И медведи гурьбой, возбуждённо лопоча на своём медвежьем языке, удалились в лесную чащу.
Всё произошло на глазах остолбеневшего Дружка. Поэтому вопрос «Кто сидел на моём велосипеде и сломал его?» отпал сам собой.
Закручинился Дружок. Как теперь Игнату в глаза смотреть будет? Что дальше делать?
Вдруг слышит, словно из-под земли, чей-то голос:
— Вижу, попал ты в неприятную историю!
Наклонился Дружок, смотрит: прямо под ногами кучка земли вспучилась. Вылез из неё старый Крот и говорит:
— Не переживай! Не такое видывали. Сейчас поглядим, как нам выкрутиться из этой истории.
— И обязательно — с честью! — срывающимся от волнения голосом добавил Дружок.
— Есть у тебя с собой что-нибудь вкусненькое? — спросил Кр от.
— Есть! Вот — пирожки с мясом, с грибами и с капустой. Бабушка Пелагея в дорогу испекла.
— Очень хорошо! Для начала потребуется пирожок с капустой.
Дружок развязал котомку, достал несколько пирожков и, надкусив их, отобрал один с капустой. Пирожки так вкусно пахли, что Крот не выдержал и говорит:
— Я так много слыхал о пирожках бабушки Пелагеи! Дай мне хоть на старости лет попробовать, а! — И он с нескрываемым удовольствием съел пирожок с грибами…
— А с капустой я отдам знакомой Мышке, — начал объяснять Крот. — Она съест тесто, а капусту отдаст своей знакомой Козе. Коза съест капусту и даст своему хозяину молока, а хозяин у неё винодел-самодел. Он даст поллитровочку винца для Никиты-кузнеца. А Никита-кузнец на все руки молодец! Он тебе велосипед и отремонтирует.
Крот потихоньку свистнул, и, откуда ни возьмись, появилась Мышка. Он отдал ей пирожок с капустой, что-то сказал на ушко, и она с быстротой молнии вместе с пирожком исчезла из виду.
— А как я найду Никиту-кузнеца?
— Да по звуку! Как услышишь удары молота по наковальне, так и иди на этот звук, пока он не приведёт тебя в кузницу. — С этими словами Крот исчез в своей норе.
— Ну, а где же я возьму бутылочку винца для этого молодца? — растерянно спросил сам себя Дружок.
— Не беспокойся! Всё будет вовремя! — прозвучал из-под земли глухой голос Крота.
Дружок взвалил на плечи обломки велосипеда и побрёл в сторону леса, куда недавно шмыгнула Мышка. Вскоре он услыхал далёкий мелодичный перезвон.
— Во! Кузница! — и пошёл напрямик, не разбирая дороги.
Самое главное — не сбиться с направления! Для пущей надёжности он потянул носом и уловил запах калёного железа. Теперь Дружок слушал и нюхал, нюхал и слушал, и сбить его с выбранного направления было невозможно ничем.
Вскоре деревья начали редеть, и сквозь них он увидел небольшой хуторок с кузницей. «Так вот что так пахло и звенело», — глядя на маленький сарайчик, подумал Дружок.
Неожиданно наступила тишина. Дверь в кузницу была открыта, и первое, что он увидел, была бутылка красного вина, стоящая прямо на наковальне. Сам Никита раздувал кузнечные мехи. Завидев гостя, он пробасил:
— Ну, наконец-то! Что там у тебя случилось?
— Вот… в-велосипед… — Дружок положил на пол груду металлолома. — Надо починить! — неуверенно сказал он.
— Сделаем! Один момент! Подожди на улице.
Выйдя на свежий воздух, Дружок сел на травку и решил перекусить. Из кузницы снова послышался перестук молотка. И не успел наш путешественник прожевать пятый пирожок, как в дверях с велосипедом в руках появился улыбающийся Никита. У Дружка от удивления челюсть отвисла. «То ли я медленно ел, то ли кузнец быстро работал?..» — подумал он.
— Пасть-то закрой, а то ворона влетит! — смеясь сказал кузнец. — Забирай свой драндулет и катись на все четыре стороны!
— А мне на все четыре не надо, мне бы в одну сторону без приключений доехать! — сказал Дружок, со всех сторон осматривая велосипед. Вид, конечно, не тот, но памятная надпись сохранилась: «Игнату Игнатовичу за доблестный труд!»
Дружок угостил Никиту-кузнеца пирожками, сел на велосипед и поехал на родину.
Он уже ничему не удивлялся. Сказка она и есть сказка. Теперь, чтобы успеть в деревню до захода солнца, дорогу надо было сокращать до минимума, а скорость увеличивать до максимума. И Дружок, привстав в седле, ринулся на своём железном коне через лес напрямик, оставляя на кустах клочки собственной шерсти.
В родную деревню он въехал слегка общипанный, но счастливый. День ещё стоял, но солнце уже садилось.
— И всё-таки я успел! — прокричал Дружок. И тут же эхом отозвался чей-то знакомый лай. «А куда это я успел?» — оглядываясь по сторонам, спросил он сам себя.
От его и без того малой родины не осталось почти ничего. Родная деревня Обломовка будто вся вымерла. Покосившиеся избы. Окна заколочены крест-накрест досками. Всё это наводило тоску. И только три-четыре двора вроде были обитаемы.
Дружок медленно ехал на велосипеде по пустынной улице в надежде встретить хоть кого-нибудь из старых знакомых.
— Пиф-Паф! Ты ли это?! — Кто-то из подворотни подал голос. — Целый и невредимый!
С этими словами через дырку в заборе вылез потрёпанный старый пёс. Дружок, отвыкший от своей старой клички, почувствовал себя не в своей тарелке. Тем более рядом с именным велосипедом! Пёс подошёл поближе, и они обнюхались.
— Пустобрёх! — воскликнул Дружок, и они обнялись.
Друзья уютно устроились под забором, как в старые добрые времена, и начались воспоминания. Не успело солнце скрыться за горизонтом, а Дружок уже успел объяснить, что он теперь не Пиф-Паф, а Дружок. Что с прошлым покончено. И что его хозяин Красная Шапочка иногда даёт ему свой именной велосипед для дальних поездок. И вообще у него всё хорошо.
— Ну, а теперь ты расскажи, что случилось с нашей Обломовкой?
— Помнишь, раньше у каждого жителя Обломовки была своя мечта? — начал Пустобрёх. — Каждый, лёжа на печи или на лавке, мог спокойно её мечтать! Так все и делали. Целыми днями, с утра до вечера лежали и мечтали. Мечтатели!.. Захарка мечтал на Луну слетать или хотя бы в Москву съездить. Федька — хоромы двухэтажные отстроить. Кузьма мечтал, чтобы море Чёрное через Обломовку протекало. Ну, а Данила с детства мечтал жениться на дочке какого-нибудь заморского царя! Но мечтой сыт не будешь. Так и разъехались кто куда. Осталось всех жителей — три собаки, кот да два старых козла. Так вот и живём. Что посеем, то и пожнём. — Пустобрёх помолчал и, уставившись в звёздное небо, спросил: — Может, самоварчик поставить?
— Чай пить — не дрова рубить, — подхватил идею Дружок и полез в котомку за пирожками.
Чаепитие получилось на славу. До самого утра вспоминали друзья свою молодость. Когда же солнце позолотило белоснежные, похожие на клочки ваты облака, Дружок лихо вскочил на велосипед и был таков.
Только он выехал за пределы Обломовки, сразу стал думать: что же он расскажет Игнату о своих приключениях? Ему и невдомёк было, что сплетница Сорока уж давно все новости Игнату на хвосте принесла.
Мина два раза в одну и ту же воронку не падает, и потому Дружок благополучно миновал место встречи с медведями. Когда же он выехал на знакомую дорогу и всё вокруг снова запылило, зачихало, зашумело, он вновь почувствовал себя победителем многодневной велогонки. И ноги его заработали, как вентилятор. «Как-то встретят меня Игнат и Пелагея?»
Впереди показалась сторожка лесника. «Ну что же я всё-таки скажу Игнату?! — волновался он. И вдруг прекрасная мысль пришла ему в голову: — Скажу, что велосипед его с честью выдержал все испытания! Думаю, ему приятно будет это услышать».
Перед самым домом Дружок слез с боевого коня, обтёр его от пыли и на руках внёс во двор, где уже ждали Игнат и Пелагея.
— Ну наконец-то вернулся! — улыбаясь сказала Пелагея.
И только Дружок открыл рот для торжественной речи, Игнат почесал его за ухом и сказал:
— Не надо слов, не надо оправданий! Я всё знаю! Самое главное, что надпись «За доблестный труд» сохранилась как новенькая.
У Дружка будто камень с души свалился. «Конечно, хозяин пошутил. Вовсе не надпись главное, и даже не велосипед. Самое главное, что меня любят, что я нужен!»
Вечером, сидя у самовара, Дружок подробно рассказывал о своей поездке в родную Обломовку и о том, какое разочарование его там ожидало. А когда он как следует напился чаю с пирожками, ему очень захотелось поделиться своими мыслями о родине.
— По-моему, — начал он, — малая родина — это место, где тебя ждут, любят и кормят. И чем лучше тебя кормят, тем лучше родина.
— Родину надо любить, охранять и защищать! — добавил Игнат.
— Значит, моя родина — Пелагеев двор! — заключил Дружок.
Беседуя до поздней ночи, они и не подозревали, что ожидает их завтра.
История пятая. Тяжела карьера брауоньера
То время, пока у Красной Шапочки отсутствовал велосипед, браконьеры решили использовать для увеличения своего поголовья. В деревне Верхние Плавники они познакомились с неудачником-рыболовом по фамилии Мормышкин. (В этих Плавниках полдеревни были Мормышкины.) И взялись научить его всяким браконьерским премудростям, чтоб появился у них «спец по рыбной ловле». И они могли бы браконьерничать не только на суше, но и на воде.
Утро выдалось по-настоящему рыбное. Над Волшебным озером медленно плыли белоснежные облака. Мало того, что они плыли, они еще были похожи на разных рыб. Вот проплывает облако-карась, за ним огромное облако-щука, которое вскоре превращается в стайку мелких облачков-пескарей. Но вот подул прохладный утренний ветерок, и стайка исчезла. Растаяла. Не успел с неба исчезнуть последний пескарик, как на берегу появился «спец по рыбной ловле».
Мужичок, похожий на пересохшую воблу, с удочками в руках и рюкзаком за плечами шёл медленно, озираясь по сторонам, хотя на берегу в такую рань ещё никого не было.
Именно сегодня он должен стать браконьером! Зачем и почему именно сегодня, он не знал. Зато прекрасно знал, как это делается.
Он сел на песок и стал развязывать рюкзак. Развязав его, спец осторожно достал оттуда брусок динамита, похожий на большой кусок хозяйственного мыла, и здоровенный, видавший виды будильник. Связал их верёвкой вместе и долго любовался на своё изобретение. Получилось взрывное устройство с часовым механизмом.
Довольный собою, он начал заводить будильник на всю пружину, мурлыча себе под нос только что сочинённую песенку:
Я у озера сижу
И будильник завожу,
Ща рыбёшки наужу,
Всех в округе разбужу!