? Все. — И, разложив цветы на коленях, опять отвернулась.
Вчера было хорошо летать с Антошкой от берета к берегу, прочерчивая пузырчатый след за кормой. Но в окружении леса, камышей, под неярким утренним небом все же лучше идти на веслах... Когда не оглушает переменчивое тарахтение мотора, не бьет в лицо ветер, а время от времени легонько позванивает капель под веслом и лодка скользит почти незримо...Весь путь до Кирасировки Алена молчала, склонясь над кувшинками. За это время нетрудно было сплести венок. Но когда, проскочив осоку, Сергей подошел бортом к чьей-то вместительной четырехвесельной лодке ; спрыгнул на землю, оказалось, что цветы лежат рядом на Алениных коленях, белые и желтые вперемешку, — она не притрагивалась к ним. Сгребла в руку, выходя на берег. Помрачнела в ответ на подозрительную ухмылку Сергея.
? Чего ты?
? Я думал, ты венок плетешь...
Алена переняла цветы из руки в руку. Не ответила, обрывая стебли.
На берегу, близ кирасировских лодок, по счастью, дикого не было.
Уверенный, что Алена не отстанет, Сергей первым тропинкой между осок зашагал в сторону заимки.
Запах костра и буквально домашней кухни, густой, ароматный, почувствовали уже на подходе к избушке. Днем, в безветрии, запахи словно бы поднимаются вместе с дымом костра, тогда как ночью и поздним вечером стелются по земле. Сергей испытующе посмотрел на Алену. Предупреждать ее не требовалось: когда надо, она умела владеть собой... Иногда, пожалуй, даже слишком умела.
Из-под куста боярышника, задрав хвост, шурхнула как угорелая белка, взвилась по кедровому стволу навepx и высунула мордашку: любопытно... Сергей запустил в нее прошлогодней шишкой.
На этот раз он не стал задерживаться у родника, а сразу шагнул через него на поляну. Алена держалась немножко позади, сбоку.
Трое возле костра одновременно подняли головы и посмотрели в их сторону. Бородатый Владислав издал преувеличенно испуганное «О!..» и нырнул от костра в избушку (переодеться, так как был в одной сетчатой майке поверх брюк).
Сергей и Алена поздоровались.
Мрачный, углубленный в собственные думы Гена не ответил, как бы выжидая, что еще последует за приветствием.
Сидевший на корточках Павел мгновенно выпрямился и, протягивая обе руки, шагнул к Алене.
? Собственной персоной к нам восьмая муза! А выговорите: жизнь — копейка! — неизвестно кому адресовался он, пожимая Аленины пальцы. Потом тряхнул руку Сергея. — Здоров! Спасибо за шаланду! Наяда — это русалка? Я выяснил, когда она чуть не утащила меня туда, к себе! — Глаза его весело сверкали, на губах играла та неопределенная улыбка, которая в любую минуту может обернуться озорной, приветливой или злой, язвительной.
Сергей хотел уточнить по поводу шаланды:где она? — из распахнутых дверей избушки вырвалась («как с цепи» — говорила в таких случаях Аленина мать Анастасия Владимировна) песня: «Работа у нас такая, забота наша простая!..» А вслед за песней, в аккуратно обтянутом свитере, причесанный и приглаженный, с транзистором в руках появился Владислав. Ему Алена тоже подала руку.
? Рады вас видеть! Вчера мы знакомились. Вы, конечно, забыли нас, а мы вас — нет. Ваше имя — Оля! А подруги вашей — Галя, так? Самые лучшие, самые русские имена! — говорил он для Алены, а взгляд его дольше, чем следовало, задержался на лице Сергея.
«Раньше хвалились импортным, а теперь стало модно хвалиться русским», — подумал Сергей относительно пижонского комплимента Алене.
? Мы по делу, — сказала Алена. — Мы ищем лодку.
? Лодка в целости и сохранности! — заверил Павел. — На мертвом якоре, в затоне. Весла тоже целы! — Он показал на избушку. — Так что спешить вам больше некуда!
? А кроме того, у нас на завтрак жаркое, — добавил Владислав, самодовольно пощипывая бородку. — Дичь с гарниром!
В двух котелках над костром тушилась птица, на крохотной сковородке Владислава аппетитно шипели грибы. Павел одним движением расстелил у костра свою подбитую мехом куртку.
? Прошу!
Алена взяла Сергея под руку.
? Спасибо... Мы завтракали. — Заглянула в глаза Сергею. — Пойдем?
Растопырив длинные руки, Владислав перекрыл им дорогу к отступлению.
? Нет, нет! Вы наши гости!
Сергей демонстративно помялся.
? Отдохнем?..
Шевельнув своими изогнутыми бровями, Алена капризно отстранилась.
? Только мы недолго, — сказала Владиславу. И — для Сергея: — Пять минут. — А подошла и села на подбитую мехом куртку довольно бесцеремонно. Положила рядом цветы.
Павлу ее непосредственность, пришлась по душе.
? Все васильки, васильки, много мелькает их в поле... — продекламировал он. — Грустно признаться, но мне еще в жизни никто не дарил цветов! И я — никому. Оля, подарите мне один, хотя бы символически! Взаимообразно. Я когда-нибудь верну.
Алена протянула ему одну кувшинку. И Сергей готов был поклясться, что в лице ее появилось даже что-то похожее на смущение. Владислав, как подголосок, тоже захотел кувшинку:
? Это дискриминация, Оля! Вы посеете вражду между нами.
Алена выбрала два цветка посвежей и протянула один ему, другой — Гене.
Странную реакцию вызвало это у Гены. Из всех он, может быть, единственный по-настоящему растерялся, хотел что-то сказать, но, глянув на Сергея, больше прежнего помрачнел и повернулся к огню, не зная, куда приткнуть злосчастную кувшинку.
Сергей окинул взглядом поляну, сумеречное нутро избушки за открытой дверью. Заметили его пребывание здесь или нет?
В корявых лапах ели за Желтым родником мелькнул рыжий хвост. А в следующую секунду из-за обомшелого ствола вырисовалась любопытная мордашка. И хотя белка была, конечно, другая — не та, которую он пугнул, — забавно было представить себе, что глупый зверек последовал за ними на поляну, выяснить отношения.
Тени деревьев еще лежали возле костра, но сквозь макушку лиственницы брызгало ослепительное солнце, и начинало припекать.
? Вам не страшно здесь ночью? — лицемерно побеспокоилась Алена.
Павел оскорбился:
? Вы нас принимаете за хлюпиков, Оля! Здесь лучшие представители мужской половины: самые бес страшные, самые мужественные. Правда, спать у нас времени сегодня не было. Лично я до двух часов проблуждал в ваших джунглях из-за каких-то жалких чирков! А удовлетвориться пришлось голубями. — Он кивнул на костер. — Нужно расставить в камышах дорожные указатели или завести регулировщика. А Владик явился домой еще позже. По секрету, Оля: девушка его останется сиротинкой. Он пропадает чуть не до зари!
? Не обращайте внимания, Оля! — заметно польщенный, отозвался Владислав. — Эти людоеды просто угнали лодку, а я должен был тащиться пешком. — Он что-то пошевелил в котелках, потом, сбросив миску со сковороды, тщательно помешал грибы. Видимо, Гена был отстранен от должности кашевара, когда дело коснулось не примитивной ухи, а деликатесных грибов и птицы.
? Один Гена, — продолжал Павел, — утверждает, что был всю ночь дома. Но кто его знает! Кирасировка близко, а если учесть, что одной пустой бутылкой за наше отсутствие стало больше, — у Гены имелась причина выпить!
Сергей посмотрел на бутылку у родника. Всегда неприятно почему-то видеть в лесу консервные банки, яичную скорлупу, бутылки... В самом глухом урмане эти отбросы цивилизации кажутся мусором — хочется их прибрать. Сергею уже не было надобности расспрашивать или уточнять что-нибудь: обитатели заимки могли быть вчера вечером где угодно и, если верить Павлу, — каждый сам по себе.
? В темную вы компанию попали, Оля! — привычно балагурил Павел. — Но за собственное благородство я ручаюсь, вы не зря мне первому поднесли цветок! — Веселье так и искрилось в нем. А сверкающие из-под лакированного козырька глаза и белая кувшинка в петле фланелевой рубахи придавали ему прямо-таки праздничный вид.
Владислав прибавил громкость транзистора.
? Персонально для вас, Оля!
Он угадал: «Хорошо, что так велик и так прекрасен свет, хорошо, что мне всего шестнадцать лет...»
Павел опустился на траву рядом с Аленой.
? Давайте, я вам погадаю, Оля! Я старый хиромант! — Алена протянула ему руку ладошкой вверх. Лицо ее не -отражало никаких эмоций. — Итак: вы отличница, активная комсомолка и самая красивая девушка в городе, вы мечтаете стать актрисой, играть в кино или уж на худой конец в театре. По утрам, вы крутите хула-хуп, а вечером ничего не едите, чтобы сохранить форму. Линия судьбы ваша гарантирует, что все, о чем вы мечтаете, сбудется. Есть тут небольшой обрыв... Но это вроде разминки, потому что дальше дет сплошное счастье — аж страшно сказать — до гробовой доски!
Алена забрала у него руку.
? Я ошибся?!
? С самого начала, — ответила Алена. — Вы плохой хиромант. Сережа свидетель. Я всю жизнь кое-как выбираюсь из двоек, действительно комсомолка, но совсем не активная, а в седьмом классе имела даже выговор, актрисой быть никогда не мечтала — хочу стать медиком, носить белый халат и шапочку. Раз вы ошиблись в прошлом, — значит, и счастья мне не видать до гробовой доски, — заключила Алена. И неожиданно предложила: — Хотите, лучше я вам всем погадаю?
Даже Гена в ответ на это предложение удивленно поднял голову. Кувшинку свою он так и держал на коленях, теперь сунул в карман.
Павел с готовностью протянул руку:
? Я первый!
Нет, — сказала Алена, — я не умею по руке. Я так угадываю. — Она по очереди оглядела каждого.
Владислав, самозабвенно прищурив левый глаз, пробовал грибы.
? Ну, про Сережу я без гаданья все знаю, ему не интересно, — начала Алена.—У всех у вас по камню на сердце: у кого маленький камушек, а у кого — большой! Все вы были счастливы, но не всегда. Надежды наши сбудутся только наполовину: кто ждет исполнения желаний скоро, должен повременить. Но когда-нибудь что-нибудь обязательно исполняется. Каждому из вас предстоит дальняя дорога и казенный дом. Потому что собственных никто не имеет...
? Я протестую! — остановил ее Павел.
Владислав поддержал его:
? Категорически! Особенно против камушка на сердце.
? А я против казенного дома! — заметил Павел.
Гена отвернулся.
? Я же только начала еще гадать, — возразила Алена, — и сказала только, что у всех общее. А каждому отдельно — я читала черную магию — гадать нельзя, там написано: «Бойся сказать человеку все, что ты о нем знаешь», — это первый закон. — Алена повернулась к Сергею. — Нам, Сережа, пора.
Сергей не успел ответить.
? Минуточку, Оля! — Павел вскочил на ноги. — Дорога нам действительно предстоит, вы угадали! Но дальняя, может быть, завтра... А кто нас сегодня на тот берег перебросит? Ты, Владик, собираешься?.. А ты, Гена?
? Лодка не выдержит... — буркнул Гена.
? Выдержит? — уточнил Павел.
? Если осторожно... — неуверенно ответил Сергей. Глянул на Алену, заранее прикидывая, как разместить всех, чтобы гарантировать себя от неожиданностей: Алена сядет одна в носу лодки, сам он — на корме, Владислав — на веслах, Гена пусть устраивается на дне, за его спиной, а Павла придется посадить рядом...
? Можно звать к столу! — заспешил Владислав.
Газеты, несмотря на протест Алены, расстелили в непосредственной близости от нее. Пока Владислав резал хлеб, лук, сало, Гена приспособил на камушках сковородку, котелки.
Один Павел на правах иждивенца не участвовал в приготовлениях, тем более что дичь была его. Подсев на корточках рядом с Аленой, рассказывал ей, как ходил однажды с геодезической партией, не сошелся характером с начальником и целый месяц блуждал в тайге в июне, когда ни птицы, ни зверя днем с огнем не сыщешь. Полдня варил в котелке для последнего ужина брючный ремень, а когда сварил — оказалось, что находился в двухстах шагах от оленеводческой бригады...
Подобрав сухую кедровую ветвь, Сергей сел у костра напротив Алены и стал подкармливать хворостом разворошенный огонь.
Взгляд Алены остановился на кувшинке в петлице Павла, и левая бровь ее нервно приподнялась. Сергей заметил это, хотя следил за ложкой, протерев которую, Гена передал Павлу. Это была Ваньшина ложка: с цветочками, с лепестками.
Алена вслед за Сергеем решительно отказалась от хрусткой даже на вид, хорошо поджаренной тушки, что пытался вручить ей в дюралевой миске Владислав.
Гена помедлил в раздумье, когда приятели его уже приступили к трапезе, ушел в избушку, вернулся, держа в руке откупоренную четвертинку. Единственная кружка оказалась наполненной грибами. Гена помрачнел и, не глядя ни на кого, немножко рисуясь, опорожнил четвертинку прямо из горлышка.
? Может, останешься в Кирасировке... у дяди Василия? — спросил Сергей.
? Я обещала тете Вале вернуться, — холодно возразила Алена.
Владислав опять настырно стал потчевать ее тушеным голубем. Алена даже рукой по животу провела, чтобы показать, как наелась.
? Насчет дороги вы действительно угадали, Оля! — Разглагольствовал, обсасывая косточки, Владислав. — Не сегодня-завтра нам всем пора потихоньку собираться!
? Хорошо везде, пока хорошо! — глубокомысленно разюмировал Павел. — А когда становится плохо— надо уматывать. — И повторил: — На меня эта экзотика почему-то уже не производит впечатления.
* *
*
Переправа вопреки опасениям прошла удачно. Только один раз черпнули воды, когда Алена перегнулась через борт. Сергей думал, она хотела что-нибудь поймать, но увидел плывущие вдоль борта кувшинки и смолчал.
? Это я нечаянно, — объяснила Алена остальным.
? Ничего страшного! Лично я не против окунуться, — бодро заверил Владислав. Он, как и предполагал Сергей, оказался на веслах. Гена сидел на дне лодки между гребцом и кормой, молчаливо дымил сигаретой. Павел удобно восседал рядом с Сергеем.
На подходе к Никодимовке Сергей решил, что весел в лодке больше не оставит... Но об этой проблеме все как-то забыли.
Павел сошел на берег последним.
? Вы в Южный, Оля? — Они адресовались, как правило, к Алене.
? Нам надо еще домой зайти, — ответил за нее Сергей.
? А мне не к спеху... — мрачно объявил Гена, поправляя ружье за спиной. И когда Павел с Владиславом направились к деревне, он пошел сзади. Случайно или умышленно между Владиславом и Павлом до самого кедровника сохранялась дистанция, так что втроем они обозначали правильный треугольник, где каждый был сам по себе и все связаны.
? Пойдешь переодеваться? — спросил Сергей.
Алена оправила куртку, подняла и приспустила молнию на груди.
? Я не буду переодеваться.
Сергей не стал высказываться по этому поводу, молча взял на плечо весла.
? Зайдем, оставим...
Они шли через кедровник, когда впереди, за деревьями, показалась фланирующая фигура в тенниске. Человек должен был повстречаться с ними, но круто повернул вправо.
Недолго думая, Сергей сунул весла Алене («Подожди меня!») и бросился догонять тенниску:
? Мишаня!.. Подожди, Мишаня!..
Мишаня нехотя остановился. Розовощекий и широкоплечий, с большими детскими глазами на добродушном лице, он, казался гарантированным от всех невзгод и болезней. Какую там чепуху нашли в его легких медики?
? Чего ты убегаешь от нас? — спросил Сергей.
Мишаня посмотрел через его плечо в сторону Алены.
? Я не убегаю, я просто не хочу разговаривать. Ты приехал к Лешке? А рядом с Лешкой я чихать не стану. Понял? Мне противно с ним рядом.
? Ну с Лешкой ты как хочешь, — миролюбиво сказал Сергей. — Лешка, может, погорячился или там еще что. Лешку я знаю...
? А знаешь, так что нам базарить? — Мишаня повернулся и хотел уйти.
Сергей удержал его за плечо.
? Подожди! В своих делах вы сами разбирайтесь. Я-то здесь при чем? Да и Лешка, сам знаешь... Что сейчас зло на него таить?
Мишаня убрал с плеча его руку.
? Зла у меня нет, а что было — помню. И ты бы запомнил! — Мишаня разволновался. А глаза его становились при этом жалобными, как у теленка. — С месяц никак!.. Иду бережком, темнело. Глядь: Лешка со своей шлюхой с Татьяниного чердака...
? Откуда? — уточнил Сергей.