– Это дело чести, – пояснил дамам Крок. – Когда я снова пролью кровь, то перестану быть призраком и вознесусь на небеса героем. Мертвым героем, разумеется…
Алекс очень любил слушать рассказ Крока снова и снова. Они частенько раздумывали, чью кровь лучше пролить Кроку, чтобы наверняка попасть на пир в Вальгаллу. Но привидения Данлун-холла лишь зевнули и протянули: «Ах, вот как?» Они были из рук вон плохими слушателями и очень нудными рассказчиками. Красная леди удавила мужа подушкой за то, что тот храпел во сне; Зеленая леди случайно оказалась запертой в шкафу, когда выбирала, какое из девяноста семи платьев подходит к случаю, и задохнулась; а Хэл напился и упал в ров. Будто такие истории кому-то интересно слушать, да еще по сто раз на дню!
И все же больше всех доставалось от хозяев Сирилу.
– Он хоть не гадит в доме? – первым делом надулись дамы, едва коротенькие лапки полумертвого от усталости пса коснулись крыши.
Хэл, всякий раз, когда Сирил трусил мимо, морщил нос и притворялся, что отряхивает шерстинки с бархатных брюк. Сирил, чувствуя чужую неприязнь, стал неуклюжим и растерянным, как маленький щенок, – так всегда бывает с собаками, лишенными любви и тепла. Но однажды у него появилось утешение. Слуги забыли закрыть шкаф в Золотой гостиной, и Сирил учуял шерстяной носок, принадлежавший Чарлзу Первому.
Сирил был без ума от носка. Наверное, от него чуть попахивало ногами несчастного короля. Он возился с носком и таскал его по комнатам. А когда его застигли служанки, Сирил растворился в воздухе – в отличие от носка, который продолжал парить над полом. Девушки снова зашлись визгом.
– Королевский носок! – гневно сказала Красная леди. – Только посмотри, что от него осталось!
Так у Сирила отобрали бесценное сокровище, и с каждым днем бедный пес становился все более и более понурым. Его живот совсем провис и вконец облысел, потому что шерсть вытерлась об пол.
– Надо держаться, – сказал Крок. – Надо крепиться. Ради Алекса.
Мисс Спинкс кивнула, тряхнув мокрыми волосами:
– Ему сейчас тоже нелегко.
Алексу и правда приходилось тяжело. Он отвез тетю Джеральдину в Торки и поселил ее в отеле «Королевский», где ей очень понравилось. За чаем играл вальсы сводный оркестр, официанты развозили на тележках аппетитные пирожные с кремом, а в гостиных собирались дружелюбные пожилые дамы скоротать время за вязанием и игрой в карты. Из окна номера виднелось море. В ванной комнате все было розовым, даже умывальник, а телевизор можно было включать не вставая с кровати.
И все же тете Джеральдине было нелегко расстаться с Алексом: все-таки она воспитывала его с младенчества. Она расплакалась, и Алекс решил отложить возвращение на север. До начала учебного года оставалось еще несколько недель, да и, по правде говоря, Алекс был рад, что Карра так далеко. Он знал, что поступил правильно, продав замок мистеру Хопгуду, и желал им с Хелен только счастья, однако тяжело свыкнуться с мыслью, что в твоем доме теперь заправляют посторонние люди.
В Торки было очень мило, но Алекс жил не тем, о чем мечтала его тетя. Он не очень-то любил пирожные, венские вальсы и шикарные номера с розовыми ванными комнатами. Ему было невесело в компании пожилых дам, он скучал по свежим, холодным ветрам Шотландии и комнатке на самом верху Западной башни.
Но больше всего он скучал по призракам. Алекс знал, что жизнь без них будет тоскливой, но даже не представлял насколько.
Когда все твои мысли заняты любимым существом, оно начинает мерещиться повсюду. Когда Алекс замечал старичка в инвалидном кресле, его сердце выпрыгивало из груди. Он бежал к нему и заглядывал в лицо, но подслеповатые старички оказывались вполне живыми и бойко жевали вставными челюстями. Увидев в очереди за мороженым маленькую девочку, Алекс с замиранием ждал: вот-вот лоток с вафельными рожками подскочит и понесется через пляж – но неразумный ребенок смирно дожидался своей очереди. Если Алекс не мог в чем-то разобраться, он, по обыкновению, думал: «Спрошука я об этом Крока» – и тотчас вспоминал, что их разделяют сотни километров. И он так скучал по «призраку шланга», что едва мог заставить себя потрепать теплую спину живого пса, пробегавшего по пляжу.
Алекс решил не поддаваться унынию. Он подружился с сыном старшего официанта. Мальчики играли в боулинг, катались на роликах и рыбачили с пирса. До начала учебного года оставалась всего неделя, когда он получил письмо. Директор школы переслал в отель приглашение от мистера Хопгуда. Алекс пробежал глазами строки – и у него отвисла челюсть. Он перечитал письмо дважды, трижды, прежде чем смог поверить собственным глазам, и помчался прощаться с тетей Джеральдиной.
На следующий день Алекс сел на поезд, направлявшийся в Шотландию.
Глава 4
Для призраков Карры время, кажется, остановилось. Каждый день у привидений Данлун-холла находилось для них новое обидное слово. То они отчитывали мисс Спинкс, обнаружив на полу кусочек ряски; то ругали Флосси за то, что она укусила лакея, прислуживавшего за столом. А какая девочка, не говоря уж о девочке-полтергейсте, стерпит мужчину в атласных брюках, который, представьте себе, даже отбивные раздает в перчатках!
Что бы ни делали гости, хозяева морщились и фыркали. После неудачи в ванной сэра Яна мисс Спинкс облюбовала фонтан в парке, такой мелкий, что всерьез топиться там можно было, разве что стоя на голове.
Но и тут не обошлось без конфуза: Данлун-холл был открыт для туристов, и мисс Спинкс попалась на глаза даме из Хаддерсфилда в кримпленовом брючном костюме. Дама увидела перепончатые ступни, торчащие из фонтана, ахнула и упала в обморок.
– Отовсюду нас гонят, – переживал дядюшка Лоус. – Из дома выгнали, здесь тоже рады от нас избавиться. Как же это обидно!
Несчастные призраки Карры скучали и тосковали по дому. После обеда, едва леди и Хэл удалялись взбивать прически и мазаться притираниями, они садились играть в «А помнишь…».
– А помните, как мы устраивали пикники в подземельях? – говорил Крок. – Помните нашу славную подругу крысу… Какая была чудесная жизнь. Мы крепчали с каждым днем!
– А какое глубокое там было море! – вздыхала мисс Спинкс, чье водное безумие усиливалось день ото дня. – Как я скучаю по морю…
Но они обещали Алексу, что будут терпеть, и терпели. Все изменил, странно сказать, простой дохлый хорек.
Хорек умер от старости. Тельце лежало в водостоке у кухни. Там на него и наткнулся Сирил.
Когда у Сирила отобрали носок, он тихо, не показывая виду, страдал. Находка сразу же подняла ему настроение. Запах был замечательный; так мог пахнуть его младший брат или даже щенок. Сирил взял хорька в зубы и понес в дом. Он играючи трепал тушку и вылизывал ее, когда сваливалась шерсть и обвисали лапы. Все из лучших побуждений: Сирил искренне считал хорька своим другом.
Но как-то раз Сирил притащил хорька в гостиную и уложил его отдохнуть на диван. И надо же было сэру Яну Троттлу присесть следом в своих лучших брюках, надетых к приезду герцога Мортимерского, знатного вельможи, к которому, бывало, заглядывала сама королева!
На этот раз дамы окончательно вышли из себя.
– Только представьте, на месте сэра мог оказаться герцог Мортимерский! – шипела Зеленая леди.
Призраки Карры не делили людей на важных и простых; они не понимали, какая разница: герцог, сантехник или уборщик сядет на дохлого хорька. Но Красная леди указала на Сирила трясущейся рукой и выговорила:
– Вон из дома, мерзкая тварь, чтобы я больше тебя не видела! Отправляйся в коровник. Для тебя даже конура – слишком роскошный дом.
Наверное, никто и никогда еще так не обижал Сирила. Даже изгнание из ада не было для него таким ударом. Если бы он как следует рассвирепел, наверняка бы растерзал Хэла и дам на клочки, а останки испепелил огненным языком. Но чувствительный пес ощущал боль – не злобу. В ту ночь бывший страж подземного мира, сосланный мчаться по звездному небу в демонической стае, одиноко свернулся на соломе среди коров.
Коровы – полезные животные, спору нет. Но Сирил глядел на огромных задумчивых коров, смирно стоявших в стойлах, с ужасом и непониманием. Эти покорные глаза, это тяжелое вымя, за которое они позволяют себя тянуть, это монотонное мычание…
Час, и два, и три Сирил неподвижно лежал, спрятав морду между лапами, переживая свой позор. Затем он встал, встряхнулся и медленно вышел во двор. Небо было безупречно чистым, над горизонтом поднималась луна. Сирил осторожно принюхался. Откинул голову и завыл – так тоскливо, что ночные зверьки бросились наутек.
У Сирила не осталось другого пути. И он побежал.
Первой исчезновение пса обнаружила Флосси. Она бросилась к спящему викингу, прыгнула к нему на грудь и забарабанила по ней кулачками.
– Сирил пропал, – всхлипнула девочка. -Флосси хочет к Сирилу. Флосси хочет к Сирилу!
Крок зевнул и поскреб бороду.
– Забыла, он в изгнании. Поищи в коровнике.
– Искала, – губы Флосси задрожали. – Ни в доме, ни в коровнике – нигде его нет!
Крок разбудил остальных, и они все вместе полетели в коровник. Флосси оказалась права: гончая исчезла, и только следы собачьих лап, отпечатавшиеся в мягкой грязи скотного двора, четко вели на север и вскоре обрывались там, где Сирил оторвался от земли и взмыл в небо.
Все стало ясно. Сирил решил вернуться туда, где был счастлив. Он улетел домой. – Что же делать? – заплакала мисс Спинкс. – Алекс ни за что не простит, если с нашей лапушкой случится беда.
– Идти за ним нельзя, мы обещали, что не вернемся в замок; мы дали слово. – Крок не знал, на что решиться, ведь для викинга непозволительно преступить клятву.
– Может, удастся перехватить его на полпути, – предложил дядюшка Лоус. – Следы-то свежие. Если получится поймать его и привести обратно, мы не нарушим слова.
Уже через десять минут, прихватив только самое необходимое, призраки Карры мчались по небу, окликая гончую и ныряя в каждое облако. Они долго так ныряли и звали Сирила.
Все без толку. Собака, похожая на садовый шланг, не прибилась к стае перелетных гусей; меж перьевых облаков не раздавался знакомый лай… К вечеру призраки достигли устья реки у самого утеса Карры.
Как ни печально, призраки позабыли слово, данное Алексу; не вспомнили они и о Хелен, которой ни в коем случае нельзя волноваться, – они позабыли обо всем, кроме одного: вот-вот вдали покажутся милые башни Карры, покрытые скользким мхом, зубчатые парапеты и флагшток, пронзавший небо, как тонкий черный карандаш!
– Давайте закроем глаза, – предложила мисс Спинкс, застенчиво постукивая перепончатыми ступнями друг о друга. – А потом одновременно откроем – и увидим родимый дом!
– Чур, скомандую я. – Крок решил быть за старшего.
Они закрыли глаза и полетели знакомой тропой вдоль реки.
– Открывайте! – крикнул Крок.
Призраки открыли глаза. Из груди викинга вырвался громкий вопль ужаса. Флосси пошатнулась и упала с колен дядюшки Лоуса. И призраки замерли, не в силах шевельнуться.
Замок исчез. Испарился в воздухе. Пропали башни, у подножия которых бились волны. Исчез подъемный мост, решетка и маленькая темница наверху.
Там, где горделиво высился под северным небом шотландский замок, была теперь пугающая пустота.
Призраки неподвижно парили на месте, будто приклеенные к небу. Мисс Спинкс позеленела и начала беспомощно планировать вниз, как осенний листок. Хорошо, Крок успел ее подхватить.
– Все пропало! Мы не сдержали слова, и тьма поглотила замок! О, горе нам! – Руки дядюшки Лоуса, сжимавшие слуховую трубку, дрожали.
Флосси всхлипнула и крепче прижала к себе овечью кость.
– Неужто нас поразило проклятие? – предположил Крок. – Боги Тор и Один разгневались и смели наш дом с лица земли.
– Или замок унесло ураганом, – добавил дядюшка Лоус.
Поддерживая гувернантку, которая так и не пришла в себя, призраки осторожно опустились на землю. Нет, ураган на такое не способен, да и проклятия разят иначе. Каждая балка, каждый камень Карры словно растворились, не оставив на земле ни следа разрушений. Фундамент замка стоял нетронутым: и лабиринты подземелий, и жерло колодца…
– Гадкий американец украл наш замок, – догадалась полтергейст. – Ну, попадись он только Флосси…
– Угомонись, – сказал Крок. – Теперь это его замок, а у самого себя не крадут.
Но если замок действительно снес мистер Хоп-гуд, то зачем? К чему рушить то, за что уплачено полмиллиона?
И тут с другой стороны рва донесся громкий, счастливый лай. Сирил нашелся, хоть одно утешение! Призраки быстро заскользили вперед и увидели нечто невероятное.
На узкой дороге, ведущей к Эрренригу, стояла длинная колонна грузовиков – не меньше двадцати машин. В открытых кузовах, обращенных к морю, лежали груды камней, круглых, квадратных, узорчатых, и на каждом камне желтел аккуратный номер.
– Замок! В машинах замок! – радостно воскликнула Флосси.
– А она права, – сказал Крок. – Смотрите, колонны из банкетного зала. Мне ли их не узнать.
– Глядите, улитушка в трещине, – дрожащей рукой показала мисс Спинкс. – Это камень из оружейной комнаты.
Заливистый лай доносился теперь из головного грузовика. Сирил запрыгнул в кузов и так яростно копал коротенькими передними лапками, будто от этого зависела его жизнь. Он обрадовался, увидев призраков, но смог оторваться от своего занятия лишь на миг, хлестнул их по ногам хвостом и снова бросился копать. И неудивительно: в кузове лежали не только камни. Там были родные, знакомые вещи: старый сундук, рыцарские доспехи, крохотные пыточные тиски… Вся Восточная башня, где когда-то жили призраки, была сложена на дне кузова.
– Вот уж ничего не понимаю! – простонала мисс Спинкс. – Просто загадка! – Ее колени подломились, и она рухнула на резную дверь лицом вниз, задрав перепончатые ноги в воздух.
– Надо передохнуть, – решительно сказал Крок Тугобрюх. – Оставим загадки на потом, когда соберемся с силами.
Даже викинг, голыми руками поднимавший быка, здорово утомился. Дядюшка Лоус и вовсе посинел от потрясения и усталости. Призраки расположились поудобнее на жестком дне грузовика. Флосси прижалась к Сирилу, и вскоре они уже спали.
Исстрадавшееся привидение спит как убитое. Так и призраки Карры уснули мертвым сном, растворившись среди камней. В забытьи привидения всегда невидимы. Не разбудили их даже голоса водителей, которые вернулись поутру и повели грузовики в Ливерпуль, где самый большой в мире корабль, «Королева Анна», готов был сняться с якоря и пуститься в путь через океан.
Глава 5
Мистер Хопгуд не был ни безумцем, ни вором. Он любил шотландские замки, но не любил суровые шотландские зимы. Да и потом, у него просто не было возможности подолгу жить в Шотландии: кто же станет управлять нефтяными скважинами, заводами и магазинами?
Он задумал купить древний замок, осторожно разобрать его на части и заново построить в Америке.
Хелен не знала, какой сюрприз готовит ей отец. Алекс тоже ни о чем не догадывался: мистер Хопгуд боялся, что для мальчика это будет ударом. Только после того, как рабочие закончили разбирать замок, миллионер написал Алексу письмо: