Мотт ждал меня за углом у большого зала. Он схватил мою руку и потянул к стене.
– Что ты здесь делаешь? – прошипел Мотт.
– Ты наверняка уже понял. – Я вдруг сообразил, как много хочу рассказать ему. Об авенийских ворах, которые разоряют наши границы, нападая на наших женщин и детей. О картийской знати, которая их прикрывает. И о моем отце, который, что хуже всего, игнорировал мольбы своего народа о помощи. Но времени не было. – Почему ты здесь?
– Догадаться не можешь?
– Ты должен помогать Тобиасу в замке. – Я на минуту замолчал. – Как он там?
– Амаринда и Кервин защитят его. Но все говорят, что регенты проголосуют против тебя. Если ты сейчас не вернешься, скоро возвращаться будет некуда.
Я отступил.
– А если я не закончу здесь, возвращаться нет смысла.
– Убив Девлина, ты не решишь проблему.
– Да, ты прав. – Я сам боялся тех слов, что должен произнести, и даже проговаривая их, понимал всю невозможность их воплощения в жизнь. – Я должен уничтожить пиратов. Всех до одного.
Глаза Мотта вспыхнули.
– Что? Это безумие! Это не может быть планом короля!
Я гневно прошипел:
– Тогда голосуй за наместника вместе с остальными и отпусти меня!
Я хотел развернуться, но Мотт схватил меня за руку:
– Я, как и ты, не хочу, чтобы Картией правил наместник. Но твои действия лишь укрепляют всеобщее мнение, что тебе не хватает здравого смысла, чтобы быть королем. Ты лишь помогаешь им уничтожить тебя.
Снова повернувшись к нему, я сказал:
– Как ты этого не понимаешь, Мотт? Забудь о наместнике и вспомни про Картию. Это наш единственный шанс избежать уничтожения. Наши проблемы намного серьезнее политических амбиций Грегора.
Мотта это не убедило.
– Тебе стоило включить Грегора в свои планы. Твой отец никому не доверял так, как ему и Кервину. Пожалуйста, возвращайся, пока это возможно.
– Если я сейчас вернусь, сколько времени пройдет до вторжения пиратов в Картию? Всего пара дней? Или целая неделя? Мне не нравится то, что я здесь, Мотт. Хорошо, предложи мне другой вариант. Посоветуй, что мне сделать, чтобы Картия получила шанс выжить, и я это сделаю.
Но он не мог. В его голосе не было надежды, когда он проговорил:
– От пиратов еще никто не возвращался, Джерон.
– Я должен вернуться. Кто еще сделает твою жизнь такой интересной? – Я даже смог улыбнуться.
Мотт тихо выругался и сказал:
– Если я тебе понадоблюсь, я буду в церкви в Дишеле. Ради твоей безопасности дальше я за тобой не пойду. – Я хотел развернуться и уйти, но тут он добавил: – Дай мне свой нож.
– Что?
Мотт протянул руку, ладонью вверх.
– Тебя не было слишком долго. Так что давай нож.
Это был второй раз, когда он поранил себя, чтобы помочь мне. Глядя, как он вонзает лезвие ножа себе в руку, я испытал почти такую же боль, как если бы нож вонзили в меня. Взяв у него нож, я замер, услышав сзади какой-то шум.
Нила держала в руке свечку, чтобы лучше видеть.
– Ой! – сказала она. Узнав меня и увидев кровь на моем ноже, она испуганно отступила. – О, нет! – Она повернулась и побежала вверх по лестнице. Я не посмел окликнуть ее. Я не мог рисковать. Эрик услышал бы нас.
– Иди, – сказал Мотт. – Я постараюсь остановить ее прежде, чем она кого-нибудь разбудит. И еще, Джерон, ты должен вернуться.
– Я вернусь. – В голосе моем было больше уверенности, чем в душе, но это, казалось, немного успокоило его. – И это, возможно, и не важно, но мне очень жаль.
Прежде чем Мотт смог бы мне ответить, я повернулся и бросился в кабинет, где Эрик стоял перед вжавшимся в стену Харлоу, направив на него нож. Расталкивая их, я крикнул:
– Что вы делаете?
– Он спросил, как тебя зовут, – сказал Эрик.
Я повернулся к Харлоу.
– Нет, сэр, я не хочу, чтоб вы помнили мое имя. Так же, как и эту ночь. – Я потащил Эрика к окну. – Нам пора.
Взгляд Эрика остановился на моем окровавленном ноже, а Харлоу издал испуганный крик, поняв, что я сделал.
– Так вот на что ты способен, – пробормотал Эрик. – Я тебя недооценивал.
– Он сам попросил, – сказал я и кивнул Эрику. – Иди первым.
Когда он вылез в окно, я повернулся к Харлоу, и тот сказал:
– Скажите, что вы не…
– Я надеюсь, однажды вы всё узнаете и поймете, – я говорил еле слышным шепотом. – Простите меня.
Харлоу только покачал головой. Думаю, он был испуган и чувствовал себя преданным, если вообще мог что-нибудь чувствовать в тот момент. Я спустился по дереву, зная, что совершил преступление, за которое мне нет прощения.
19
– У тебя такой понурый вид, – сказал Эрик, когда мы выезжали из Либета.
Остальные воры рядом с нами тихо радовались, подсчитывая, сколько выпивки они смогут купить на украденные у Харлоу деньги. Они уже считали эти деньги своими и поздравляли меня, будто я совершил что-то хорошее, и это было отвратительно.
– Улыбнись, – сказал Эрик. – Уже можно радоваться.
– Он видел мое лицо, – пробормотал я.
– И что из этого? – От грубого смеха Эрика внутри у меня все сжалось. – Тебе не о чем беспокоиться. Что Картия может против нас? Ничего! Ты же знаешь, что говорят об их короле.
– Экберта больше нет. Теперь у них новый король.
– Я о нем и говорю. Сын Экберта. Как там его зовут?
– Джерон.
– Точно. Я о нем почти ничего не знаю, но, судя по тому, что я слышал, в Картии мы свободно получим все, что захотим.
Почему-то я только хмыкнул в ответ.
– А что не так с этим Джероном?
– Говорят, он дикий и бесшабашный, и всегда был таким. Все знают, что он долгое время считался пропавшим без вести, а теперь вот вернулся, чтобы править. Что может мальчик с таким прошлым знать об управлении целой страной?
– Наверное, не много. – Я знал достаточно, чтобы понимать, что уже совершил массу ошибок. И то, что сейчас я ехал с Эриком, несомненно, было самой большой из них.
– Именно, – хмыкнул Эрик. – Но нам важно только одно: чтобы наш глупый король закрыл глаза на то, что мы тут делаем.
– А он знает?
– Если даже и знает, наши дела слишком незначительны, чтобы его беспокоить. Когда он хочет сделать что-нибудь, не замарав рук, то использует пиратов.
И это почти признал сам Варган. Всё очень просто. Авении нужна моя земля. Пиратам нужна моя жизнь. У них получается настоящая команда.
Эрик, казалось, совсем не заметил моих терзаний. Он усмехнулся своим мыслям и сказал:
– Главная цель Варгана – Картия. Если ты станешь пиратом и когда-нибудь окажешься в его руках, ему понадобятся твои знания о Картии, чтобы быстрее уничтожить ее.
Да, это я знал.
Ничего не услышав от меня в ответ, Эрик поехал вперед, чтобы рассказать остальным о том, что случилось в доме Харлоу. Он даже достал из кармана часы, показал их своим людям и сунул обратно, нисколько не заботясь об их реальной ценности. Я не понимал, почему Харлоу так легко отказался от этих часов, и ругал себя за то, что не смог этому воспрепятствовать.
Мы почти добрались до лагеря, когда мое раздражение сменилось внезапной тревогой. Подъехав к склону холма, мы увидели, что дорогу нам преградил десяток всадников. Одного взгляда на них хватило, чтобы понять, что я в серьезной опасности.
Я придержал Тайну и сказал рябому вору, что ехал рядом со мной:
– Это люди короля Варгана?
Он прищурился, чтобы лучше видеть, потом нахмурился.
– Похоже на то. Судя по всему, добрый король решил, что опять пора собирать налоги.
Эрик уже ехал к нам.
– Все назад, быстро.
Мы подчинились и вернулись туда, откуда нас не было видно солдатам. Потом Эрик велел нам встать в круг и отстегнул от седла сумку с монетами, украденными у Харлоу.
– Возьмите монеты, разделите и спрячьте, где получится, – сказал он. – В сапогах, под седлами, где хотите. Быстро!
– Давайте поедем другой дорогой, – сказал я, не в силах скрыть свое беспокойство. – Или подождем, пока они уйдут.
Один из воров рассмеялся.
– Сейдж не знает королевских приемов.
Я был решительно не согласен. Я, скорее всего, знал его приемы лучше, чем кто-либо из присутствующих, и мне было что терять кроме пригоршни гарлинов. Я точно не мог ехать вперед, рискуя встретиться с солдатами Варгана.
– Они наверняка уже заметили нас, – сказал Эрик. – Если мы быстро не подъедем к холму, они пойдут к нам, и будет только хуже.
Я же совершенно не представлял, куда еще хуже.
Почувствовав мое отчаяние, Эрик сказал:
– Мы хорошо поработали этой ночью, и я знаю, что тебе не хочется терять барыш. Меня это тоже не радует, но, увы, это неизбежно. Ну-ка, бери пригоршню монет, и будем надеяться, что нам удастся сохранить хоть что-нибудь.
Я содрогнулся при мысли о том, что мне придется ехать дальше. Но слишком рискованно было бы бежать от Эрика сейчас, да и до пиратов тогда мне уже не добраться. Эрик протянул сумку, я полез в нее и, заметив какие-то тряпки под монетами, спросил, что это.
Эрик пожал плечами.
– Это на случай, если кого-нибудь из моих воров ранят.
Я достал эти тряпки и начал разворачивать их.
– Ранен ты или нет, налог не меняется, – сказал Эрик. – Кроме того, на них с прошлого раза осталась засохшая кровь.
– Так даже лучше. – Я начал обматывать тряпками голову, закрыв один глаз и щеку. Я завернулся так, чтобы кровавое пятно оказалось на месте глаза.
– Сними это, – сказал Эрик. – Выглядишь нелепо.
– Выгляжу так, будто я ранен, а это совсем другое. – Я оторвал кусочек ткани и запихнул его в рот между щекой и деснами. Я надеялся, что так будет похоже, будто у меня распухла щека. – Вот теперь я действительно выгляжу нелепо.
Эрик выругался, потом велел своим людям расслабиться, сказав, что есть надежда, что все останутся целы и невредимы.
Солдаты были настороже. Едва увидев нас, они велели нам остановиться и спешиться. Я, опустив голову, сполз с Тайны, потом встал позади остальных воров.
– У нас нет ничего ценного, – сказал Эрик солдатам. – Мы просто возвращаемся в лагерь.
Солдат, стоявший ближе всех к Эрику, хмыкнул и приказал нам построиться и сложить все имеющееся оружие на землю. Я не спешил это делать, но вокруг меня все быстро выстроились в шеренгу. Я встал рядом с Эриком, и он жестом велел мне сдать нож. Я положил нож на землю, но при этом наступил на него, чтобы не потерять совсем – на случай, если начнется драка. Но это едва ли бы мне помогло. Солдат было слишком много, и они были прекрасно вооружены. Может, мои фальшивые повязки мне в конце концов и пригодятся.
Солдаты начали обыскивать Эрика. Они немедленно нашли у него часы Харлоу и бросили их на тряпку, расстеленную на земле. Они полезли в сумку, пристегнутую к седлу, и вытащили оттуда оставшиеся монеты, которые никто из нас не взял. После этой находки солдат двинул Эрику в челюсть так, что тот упал на землю.
– Врать своему королю! – сказал солдат.
– Соврал-то я тебе, – проворчал Эрик и сплюнул кровью. – Ты не имеешь права на нашу собственность.
– Но я имею, – сказал кто-то, скрытый за солдатскими спинами.
Я быстро обернулся, и тут же снова пригнул голову, прижав подбородок к груди. Из кареты, стоявшей в тени деревьев, вышел сам король Варган. Я сначала не обратил на карету никакого внимания, так как старался не поднимать головы, но теперь было видно, что это та же самая карета, в которой он приезжал на похороны моего отца.
Варган подошел ближе и стал нас осматривать. Остальные опустились на колени, а я отвернулся, чтобы помочь Эрику подняться. Если Варган и заметил, что я не преклонил колен, то ничего не сказал. Вместо этого он проговорил:
– Близится славный день для Авении. Скоро, друзья мои, мы будем не просто великой страной. Мы будем империей.
Я сжал зубы. Он намерен взойти к славе по спинам моих подданных – и с помощью пиратов. Если только я не найду способа его остановить.
– Отдайте ваши деньги сейчас, и я не стану наказывать вас за то, что вы их утаили, – продолжил Варган. – И благодарите судьбу за возможность содействовать возвеличиванию Авении.
Воры глухо заворчали, но теперь перед ними стоял король, и все их слова ничего не значили перед его алчностью. Они достали монеты из всех своих укромных мест и бросили на расстеленную тряпку. Как бы ни было мне противно отдавать деньги Харлоу вражеской стране, я тоже бросил свои монеты. Меньше всего сейчас я хотел бы привлечь внимание Варгана.
Варган глянул на кучу собранных денег, потом перешагнул через нее и посмотрел на нас. К счастью, все, как и я, склонили головы, так что, не считая повязки, выглядел я так же, как остальные.
– У меня есть еще хорошие новости для вас. – Тон Варгана нас позабавил. Что бы он сейчас ни сказал, для нас хорошими эти новости точно не будут. – Мне нужны не только налоги, но и люди, готовые сражаться в моей армии. Сейчас вы всего-навсего воры, жалкие крысы. Но сегодня вы можете пойти со мной и превратиться в героев.
Я едва не рассмеялся. С каких пор нападение на мирную соседнюю страну считается героизмом? Он называет людей Эрика ворами, а сам хочет украсть у меня Картию. Больше всего мне хотелось схватить нож и броситься на него. Конечно, этим я подписал бы смертный приговор всем нам, но я страстно желал сказать Варгану, кто я есть на самом деле.
Варган указал на человека, стоявшего рядом с Эриком.
– Он будет добровольцем. Возьмите его.
Это был высокий мускулистый человек, который всего двадцать минут назад предлагал всем отпраздновать мою кражу хорошей порцией эля. Он начал пятиться от солдат, но его схватили и, приставив к спине нож, затолкали в повозку, стоявшую позади королевской кареты. Потом Варган указал на двух других воров: один, как мне казалось, был хорошим другом Эрика, на второго я почти не обращал внимания с тех пор, как оказался в воровском лагере. Он пошел безропотно, а вот друг Эрика крикнул:
– Я не буду воевать!
Он достал из кармана нож, но солдаты тут же выхватили мечи, окружив его со всех сторон. Обоих воров быстро затолкали в повозку и закрыли доской вход.
Неудивительно, что армия Авении значительно больше моей. Если Варган всегда набирал рекрутов такими методами, то его армия могла расти сколько угодно.
– Ты будешь воевать. – Варган презрительно усмехнулся, а потом повернулся к остальным: – Все будете. – Он махнул рукой своим солдатам и добавил: – Забирайте всех. Близится время, когда на счету будет каждый, кого мы сможем привлечь.
С мечами наготове солдаты немедленно начали теснить нас к повозке, но я остался там, где стоял. Эрик, оказавшийся рядом со мной, тоже не двигался, и кулаки его были так крепко сжаты, что я понял: он обдумывает, стоит ли сопротивляться. Через минуту один из солдат ответил на этот вопрос, ударив его сзади прямо по ногам плоской стороной меча. Вскрикнув, Эрик упал на землю. За ним пришел и мой черед, через минуту и я оказался на земле. Солдаты схватили Эрика за руки и поволокли к повозке. Еще несколько подошли ко мне, но к тому времени в руках у меня уже был нож. Однако Варган велел своим людям подождать и подошел ко мне.
– Ты ранен?
Не поднимая глаз, я покачал головой.
– Встань, парень.
Я встал, но старался не смотреть на него. Он рассматривал меня, казалось, целый час. Я был уверен, что он меня узнает. Правда, когда мы в последний раз виделись, было темно, и теперь я стал намного грязнее. И все же мне казалось, что я обречен, что повязка только привлекала лишнее внимание к моему лицу.
Но все оказалось не так. На самом деле повязка, похоже, сделала свое дело. Мне в лицо он вообще не смотрел. Он разглядывал только саму повязку, пытаясь понять, зачем она мне понадобилась.
– Если это не раны, тогда зачем тебе все эти тряпки? – спросил он.
Ну, если не считать маскировки… Я растянул губы в улыбке, что, наверное, выглядело нелепо из-за набитых за щеки тряпок. Шипящим шепотом я проговорил:
– Чумные язвы.
Этого хватило сполна. Как бы ни передавалась эта зараза, все знают, что находиться рядом с больным опасно.