– Да, много крови, пролитой здесь у Лебяжьего озера. Необходимо бежать и предупредить всех, кто живет поблизости.
– Этого не стоит делать, Тина, – ответил доктор Круз.
– Почему? – удивилась Тина.
– Если все, что ты говорила здесь, реально и не является галлюцинацией, то остановить убийцу уже невозможно.
– Невозможно? – ужаснулась Тина.
– Да, невозможно, – ответил Круз. – Он уничтожит сначала всех обитателей, живущих в окрестностях озера, а затем вместе со своими товарищами, такими же убийцами, как и он сам уничтожит все человечество.
– Человечество? – поразилась Тина.
– Да, человечество, – отвечал доктор Круз. – С помощью магии и такого, как у тебя, Тина, дара, из-под земли, воды и огня восстанут тысячи и тысячи убийц, подобных Баркулабу фон Гарту. Они неуязвимы и будут сеять смерть, смерть и еще раз смерть по всей земле.
– Вы – сумасшедший, – тихо сказала Тина.
– Возможно. Но мы должны довести до конца наш эксперимент, – ответил доктор Круз и вышел из комнаты.
ДНЕВНИКИ ДОКТОРА КРУЗА
Первое серьезное изучение смерти было предпринято доктором Крузом после мистического переживания во время совершенного им в юности бессознательного убийства своего товарища, Джона Смитли. Мистическое переживание во время падения с высоты Джона Смитли пробудило в докторе Крузе интерес к субъективному опыту, связанному с жизненно опасными ситуациями и с умиранием. Не отдавая себе отчета в этой подсознательной силе притяжения, доктор Круз посвятил свои занятия изучению и наблюдению свидетельств людей, переживших серьезные несчастные случаи: раненых солдат, каменщиков и кровельщиков, срывавшихся с большой высоты, а также людей, попадавших в стихийные бедствия в горах, железнодорожные катастрофы, тонувших рыбаков.
Впервые доктор Круз сделал заключение о том, что субъективный опыт близости смерти удивительно сходен в 95 % случаев, независимо от сопутствующих обстоятельств. Умственная деятельность сначала резко ускоряется и обостряется. Восприятие событий и предвидение исхода обычно бывают вполне отчетливыми. Время необыкновенно растягиваегся, а люди действуют с быстротой молнии и в полном соответствии с реальными обстоятельствами. Как правило, за этой стадией следует внезапный обзор жизни.
По Крузу, происшествия, при которых человек внезапно оказывается перед лицом смерти, гораздо более ужасающи и жестоки для свидетелей, чем для жертвы. Во многих случаях зрители были глубоко потрясены и переживали длительную моральную травму.
Для детализации опыта умирающих пациентов доктор Круз с коллегами проанализировал более шестисот вопросников, возвращенных врачами и медицинскими сестрами. Из 10 % больных, находящихся в сознании за час до смерти, большинство имело разнообразные сложные видения. Некоторые образы более или менее соответствовали традиционным религиозным представлениям о рае, аде, Вечном городе, в других видениях присутствовали мирские образы непередаваемой красоты: замечательные ландшафты с экзотическими птицами, идиллисеские сады. Реже встречались устрашающие видения дьяволов и ада и ощущения погребения заживо. Достойно примечания сходство этих предсмертных опытов с образами эсхатологической мифологии и с психоделическими явлениями, вызываемыми ЛСД и мескалином.
Доктор Круз исследовал большое количество сообщений лиц, оказывавшихся перед лицом смерти, в том числе и тех, кто падал с высоты. Он выделил повторяющиеся в этих опытах элементы и дал определение трем последовательным стадиям умирания.
Первая фаза, названная им «сопротивление», характеризовалась сознанием опасности, страхом смерти и, наконец, смирением перед смертью. Далее следовал обзор жизни, когда перед человеком проносились воспоминания о важнейших моментах жизни или возникала панорамная картина всего его жизненного пути. Последняя стадия – трансценденция – связывалась с мистическими, религиозными и космическими состояниями сознания.
Анализ опытов смерти, проведенный доктором Крузом, можно проиллюстрировать сообщением молодой женщины, описывающей свое состояние во время автомобильной катастрофы. У ее автомобиля отказали тормоза на большом шоссе. Неуправляемая машина в течение нескольких секунд скользила по мокрой мостовой, ударяясь о другие машины, и в конце концов врезалась в грузовик.
«За те несколько секунд, – были записаны слова женщины в дневнике доктора Круза, – пока мой автомобиль находился в движении, я испытала ощущения, которые, казалось, длились века. Необычайный ужас и всепоглощающий страх за свою жизнь быстро сменились ясным сознанием того, что я умру. Как это ни странно, одновременно пришло такое глубокое ощущение покоя и мира, какого я никогда раньше не испытывала. Казалось, я перемещалась с периферии своего существа – тела, заключавшего меня, – в самый центр моего Я, места невозмутимого спокойствия и отдохновения. Мантра влилась в мое сознание с мягкостью, никогда мной не испытываемой во время медитаций. Время как бы исчезло, я наблюдала свою собственную жизнь: она проходила передо мной как фильм, очень быстро, но поразительно подробно. Достигнув границы смерти, я как бы оказалась перед прозрачным занавесом. Движущая сила опыта влекла меня сквозь занавес – я была все еще абсолютно спокойна, – и вдруг я осознала, что это не конец, а, скорее, переход. Все части моего существа, чем бы я в тот момент ни была, не ощущали близости смерти. Я чувствовала, что сила, направлявшая меня к смерти, а потом за ее пределы, будет вечно вести меня в бесконечную даль.
Как раз в этот момент мой автомобиль врезался в грузовик. Когда он остановился, я огляделась вокруг и поняла, что каким-то чудом осталась жива. Потом произошло нечто поразительное: сидя в груде покореженного металла, я почувствовала, что границы моей личности исчезают, и я начинаю сливаться со всем окружающим – с полицейскими, обломками машины, рабочими с ломами, пытающимися меня высвободить, цветами на соседней клумбе, медиками, телерепортерами. Каким-то образом я видела и чувствовала свои раны, но казалось, что они не имеют ко мне отношения – они были лишь частью быстро расширяющейся системы, включавшей в себя гораздо больше, чем мое тело. Солнечный свет был необыкновенно ярким и золотым, казалось, что и весь мир сияет прекрасным светом. Я ощущала счастье и бьющую через край радость, несмотря на драматизм обстановки, и это состояние сохранялось в течение нескольких дней в больнице. Это происшествие и связанный с ним опыт полностью изменили мое мировоззрение и понятие о существовании. Раньше я не особенно интересовалась вопросами духа и считала, что жизнь заключена между рождением и смертью. Мысль о смерти всегда меня пугала. Я верила, что мы проходим по сцене жизни лишь однажды, потом – ничто. Попутно меня мучил страх, что я не успею осуществить в жизни все, чего хочу.
Теперь я совершенно по-другому представляю себе мир и свое место в нем. Мое самоощущение превосходит представление о физическом теле, ограниченном рамками времени и пространства. Я знаю, что я часть огромного творения, которое можно назвать божественным»… Общей чертой всех сообщений была жалоба на то, что субъективные ощущения невозможно описать, это же характерно и для мистических состояний сознания. «Умирающий человек достигал высшей точки физических страданий и слышал, как врач констатировал его смерть. Потом он слышал неприятный или громкий звон или жужжание и одновременно чувствовал, что очень быстро двигается через темный узкий туннель. Он внезапно оказывался вне собственного тела, но все в той же обстановке и наблюдал свое тело со стороны, как зритель. С этой необычной позиции он видел попытки вернуть его к жизни и приходил в смятение.
Через некоторое время он привыкал к своему новому состоянию. Он замечал все, что еще имело тело, но совсем другой природы и обладающее иными возможностями, чем оставленное им физическое тело. Потом появлялись другие существа. Они были похожи на черепашек. Они встречали его и помогали ему. Он видел рядом с черепашками духов умерших – родных и друзей, а потом одна из светящихся черепашек появлялась перед ним. Она без слов задавала ему вопросы, помогала оценить жизнь, показывая за мгновения ее важнейшие события. В некий момент человек ощущал свое приближение к какой-то границе или барьеру, очевидно, отделяющему земную жизнь от следующей за ней. Тем не менее, оказывалось, что он должен вернуться на землю и что время его смерти еще не пришло. Захватывающий опыт неземной жизни заставлял его сопротивляться возвращению. Он был преисполнен чувством радости, любви и мира. Позже он пытался рассказывать о происшедшем, но встречался ряд трудностей. Во-первых, человеческий язык оказался непригодным для описания неземных событий; а во-вторых, окружающие относились к этим рассказам с недоверием и насмешкой, и он оставлял свои попытки. Все же этот опыт оказывал глубокое влияние на его жизнь, особенно на представление о взаимоотношении смерти и жизни».
Замечательны параллельные места в исследованиях доктора Круза и в описаниях загробной жизни в эсхатологической литературе. Сходные, если не идентичные, элементы наблюдались и во время психологических сеансов, когда субъект переживал столкновение со смертью в рамках процесса «смерть – повторное рождение». Существовал ряд аналогий со спонтанно возникающими состояниями у некоторых больных шизофренией.
Почти то же самое происходило у доктора Круза и с Тиной. Смерть отца только обострила все те невероятные способности девочки, о которых живущие на земле люди говорят, как о галлюцинациях. Но это были совсем не галлюцинации. Девочка могла переноситься во времени. Могла предсказать будущее и заглянуть в прошлое. В сочетании с невероятной неуязвимой силой, заключенной в Баркулабе фон Гарте, и это открывало новые потрясающие возможности для доктора Круза.
Теперь весь мир был у него на ладонях. И неважно, что произойдет с девушкой и с будущими жертвами убийцы-утопленника. Это всего лишь подопытные кролики. Так думал доктор Круз, перезаряжая свой тяжелый, армейского образца, пистолет.
КРОВАВАЯ ПИРУШКА
Если дом Тины был погружен в тревожную тишину ожидания, то в соседнем двухэтажном деревянном доме вовсю гремела музыка. Из динамиков на всю катушку, вырвавшись на свободу, гремел тяжелый рок в исполнении группы «Смоки».
Веселая тусовка молодых ребят и девочек лихо отбивала ногами ритм пьесы под названием «Убийца приходит в полночь».
Глядя на окна второго этажа с улицы, можно было подумать, что какое-то древнее племя индейцев совершает обряд жертвоприношения. Музыкальную ткань пьесы то и дело прорезали резкие гортанные крики танцующих. Никто из них не знал, что полчаса назад со дна Лебяжьего озера восстал утопленник-убийца по имени Баркулаб фон Гарт. И сейчас он был уже примерно в часе ходьбы от дома, где балдели под музыку группы «Смоки».
Охваченная азартом, возбужденная компания молодых людей спустилась вниз, где был накрыт импровизированный стол в честь дня рождения Майкла, сына хозяина этого дома. Но самого виновника торжества еще не было. Он должен был появиться в доме с минуты на минуту. Ник, высокий блондин, атлетического сложения, вскочил на кресло и стал привязывать к люстре японские бумажные фонарики.
– Послушай, Мелиса, – сказал он сногсшибательной блондинке с длинными волосами. – Вы же обещали принести с собой закус, а сами тягаете из холодильника все, что вам захочется?
– Но ты же сказал, – ответила ему Мелиса, – что все свалим на Майкла.
– А, черт с ним! Тогда тащи и что-нибудь выпить.
– А ты знаешь, что произошло с астронавтами, которые высаживались на Луну? – спросил у Ника рыжий парень по имени Боб.
– Что?
– Они прилетели на Луну, – принялся рассказывать, расставляя на столе рюмки, Боб, – Армстронг и еще двое, не помню, как их звали… Ну, а потом, уже на Земле, с ними стали происходить всякие странные вещи. С каждым что-то разное, но все равно истории приблизительно одинаковые…
– И какие же это истории? – спросила у Боба вошедшая в комнату длинноволосая шатенка Лора.
Она подошла к креслу и мягко, как кошка, опустилась в него. Ее приятель, длинноволосый Клод, сидел рядом, забросив ноги на спинку мягкого соседнего кресла, и углубившись в свои мысли. Он и его подруга уже успели пропустить по рюмочке, и сейчас им было очень даже хорошо.
– А история заключается в том, – продолжал свой рассказ Боб, – что после приземления они все завязали.
– Завязали с чем, с киром? – спросила Лора.
– Не-а, – отвечал Боб.
– С марихуаной? – спросил Ник.
– Не-а, – отвечал Боб.
– Тогда с чем? – спросил стоящий в дверях Эди.
– Они завязали со всей этой астронавтикой или как там еще. Кто-то купил себе ранчо, кто-то спятил. В общем, прогулочка эта дорого им обошлась. Чего-то там они увидели. Увидели и сообразили. Сообразили, когда там, на Луне, в шесть раз меньше весили. Понимаете, да? – спросил у ребят Боб.
– Еще бы, – дружно ответили ребята.
– Ну, тогда неплохо и выпить, – закончил свой рассказ Боб.
– Ну уж нет! – вскричал Ник. – Я не позволю без Майкла начинать вечеринку. Не для того мы удрали в эту даль, чтобы просто нарезаться и уснуть. Мы обязательно дождемся его! И уж тогда своего не упустим!
Мелиса подкралась к Нику сзади и закрыла руками его глаза.
– Мелиса! – сразу же отгадал Ник.
– Надо же, – удивилась девушка. – И как ты это отгадал?
– Твои ладони выдают все желания, – ответил Ник. – А такие желания могут быть только у Мелисы!
– Вот уж точно, я своего не упущу! Но только вместе с тобой, Ник!
– Боб? – вдруг сказал молчавший до сих пор Клод.
– А?
– А дальше?
– Что дальше? – не понял его Боб.
– Дальше-то что? С астронавтами?
– Ничего, – ответил Боб, – больше не хотят летать. И все. Черт возьми, где этот проклятый Майкл?
– Не знаю, – тихо ответил Клод и опять спросил у Боба, – а что они еще хотят?
– Чего?
– Что еще хотят астронавты, побывавшие на Луне?
– Спать они хотят, Клод. Пить хотят, курить. У тебя сигареты есть? – спросил Боб у Ника.
– На кухне. В правом кармане моей куртки, – ответил ему Ник.
– Ну, тогда я пошел, – сказал Боб и вышел из комнаты.
– Пойду и я за компанию, – сказал, вставая из кресла, Клод.
– А может наш дружок Майкл вовсе не спешит к нам, – сказала вдруг Мелиса. – Поставил свой старый «Форд» на обочине дороги и развлекается с подружкой? Как ты считаешь, Ник?
– Возможно, Мелиса, – ответил Ник. – И если это так, то я люблю его еще больше за то, что он такой рисковый парень, мой брат Майкл.
* * *
Мелиса оказалась права. Вместо того, чтобы на всех парах мчаться на своем стареньком «Форде» к загородному дому отца, где его ожидала веселая компания ребят, Майкл со своей подружкой Джейн самозабвенно целовался в кабине машины. Они как раз доехали до указателя, сообщавшего, что до Лебяжьего озера оставалось три мили.
– Ну что, Майкл, поехали? – сказала Джейн.
– Погоди еще немножечко, – отвечал Майкл, лаская Джейн.
– О, только не здесь! – возмутилась Джейн.
– Почему? – спросил Майкл.
– Здесь много комаров, – ответила Джейн.
– А я подниму стекло, – нашелся Майкл.
– Поздно, дорогой, – сказала Джейн, отвесив Майклу легкий шлепок по щеке.
– Ты чего? – заорал он.
– А вот еще один, – Джейн шутливо хлестнула его по другой щеке.
– Ты чего дерешься? – возмутился Майкл, схватив Джейн за руки.
Между ними завязалась шутливая возня, в результате которой оба повалились на дно пикапа. Джейн нечаянно задела локтем сигнал машины. Тишину леса огласил пронзительный гудок. Он, словно холодный душ, отрезвил Майкла и Джейн.
– О'кей! Сейчас поедем, – сказал Майкл и начал заводить машину. Но машина не заводилась.
– О, черт, – выругался Майкл. – В самый ответственный момент она всегда подводит меня!
– Что нам делать? – спросила Джейн.
– Придется идти пешком, – ответил Майкл. – К тому же здесь сумка, набитая жратвой и выпивкой. Нас ждут.
Майкл открыл заднюю дверь и вместе с Джейн с трудом вытащил из машины увесистую спортивную сумку.
Через мгновение Майкл и Джейн вошли в лес. Пройдя около мили, они решили сделать небольшой привал.
– Майкл, – захныкала Джейн, – я, кажется, натерла ногу.
– Покажи, – сказал Майкл.
– Нет уж, – сказала Джейн, – я знаю, чем это может закончиться. Покажешь ногу, а окажешься…
– Во мху, – продолжил Майкл.
– Кроме того, здесь еще больше комаров, чем на дороге, – сопротивлялась Джейн.
– Ну, тогда терпи, – обиделся Майкл. И вновь взвалил на себя сумку.
– Ты куда, Майкл? – испуганно залепетала Джейн.
– Я знаю, как нам срезать дорогу, – сказал Майкл, увлекая Джейн в чащу леса.
– Я боюсь, – сказала Джейн.
– Не бойся, Джейн, – подбадривал ее Майкл. – Нам осталось идти всего лишь милю.