– У тебя одно на уме: как бы брюхо набить! Попроси у кока корзинку и отвяжись от меня! – с досадой бросил Руми.
– На фиг тебе сдались эти букашки-таракашки? – попробовал подкатиться с другого бока Балико. – То ли дело – финики!
– А я буду собирать жуков и пауков.
– Финики куда как вкуснее. Не любишь финики, можем запастись инжиром или бананами.
– Сколько раз повторять: мне нужны пауки! Каждому свое. И больше не лезь ко мне!
– Это ведь ты лезешь в бутылку незнамо из-за чего. Хоть бы объяснил, для чего они тебе нужны, козявки эти.
– Ладно уж, так и быть, слушай. Куда плывет наша посудина?
– К острову.
– Я о другом. Куда мы везем груз?
– На Пелейские острова.
– А чем знаменит Большой Пелейский остров?
– Там самая крупная гавань в мире.
– Верно. А что находится в гавани?
– Должно быть, много судов у причала.
– Ну, а что еще? Наверняка ты слышал об этом.
– Базар.
– Наконец-то в точку попал. Самый большущий базар в мире. Чего там только нет!.. Нигде, кроме как на тамошнем базаре, не сыскать волшебного порошка, с помощью которого можно съежиться, уменьшиться или же, наоборот, мигом в великана вырасти. А диковинное стекло: к стенке приставишь – и все насквозь видать, как на ладони!.. Там тебе и негасимый светильник, и шапка-невидимка…
– …И корзина с фруктами – сколько из нее ни бери, а запас не кончается, – подхватил Балико.
– Да-да… Уж не говоря о старинных щитах, мечах, кинжалах и прочем оружии, о сундуках с тайниками и двойным дном и о чудодейственных мазях и притираниях.
– Ох, – вздохнул Балико, – жду не дождусь, поскорей бы туда добраться.
– Только ведь все эти сокровища денег стоят. Водятся у тебя денежки?
– Откуда? – грустно покачал головой Балико.
– У меня тоже в карманах пусто, – признался Руми. – Но я надеюсь обзавестись кой-каким капитальцем.
– Каким образом?
– Милан Пузан рассказывал, будто бы на базаре торгуют всякими жучками да паучками диковинными и выручают за них немалые деньги. Понял теперь, куда я гну? Насобираем на острове всяких редких тварей и продадим на базаре. А на вырученные монеты разгуляемся.
– А что скажет капитан? По-моему, он нас не отпустит.
– Капитану не обязательно знать про все наши дела да случаи! – самоуверенно заявил Руми.
Балико обеспокоенно заморгал глазами, но Руми хлопнул его по плечу:
– Глянь: вот-вот подплывем к берегу! Я побежал за коробкой, а ты выпроси у кока корзинку. Если успеем, то и фруктов, глядишь, насобираем.
Капитан назначил порядок действий. В первую очередь необходимо нарубить деревьев, чтоб хватило материала для ремонта судна. Тем временем две группы матросов походят по острову, поразведают, что к чему – вдруг да удастся раздобыть воды, пригодной для питья.
– Ежели наткнетесь на аборигенов, ведите себя как следует, – наставлял своих подчиненных капитан. – Не дай бог заподозрят нас в дурных намерениях и вздумают перебить. Желательно по возможности купить у них или выменять на что-то парочку каноэ или легкий плот из коры пробкового дерева: ведь без спасательных лодок в плавание пускаться опасно. И надеюсь, никто из вас не наделает глупостей, – он окинул подозрительным взглядом Балико и Руми. Но юнги ответили ему чистым, невинным взором: ни дать ни взять пай-мальчики, такие об озорстве и не помышляют.
– Тогда бросить якорь! – распорядился капитан. – Будьте начеку, не отходите далеко от берега, чтоб услышать сигнал рожка к отплытию.
Себастьян ловким маневром подвел судно к берегу, и несколько минут спустя Негро и Милан Пузан бросили якорь.
Глава пятая
Бирюльки
Вскоре вся команда выбралась на берег. На корабле остался нести сторожевую вахту только Франци – долговязый, немногословный матрос. В борьбе со спрутом у него пострадала лапа, теперь плотно замотанная бинтами. Доктор Пилюлькин прописал ему щадящий режим.
– Лесоруб из тебя сейчас никудышный, Франци, – высказался капитан. – Самое милое дело, если останешься здесь за караульного. Заметишь что подозрительное – дуй в рожок. Обнаружишь приближение опасности – подашь троекратный сигнал.
– Слушаюсь, господин капитан, – щелкнул каблуками Франци.
Едва путники ступили на остров, как сразу же наткнулись на родник с чистейшей прохладной водой. Доктор Пилюлькин принюхался, затем отведал прозрачной водицы:
– Лучше не бывает. И вкус необыкновенный, сладковатый даже.
Все матросы стосковались по свежей воде. У той, что хранилась в бочках в трюме, привкус был затхловатый, но больше пить было нечего. Капитан распорядился первым делом всем наполнить свои фляжки, а затем и бочки залить свежей водой. После этого разбил команду на группы. Большинство матросов были отряжены под начало Папаши Дональда рубить деревья и заделывать пробоины в судне. Капитан кликнул кока и Педро Сырную Голову отправиться с ним вместе на разведку. Сэм Смак намеревался поискать плодовые деревья, чтоб пополнить запасы продовольствия. Услышав об этом, Балико тоже загорелся желанием идти с ними.
– Конечно, ты сможешь участвовать в поиске, – успокоил его капитан. – Но я бы предпочел, чтобы вы под присмотром Негро отправились в другую сторону. Тем самым наши шансы на успех удвоятся.
– Тогда почему бы нам с Балико не двинуться в третьем направлении? – тотчас вмешался Руми. – Вдруг фруктовые деревья растут именно там, куда никто из нас не догадается заглянуть?
– И думать не моги! Одних никуда не отпущу, за вами глаз да глаз нужен. Ступайте с Негро, уж он-то за вами присмотреть сумеет. Да, и вы, Роланд и Милан Пузан, тоже отправляйтесь с ними: если вдруг на фруктовые плантации наткнетесь, подсобите им поклажу тащить.
Капитан повернулся и сделал знак Педро и Смаку трогаться в путь. С ними увязался и доктор Пилюлькин в надежде обнаружить на этом экзотическом острове резное-треснутое дерево.
– Если кору этого дерева размолоть и вскипятить в ромашковом отваре, получается такое чудодейственное средство, от которого заживают даже самые глубокие порезы. Оно и кровотечение останавливает, и изжогу как рукой снимает.
– Сроду о таком средстве не слышал, – удивился капитан.
– Да ведь его редко встретишь. Кого ни спроси, никто не знает, где растет это дерево. Мне всего лишь раз посчастливилось купить его на базаре Большого Пелейского острова у старика, бродячего врачевателя, крохотный пузыречек. Тогда, помнится, я всех хворых-болящих вылечил, да вот беда, лекарство быстро кончилось.
– Видел ты когда-нибудь это дерево резное-треснутое? – поинтересовался кок.
– Нет. Где же его увидишь? – вздернул брови доктор Пилюлькин.
– Тогда как же ты его распозна?ешь? – недоуменно вопросил Педро Сырная Голова.
Доктор тяжело вздохнул:
– Надеюсь отличить его от других. Старик на базаре подробно описал, как оно выглядит, это дерево. Листья у него необычные – рассеченные, стрельчатые, а кора вся в трещинах, будто ствол трухлявый. Издали кажется красным, а вблизи видно, что кора отливает десятками оттенков – от кирпично-красного до сине-лилового, чуть ли не все цвета радуги там обнаружишь. И лишь издали ствол принимаешь за красный.
– Тут я что-то, кроме бурых да коричневых, других стволов не вижу, – оглядываясь по сторонам, сообщил Сэм Смак.
– Маловероятно, что именно здесь растет это диковинное дерево. И все же поискать не мешает, – подвел итог разговора доктор.
Тем временем Негро повлек свою группу вглубь острова.
– Место нам не известное, так что будьте начеку, – предостерег он. – Я пойду первым, за мной вы трое, а Милан Пузан будет замыкающим.
Руми, Балико и Роланд послушно брели вслед за Негро.
– Если увидите что-то заслуживающее внимания, скажите. Обгонять впереди идущих или отставать от остальных запрещается.
Руми скривил физиономию и глянул на Балико.
– Чокнутый какой-то, – пренебрежительно отмахнулся он. – Ишь раскомандовался, будто мы солдаты.
Группа тронулась в путь. Вскоре залив остался позади, и путники карабкались все выше и выше по склону горы, стоявшей в середине острова. Чуть погодя позади раздался стук топоров.
– Лучше уж по горам лазать, чем дрова рубить, – бросил через плечо Руми.
– Не говори заранее, – проворчал Балико, не без основания опасаясь, что под руководством Негро подъем в гору тоже не покажется развлечением. После крутого поворота тропа вывела путников на полянку, у края которой стояло осыпанное румяными плодами дерево.
– Стой! – скомандовал Негро.
Маленький отряд остановился. Плоды висели на самой верхушке, с земли до них было не дотянуться.
– Влезть на дерево, да и дело с концом, – предложил Руми.
– Сперва надо испить водицы, – сказал Милан Пузан, растягиваясь на мягкой травке. Подъем совершенно вымотал толстяка, и он был рад неожиданной передышке.
– Что ж, я не против, – уселся рядом с ним Негро.
Оба поднесли ко рту фляжки с вкусной родниковой водой и опустошили их до последней капли.
– А вы чего не пьете? – удивленно спросил Роланд своих приятелей, Руми и Балико.
– Какой же дурак станет накачиваться водой, если можно утолить жажду румяными плодами! Мы полезли, Негро? – спросил Руми.
– Валяйте, – махнул рукой Негро и, откинувшись на спину, следил, как ловко перебираются с ветки на ветку Балико и Руми.
– А ты, Роланд, оставайся, – одернул он третьего приятеля, который тоже вознамерился было подобраться поближе к плодам.
Не прошло и нескольких минут, как Руми и Балико достигли верхушки дерева и огляделись вокруг. Вид на море открывался прекрасный. Вдали, на краю горизонта, виднелась темная, иссиня-черная полоска воды. В заливе мирно колыхалась на волнах «Роза ветров».
– Что-то я не вижу наших дровосеков, – внимательно всматриваясь в лесную чащу, сказал Балико.
– А я и топоров не слышу, – отозвался Руми. – Странно.
Мышата прислушались. На острове царила тишина, нарушаемая лишь щебетом птиц.
– Не нравится мне это дело, – пробормотал Руми.
– Может, они тоже решили устроить передышку? – предположил Балико.
– Кто их знает, – пожал плечами Руми и сорвал плод. Надкусил и с улыбкой повернулся к другу: – Вкуснотища! – Он сорвал еще два-три плода и осторожно уронил их на землю: – Милан, отведайте-ка!
Затем изумленно воскликнул:
– Эй, вы меня слышите?
Ответа не последовало.
– Ау, Негро! Вы что, оглохли?
Негро и Милан Пузан недвижно валялись на траве. Роланд погрузился в дрему, сидя у подножия дерева.
– Бьюсь об заклад, они дрыхнут! – возмутился Руми. – Давай-ка поглядим, что там с ними.
Приятели проворно слезли с дерева. Негро, Милан Пузан и Роланд спали беспробудным сном.
– Эй, вы! Побудка, ребята!
Они звали уснувших по именам, трясли их – все напрасно: добудиться матросов оказалось невозможно.
– С чего это их так развезло? – недоумевал Балико. – С устатку? Но ведь не сказать, чтоб они перетрудились.
– Вода! – хлопнул себя по лбу Руми. – Вода из источника. Все трое выхлебали по целой фляжке, наверняка с нее и окосели. Не зря ведь доктор сказал, какой-то, мол, странный вкус у этой водицы.
– Ты-то ведь не пил, правда, Руми?
– Я – нет. А ты?
– Я тоже. Не пригубил даже.
– Может, и дровосеков наших сморило? Папаша Дональд вылакал чуть ли не целый бочонок. Теперь, небось, похрапывает где-нибудь в тенечке под деревом.
– Надо бы глянуть на них хоть глазком.
– А этих здесь без присмотра оставим?
– Покуда они спят, с ними все равно ничего не поделаешь. Надо выждать, пока усыпляющее действие воды не пройдет. А до тех пор мы вольны заниматься чем угодно, – Руми мечтательно огляделся по сторонам. – Айда пауков ловить!
– А если они без нас проснутся?
– Это случится не скоро. Смотри, до чего они крепко спят! А мы и отлучимся-то всего лишь на полчасика.
Балико озабоченно почесал в затылке:
– А если с ними что-нибудь случится?
– Да что с ними может случиться? На острове ни одной живой души. Пошли скорей, нечего тянуть резину!
Руми запустил руку в мешок и вытащил коробочку, куда намеревался помещать отловленную добычу.
– Помочь им мы ничем не можем, а если Негро очухается, опять начнет погонять нас да покрикивать. Тогда не видать нам жучков-паучков как своих ушей, и большой базар, считай, накрылся.
– Ну, ладно, – со вздохом кивнул Балико.
– Тс-с! – вдруг схватил его за руку Руми.
– В чем дело?
– Молчи! И прислушайся, – Руми указал на ближайший куст и чуть слышно добавил: – Там кто-то есть.
Затаив дыхание, оба прислушались. В кустах раздавался чуть уловимый шорох, как будто там трепыхалась птичка. Но как приятели ни вглядывались, никакой птахи там не углядели. И все же у обоих было такое ощущение, словно в кустах кто-то затаился.
– Кто это может быть? – вопросительно поднял брови Балико.
– Не знаю, – шепотом ответил Руми. – Но, по-моему, за нами следят.
– Проверим, что там такое?
– Лучше не соваться.
– Тогда как же нам быть?
– Притворимся, будто мы тоже спим. Тогда, может, нас оставят в покое, – Руми зевнул, потянулся и сонным голосом произнес: – Не пойму, что со мной творится. Спать хочется – прямо сил нет.
– Тогда давай поспим! – громко отозвался Балико, растянулся на траве и захрапел. Руми толкнул его в бок.
– Потише, ты! Видно ведь, что даже заснуть не успел, – с этими словами он улегся на живот рядом с приятелем. Закрыв глаза, оба настороженно прислушивались. Шорох раздавался еще какое-то время, затем стих. Зато, похоже, по шелковистой траве прошелестели шаги чьих-то маленьких ножек. Чуть приоткрыв глаз, Руми покосился в сторону куста и… от изумления у него захватило дух, и он даже забыл зажмуриться.
К ним приближались крохотные буро-зеленые существа. Их можно было бы принять за древесные листья, если бы не тонюсенькие, похожие на прутики, ручки и ножки. Блестящие глазки-бусинки так и шныряли из стороны в сторону, тревожно следя за погруженными в сон моряками.
Вот они осторожно подкрались к боцману Негро. Обступили его, о чем-то перемолвились шепотом, после чего достали тонкую веревку, похожую на шелковую нить, и тщательно связали спящего: проснись тот, и не сможет пошевельнуться. Руми и Балико ошеломленно переглянулись, но пока что сочли за благо по-прежнему притворяться спящими.
Теперь настал черед Милана, а затем – Роланда: человечки, напоминающие древесные листики, накрепко связали матросов и направились было к юнгам. Когда они приблизились почти вплотную, Руми внезапно вскочил. Человечки обратились в паническое бегство, но Руми метнулся вослед и ловким движением ухватил парочку. В каждой лапе у него было зажато по одному странному существу. Балико сдернул с себя шапчонку и швырнул ее вдогонку убегающим. Шапка накрыла одного из беглецов, и, прежде чем тот успел высвободиться, Балико схватил его.
– Сажай его в коробку, да поживей! – поторопил приятеля Руми и вдруг издал отчаянный вопль: – Остерегись, они кусаются!
С трудом удалось затолкать в приготовленную для пауков коробку трех отчаянно отбивающихся и щелкающих зубами человечков.
– Помнится, ты уверял, Руми, будто бы на острове нет ни одной живой души, – пыхтя и отдуваясь, проговорил Балико.
– Кто вы такие? – грозно обрушился Руми на жмущихся к стенкам коробки человечков.
Сопротивляться пленники перестали, лишь глазки их злобно посверкивали. Упрямо сжав губы, все трое молчали.
– Отвечайте же! Мы не причиним вам зла, – сменил тактику Руми, однако странные существа – то ли листики, то ли человечки – упорно молчали.