— Все равно не представляю, как мы сумеем его найти и поймать, — стояла на своем Лиза.
— Если честно, я пока тоже не очень — то представляю. — Илья шумно и глубоко вздохнул. — И время такое неподходящее, конец полугодия. Совсем не до этого гада.
— А кто нам мешает отделить мух от котлет? — резонно заметил Данила. — От занятий освободимся и продолжим расследование. Я пока пораскину мозгами. Вдруг какой — нибудь хитрый план в голове возникнет. Ну и заодно будем на улице смотреть в оба. Если он орудует в нашем районе, запросто можем где — нибудь с ним столкнуться.
— Кстати, Данила, размножь его фотографию. Чтобы у каждого из нас при себе экземпляр имелся, — попросил Илья.
— Мне не нужно, — заверила Марфа и мрачно добавила: — Я и так никогда не забуду этого гада.
— В благодарность за то, что вернул телефон? — хохотнул Бородин.
— Нет, потому что ненавижу его, — процедила сквозь стиснутые зубы девочка.
Так они и решили: Илья до начала каникул опекает Марфу и Лизу, Данила думает над планом действий. И едва Шестерых смелых, по выражению Елизаветы, «выпускают на свободу», они открывают охоту на живца.
Вечером в доме Соколовых разразился большой скандал. Жанна Егоровна, возвратившись домой с работы, переоделась и немедленно позвала Марфу.
— Один раз я сделала вид, будто ничего не заметила, — строго сказала она, подходя к шкафу. — Но это повторяется уже почти каждый день! Что за манеру ты взяла рыться в моих вещах? А если уж так приспичило, спроси хотя бы сначала разрешения.
— Я не рылась, — стала оправдываться дочь. — А брала только то, что мне было необходимо.
— А все — таки спросить разрешения нельзя было? — сурово повторила Жанна Егоровна.
— Во — первых, тебя в это время не было дома, — начала объяснять Марфа. — А во — вторых, я взяла только два старых парика. Зачем мне ради такой ерунды отрывать тебя от работы? Кстати, я все вернула на место.
— Старые парики? — изумленно воскликнула мама. — Они — то тебе на что?
— Ма, ну, ты помнишь, я же тебе уже говорила. У нас скоро будет бал — маскарад. В школе. В последний день каникул. Чтобы на него попасть, надо обязательно придумать себе костюм. Лучший костюм получит приз. Я пока еще до конца не придумала, во что оденусь. Вот и прикидываю разные варианты, — быстро нашлась девочка.
— Допустим, но при чем тут парики? — не понимала Жанна Егоровна.
— Ма, ну какой же маскарадный костюм без них! — воскликнула Марфа. — Кстати, с твоими париками, хоть ты их давно и не носишь, я очень аккуратно обращалась.
— Да — а?! — вскричала Жанна Егоровна. Резким движением распахнув шкаф, она схватила с полки большую обувную коробку и, скинув крышку, сунула ее под нос дочери. — С этим ты тоже аккуратно обращалась? Или, может, специально их так подготовила для маскарадного костюма?
При одном взгляде на коробку, в которой лежали сапоги, Марфа похолодела. Она помнила, как тщательно их протерла и самым наиаккуратнейшим образом убрала. Даже бумагу в носы не забыла засунуть. Но боже мой! Что с ними произошло! Кожа по бокам над подошвой скукожилась и пошла трещинами, а поверх этого безобразия волнились белые, словно меловые, разводы. Кошмар и ужас!
— Мама, — залепетала девочка, — ты прости меня, пожалуйста, но я всего один разочек в них на улицу вышла. Понимаешь, прежде чем попросить у тебя разрешение их иногда надевать, хотела проверить, удобно ли мне на таких каблуках.
— Ну и как? — ледяным тоном полюбопытствовала Жанна Егоровна. — Удобно? Понравилось?
— В — вообще — то как — то н — не очень, — заикаясь, с трудом выдавила из себя дочь. — Ноги потом болели.
— А совесть случайно не болела? — язвительно поинтересовалась мама. — Ну, я понимаю, захотелось померить. Не удержалась. Вышла на улицу. Испортила. Но можно было хоть честно признаться? Не конец же света! Слава богу, могу позволить себе купить новые. Так нет же: спрятала в коробку — и молчок. Струсила! Марфа, я просто тебя не узнаю!
— Мама, я совсем не струсила, — вполне искренне проговорила дочь. — Они действительно были совершенно нормальные, когда я их убирала, — ни трещин, ни этих жутких разводов.
— Реагент, — скорбно констатировала Жанна Егоровна. — Он, проклятый. Все улицы в Москве им загадили. Надо было дома первым делом его смыть. Потом как следует высушить сапоги. Может, тогда и спасли бы. Но ты ведь, естественно, думала не об этом, а как поскорее скрыть, что их надевала. Теперь им дорога одна. На помойку, — с грустью вздохнула она.
— Ма, ты меня еще раз прости, я не хотела. — Дочь выдержала короткую паузу и продолжила: — Но если ты сапоги все равно собираешься выкидывать… может, лучше мне их отдашь? А я их и впрямь для маскарадного костюма использую. Тогда хоть не зря пропадут. Я их раскрашу или аппликации сделаю. Получится отличное дополнение к костюму!
— Бери, — протянула дочери коробку со злополучными сапогами Жанна Егоровна. — Что уж теперь…
— Спасибо тебе большое, мамочка! — обрадовалась Марфа.
— Только разговор наш с тобой еще не окончен. — Лицо матери снова приняло суровое выражение, и она извлекла на свет шубку из искусственного меха.
— Мама, но ты же сама много раз говорила, что это старье, — торопливо выпалила Марфа. — Ну да. Я ее и впрямь мерила. Она замечательно мне подошла бы для костюма Бабы — яги.
— Мерила? — повторила Жанна Егоровна. — Мне только очень интересно, в каком месте состоялась примерка. Взгляни — ка на рукав. Что мы на нем видим?
— Грязь, — упавшим голосом произнесла дочь.
— Совершенно верно. И ты, даже не удосужившись ее счистить, запихнула шубу в шкаф, где у меня хранятся чистые вещи. А потом мы с бабушкой станем долго удивляться, откуда в нашем доме завелась моль.
— Сейчас почищу, — потянулась к шубе Марфа.
— Да не в этом дело! Почистить не проблема. Проблема в твоем отношении к чужим вещам. Когда ты поймешь, что тебе уже не три года? Мне не вещи жалко. Меня возмущает твое поведение. Твоя безответственность!
Марфа действительно не понимала. Если почистить рукав не проблема и вещи маме тоже не жалко, то чем она недовольна? Где логика? Вопрос вертелся у Марфы на кончике языка, однако она сдержалась и промолчала. Разговор надо было скорее завершать, пока он не принял какое — нибудь опасное направление. И девочка, понурив голову, пролепетала:
— Мама, ну, виновата, признаю. Клянусь, больше никогда в жизни в твой шкаф не полезу. Давай лучше я у тебя прямо сейчас сразу попрошу все, что может для маскарада понадобиться.
— Мы с тобой словно на разных языках разговариваем! — опять вскипела Жанна Егоровна. — Я тебе про твое отношение, а ты мне про то, что тебе от меня надо.
— Да все я уже поняла, — заверила Марфа. — Ты имела в виду прайвеси, личное пространство. Признаю, что я его грубо нарушила. В следующий раз буду умнее.
— Ну вот, — с обреченным видом кивнула мама. — Значит, будет и следующий раз. Ох, что же мне с тобой делать! Ну почему же твой брат все сам понимает и никогда ничего подобного не делает?
— Потому что он мальчик, — ответила Марфа. — Тебе не кажется, что было бы странно, если бы он интересовался твоей одеждой и обувью, не говоря уж о париках?
Жанна Егоровна лишь тяжело вздохнула и вышла из комнаты.
Глава 8
Шкура неубитого медведя
Первое полугодие благополучно закончилось. Новый год ребята встречали каждый у себя. Праздник ведь семейный. Уже второго января Лиза сидела у Марфы и канючила:
— Ну, покажи, покажи, что мама тебе на Новый год подарила.
Марфа, насупившись, буркнула: — Было бы на что смотреть. Ответ ее заинтриговал подругу:
— Шмотку, что ли, какую — нибудь никудышную?
— Хуже, — сердито бросила Марфа. Подарок принес ей полное разочарование, и обсуждать его не хотелось.
— Не понимаю, что может быть хуже. — Уклончивость Марфы лишь подогревала Лизино любопытство.
— Она считает меня толстой, — обиженно выпятила нижнюю губу та.
— Откуда такие мысли? — изумилась подруга. — А — а, понимаю. Тебе весы подарили? Кстати, я бы не отказалась. Особенно от таких, которые с памятью и процент жира показывают.
Забота о фигуре превратилась у Лизы в настоящий пунктик, и она постоянно изводила себя какими — нибудь диетами, хотя худеть ей, как метко выразился Илья, осталось разве что до состояния скелета.
— Да нет, не весы, — покачав головой, вздохнула Марфа. — Гораздо хуже. Ладно, сейчас сама увидишь.
Она открыла ящик письменного стола и извлекла оттуда конверт.
— Тебя записали на курсы похудания? — завистливо загорелись глаза у Лизы.
— Почти. — Марфа протянула подруге яркую пластиковую карточку.
Лиза захлебнулась от восторга.
— Су — упер! Как ты можешь быть недовольна? Фитнес — клуб «Фит и Фан»! Шикарное место! У них там бассейн, вода нехлориронванная! Заниматься можно всем, чем только душа пожелает. И разными видами аэробики, и пилатес, и йогой, и еще — огромный выбор тренажеров…
— Во — во, мама мечтает, чтобы я на всем этом занималась и килограммы сгоняла, — тоном, далеким от восторга, сообщила Марфа.
— Что же в этом плохого? — не доходило до Елизаветы.
— То есть ты тоже считаешь меня слишком толстой! — Марфины пухлые щеки порозовели от гнева.
— И совсем ты даже не толстая! — поняв, что ненароком обидела подругу, спохватилась Елизавета. — Просто такая… Ну, аппетитная. Тебе, в общем, даже идет, но ведь держать себя в форме никому не вредно. Полжизни бы отдала за такой абонемент. Это же надо: целых полгода счастья! Моя мама ни за что мне такого не купит. Она считает это баловством. Я один раз заикнулась, а она ответила: «Хочешь физкультурой заниматься — вот тебе коврик, диск с упражнениями, включай телевизор — и вперед. Кроссовки у тебя тоже есть. Бегай вокруг прудов. Или запишись в школьный хореографический кружок. Он у вас бесплатный». — Лиза брезгливо сморщила нос. — Ходила я в этот кружок. Меня там постоянно ставили рядом с нашей Толпыжкиной. А она так потеет и воняет! И занятия примитивные. Прошлый век. После них даже душ принять негде. Главное, душевые — то в раздевалке есть, но туда не пускают. Хотя это, может, и к лучшему. — Она опять поморщилась. — Мыться в таких антисанитарных условиях, да еще после Толпыжкиной…
— Успокойся, — хихикнула Марфа. — Толпыжкина, по — моему, вообще никогда не моется. Мне всегда жалко тех, кто с ней рядом сидит.
— У них вся семья такая, — сказала Лиза. — Моя мама однажды на собрании оказалась случайно за одной партой с ее папашей. Еле досидела. Хотелось противогаз надеть. — Глаза ее вновь загорелись от зависти. — А тебе вот, Марфа, так повезло! И чего ты расстраиваешься?
— Того, что могла бы прожить и без фитнес — клуба! Совершенно о нем не мечтала. Ненавижу тупые занятия вроде бега на месте. Бассейн, конечно, получше, но за деньги, которые мама на абонемент угрохала, можно было купить люксовый телефон последней модели со всевозможными наворотами, и еще осталось бы на кучу разных полезных вещей.
В комнате повисла напряженная тишина. У Лизы просто не было слов. Получить такой классный подарок и расстраиваться? Вот уж действительно с жиру бесится. Кстати, она на месте Марфы давно бы задумалась о лишних килограммах. Пока — то еще сравнительно ничего, но если дальше запустить — катастрофа. Похудеть Марфе совсем не помешает. В голове не укладывается, как можно так наплевательски относиться к своей фигуре! Уж она — то, Лиза, давно забила бы тревогу и занялась собой и откорректировалась по полной программе. Тем более когда счастье само идет в руки. Ну почему все всегда достается не тем, кому надо? Как же несправедливо устроен мир! А может… У Лизы возникла вдруг робкая надежда. Ей — то как раз родители презентовали на Новый год новенький модный мобильник. Подарок сам по себе замечательный, и она ему очень радовалась, но с Марфиным абонементом и рядом не положишь.
— Слушай, а давай махнемся? — предложила она подруге.
Марфа с интересом посмотрела на новенький телефон. Лиза затаила дыхание. Только бы взяла! Только бы согласилась! Возможность целых полгода посещать настоящий взрослый фитнес — клуб забрезжила, как восходящее солнце, и Лиза зажмурилась, ослепленная его лучами. Она уж использует этот клуб на все двести процентов. Вероятно, ей там даже встретится какая — нибудь знаменитость. Рядом ведь построили элитный дом. Квартиры дорогущие, совсем не каждый может себе такие позволить. Между прочим, гораздо круче Новой улицы. И подфартило же Марфе! Вот пойдет она теперь в бассейн плавать (плавает она классно), а какая — нибудь звезда начнет тонуть. Ну, поскользнется, например, на бортике и упадет в бассейн, захлебнется. А Марфа тут как тут: подплывет, спасет, и звезда в благодарность даст ей билет на свой ближайший концерт, а может, и два билета. Тогда Марфа обязательно и Лизу возьмет. Или не возьмет? Или они действительно обменяются подарками, и то, о чем она сейчас мечтала, предстоит пережить ей самой…
— Так мы махнемся? — с замиранием сердца повторила она.
— Я бы с радостью, — подумав, отозвалась подруга, — но, к сожалению, номер не пройдет. Мама тоже туда ходит и, боюсь, быстренько нас раскусит. Наверняка ведь станет держать ситуацию под контролем. Нет уж, придется теперь ходить, — обреченно закончила девочка.
— Жалко, — не могла скрыть разочарования Лиза. Самое — то обидное, что Марфа совсем не кривляется. Ей этот абонемент и впрямь до высокого фонаря. Нет, мир явно устроен несправедливо! — Даниле — то что подарили? — прислушиваясь к тихой музыке, доносившейся из — за закрытой двери его комнаты, поинтересовалась расстроенная девочка.
— То, что он и просил. Разные прибамбасы к компьютеру. А Илья получил от родителей свитер, — сообщила Марфа. — Он к нам вчера уже в нем явился. Мне кажется, довольно жуткий свитер, но Бородин очень горд, потому что видел похожий на каком — то своем любимом футболисте, и теперь возомнил себя суперменом.
— Не суперменом, а супер — Бородиным, — поправила уже несколько оправившаяся от разочарования Елизавета. — Хотя, я считаю, одежда — это не подарок, а элементарная жизненная необходимость. Мне предки никогда ее не дарят, а просто так покупают. А вот Дианке, наверное, кучу всего подарили. Жаль, выяснить не успела. Она с родителями уехала из Москвы на три дня, до пятого ее не будет. Мобильник у нее вне зоны досягаемости. Видно, в какую — то глухомань подались. Хотя на Юсуповых это совершенно не похоже. Ладно, приедет — сама расскажет. Зато знаю, что Ахлябину дико повезло! — Глаза у Лизы опять загорелись. — Юлия Павловна на работе закрутилась, подарок придумать не успела и купила Климу подарочный сертификат нашего Торгового центра. Его можно отоварить в любом магазине. Представляешь, выглядит как кредитная карточка, но на какую сумму, Клим не сказал. И вообще, Марфа, он странный такой! Я его спросила, что он купить собирается. А он в ответ: «Да не знаю. Пока мне ничего не нужно. Когда потребуется, тогда и потрачу». — Она шумно вздохнула. — Олимпийское спокойствие! Я, например, сразу бы побежала. Мне столько всего нужно! В первый бы день все потратила.
— Перестань, Лизка, — недовольно перебила Марфа, понимая, что ее подруга просто завидует. — Не считай деньги в чужом кармане!
— Я не считаю, а мечтаю. — Взяв со стола свой мобильник, Лиза навела на Марфу объектив встроенной камеры. — Давай — ка я тебя вместе с абонементом сфотографирую. Забью снимок в память на твой номер и буду на него любоваться каждый раз, как ты мне позвонишь.
Марфа расхохоталась:
— Тогда лучше фотографируй один абонемент, без меня. Иначе его разве что под микроскопом можно будет разглядеть.
— А что! И сфотографирую! Я теперь все снимаю. На память.
Вечером Марфа делилась с Данилой:
— Можешь себе представить, Лизка мне обзавидовалась из — за этого абонемента.
— Могу, — кивнул брат. — Зря ты, сеструха, расстраивалась. Теперь наконец поняла, какой тебе сделали ценный подарок?
— Но мне — то он совершенно не нужен! — Она с подозрением покосилась на брата. — Или ты тоже считаешь, что я толстая?