— Как там дела, старшие? — послышался дедушкин голос.
— Отлично! — дружно ответили мы.
И наступила тишина. Дедушка пошел подремать на разложенном неподалеку покрывале, а мы впятером сидели и смотрели на лениво подергивающиеся поплавки.
Сидеть просто так было скучновато. Вода была темной, на дне все время что-то шевелилось, создавая на поверхности небольшую рябь. Что это? Водоросли? Упавшие ветки деревьев? Поди пойми…
И если подумать, моя гениальная идея с ветчиной была не такой уж гениальной. Между противным скользким червяком и кусочком аппетитной ветчины динозавр, конечно, выберет ветчину, то есть мою приманку. А оказаться лицом к лицу с доисторическим монстром, который не ел последние несколько миллионов лет, мне как-то совсем не хотелось!
Вдруг поплавок Жана А. исчез под водой — его заглотнуло что-то прожорливое и огромное…
Что это? Из-за кругов на воде рассмотреть что-либо было трудно, но я заметил нечто круглое с длинной шеей и мерзкой малюсенькой головой…
— Дедуля! Завр… дино… Динозавр! — заверещал Жан А., пытаясь тянуть на себя удочку.
И вдруг… чпок! Как будто кто-то вытащил из ванны затычку. Из воды выскочило нечто зеленое, пролетело над деревьями и плюхнулось прямо к ногам дедушки, который подбежал к нам с сачком в руке.
— Браво, Жан А.! Какой улов! — крикнул дедушка.
— Он что… мертвый? — спросил ошарашенный Жан А.
— А какой же еще? — засмеялся дедушка, потрясая в воздухе уловом Жана А. — Каким еще может быть великолепное устройство для работы в огороде, которое, судя по его виду, не дышит давным-давно!
— Что это? — недоумевал Жан А.
На дне дедушкиного сачка болталась ржавая лейка, вся в грязи и тине.
— Так-так! — послышался сзади незнакомый голос. — У нас тут что, б-б-браконьеры орудуют?
Это был дежурный по охране водоемов, который пришел на крики Жана А. Но его никто не заметил. На голове у него был армейский берет, над губой — усы, и он так заикался, как будто напихал в рот конфет и не мог говорить.
— Д-д-добрый день, господа! — сказал он, поднеся руку к берету. — Пр-пр-предъявите разрешение на рыбалку!
— Разрешение? — удивился дедушка.
— Вы что, не-э… не-э… не-э видели табличку? — спросил дежурный, доставая из кармана отрывной блокнотик. — З-з-з-здесь за-за-запрещено ловить рыбу без-без-без разрешения! Сос-сос-ставим протокол, господа!
— А мы вовсе и не рыбу ловим! — возразил Жан В.
— А-а-а что вы ловите? — уточнил дежурный.
— Динозавла, — ответил Жан Д.
— Что?
— Динозавра, — поправил младшего Жан А.
— Но пока мы поймали только лейку, — Жан Г. сунул под нос проверяющему наш сачок.
— Это чтобы поливать грядки, — пояснил Жан В.
— Д-д-ди-ди-динозавра? — уточнил изумленный дежурный.
— А вам в детстве никогда не приходилось рыбачить на лох-несское чудовище, например? — спросил дедушка, улыбаясь. — Или на детские забавы тоже нужно разрешение?
Проверяющий внимательно посмотрел на каждого из нас, покрутил в пальцах ус и сказал:
— Пожалуй, в-в-в-вы правы. А-а-а если это чудовище и в-в-в-вправду существует, то с-с-с-самое время его поймать, пока вреда людям не при-причинило… В-в-в-всего хорошего, г-г-г-господа!
— До свидания, — попрощались мы хором с непрошеным гостем.
— Спасибо, — добавил вдогонку дедушка.
Когда гость скрылся из виду, дедушка повернулся к нам и, вытирая лоб, предложил:
— Да уж, жарковато тут. Может, перекусим?
От всех этих событий у нас проснулся волчий аппетит. Оставив удочки на берегу, мы в предвкушении пира побежали к машине за припасами. Обожаю пикники на природе, особенно с дедушкой. Мы уселись на покрывале, разобрали бутылочки лимонада, а дедушка начал раздавать бутерброды.
— Что это? — вскрикнул Жан А., в ужасе отбросив свой бутерброд.
На траве валялся полусъеденный хлеб, из которого выползали белесые личинки.
— Бутерброд с кровопийцами? — воскликнул Жан В.
— Щупальца! — промямлил побледневший Жан Г. — Они еще и двигаются!
Казалось, что желудок сейчас выпрыгнет наружу. В спешке я все перепутал и засунул бутерброды в корзинку с подкормкой для рыб… На наших глазах черви объедали ветчину и ползали между кусками хлеба. Словом, бутерброды есть было нельзя. Даже голодное доисторическое чудовище не захотело бы ими питаться.
— Кто хочет мой? — спросил я.
— Даже не показывай мне его! — завизжал Жан А.
— Ты же говорил, что это как макаронины? — съязвил я и побежал в кусты, потому что меня тошнило.
— Дедушка, — умирающим голосом признался Жан В., — кажется, меня сейчас вырвет.
— Я больше никогда не буду есть бутерброды! — промычал позеленевший Жан Г.
Это был просто отличный пикник! Особенно он понравился рыбкам из озера, потому что все наши запасы полетели прямо в воду, а нам достался лимонад и шоколадки.
К тому же есть больше никто особо не хотел. Мы с опаской надкусывали плитки шоколада, всматриваясь, нет ли внутри какого-нибудь нежданного гостя. Вдруг небо затянуло облаками и поднялся ветер. Дедушка смачно рыгнул и не преминул пошутить:
— Опа! Слышите, гремит? Похоже, будет гроза!
Лучше и не скажешь, и мы засмеялись, как сумасшедшие.
Когда мы с дедушкой Жаном, это как с папой: можно ругаться плохими словами или делать все, что с мамой неприлично. В общем, чисто мужская компания!
— Это лимонад, — извинился дедушка и улыбнулся. — Я его редко пью.
— А у меня есть друг, — начал Жан А., — который может и без всякого лимонада прорыгать весь алфавит…
— Дедуля! — воскликнул Жан Д. — Моя удотька зазвинела!
Мы совсем забыли про нашу рыбалку! Решили пообедать, а удочки оставили в воде.
Мини-удочка Жана Д. была такой маленькой, что из-за высокой травы ее почти не было видно.
— Удочка для карлика, — съязвил Жан А., когда дедушка вешал на нее крошечный колокольчик.
Она-то и зазвенела: «Дзинь-дзинь!»
— Это динозавл! — обрадовался Жан Д. — Я его поймал!
Дедушка схватил сачок, и мы со всех ног бросились к озеру.
Там попалось что-то большое, потому что удочка почти пополам согнулась над водой. Дзинь-дзинь!
— Поднимай аккуратно, иначе удочка сломается, — советовал руководивший операцией дедушка Жан. — Вот-вот, так! Давай-давай! Аккуратно…
Жан Д. и сам согнулся пополам над своей удочкой, а мы прыгали на берегу и кричали:
— Давай! Давай! Тащи!
Учитель Мартель как-то рассказывал нам про одного старика, который всю ночь вытаскивал из воды огромную рыбу-меч. Вот и с нами сейчас приключилось то же самое! Но когда Жан Д. вытащил свой улов, им оказалась маленькая серебряная рыбка размером с пульку от пистолета, которая болталась на крючке, дожевывая приманку.
— Это и есть динозавл? — спросил Жан Д.
Мы обступили сачок, пытаясь разглядеть крошечную рыбешку.
— Лучше, мой мальчик! — торжествовал дедушка. — Это детеныш рыбы-уклейки. Какой прекрасный улов!
— По-моему, это какой-то суппозиторий, — съязвил Жан А.
— Сам ты суппозиторий! — не выдержал Жан В.
— Хорошо, что сегодня мы не собирались поужинать нашим уловом, — пошутил дедушка. — Таким ужином даже семью пигмеев не накормишь.
— Мы ее съедим? — поинтересовался Жан Д.
— Отдаю вам свою долю! — объявил я, представив, сколько червей она съела.
— Поджарим ее на костре? — предложил Жан Г.
— Я не дам вам съесть мою лыбку! — заныл Жан Д.
— А что если мы возьмем ее с собой домой? — предложил дедушка Жан.
— Можно будет скормить ее Первому и Второму на десерт, — подхватил Жан А.
— А кто такие Первый и Второй? — поинтересовался Жан В.
— Тебя это не касается, редиска! — поспешил я замять тему.
— На деселт я ее тозе не отдам! — продолжал ныть Жан Д.
— Нам не в чем ее везти, — вмешался Жан Г.
— Не волнуйся, дружок, — вытирал слезы Жану Д. дедушка. — Я знаю, что мы с ней сделаем.
Рыбка была такой крохотной, что вполне пролезала в горлышко бутылки от лимонада. Мы налили туда воды, и дедушка заткнул горлышко деревянной пробкой, которую сам выстругал из ветки.
— Вот так, — подытожил дедушка. — Дело сделано! Теперь мы вернемся не с пустыми руками, а у Жана Д. будет своя рыбка.
— Я назову ее Суппозитолий! — гордо заявил Жан Д.
— А почему не Термометр? — предложил Жан Г.
И тут началась гроза.
Дождь полил как из ведра, и мы бросились врассыпную, пытаясь найти хоть какое-нибудь укрытие.
— Мой Суппозитолий! Бедняжка! Ты сейчас весь пломокнешь! — всхлипывал Жан Д., прижимая бутылочку с рыбкой к груди.
— Она уже в воде, редиска! — покрутил у виска Жан А.
Места под ивой всем не хватило, и те, кто не поместился, побежали очертя голову дальше вдоль озера. И в этот момент Жан В. свалился в воду.
Жан Г. попробовал его выловить, но поскользнулся и сам скатился в озеро. В это время дедушка тщетно пытался открыть машину, ковыряясь палочкой в замке: Жан Д., конечно же, предусмотрительно захлопнул дверь, а ключи остались внутри.
То-то удивились мама с папой, когда чуть позже мы подъехали к дому на машине дежурного по охране водоемов.
— Ты вызывала канализационных рабочих? — уточнил папа.
— Нет, — ответила мама.
— А водолазов?
— Нет.
— Точно? Тогда я боюсь, что это — наши дети.
— Их пятеро? — спросила мама.
— Да, — уверенно ответил папа.
— И уши торчком?
— Да.
— Тогда это действительно они. Конец тишине и спокойствию.
Во главе команды шел Жан Д., крепко прижав к груди бутылку из-под лимонада, в которой барахталась самая маленькая в мире рыбка-уклейка по имени Суппозиторий.
За ним плелись Жан В. и Жан Г., закутанные в промокшее покрывало, с коронами из зеленых водорослей на головах.
Следом полными воды сапогами хлюпал Жан А., а завершали шествие мы с дедушкой Жаном. Мы несли все наши снасти и пустые корзины, через которые вода лилась, как через сито.
— Как прошла рыбалка? — поинтересовался папа, встречая нас на крыльце.
— Под конец попали под небольшой дождик, но в целом просто великолепно! — поспешил ответить дедушка. — Правда, дети?
— Правда, дедушка! — ответили мы хором.
— А, ну раз так… — продолжил папа, сняв лист кувшинки с волос Жана В. — Я уж было подумал, что вы угодили прямо в отжималку для салата.
— У нас случилась маленькая неприятность с ключом от машины, — объяснил дедушка, — и наш новый друг из охраны водоемов любезно согласился нас подвезти.
— Это все из-за динозавла, — сказал Жан Д.
— Нет, скорее из-за бутербродов с червяками, — уточнил Жан В.
— Во всем виноват Суппозиторий, — добавил Жан Г.
— О чем это вы? — спросил папа, у которого от удивления заметно округлились глаза.
— Потом-потом, всё потом, — ответил дедушка.
— Тогда быстренько в душ, мои рыбаки, — вмешалась мама. — Иначе сейчас будете иметь дело с бабушкой. Тем более что на обед — жареная курица с картошкой.
— Супер!
Мы так хотели есть и так перепачкались, что первый раз в жизни пошли под холодный душ, даже не пискнув.
Дождь
Я обожаю, когда летом идет дождь, особенно в деревне у дедушки Жана.
На улице свежо, капли стучат по крыше, а мы сидим себе в доме, где тепло и уютно. Наши промокшие сапоги сушатся у двери, от них веет печным дымом, а от ничегонеделанья время течет очень медленно.
Я люблю ничего не делать. Для таких дней у меня припасена целая стопка комиксов про Тинтина и еще парочка-другая книжек про приключения. Я усаживаюсь в кресло посреди комнаты, закидываю ноги на подлокотник и мечтаю под шум дождя за окном. Папа тоже любит ничего не делать. Из-за дождя, который вот уже три дня льет как из ведра, они с дедушкой ничего не делают по хозяйству. Папе это так нравится, что сегодня он предложил:
— А что если мы устроим марафон настольных игр?
— Супер! — откликнулись мы.
Мы достали из шкафа все игры, которые только смогли найти, и уселись за большим кухонным столом.
— Я буду ведущим, иначе вообще играть не буду, — заявил Жан А.
Жан Г. и Жан Д. тоже хотели участвовать в марафоне, так что пришлось начать с самых детских игр.
— Домино — это слишком просто! — заныл Жан А., выстроив стенку из своей порции костяшек. — Это только для малявок!
Но когда Жан Д. вдруг положил «двойную шестерку» и выиграл партию, он больше ни слова не проронил.
— Давайте поиграем в «Крестики-нолики», — предложил Жан Г.
— Сам ты нолик! — не смог промолчать Жан В.
— А я тогда выиглаю! — обрадовался Жан Д.
— Нет я! — сказал Жан Г. и опрокинул полстакана лимонада.
— Уже выиграл! Больше никакого лимонада! — сказал папа.
Папа редко играет с нами в настольные игры. Но сейчас были каникулы, он был в отличном настроении и к тому же не хотел присоединяться к маме с бабушкой, которые, по своей привычке, болтали в гостиной.
— А что, если мы сыграем в «Собери семью»? Помните, там надо по картинкам вспомнить, кто в какой семье живет? — радостно предложил папа и затянулся трубкой.
Мы сделали вид, что идея просто супер, — папа так редко с нами играет, что мы были согласны на все, только бы ему понравилось. Папа подсел к Жану Д., чтобы помочь ему держать в руках все карты, и Жан А. начал:
— Из семьи Дурачковских я вытягиваю среднего сына.
— Сам ты Дурачковский! — сказал я. — Из семьи Слепонидзе я тяну старшего.
— Тогда, — сказал папа, — двое из семьи Пристукнутых выбывают из игры.
Похоже, он совсем не шутил, и мы с Жаном А. принялись корчить друг другу рожи, потому что поиграть нормально нам больше не удалось.
— Очень нам нужен ваш марафон! — выпендривался Жан А.
— Ты что-то имеешь против? — вынув трубку изо рта, уточнил папа.
— Нет-нет, ничего, — замялся тот.
— Папа, а Жан В. постоянно подсматривает в мои карты! — наябедничал Жан Г.
— Неправда! — закричал Жан В. — Это он втихаря берет карты из общей колоды!
— Раз так, — невозмутимо вынес вердикт папа, — все выбывают из игры!
— А я? Я зе не обманывал! Так нетесно! — запротестовал Жан Д.
— Что? — начал терять терпение папа.
— Он говорит, что так нечестно, — повторил Жан В. — Просто у него язык заплетается.
— Это неплавда! Нитего у меня не заплетается! — захныкал Жан Д.
— Действительно, на лысой голове ничего не заплетешь, — съязвил Жан А.
Мама и бабушка приготовили нам по чашке какао и тосты с джемом, да такие толстые, что еле в рот помещались. Мы жадно набросились на еду и немедленно помирились.
— Ну что, дорогой, как ты? — спросила мама. — Я смотрю, вам весело?
— В следующий раз, когда я предложу устроить марафон, напомни мне — и я обязательно сломаю себе ногу, — съязвил папа.
Но все самое интересное только начиналось. После детских в ход пошли игры для взрослых. Мы разделились на две команды: мама взяла к себе Жана Г. и Жана Д., а мы втроем остались с папой. Короче, все было готово к битве титанов.
— Будем играть в «Монополию»! — сказал, потирая руки, Жан А. — На сей раз все будет по-взрослому!
— Предупреждаю, — вмешался папа, — тот, кто жульничает, сразу же попадает в закрытую комнату без права на реабилитацию. Это всем ясно?
— Хорошо, — ответил Жан А., — чур, банк будет у меня.
— Нет, у меня, — возразил Жан В.
— Я быстрее всех считаю в уме, — вмешался я.
И так каждый раз: Жан А. и Жан В. всегда хотят отвечать за кассу, чтобы втихаря брать себе оттуда пятидесятитысячные купюры.
Всех, как всегда, помирил папа:
— Я глава семейства, значит, отвечать за банк буду я.
Мы не стали спорить: в конце концов, это он дает нам деньги на карманные расходы. И игра началась.
На самом деле игра получалась какой-то несправедливой. Я играл против всех, как чемпион мира против почетной команды любителей. В «Монополии» у меня есть беспроигрышный ход: купить одну-единственную гостиницу, но на самой дорогой улице. Тот, кто попадает в нее, сразу же попадает на бабки. Я ему заранее не завидую. Но что поделаешь? Такова игра… Жан В. — так себе игрок; он скупает все дома, которые находятся в его секторах, и уже на втором круге ему приходится брать заём в банке.