— Тогда отправляемся, Разумник, — сказала она спящему ворону и посадила его в клетку. Он не проснулся.
Она надела плащ с пелериной, шляпа была уже на ней. Ридикюль, маленький узелок с двумя стеклянными чашами, завёрнутыми в тряпки, да птичья клетка — вот и всё, что ей надо было взять с собой.
В последний раз оглядела она горницу, остановившись в неподвижном раздумье, пока свеча не догорела и не погасла в подсвечнике, а огонь — в очаге. Тогда покинула она лачугу, заперла дверь и ступила на горку вместе с Разумником, спящим в клетке. Она улыбалась — и их тут же поглотило облако яблоневых лепестков и лунного света.
15
Когда Властителю доложили, что в Дом прибыла Крылатая, он сам принял её.
— Добро пожаловать, добрая женщина! — сказал он.
Он был чрезвычайно милостив, но и чуточку смущён тем, что приходится прибегать к услугам такой, как Крылатая. Он считал это ниже своего достоинства и пытался обратить всё в шутку.
— У нас в Городе нет ни церкви, ни театра, так что пока будем понемножку развлекаться колдовством, — сказал он, усмехаясь своим коротким суховатым смешком.
Крылатая внимательно посмотрела на него синим взглядом крокусовых глаз, но не ответила ни слова. И впервые в жизни Властитель почувствовал неуверенность. Эта чудовищная старуха заставила его сказать больше, чем он собирался.
— Становится трудно находить сведующих в колдовстве людей, — сказал он. — Колдуна старинного рода теперь не разыщешь…
Он осёкся, ужасающая старуха смотрела на него взглядом, который становился всё пристальнее и глубже.
— Лично я ничего не имею против колдунов женского рода, — снисходительно добавил он, — вовсе нет, но…
Он сделал несколько шагов взад-вперёд, делая вид, будто предаётся размышлениям. Старуха улыбнулась. Чему тут улыбаться? Ему надо сказать нечто такое, чтобы она поняла: не в таком уж он восторге от её колдовских фокусов.
— Это целиком и полностью идея Властительницы, — сказал он, — потому что я, собственно говоря, скорее желал бы иметь при себе маленького дурака, но, должен сказать, найти дурака тоже становится трудно…
— Дорогой мой… — сказала Крылатая. — Я этого не заметила.
Это были первые её слова, и Властитель немедленно замолчал.
Он, никогда не утруждавший себя мыслями о том, нравится ли ему то или иное в людях, и потому хваставшийся, что «любит всех людей», почувствовал теперь: эта старуха ему совсем не нравится. Охотнее всего он указал бы ей на дверь, но ради Властительницы пусть, пожалуй, остаётся. Он проводил её наверх, в башню, где была её комната и где, действительно, стоял телескоп.
Он коротко объяснил ей, что если понадобится что-нибудь ещё, стоит только сказать. И собрался уже уйти, когда Крылатая остановила его.
— Мне хотелось бы знать, что от меня ожидают, — сказала она.
Властитель поднял брови.
— Разве я не сказал? Ваша задача — заставить Властительницу желать.
— Желать? А что она должна желать?
— Разумеется, всё что угодно. Она отказывается желать. Она утверждает: для того, чтобы она ещё что-нибудь в жизни пожелала, необходимо колдовство. Ха! Это, конечно, вздор, но именно поэтому, мамзель, вы — здесь.
Произнося эти слова, он нетерпеливо ходил взад-вперёд по комнате. Он явно считал, что Крылатая должна и сама понимать, как обстоят дела, без долгих объяснений.
— Где я могу увидеть Властительницу? — спросила Крылатая.
— В ее спальне, разумеется.
И Властитель объяснил, где находятся её покои. Затем, коротко попрощавшись, он ушёл, но в дверях обернулся и с вымученным выражением лица сказал:
— Помните, что ваша задача, мамзель, заставить Властительницу снова желать, безразлично что. А затем, разумеется, буду выполнять её желания Я. Ясно вам?
— А как же, — ответила Крылатая с такой странной улыбкой, что Властитель быстро закрыл за собой дверь.
Крылатая поставила клетку, в которой сидел Разумник — всё время молчавший, но тем не менее вовсе не безразличный к происходящему. Она выпустила ворона из клетки и спросила его, какого он мнения о Властителе.
Прежде чем ответить, Разумник взлетел ввысь и уселся на телескоп. А затем рассеянно сказал:
— Не всем ведь быть одинаково умными. У мелкого озера — и берега низкие, верно?
— Да, — ответила Крылатая. — Пожалуй, так.
Потом она договорилась с вороном, что он облетит весь Дом и всё разузнает, пока она навестит Властительницу.
— Неужели? — произнесла Властительница и зевнула, когда Крылатая вошла в её спальню.
Равнодушно отвернувшись, она продолжала, не глядя на неё:
— Насколько я понимаю, это вы — мамзель Крылатая. Пожалуйста, присядьте!
Лёжа в кровати, она откинулась на подушки и истомлённой рукой указала на стул. Не произнося ни слова, Крылатая села, а Властительница вымученным голосом сказала:
— Вы, мамзель, насколько я понимаю, пришли развлечь меня своими колдовскими фокусами, но оставьте это! Делайте, что вам угодно, мамзель, но только без колдовства! Потому что я этого не вынесу!
Она закрыла глаза.
— Жизнь не так проста, чтобы разрешить все проблемы с помощью мелких фокусов-покусов, но вы, мамзель, вероятно, этого не понимаете, да и другие — тоже…
Она замолчала, и долго никто из них не произносил ни слова. Крылатая неотрывно смотрела на Властительницу, такую прекрасную собой, лежавшую с закрытыми глазами. Она ещё не удостоила Крылатую ни единым взглядом, она лежала совершенно неподвижно. Но вот Властительница снова заговорила:
— А вы, мамзель Крылатая, не очень-то разговорчивы. Вы, мамзель, ещё ничего не сказали.
— Я разговариваю только с теми, кто смотрит на меня, — тихо ответила Крылатая.
Тут Властительница, прикрыв рукой рот, зевнула и, не поднимая век, произнесла:
— Ну хорошо. И все-таки вам, мамзель, придется выслушать меня, а я избавлюсь от необходимости видеть и слышать вас. Не будет ли это слишком неприятно той, что сведуща в колдовстве?
— Напротив, — отвечала Крылатая, — этого следовало ожидать.
— Вот как, — разочарованно сказала Властительница, — что бы мне тогда придумать, чтобы оскорбить вас, мамзель? Да, я хорошо знаю, что вы в сговоре с Властителем, вам надо заставить меня снова желать, но это бесполезно… Неужели вы действительно так наивны, что сами в это верите, мамзель Крылатая? Как бы там ни было, вы раните меня, если считаете наивной! Нет, скажу вам, мамзель, не рассчитывайте на мою наивность. Приберегите свои нелепые мелкие уловки для кого-нибудь другого! Кого-нибудь поглупее…
Сделав небольшую паузу, она зевнула, затем снова продолжила прясть ту же нить:
— Я — только тщеславна, но не глупа. Властитель — вот он тщеславен и глуп, так что, вы понимаете, мамзель, он — человек — счастливый… Поэтому он может быть и добрым, чего не могу я. Я — злая… очень злая…
Крылатая по-прежнему ничего не говорила, но внимательно слушала. В этом Доме они оба — и Властитель и Властительница — были очень болтливы.
Тогда Властительница повысила голос:
— Я — ЗЛАЯ, — повторила она. — Разве вы, мамзель, не слышали, что я сказала? Почему, мамзель, вы мне не противоречите?
Крылатая молчала как рыба.
Тогда Властительница впервые открыла глаза.
— Я ПРИВЫКЛА, что мне противоречат, когда я наговариваю на себя, — сказала она, широко раскрыв глаза.
— Вот как, — ответила Крылатая, — а я привыкла соглашаться.
Властительница села в кровати и смерила её взглядом. Вид у неё был по-детски недовольный, но равнодушие, в основном, было наигранным. Высокомерие — также.
Её взгляд остановился на окольцованном левом пальце Ясной Погодки.
— Что за кольцо у вас, мамзель?
— Это всего лишь старое серебряное кольцо.
— Да, я вижу, но ведь оно без жемчужины. Вы потеряли её, мамзель?
— Да, она пропала.
Властительница содрогнулась.
— У-у у кольца жуткий вид, — сказала она. — Словно оно — слепое! Сейчас же снимите его!
Но Крылатая покачала головой, и кольцо осталось у неё на пальце.
Властительница вздохнула и снова откинулась на подушки.
Внезапно в комнату, словно тень, беззвучно проскользнул слуга и поставил на ночной столик поднос со стаканом воды и таблетками. Затем он исчез.
И тут же послышался ужасающий шум. Казалось, будто в Доме проносится ураган; всё сотрясалось и трепетало.
Властительница закрыла лицо обеими руками и сидела так некоторое время, затем взяла пару затычек и заткнула уши. Дрожа, высыпала она пригоршню таблеток в рот и проглотила, запив водой. Пристально взглянув на Крылатую, она раздражённо сказала:
— Можете идти, мамзель Крылатая, вы и так слишком засиделись. Почему вы, собственно говоря, здесь сидите? Я не желаю говорить с ушами, которые не слышат, и не желаю говорить, когда не знаю, что сама говорю, а как мне это знать, если я собственного голоса не слышу? Вам бы следовало это понимать — а теперь — ИДИТЕ!
Крылатая поднялась и быстро покинула спальню.
16
Нана обнаружила, что Клас и Клара удрали, пока она спала.
Случилось так, что она однажды забыла принять свои таблетки и проснулась уже через четверть часа. И увидела, что кроватки — пусты, а дети — на лестнице. Ясное дело, начался грандиозный переполох, и все сочли, что теперь наконец-то выяснилось, почему посуда разбивалась, когда Нана спала. Уж сама-то она не сомневалась в этом.
Она тотчас же попросила у Властелина один большой браслет и два маленьких. На маленьких браслетах должно быть по крючку, на большом — два. Она попросила также две длинных цепи. Клас и Клара теперь постоянно носили маленькие браслеты, а Нана — большой. Всякий раз, ложась спать, она прикрепляла цепи к своему браслету, а затем прицепляла одну к браслету Класа, а другую — к браслету Клары.
Таким образом дети вынуждены были тихо как мышки лежать в кроватях, так как при малейшем их движении Нана вскакивала. Храп храпом, а сон у неё был чуткий.
Но стоило Нане шевельнуться в кровати под балдахином, как цепи детей натягивались. А иногда она так ужасно вертелась, что руки их болтались над кроватями, как у марионеток. Случалось, она тащила за собой и кровати.
Нана была уверена в своей хитрости и в том, что теперь бокалы будут целы. Но не тут-то было.
Несмотря на то что оба ребёнка лежали прикованные к ней и никак не могли вылезти из кроваток, посуда разбивалась почти всякий раз, когда она спала.
И никто не мог узнать, как это происходило.
В первый же день, когда Крылатая появилась в Доме, она столкнулась лицом к лицу с этой тайной. Не успела она покинуть комнату Властительницы, как Мими закричал во сне. Крылатая была не из пугливых, но этот крик был такой душераздирающий, что она, оцепенев, застыла на месте.
Успокоившись, она быстро пошла туда, откуда послышался крик. С той же стороны доносился также оглушительный грохот, переполняющий Дом.
Сердце Крылатой дико колотилось, и она была преисполнена самых дурных предчувствий.
За всё это время ей не встретилось ни единого человека, покои были пусты, но повсюду мебель была покрыта осколками разбитого стекла. Странно было это видеть.
На столе лежала разбитая ваза, цветы выпали из неё, и вода капала на пол.
В другом месте пустая чаша раскололась как раз посредине. На сервировочном столике стоял поднос с разбитыми графинами из-под вина. Вино тихо капало на ковёр, медленно окрашивавшийся в красный цвет. И нигде — ни души.
Она прибавила шагу и буквально помчалась по комнатам. Её охватило непривычное для неё беспокойство. Но она чувствовала, что вот-вот столкнется с тайной.
Кто бил стекло?
Кто кричал?
Где дети?
Шум нарастал. Она замедлила шаги, она поняла, что приближается… Тут навстречу ей на бесшумных крыльях появился Разумник. Не произнеся ни слова, опустился он на плечо Крылатой. И сразу стало спокойней.
Они встретились у большого окна с видом на Город. Стояла весна, было около трёх часов пополудни, должно было быть ещё светло, но бесконечный серый дождь струился по окнам, затемняя день.
— Ты что-нибудь узнал, Разумник? — спросила Крылатая.
Ворон кивнул и посмотрел на дверь в соседний покой.
— Дети — там? Ты был в комнате?
Он снова кивнул, по-прежнему сидя у неё на плече, меж тем как Крылатая продолжала идти к полуоткрытой двери. Она ступила на порог и остановилась на миг перед тяжёлыми тёмно-зелеными портьерами. Решительно раздвинув их, вошла в детскую. Окна были зашторены, и там царила зелёная мгла. Привыкнув к темноте, она разглядела гигантскую кровать под балдахином у одной из стен, а по углам стояли кроватки детей, одна возле другой. Две цепи тянулись в детской от кровати с балдахином к детским кроваткам. Они мерцали в тусклом свете и змеились всякий раз, когда та, что лежала в кровати, вздыхала.
Дрожь охватила Крылатую, но она без колебаний шла прямо к большой кровати. Звуки её шагов тонули в шуме бури вокруг спящей.
Крылатая побледнела, даже глаза её, казалось, утратили свой удивительный цвет и теперь светились причудливо и отрешенно; ворон по-прежнему неподвижно сидел у неё на плече.
Под балдахином качалась клетка со спящей птицей. Разумник внимательно смотрел на неё, меж тем как Крылатая смотрела лишь на лежавшую в кровати. Сначала ей показалось, что в темноте блестят глаза, но потом она увидела: это только очки.
В тот же миг она поняла, кто лежит в кровати, и закрыла глаза с выражением величайшего страдания.
Она провела рукой по лбу, словно желая стереть из памяти увиденное, но потом, открыв глаза и склонившись над спящей, горестно прошептала:
— Я предчувствовала — это могла быть только Нана. Что ты натворила на этот раз, моя бедная заблудшая сестра?
Это был тяжкий миг для Крылатой, которая давным-давно не видела сестру и, разумеется, совершенно иначе представляла их встречу. Поэтому-то нежность и прозвучала в её голосе.
Но вот Нана беспокойно зашевелилась, забряцали цепи, и Разумник, предостерегающе каркнув, взлетел и исчез в портьерах. А Крылатая, прежде чем выскользнуть из детской, наградила Нану ещё одним взглядом, преисполненным страха и сострадания.
В следующий миг Нана и Мими проснулись, и в Доме снова стало тихо. Но эта тишина казалась призрачной, когда Крылатая возвращалась той же дорогой, что и недавно; Разумник летел впереди.
Проходя мимо зала, она увидела, что там в каком-то странном оцепенении стоит старый кучер, держа в руках разбитую чашу. Он Крылатую не видел.
В другой комнате она снова увидела его. Он точно так же стоял с осколками вазы в руках. Но и тут он её не увидел.
В третий раз она увидела его — на этот раз с разбитым винным графином. Руки у него были залиты вином, и он не поднимал глаз. Она только диву давалась — как он так быстро передвигается из комнаты в комнату, а вид у него при этом такой, словно он с места не сходил. Но потом она забыла о нём.
Её одолевали совсем другие мысли.
Поднявшись наверх, в башню, она задумалась. Окна башни выходили на все стороны света, и весь мир был закрыт пеленой дождя, только к вечеру он прекратился, тучи рассеялись, а ночь явилась в звёздном одеянии.
Тут Крылатая подошла к телескопу и направила его в небо.
Её не удивило, что она видит точь-в-точь такие же узоры и такой же ход светил наверху, как и в своём тканье дома, только всё бесконечно крупнее и прекраснее.
Некоторые мудрецы говорят, что существует связь между людьми и звёздами. Вот уж с этим она была не согласна! Она фыркнула при мысли об этом. Какая ерунда! Сходство она видела, связь — нет.
Нет — всему своё место. Здесь, внизу — речь шла о людях.
Там, наверху — только о звёздах. Утешительно было думать: что бы ни случилось с людьми на земле, звёзды неизменны.
Так полагал и Разумник.
— Каждый живёт своей собственной жизнью, — сказал он, — какое до этого дело звёздам…
17
Прошло несколько дней. Щёки Властительницы снова порозовели, и она поднялась с постели. Она постоянно посылала за Крылатой и каждый раз ссорилась с ней. Казалось, это идёт ей на пользу.