– Это Пушкин, – с уверенностью констатировал Ваня.
– Да, – кивнула Элла Вениаминовна. – И вот, в результате, через год они развелись. Серёжа закончил аспирантуру, защитился. Начал работать в одном из крупнейших научных центров по генетике. Он был вообще увлекающейся натурой, а работу свою любил настолько, что иногда по несколько суток оставался в лаборатории, ночевал там… Мне всё ещё очень странно говорить о Сереже в прошедшем времени.
Металлический чайник, не иначе, середины прошлого века в очередной раз закипел, подав сигнал тоненьким свистом, Ваня посмотрел на него, как на диковинного зверя, и Элла Вениаминовна сказала:
– Может, это глупость, но кипяток из этих пластмассовых полуавтоматов кажется мне не таким вкусным… Так вот, как-то раз Серёжа признался мне, что очень близок к ошеломляющему научному открытию.
«Ну, вот и пора, – подумал Саша. – Рассказать ей всё мы, конечно, не сможем, но и сочинять ахинею вроде природоохранных достижений „мото-зомби“ Голоскокова здесь не получится. Эта женщина слишком умна и проницательна.
– Знаете, Элла Вениаминовна, мы совершенно случайно на развалинах вашего старого дома нашли дневник Сергея.
Саша достал из сумки заветную тетрадь, и Элла Вениаминовна порывисто поднялась ему навстречу. Потом, совладав с собой, взяла дневник в руки, словно это было уникальное хрупкое изделие древнего мастера, и начала перелистывать страницы. Глаза её наполнились слезами. Тяжело вздохнув, она присела на краешек стула и тихо сказала:
– Да, это почерк Сергея. Его дневник.
– Тут описаны какие-то научные эксперименты, – сообщил Саша, – Мы почитали немного, даже любопытно. Но как оценить степень важности? Разумнее всего отдать кому-то из его сослуживцев. Правда? А в конце – да, да, вот здесь – есть зачёркнутые строчки, мы кое-что разобрали. Там, например, сказано, что Сергей хотел обратиться за помощью к человеку по имени «Алек…» – четыре буквы, дальше не прочесть, но явно было ещё написано отчество. У вас нет предположений, кто это: научный руководитель, старший товарищ, друг семьи… Кому он доверял?
Саша увлекся и почти вёл допрос, однако Элла Вениаминовна не обращала внимания на тон – она искренне хотела помочь.
– Алек… Алек… Скорее всего… Ну, конечно! Это Александр Петрович Зорин. Его университетский преподаватель. После окончания аспирантуры Сергея уговаривали остаться на кафедре, но он перешёл работать в исследовательский центр, где предложили очень интересную тему. Александр Петрович поддержал ученика. Со своим бывшим преподавателем Серёжа продолжал общаться: часто ездил к нему домой, советовался. Пожалуй, Александр Петрович был в курсе его работы… Да, несомненно, «Алек…» – это Александр Петрович.
– А Вы не знаете, где он живёт? – Саша уже сгорал от нетерпения.
– Об этом мы с Сережей никогда не говорили. Где-то в центре.
– А других друзей по имени Александр или Алексей, у Сергея не было? – Ваня решил проявить дотошность.
– У Серёжи вообще было очень мало друзей, – вздохнула Элла Вениаминовна. – Ну, школьный друг Владик… Да и всё, пожалуй…
– А всё-таки что он Вам рассказывал про свою работу? – поинтересовалась Аня.
– Очень мало. То есть он увлекался иногда, начинал говорить, а я же ничего не смыслю в генетике. Я не запоминала. И потом, некоторые умеют объяснять самые сложные вещи просто. Сережа не умел. Он не учитель, он практик… Только вот… – Элла Вениаминовна задумалась на минуту, – Не знаю стоит ли это говорить, но мне кажется его смерть не была случайной.
– Почему вы так решили? – быстро спросил Саша.
Элла Вениаминовна помолчала, еще раз взвешивая, стоит говорить или нет.
– Видите ли, буквально за неделю до смерти Серёжа был… ну, прямо сам не свой. Он прибежал ко мне такой растрепанный, такой возбуждённый. Явно хотел что-то рассказать, но… не решился. Мы с ним долго беседовали в тот вечер. К концу разговора он сник, выглядел подавленным и всё время вспоминал детство, будто хотел вернуться туда. А потом вдруг сказал: «Я совершил поступок, который может разрушить всю мою жизнь. Не знаю, правильно ли я сделал, но мне показалось, что иначе нельзя было поступить». Я попросила его рассказать подробнее. А Сергей как-то по-детски уткнулся мне в плечо и долго-долго молчал. Мне даже почудилось, что он плачет. Я, конечно, пыталась его приободрить, шептала какие-то благоглупости, но, похоже, он даже не слышал меня … Ах, если б он тогда рассказал мне, что случилось!..
Элла Вениаминовна вновь готова была расплакаться, однако взяла себя в руки.
– Вы правильно поступите, если отдадите дневник Александру Петровичу, – тихо произнесла она. Потом поспешно встала, подошла к плите и предложила: – Ну что, пора поведать вам мои чайные секреты?
– Конечно, давно пора! – обрадовалась Аня.
– Тогда смотрите. Сейчас я завариваю чай на английский манер. В чашку наливают три столовых ложки горячего, но не доведенного до кипения молока, а затем добавляют крепкую чёрную заварку. Но самое главное, заварка должна быть правильной, только тогда чай будет вкусным и полезным. Многое зависит от воды – чистой, без примесей. Воду долго кипятить нельзя, как только побелеет от мелких пузырьков, сразу снять с огня. Чёрный чай заваривают не дольше пятнадцати минут и разбавляют кипящей водой два раза. А если заварка остаётся в чайнике более двадцати минут, она начинает выделять отравляющие вещества, канцерогены. На Востоке говорят: «Свежий чай подобен бальзаму, оставленный на ночь – подобен змее».
– Надо же, – удивился Ваня, – а я не знал этого!
Теперь они вдумчиво дегустировали уже третий по счету напиток. И Саша сказал:
– Я всегда думал, что зелёный чай пахнет сеном. Но, похоже, это не так.
Элла Вениаминовна улыбнулась:
– Пахнут сеном только низкокачественные сорта. Хороший зелёный чай имеет терпкий вкус, а его аромат напоминает запах завядшего земляничного листа. Лучшие и самые древние сорта – китайские, и наиболее популярный из них – зелёный чай с лепестками жасмина. Он даже выводит из организма радиоактивные вещества и тяжёлые металлы.
– Вряд ли об этом думали в древности, – сказал Саша несколько бестактно.
Но Элла Вениаминовна согласилась:
– Не думали, зато интуитивно чувствовали, какой напиток полезнее всего для здоровья. Древнейший культовый чай Китая называется «Жемчужина инь с жасмином». Чайный лист собирают ранней весной, снимают самые верхние два листочка на нежном ростке и только с молодых чайных кустов. Поэтому чай этот имеет утончённый аромат и нежный вкус, но его любят ароматизировать натуральными цветами особого китайского жасмина. Хотите расскажу любопытную легенду об этом сорте чая?
Ребята уже выполнили свою главную задачу, можно сказать, перевыполнили, и теперь с удовольствием слушали эту замечательную женщину. Она действительно много знала о чае, да и рассказывала интересно.
– Очень хотим, – ответили все трое почти хором.
– Однажды, – начала Элла Вениаминовна, – китайский император тяжело заболел. Об этом узнала девушка, жившая во дворце, и передала для него необычный зелёный чай. Два верхних листочка на тоненьком стебельке были скатаны в зелёные шарики. Девушка сделала этот чай сама. Её тёплые руки превратили чайные листья в «жемчужины». Вскоре император выздоровел, и все решили, что причиной исцеления явился именно этот напиток. С тех пор императорская семья предпочитала пить этот сорт чая. Но собирать и скручивать листья в «жемчужины» могли только некоторые девушки, чьи руки обладали особым теплом. В Китае считают, что весь мир наполнен энергиями инь и ян и именно заряд энергии инь, который вложила в «жемчужины» девушка, помог исцелиться императору.
– А жёлтый чай? – вспомнила Аня.
– Жёлтый чай – большая редкость, – охотно принялась за новый рассказ Элла Вениаминовна. – Его делают из почек чайного листа или из молодых побегов. Вкус у него приятный, но немного терпкий. Этот чай бодрит. А вот бирюзовый (или «Чёрный дракон») полезен чрезвычайно, в нем почти четыреста ценных веществ! Собственно, в него кроме чайного листа входит масса всяких трав и обязательно японская жимолость.
– А, в Шотландии, я слышала, чай заваривают кипящим молоком, вообще без воды, и сахар добавляют сразу в чайник, – Аня проявила необыкновенную «чайную» эрудицию.
– Совершенно верно. Кстати, чай по-шотландски отлично снимает головную боль, помогает при простудах… А вот в Иране к чёрному и красному чаю добавляют корицу или имбирь. Весьма необычно, но приятно на вкус. И действует возбуждающе… Вот ещё что запомните: чай надо пить крепким, иначе это просто подцвеченная вода. К примеру, в Японии, Китае и Англии на литр воды кладут в среднем двадцать пять-тридцать граммов чая, в Индии – и того больше – сорок четыре грамма, а в России всего четыре грамма, – Элла Вениаминовна развела руками. – Нет соответствующей культуры. Но если вы хоть раз заварите чай правильно, и почувствуете наслаждение от его вкуса и аромата, уже никогда не сможете пить абы что.
Они бы могли и дальше так беседовать, но Аня украдкой взглянула на часы и решила, что они уже злоупотребляют гостеприимством. И тихонечко стукнула Сашу ногой по ноге под столом.
– Большое спасибо вам! – сказал Саша. – К сожалению, нам пора.
– А вы не будете возражать, – спросил Ваня, уже вставая, – если я иногда стану приходить к Вам в гости? Было так интересно!
Элла Вениаминовна благодарно улыбнулась, но не успела ответить. Аня и Саша возмутились и заговорили, перебивая друг друга:
– А почему только ты один? Ну, товарищ Иван!.. Элла Вениаминовна, разрешите и нам тоже навещать Вас.
– Конечно, – сказала она. – Я всегда буду рада вас видеть!
Уже на лестнице Аня сказала:
– Удивительная женщина! Правда?
Ваня кивнул и задумался:
– Сам не пойму, в чём тут фишка… извини, в чем тут секрет, но эта Элла Вениаминовна прямо как добрая волшебница
– И помогла нам очень вовремя, – добавил практичный Ветров.
На улице уже темнело, и всё-таки обратно решили идти пешком, благо недалеко, всего одна остановка метро.
– Подытожим: теперь мы знаем генетика и знаем его руководителя, – отчеканивал Ваня в такт широким шагам. – Зорин Александр Петрович, живёт в центре. Маловато информации. Но я разыщу, – бодро добавил он.
– А вдруг это не тот «Алек…»? – засомневалась Аня.
– Скоро узнаем. Но, по-моему, тот. Элла Вениаминовна сказала же, что у Сергея почти не было друзей. Из кого выбирать?.. Слушай, Ань, а этот «зомби» оказался интересным типом. Правда?
– Ты меня спрашиваешь? – удивилась она.
– Ну, ты же с ним в основном общалась.
– И что?
Подходя к своей улице, ребята встретили знакомого Мишку из соседнего дома, который выгуливал своего грозного пса.
– Привет, – сказал Мишка. – Гуляете?
– Здоро?во, – ответил Саша. – Гуляем, – он с опаской покосился на огромную складчатую тушу. – Ну, как, научил своего барбоса уважать прохожих? До сих пор не забуду нашей последней встречи – коленки начинают дрожать при виде… как называется это пугало?
– Сам ты пугало, – обиделся Мишка. – Бордосский дог – очень умная собака. И учиться себя вести, между прочим, надо людям. Кто ж перед носом у собаки теннисной ракеткой замахивается?
– Я же не на него, – сказал Саша. – Как ты помнишь, я показывал тебе удар слева.
– Ну… – замялся Мишка. – Пёс это расценил, как нападение.
– На кого?
– На меня, естественно. Ведь я его хозяин, и он должен меня защищать.
– Понятно, – усмехнулся Сашка. – Спасибо, что в горло не вцепился.
– А как рука-то? – сочувственно спросил приятель.
– Зажила полностью. Правда, шрамчик остался. Вот, – Саша, засучил рукав куртки и показал небольшой след от прокуса.
Бордосский дог Самсон шрамом не заинтересовался – смотрел Саше в лицо как-то печально, точно извинясь. Ваня невольно заулыбался:
– Действительно умная псина!
– Ты не расстраивайся, – решил утешить Мишка. – Шрамы украшают мужчин.
– Особенно, когда они приобретены в результате драки с братьями нашими меньшими.
– А ты говори всем, что это на тебя волк в лесу напал, – предложил Мишка.
– Спасибо за совет. Обязательно им воспользуюсь.
– Слушай! Заболтал ты меня, я чуть не забыл сказать, – хлопнул себя по лбу Мишка. – Вами тут один мужик интересовался.
– Какой ещё мужик? – почти хором выдохнули друзья.
– Ну… – прищурился Мишка. – Обыкновенный мужик, лет сорока, небольшого роста, спортивного телосложения…
– И что ему нужно было? – спросила Аня.
– Откуда я знаю? – пожал плечами Мишка.
– Ты внятно можешь рассказать или твой Самсунг за тебя это лучше сделает? – вкрадчиво поинтересовался Ваня.
– Да ладно вам, – ехидно улыбнулся Мишка. – Сейчас расскажу. Вышел я гулять с собакиным. Где-то около часа назад. Смотрю, какой-то чел ко мне подруливает. Ну, я Самсона на поводок, чтоб чего не вышло, а он рычит…
– Слушай, давай по делу, – перебил Саша. – А то сейчас я зарычу.
– Сами просили подробно, – обиделся Мишка.
– Я просил не подробно, а внятно, – уточнил Ваня.
– Так вот, – продолжил Мишка, – Он вас троих очень точно описал – не перепутаешь. Но я, само собой, прикинулся валенком, типа, не знаю таких. Он же явно из милиции – зачем мне вас продавать? Тогда этот чел вытащил листок, а на нём три такие фейса, в компе нарисованные, и классно так, прямо как фотки… Ну, думаю, беда! Что-то вы серьёзное натворили, раз он даже с вашими портретами ходит. Думаю, попали ребята.
– А он что? – спросила Аня. – Поверил?
– Вряд ли. Такие вообще никому не верят.
– Понятно, – протянула Аня. – А потом?
– В соседний двор пошёл. Вот и всё. А чего вы такого натворили-то? – хитро улыбнулся Мишка. – Только не говорите, что старушку отказались перевести через дорогу, а она оказалась агентом ФСБ.
– Ничего мы не натворили, – сказала Аня, но тревогу и даже испуг скрыть не смогла.
– Ладно, понятно, что не скажете. Действительно, зачем трепаться, если дело серьезное?
Ваня счёл за лучшее промолчать. А Саша протянул приятелю руку:
– Спасибо, что не выдал. Правда, спасибо.
Немного растерянно пожав протянутую ладонь, Мишка проворчал:
– Да не за что…
Попрощавшись с ним, ребята направились в сторону Аниного дома.
– Ну, думаю, началось… – прошептал Ваня, когда они отошли достаточно далеко.
– Да, самое позднее – к завтрашнему утру – они уже будут знать, где мы живём, – констатировал Саша.
– Они – это люди из секретной лаборатории? – решила уточнить Аня.
– Естественно. Не милиция же.
– Выходит, надо срочно разыскивать этого Александра Петровича, – резюмировала девушка.
– Разбудим его среди ночи? – невинно поинтересовался Ваня. – Учтите, мне понадобится как минимум часа два за компьютером, чтобы найти его адрес и телефон.
– Так, – сказал Саша, – значит, завтра начинаем рабочий день в шесть утра.
– Ладно. В шесть у входа в метро, – кивнул Ваня. – И «Фаэтон», Саш, возьми с собой.
– Зачем? – удивилась Аня.
Саша думал ровно три секунды.
– Ванька прав. «Фаэтон» возьму с собой. Без меня наши преследователи могут забраться в мою квартиру.
– Неужели? – похоже, Аня всё ещё не понимала, в какой серьезный переплет они угодили.
Саша хотел ответить, что эти люди способны не только тихо вскрыть квартиру, но и взломать её, и даже не посмотреть на присутствие людей. Но передумал и сказал другое:
– Мы не имеем права недооценивать опасность.
Однако Аня всё равно была какая-то совсем потерянная, она будто и не слышала Сашиных слов.
– Знаете, – сообщил вдруг Ваня, – никакой логики тут нет, но я просто уверен, что в итоге всё будет хорошо.
Анюта посмотрела на него и улыбнулась.