Лейла Берг
Пит и автомобиль
По улице шёл маленький мальчик. Звали его Пит.
День был ясный, солнечный, и рядом с Питом шла по тротуару его чёрная-пречёрная тень. Питу очень хотелось наступить ей на голову. Он несколько раз прыгал на неё, стараясь застать врасплох, но тень ускользала.
Шесть раз он так прыгал, потом бросил и пошёл дальше, а его чёрная-пречёрная тень медленно и спокойно пошла с ним рядом.
Вдруг Пит увидел автомобиль. Конечно, он и раньше видал автомобили. Чёрные и зелёные, красные и кремовые, они проносились мимо него, шурша шинами.
Но этот автомобиль неподвижно стоял у тротуара. Это была большая жёлтая машина с откинутым верхом. В ней никто не сидел.
Пит подошёл и засунул палец в решётку радиатора. Не очень далеко, чтобы чего-нибудь не испортить. Сунул и сразу же вытащил: только чтобы посмотреть, как далеко войдёт палец.
Потом он взял щепочку и нарисовал на пыльном крыле машины первую букву своего имени: „П“. Потом нарисовал „А“ — автомобиль. Потом „Щ“ — щепочка.
Ему хотелось написать ещё название той штуки, куда он засунул палец, хотя бы одну букву — первую, но он не знал, как эта штука называется.
Потом Пит заглянул в машину, а тень пробралась вперёд и уселась прямо на сиденье.
— Ты куда? — сказал Пит. — Какая невежа!
Он перелез через дверцу и тоже очутился в машине. Тень любезно подвинулась. Пит сел рядом и несколько раз подпрыгнул на сиденье.
— Ого! — сказал он. — Какая прыгучая машина!
— Потом, чтобы не терять даром времени, нажал гудок. „Пип. Пип-пип. П-и-и-п! П-и-и-п!“
— Эй, с дороги! — закричал Пит, держась за руль. — Задавлю! Берегитесь вы, разини! Прочь с дороги! Ну!
Машина спокойно стояла на месте, а Пит мчался вовсю. Он изо всех сил нажимал на кнопку гудка.
„Пииии, — тянул гудок, — пииии…“ И, прежде чем дошло до „ииип“, открылась дверь дома, и на пороге показался какой-то человек. Перепрыгнув сразу через три ступеньки, он подбежал к машине.
— Перестань! — закричал он сердито. — Перестань и сейчас же вылезай из машины!
Пит поспешил выскочить. Тень — за ним.
— А это ещё что? — показал человек на буквы, которые Пит нарисовал на крыле.
— Это „П“, потому что меня зовут Пит. Это „А“, потому что это автомобиль, а это „Щ“, потому что я рисовал щепочкой. Я хотел написать ещё одну букву, но только не знаю, как называется та штука, куда я сунул палец. Вот эта, — Пит показал на радиатор.
— Радиатор. Буква „Р“, — сказал человек.
Пит поднял щепочку и написал на машине „Р“.
Но тут человек выхватил у него из рук щепочку и отшвырнул её в сторону.
Пит рассердился.
— Зачем вы это сделали? — закричал он громко. — Это моя щепочка! Вы не имели права!
Но человек сказал:
— А вот ты помоги мне вымыть машину, чтобы она снова блестела, тогда я тебе позволю сесть в неё, и мы с тобой поедем в магазин. А в магазине я тебе куплю записную книжку и карандаш, и тогда пиши себе, пожалуйста, свою букву „П“ сколько твоей душе угодно.
— И „А“, и „Щ“, и „Р“? — спросил Пит.
— Сделай одолжение. А ещё можешь написать „У“. Это значит „Умойся", и „Н“ — „Не кричи так громко“.
Человек пошёл в гараж и принёс оттуда два больших ведра с водой и тряпки. Вдвоём они принялись мыть машину. Они поливали её водой и тёрли тряпками, и снова поливали, и снова тёрли. Вода плескалась, плюхалась на мостовую, на тротуар, на башмаки Пита. Такой весёлой кутерьмы Пит ещё никогда не видел. Автомобиль стал чистым и блестящим.
Человек был очень доволен. Он отнёс на место вёдра и тряпки, а тем временем Пит сбегал к маме и спросил, можно ли ему покататься на машине. Мама посмотрела в окошко и сказала: „Можно“.
— Ну, садись! — сказал человек.
Пит уселся на шофёрское место.
— Да нет, не сюда, — сказал человек.
— А я хочу сам править! — попросил Пит.
— Не сегодня, — ответил человек. — Уж как-нибудь в другой раз.
Пит подвинулся, его тень тоже.
Человек сел за руль. Его тень уселась на колени к Питу, а тени Пита пришлось встать и прислониться к стенке.
„Пиииииип!“ Поехали!
Так Пит получил записную книжку с карандашом и научился мыть машину, чтобы она снова становилась блестящей и жёлтой, как лимонная карамелька.
Это был чудесный день!
Пит и ветка
Как-то раз Пит гулял по улице вдвоём со своей тенью и нашёл ветку. Это была не какая-нибудь простая ветка, которую всякий может найти. Она была очень большая — с веточками и листиками на веточках. Чуть ли не целое дерево!
Пит нагнулся, чтобы поднять ветку. Его тень тоже нагнулась.
„Вот глупая! — подумал Пит. — Для тебя тут ветки нет!“
Но Пит ошибся. Нашлась ветка и для его тени, и тень подняла её в ту же самую минуту, когда Пит поднял свою. Теперь у них обоих было по ветке.
Питу досталась замечательная ветка. Она была такая большая, что вместе с веточками и листьями занимала весь тротуар, от одного края до другого. И когда Пит нёс её перед собой, никто не мог идти с ним рядом. Даже тень его должна была плестись позади. Встречные очень сердились, потому что им приходилось с тротуара сходить на мостовую. Но Пит не обращал на это внимания. Он высоко держал свою ветку, а тень держала свою.
Пит мчался вперёд, не оглядываясь. Он был самолётом. „Уииии!“ Все разбегались, уступая ему дорогу.
Самолёт пошёл на крутой вираж. „Уууу-иии-уу-ии-оо!“ Теперь уже никто не мог идти рядом с Питом не только по тротуару, но и по мостовой. Все переходили на другую сторону. Только тень Пита не отставала от него — ведь она тоже была самолётом и тоже делала виражи.
— Вууууу! — гудел Пит. — Вууу-ии-уу!
А тень не гудела.
Но скоро Питу надоело быть самолётом. Он решил найти укромное местечко в живой изгороди и там спрятать ветку. Тогда можно будет брать её всякий раз, когда ему опять захочется играть в самолёт. И он пошёл искать такое место.
Он хотел, чтобы ветку совсем нельзя было заметить. Ведь если кто-нибудь увидит, какая это замечательная ветка, то непременно стащит и тоже будет играть в самолёт! Наконец он нашёл такое местечко в изгороди, где ветка могла бы притвориться, будто она такое же маленькое деревце, как и другие, и будто она здесь растёт. Он воткнул её в землю и сказал ей строго:
— Подожди! Я скоро вернусь!
Как раз в это время солнце зашло за облака, и тень Пита исчезла. Она была неженкой и не любила гулять в пасмурную погоду. Но Пит не унывал. Ничего, солнце скоро выглянет!
Он добежал до конца улицы, а потом вернулся и стал искать свою ветку. Она, конечно, была тут и по-прежнему притворялась деревцем. Но кругом было так много настоящих деревьев, что Пит не мог её узнать. Оставался только один способ найти её: дёргать все деревца подряд. Те деревца, которые не выдернутся, как бы сильно он их ни тянул, — те настоящие.
Когда Пит ухватился за одиннадцатое деревце, из сада вышел сторож. У него был сердитый вид.
— Ты что там делаешь с моей изгородью? — закричал он громко.
— Не кричите, пожалуйста! — сказал Пит. — Я ищу свою ветку. Она тут притворилась деревом, и я не могу её найти… — И он опять принялся дёргать.
— А зачем она тебе нужна, эта ветка? — спросил сторож сердито. — Можешь обойтись и без неё.
— Нет, не могу! — ответил Пит. — Она мне нужна, чтобы быть самолётом.
— Ну, так не будь самолётом, — сказал сторож. — Будь поездом.
— Я уже был поездом утром, — сказал Пит.
— Ну, так будь автомобилем.
— Я не могу сегодня быть автомобилем.
— А почему не можешь? — спросил сторож.
— Бензина нет.
— Ну, так будь просто хорошим мальчиком и уходи отсюда поскорей!
— Да не могу же я уйти без моей ветки! Я её нашёл, и она моя. Если я её оставлю тут, кто-нибудь её возьмёт, или она намокнет под дождём, или сломается, или вдруг её кошка съест. Что тогда будет?!
— Ладно уж, — сказал сторож, — я тебе её разыщу.
И он начал дёргать по очереди все деревца. И Пит тоже дергал и дёргал. Вдруг одно деревце свободно выдернулось из земли и осталось в руке у сторожа.
— Моя ветка! — закричал Пит и схватил её. — Уиииии!
— А где спасибо? — спросил сторож.
— Спасибо! — сказал Пит.
Но не успел Пит сделаться самолётом, как из рук у него кто-то вырвал его замечательную ветку. Он быстро обернулся и увидел собаку.
— Вот свинья! — закричал Пит. — Отдай мою ветку!
Но собака побежала от него, волоча за собой ветку.
— Брось сейчас же! Ты её испачкаешь!
— А ты не кричи, пожалуйста! — сказал сторож.
— Это собака виновата! — сказал Пит, чуть не плача. — Всё из-за неё. Противная собака! Я её ненавижу!
Собака сидела на мостовой, смотрела на Пита и, высунув язык, тяжело дышала. Ветка лежала рядом.
— А вот я её сейчас отниму! — сказал Пит и, сдвинув брови, кинулся к собаке.
Но она залаяла: „Гав! Гав! Гав!“, схватила ветку, отбежала и опять уселась.
— Противная, противная собака! — сказал Пит, вернувшись обратно.
Он сел на тумбу, засунул большой палец в рот и почувствовал себя очень несчастным.
— Нехорошо сосать палец, — сказал сторож:
— А хорошо стоять и смотреть, когда собака вырывает у человека ветку? — сказал Пит. — Помогли бы лучше отнять её!
— Видишь ли, какое дело, — начал сторож, — если я погонюсь за собакой, она опять побежит. Она думает, что это игра…
— Ну и глупо, если она так думает, — сказал Пит. — Это очень глупая собака, если у неё такие глупые мысли.
— Не перебивай, — сказал сторож, — а то я забуду, что хотел сказать. Ну вот, я уже забыл!.. Видишь, что ты наделал!
— Вы сказали: „Она думает, что это игра…“
— Ах, да. Если мы за ней погонимся, она опять побежит. А ты вот лучше возьми другую ветку или даже палку, — добавил он поспешно, — и забрось её подальше. Тогда собака подумает, что это ещё интереснее, и кинется за палкой, а ветку оставит.
— Ну да! — удивился Пит. — Честное слово?
— Как же я дам тебе честное слово? Это собака должна дать честное слово.
— Глупости! — сказал Пит надувшись. — Собака не может дать честное слово.
— Ну, во всяком случае, — и сторож опять начал сердиться, — я думаю, что будет так, как я говорю. Попробуй — увидишь!
Пит нашёл на тротуаре палочку и забросил её как можно дальше.
— Вот тебе палка! — крикнул он собаке.
Собака оставила ветку и побежала за палкой, а Пит во всю прыть помчался за своей веткой.
— Ну, вот видишь! — сказал сторож. — Что я тебе говорил!
— Как я здорово придумал! — обрадовался Пит. — А вы видели, как я быстро бегаю?
Но сторож повернулся и ушёл в сад, потому что большая ветка Пита чуть не столкнула его с тротуара.
Пит бежал по улице со своей замечательной веткой. А справа от него бежала собака с палкой в зубах. Ей очень нравилась эта игра.
Они неслись вдвоём, как два самых быстрых в мире самолёта, со свистом рассекая воздух.
— Уиииии! — кричал Пит.
И как только они добежали до угла, выглянуло солнце, и слева от Пита неожиданно появилась его тень, держа в руках такую же ветку. Теперь их стало трое.
Это был тоже очень хороший день!
Пит и дождь
В этот день дождь лил как из ведра. Лил не переставая. Пит надел плащ с капюшоном и высокие резиновые сапожки и вышел на улицу посмотреть, что там творится.
Дождь лил со свистом. Он отскакивал от мостовой. Обрушивался с навеса над крыльцом. Там, где были выбоины и ухабы, разливались огромные лужи.
На улице не было никого, кроме Пита. Всякий, кто только мог, сидел дома, где было тепло и сухо. Даже тень Пита и та не вышла на улицу. Она никогда не выходила в дождь.
Но Пита нисколько не огорчало, что он был один. На противоположной стороне улицы в огромной луже плавали корабли. Пит был совершенно уверен, что это и в самом деле корабли.
Лужа стояла под воротами, и по ней деловито сновали взад и вперёд десятки, сотни корабликов. Пит даже глаза вытаращил. Никогда ещё не видел он ничего подобного. Он на всякий случай посмотрел налево, направо и затем перешёл на другую сторону улицы, шлёпая по воде и разбрызгивая её резиновыми сапогами.
Подойдя к самой луже, он увидел, что никаких корабликов там нет, а плавают по воде большущие пузыри. Дождь стекал с перекладины ворот, и каждая капля, падая в лужу, становилась пузырём, который весело пускался в путь. Это было просто удивительно!
Пит притаился у ворот и стал наблюдать. Он попытался было сосчитать пузыри, но они ни за что не хотели стоять на месте, а к тому же на воде то и дело возникали всё новые и новые пузыри. В конце концов Пит перестал их считать. Пузыри плыли вереницей один за другим, как утки, переплывающие пруд, а иной раз собирались в кружок.
Полюбовавшись на них вдоволь, Пит осторожно поставил ногу на один из пузырей. Пузырь исчез. Пит наступил на другой. Потом принялся скакать по луже, расплёскивая воду и наступая резиновыми сапогами на каждый новый пузырь, который в то же мгновенье лопался.
Наконец Пит выбрался вон из лужи. От такого купанья его сапоги стали очень чёрными и блестящими.
Теперь Пит увидел, что вдоль по улице течёт целая река. Дождевая вода несла за собой опавшие листья — много-много листьев, — и щепочки, и разные бумажки. Куча этого мусора застряла в решётке водостока.
А дождь продолжал лить, образуя водовороты. Дождевые потоки не могли проникнуть сквозь решётку, как им следовало бы, потому что она была засорена. Бурея и вздуваясь, вода неслась поверх стока, как большая, глубокая река.
Вдруг Питу показалось, что он увидел в воде рыбку. Крошечную рыбку. Она то выплывала наверх, то опять погружалась в глубину или застревала среди листьев. „Какая славная чёрная рыбка!“ — подумал Пит, но скоро понял, что это была всего только щепочка.
Ну что ж, щепочка так щепочка. Не всё ли равно?
Пит побежал по воде, не отставая от щепочки, и, когда она застревала где-нибудь, подталкивал её пальцем. Щепочка плыла как живая. Питу очень нравилась такая игра.
Наконец Пит и щепочка вместе спустились по склону холма. Это было очень длинное путешествие.
И вдруг у самого подножия холма Пит увидел старика, который шарил палкой в воде. Он копался в водосточной канаве, выбрасывая из неё мусор, и, как только щепочка Пита подплыла к этому месту, вся вода хлынула в сточную решётку. Туда же понеслась и щепочка — юрк! — и она исчезла.
Пит очень огорчился. Так огорчился, что не мог выговорить ни слова и лишь смотрел не отрываясь на решётку.
Наконец он сказал:
— Что вы наделали! Теперь моя пловучая щепочка пропала!
— Ваша пловучая щепочка? — переспросил старик.
— Ну да! Она проплыла столько миль, — сказал Пит. — Даже не сосчитать, сколько… А теперь я её потерял навсегда!
— Извините. Мне очень жаль, — сказал старик.
— Да, но вы не должны были делать этого! — закричал Пит: голос опять вернулся к нему. — Вы ужасный человек!
— Я прочищал водосток, — объяснил старик. — Если он засорится, дождевая вода задержится и затопит всё кругом, и мы не сможем ходить по улицам.