Глава VII. Поездка на волоске
А с вечера у нас начались приготовления к завтрашней поездке. Сначала мы все втроем сходили к Данилиной бабке и поставили ее в известность, что при хорошем раскладе Данила вместе со всеми нами и с Настиной мамой поедет в Сочи за призом. Мы промолчали, что его надо еще будет разыграть. Бабка скептически выслушала Данилу, его сообщение о «мерседесе» и спросила:
– А он хорошо тянет, твой заграничный «мерседес»?
– Неплохо, а что?
– Как что, пылесос два месяца не работает, теперь я его ремонтировать не буду, пусть будет импортный. Бесплатная у тебя путевка?
– Ага.
Бабка долго качала головой, удивляясь доброхоту, предоставившему ее внуку такие сумасшедшие льготы. Пожевав старческими губами, она в итоге вместе с наставлением дала согласие.
– В море только на другую сторону не заплывай, а то еще к туркам попадешь или в Африку, а там крокодилы.
Мы с Настей участливо глянули на толстоватого приятеля, представив его в пасти аллигатора.
– Вы не волнуйтесь, – успокоила бабку наша подружка, – там для таких шустрых специально поводки выдают, чтобы они далеко не заплывали.
– Вот и ладно, – успокоилась старушка, – а ты с него, милая, не только в воде, нигде вообще поводок не снимай… Что ему в дорогу приготовить?
– Две смены белья и хворостину, – глядя на незадачливого путешественника, я неудачно пошутил.
А Настя по-доброму обняла бабку и уважительно сказала:
– Поедем еще не скоро, так что не волнуйтесь, успеется.
С одним участником турне вопрос был решен. Все втроем мы направились ко мне домой. Я со страхом косился на соседский двор. Успела или нет желчная на язык Истамбул оповестить деда с бабкой о моем проигрыше? В крайнем случае я собрался соврать, что проиграл только сто рублей. Старики влюбленным взглядом встречали нашу неразлучную троицу. Буря пока миновала. Дед с бабушкой, видно, успели обсудить нежданно свалившуюся на них новость-сюрприз, связанную с моей поездкой, и не пришли к единому знаменателю. Так как дед не присутствовал при утреннем разговоре, ошеломляющую весть он хотел услышать из первых уст.
– Ну, что вы там выиграли, куда вас приглашают?
Рекламным агентом вперед вылез Данила. Он, видно, считал себя не только инициатором поездки и победителем конкурса, но и нашим сюзереном, а поэтому бросился отстаивать мои интересы.
– За Макса вы не беспокойтесь, если я с ним еду, он будет обязательно сытый, тем более, говорят, там шведский стол.
– Какой, какой? – не понял дед.
– Шведский, я в кино про викингов видел, стол длинный, метров тридцать, на всю хижину из одного конца в другой, – стал объяснять Данила.
– А вы что, там в хижине будете жить?
– Нет, почему в хижине, мы будем жить в отеле «Принцесса Черноморья», у нас просто стол будет шведский, с одного конца все съел – и можешь на другой конец пересаживаться, никто тебе ничего не скажет.
Мы с Настей, улыбнувшись, переглянулись, «шведский стол» в интерпретации Данилы нам не понравился. Я решил внести поправки в его конструкцию.
– И пересаживаться не надо, – сказал я, – везде сплошная автоматизация. Ты сидишь, а мимо тебя на транспортере проплывают разные блюда, успевай только ложкой черпать.
– Транспортер, надеюсь, по кругу ходит? – наш приятель был несказанно поражен шведским изобретением.
– По кругу, – заверил я его.
Данила, принявший за чистую монету мою выдумку, тут же успокоил деда с бабушкой:
– Вы не волнуйтесь, мы обязательно возьмем с собой поварешки.
Дед скосил в мою сторону недовольные глаза, ему не понравилась моя шутка, а бабушка приняла ее всерьез. Она недовольно спросила:
– Нумера-то, надеюсь, будут отдельные?
Данила и тут не дал никому сказать слово.
– Отдельные, отдельные, по номерам нумеров будет разыгрываться «мерседес».
Бабушка удивилась:
– Так вы его еще не выиграли, чего же ты тогда Данила шумел на всю улицу? Я подумала, что вы приедете обратно на машине.
– Обязательно приедем, – наш приятель брал на себя повышенные обязательства, – за тем мы и едем, чтобы его выиграть.
Наконец дед задал самый существенный вопрос, которого я со страхом ожидал:
– Сколько стоит ваша путевка?
– Ничего не стоит, – поспешил я ответить, – нам с Данилой как победителям конкурса, включенным в «короткий список», предоставляются льготы, мы едем бесплатно.
– А с кем вы едете, кто у вас будет старший?
Теперь настала очередь отвечать нашей подружке. Она постаралась придать своему голосу больше убедительности.
– Папа и мама просто в восторге от нашей поездки. Старшей у нас будет мама, а папа потом обещал присоединиться к нам, у него остались кое-какие нерешенные дела.
– Так-с, – дед посмотрел на меня, – и ты хочешь ехать?
Я молчаливо кивнул головой, сглотнув застрявший в горле комок.
– Договаривайся с матерью, – был окончательный дедов ответ. – Как скажет – так и будет.
Когда мы вышли на улицу, Настя неожиданно спросила меня:
– Макс, а с чего ты взял, что льгота на бесплатную поездку распространяется и на второго ребенка?
Пришлось ей врать.
– Дома не хотел говорить, что у меня есть в заначке деньги на билет, дед с бабкой о них не знают. А то неудобно бы получилось.
Настя хоть и не была наивной, но легко мне поверила. Получалось, что заврались мы с Данилой из-за легкомысленного проигрыша до невозможности. И деду наврали, и Насте, и еще сколько врать придется – неизвестно. Я спокойно принял бы известие, если бы наша поездка по тем или иным причинам сорвалась. А пока мы шли домой к Настиным родителям, чтобы услышать их окончательный вердикт.
– Только с родителями буду разговаривать я сама, а вы лучше рта не раскрывайте, – предупредила нас подружка.
Дома были все: и Сан Саныч, и Анна Николаевна. Своим сообщением мы, видно, выбили их из привычного ритма жизни. Глава семейства сразу, как только мы вошли, приступил к делу.
– Молодые люди, я внимательно изучил полученное вами письмо и остался им недоволен.
Он думал, что мы начнем возражать, драться, а мы с Данилой молча стояли и совершенно равнодушно слушали его рассуждения. Видно, реакция женской половины его семейства после нашего ухода была прямо противоположной. Он неожиданно крякнул и продолжил:
– Надеюсь, вы хорошо понимаете, что когда состоится розыгрыш шестисотого «мерседеса», он обязательно достанется подставному лицу, или эти комбинаторы изобрели какой-то новый, неизвестный мне трюк?
– Никаких сомнений нет, – поддакнул Данила, – что автомобиль – обычная наживка.
– Правильно, – согласился с ним Сан Саныч, – я еще утром говорил то же самое: рекламный трюк.
Хозяин дома непонимающе уставился на нас. Мы стояли ни бэ, ни мэ, ни кукареку, как безмолвные статуи, ни один мускул не дрогнул на наших лицах. После полученного на площади урока мы с ним были едины во мнении, что ловить в разрекламированном розыгрыше нечего. Шансы наши, как и в случае с наперстками, равны нулю. Интересно было другое. Сан Саныч советовался с нами или, вернее, рассуждал при нас вслух, как с потенциальными участниками поездки. Значит, он уже свыкся с мыслью о нашем неизбежном присутствии. Быстро же его обработали дамы. Он ожидал и с нашей стороны встретить отпор, а тут такое единодушие и понимание.
– Вы со мной согласны?
Мы согласно кивнули головами. Мужская солидарность пришлась ему по душе
– А как же поездка? – теперь он у нас спрашивал совета.
– Нечего там делать, – буркнул Данила, – подумаешь, вода соленая, смывай потом ее.
– Нам и здесь хорошо, – охотно согласился я.
Такого поворота событий он никак не ожидал. Неожиданные союзники сбили его с толку. Сан Саныч дал задний ход.
– Ну почему же, я разве отказываю? Поезжайте, отдохните, только не вступайте ни в какие игры.
– Никогда! – торжественно произнес Данила. – Пусть на кону стоит хоть алмаз персидского шаха.
– Никогда не будем больше играть, даже под страхом смерти, – я тоже дал, как мне показалось, незыблемую клятву.
Сан Саныч подозрительно нас оглядел и поставил окончательную точку в нашем разговоре.
– Верю вам, молодцы, что сможете удержать моих женщин от роковых поступков. Завтра с утра садитесь на автобус и вперед вместе с Настей в Москву. Посмотрю, как вы сможете проверить эту фирму на вшивость.
Он встал.
– Я вас больше не задерживаю.
Настя, слышавшая весь разговор, вышла проводить нас за калитку.
– Мальчики, из вас или дипломаты со временем получатся, или хорошие прохиндеи, – сказала она нам на прощанье. – Утром жду. Не опаздывайте.
Я шел и почесывал затылок. Мне осталось только получить разрешение у матери и добыть где-нибудь пять тысяч рублей на поездку. Если первая задача была решаемая, то где достать недостающие деньги, я ума не мог приложить. В этом вопросе Данила мне был не помощник. Распрощавшись с приятелем до следующего утра, я неторопливо шел к себе домой. У меня не осталось денег на автобус, про всякие мороженые я даже не хотел вспоминать. «Пусть едут завтра вдвоем Данила с Настей, а я прикинусь больным», – решил я. Я тут же мысленно представил себе, как они отъезжают на Черное море, а я машу им рукой, и горестный ком подкатил у меня к горлу. Ничего не видя перед собой, я шел по улице, приближаясь к дедову дому.
– Максим подойди сюда, – из-за плетеной изгороди раздался тихий голос соседки Истамбул.
Как от удара кнута, я вздрогнул. Значит, мои несчастья на этом не закончились. Сейчас дед с бабкой узнают о моем проигрыше, и тогда хоть совсем вешайся. Я грубо спросил:
– Чего еще надо?
– Подойди, подойди, не бойся! – голос торговки, привыкшей зычно выкрикивать наименование товара, был необычайно мягок. – Ты не подумай ничего плохого, я тебя хочу попросить об одной услуге.
Я сразу приободрился и вскинул голову. Если она о чем-то просит меня, значит, не должна была меня заложить.
– Слушаю.
Истамбул замялась, а потом махнула рукой.
– Вы не только проиграли Фитилю и Кузьме, но они вас еще и обокрали.
– Как? – не понял я. – Красть у нас было больше нечего.
– Было чего – а заявки на «мерседес», или они у вас были лишние?
Вот оно в чем дело. Мне теперь стало понятно, почему полез обниматься Кузьма и куда подевался рекламный проспект. Выходит, они не только наглые мошенники, но еще и дерзкие воры. Эта новость меня совсем обескуражила. Я медленно ее переваривал. А соседка мое молчание приняла за готовность слушать и зачастила:
– Мне ехать в Москву некогда, у меня товар скоропортящийся, вот я заполнила одну заявку и хочу передать ее с тобою. Если вы поедете на эту фирму, отвезите и мою.
– А деньги как же? – как кассир спросил я ее.
– Пусть они договор на мое имя заполнят, а деньги я по почте им перешлю, у меня теперь есть их реквизиты.
Я решительно остановил ее.
– Я имел в виду деньги не за путевку, а деньги те, что я потрачу на дорогу.
Соседка сразу достала, видно, заранее приготовленный кошелек.
– Вот заявка, а вот двести рублей на дорогу, я думаю, за глаза тебе их хватит.
Я отрицательно покачал головой.
– Я же один не поеду. Если поеду, то обязательно с Данилой. Так что и за него придется заплатить. Вы же знаете, он с бабушкой живет, а какая у нее пенсия – крохи.
Врет Истамбул, что торгует скоропортящимся товаром, по какой-то другой причине она не хотела ехать, по какой, я пока не мог догадаться и поэтому напряженно ждал, приняв самый независимый вид. А соседка недолго раздумывала. Она нехотя снова полезла в кошелек.
– Ладно, так и быть, дам еще на твоего непутевого дружка, только не вздумайте в Москве на вокзале играть.
– Клянусь, никогда больше в жизни, – заверил я ее.
– Верю, верю. Ну так договорились, завтра съездите?.. Старики отпустят?.. Скажи, в школу зачем-то надо, – учила она меня, как отпроситься у деда с бабушкой.
И тут меня посетила не оформившаяся пока до конца мысль, как попасть в число туристов. Я спросил соседку:
– А с чем я приеду, если бы у меня был корешок квитанции, что вы оплатили путевку, тогда был бы другой разговор. А так с какой стати на фирме будут заключать с кем попало договор? Документ нужен об оплате путевки.
Вообще-то идея моя была сырая. Я хотел перед фирмой выступить маклером или дилером, как сейчас говорят, и попробовать оттягать себе бесплатную путевку. Чем черт не шутит, вдруг выгорит. Моя идея понравилась и соседке. Она глянула на часы.
– Ой, полвосьмого, еще успею. Подожди меня на скамейке.
Как вихрь она влетела в дом и потом понеслась по улице. Я сидел и размышлял о том, какие выгоды имею. Если я приведу одного клиента в фонд «Вселенная» – им покажется мало. А вот если несколько человек – тогда другое дело. И тут меня посетило озарение: я подумал о том, что если Истамбул захотела поучаствовать в розыгрыше, то жуликоватые наперсточники тем более захотят. Если сегодня они не поедут в Москву, то завтра обязательно отправятся, делать им здесь больше нечего, разве что вплотную познакомиться с милицией. Значит, надо успеть приехать раньше и выдать их за окученных мною клиентов. Я несколько раз просчитал разные варианты и первый раз за день остался доволен собою. Наконец вдалеке показалась запыхавшаяся Истамбул.
– Все сделала, как ты сказал, смотри, не потеряй квитанцию и паспорт.
– Не потеряю, – сказал я, пряча документы вместе с четырьмя сотнями рублей. – Ждите к вечеру.
Я встал со скамейки и вошел в свой двор. Жизнь снова казалась мне не такой уж плохой. Дед и бабушка не ждали меня так рано.
Глава VIII. Проводы в Москву
Утром уже в семь часов мы стояли у дома Сан Саныча. Проводить Настю вышли оба родителя.
– Вы всё запомнили, что должны спросить в фирме? – строго спросил нас хозяин дома.
– Мы узнаем даже, где они родились, – заверил на всякий случай Данила.
– Ходите только кучкой, Настю одну не оставляйте, – напомнила нам Анна Николаевна.
– Мы с нее глаз не будем спускать, не волнуйтесь, – пообещал я.
– Надеюсь, – улыбнулся Сан Саныч.
– Деньги для всех на билеты я Насте дала, – сказала Анна Николаевна, поправляя на дочке белоснежный воротничок.
– Ну, с богом.
Не успели мы пройти и ста шагов, как Данила предложил отдать ему все деньги на сохранение.
– Целее будут, – заверил он нас. – С такой суммой нельзя по городу ходить, вытащат только так. А я еще с вечера приладил потайной карман.
В таких случаях обычно надевают широкий пояс и прячут в них золотые монеты, я в кино такое видел. Но на нашем приятеле никакого пояса не было, ни широкого, ни узкого, одет он был в обычные хлопчатобумажные брюки с двумя топырящимися карманами. Желтая майка с короткими рукавами и сандалии на босую ногу дополняли его незатейливый наряд.
– А куда ты их спрячешь? – недоумевая, спросил я его.
– В трусы, мне бабка на них нашила изнутри карман.
Мы с Настей расхохотались.
– Сколько у тебя денег? – спросил я нашу подружку.
– Пятьсот рублей.
– И у меня четыреста, – полез я в карман. – Итого девятьсот.
Мне показалось, что отдавать их добровольному казначею не стоило – не та сумма. Вот если бы Настины родители дали нам деньги за путевки, тогда другое дело, десять тысяч надо было бы, конечно, надежно спрятать. А так овчинка выделки не стоила. Я так ему и сказал, мол, никто их не вытащит. Но Данила был другого мнения, он скорчил страшную рожу и стал нас запугивать.
– Вы что, Москва проходной город, кого там только нет. Я вчера по телевизору слышал, что одних карманников там не меньше тысячи, а представьте себе, еще всякие наперсточники и прочие ловкачи. Да они там табунами ходят, не успеете рот разинуть, как вас обворуют.
Спорить с ним было бесполезно: если ему в голову что-нибудь втемяшится, он будет, как червь в комоде, пилить нас скрипучим голосом целый день.