– Ах, Проводник!
В памяти Ники всплыл черный проволочный клубок с мохнатой тушкой внутри.
– Мы же не умеем им пользоваться!
– Зачем усложнять! – сказал Лешка с уверенностью, которой не испытывал. – Берем эту штуку – и пошли, а она сама нас куда-нибудь выведет.
Лешка вспомнил слова Гумусова и добавил:
– Хуже-то уж точно не будет! Подумав, Ники с ним согласилась.
Начался долгий и странный путь в полной темноте, на ощупь, почти ползком. Крепко держась друг за друга, Ники и Лешка пробирались по зыбкой почве, то проваливаясь в холодную грязь, поскальзываясь на невидимых камнях, каждую секунду рискуя провалиться в какую-нибудь трещину или разбить голову о потолок. К счастью, скоро дорога пошла вверх. ¦ Лешка радостно заявил, что это начал действовать Проводник. Ники в этом сомневалась. Она вообще не понимала, где они находятся – не то на широком склоне, не то на тропинке над пропастью. Пещера, по которой они продвигались, была, наверно, огромной, потому что им ни разу не удалось нащупать ни стен, ни потолка. Если это была все еще пещера…
Неожиданно Ники замедлила шаги и сжала Лешкину руку.
– Что такое? – вздрогнул он.
– Ты что-нибудь слышишь?
Лешка прислушался, но не услышал ничего, кроме их собственного дыхания.
– Нет…
Ники двинулась дальше. Лешке показалось, что девочка испугалась, но не хочет говорить, чего именно. Через несколько минут Ники резко остановилась.
– Свет! – хрипло воскликнула она.
– Где?
Лешка повертел головой. Вокруг царила кромешая тьма.
– Да вот же! Прямо перед нами!
– Ники, там нет никакого света!
– Я его вижу, – упрямо сказала Ники. – И слышу голос. Пошли в другую сторону.
– Но почему? – удивился Лешка. – Если ты что-то слышала, надо наоборот идти на голос!
– На этот голос я не пойду.
– Да что за голос такой! Я ничего не слышу!
– Я еще тогда заподозрила, что оно меня подманивает, – прошептала Ники Лешке на ухо. – И оказалась права. Оно действительно меня зовет.
– Что за «оно »?
– Черное солнце.
– Тьфу, – с досадой сказал Лешка. – Дурацкие шутки.
– Я не шучу!
– Тогда дурацкие глюки.
– Ты правда ничего не видишь и не слышишь? Пожалуйста, давай пойдем в другую сторону! Это пение нельзя слушать людям, оно для них опасно!
– Ты-то чего боишься, ты же дочка бога.
– А ты?
– А я все равно ничего и не слышу. Пошли. Несмотря на нежелание Ники, они двинулись дальше. Через несколько минут Ники остановилась.
– Ну что еще? – устало спросил Лешка. – Опять свет и голоса?
– Дальше я не пойду.
– Почему?
– Прямо перед нами что-то есть.
От слов Ники у Лешки по спине пробежал холодок. Он поднял взгляд, но, разумеется, ничего там не увидел.
Ники нашарила в кармане куртки зажигалку, с которой ходила по Леннаучфильму, и сунула ему в ладонь. Лешка щелкнул зажигалкой, вытягивая перед собой руку. Огонек на миг разогнал темноту. Этого хватило, чтобы заметить четырехугольник надгробной плиты.
– Тут могила! – воскликнул Лешка. Ники прерывисто вздохнула.
– Так я и знала, – пробормотала она. – Сначала свет, потом пение, а теперь еще и это…
– Пошли посмотрим!
– Я не пойду. Мне кажется, мне нельзя.
– Тогда постой тут. Я схожу один.
Ники вцепилась ему в локоть.
– Разве ты не чувствуешь – там, наверху, что-то есть… оно поет…
– Я тупой и глухой, и музыкального слуха у меня нет. Я только гляну.
Лешка оставил Ники в темноте и пошел к гробнице. Вскоре его руки коснулись холодного камня. При свете пламени зажигалки он осмотрел поверхность плиты. Никаких знаков, кроме глубоких царапин, на ней не было.
– А черт его знает, что это за могила. На ней ничего не написано.
– Надо ее открыть, – донесся из темноты голос Ники. – Сдвинь крышку.
– Зачем?
– Я думаю, что это могила моего отца.
– А чья тогда могила на Киргофе?
– Вот мы и проверим.
– Ты уверена, что это хорошая идея? – усомнился Лешка. – По гробам лазать… Там же покойник!
– Открывай! – приказала Ники.
Подчиняясь ее требовательному тону, Лешка навалился на плиту. Она оказалась не слишком тяжелой. Вскоре ему удалось сдвинуть ее в сторону и спихнуть на землю. В воздухе распространился странный тяжелый и кислый запах, показавшийся Лешке знакомым. Так пахнет влажная земля, удобрения и гниющее сено. «Как компостная куча», – подумал он.
– Что там? – крикнула Ники.
Лешка щелкнул зажигалкой, заглянул в могилу и вскрикнул от изумления.
Он даже не сразу понял, что перед ним человек. Ему показалось, что он видит нечто мохнатое и зеленое, вроде рассады. Далеко не сразу Лешка понял, что перед ним мумия. Но это была самая странная мумия на свете. Не было видно ни медяков на глазах, ни белых тапочек, ни связывающей руки колючей проволоки. Пробиваясь сквозь остатки погребального костюма, из мумии густо росла молодая трава.
– Вот это штука! – пробормотал Лешка, рассматривая мумию. Зажигалка нагрелась, обожгла ему пальцы, и свет погас.
– Ну? – донесся из темноты возглас Ники.
– Там мертвец, и из него растет трава.
– А венчик на нем есть?
«Ах вот зачем она просила меня снять крышку! – сообразил Лешка. – Ну конечно!»
Лешка снова нажал на колесико зажигалки и склонился над могилой.
– Есть, – сообщил он. – Такой серый, из искусственных цветов.
– Снимай, – сдавленным голосом приказала Ники.
– И что будет?
– Понятия не имею. Но надо его снять. Другого шанса не будет.
– Ладно, – и Лешка снял со лба мумии венчик.
В тот же миг мумия подняла веки и уставилась Лешке в лицо пронзительными ярко-зелеными глазами. Лешка отскочил и заорал от страха и неожиданности. Его крик подхватила Ники.
Ники не видела, как проснулась мумия. Но она увидела и услышала гораздо больше Лешки. Прямо у нее над головой вспыхнул невероятный черный свет и раздался беззвучный, но оглушающий нечеловеческий крик, от которого, казалось, содрогнулись стены подземелья. Заскрипели камни, забурлили подземные реки. От могилы пробужденного бога во все стороны пошла волна силы, сокрушая на своем пути зримое и незримое пространство.
– Бежим отсюда! – закричала Ники, хватая Лешку, который налетел на нее в темноте. Того долго уговаривать не пришлось. Они, спотыкаясь, кинулись прочь от гробницы. Вслед им летел грохот и шум воды. Постепенно он затих позади, и вокруг снова стало тихо и темно.
Глава 46
Фейерверк во всех мирах
Над горой Киргоф ярко сияла луна, заливая светом заброшенное немецкое кладбище. Рваной раной чернел провал, в нескольких шагах от него лежал бездыханный сянь. На всей горе не было ни единой живой души. Безмолвие, мороз, луна и звезды в глубоком небе, тихий свист ветра.
Внезапно из разрытой могилы послышался тихий шорох. Вскоре снег вокруг могилы потемнел, стал пористым и начал быстро таять. Шорох становился все плотнее и отчетливее, словно тысячи крошечных коготков скребли изнутри крышку заколоченного гроба. Над оттаявшей глинистой землей поднимался пар. Дрожа от холода, одна за другой в ночное небо потянулись травинки. Потом из ямы раздался звук, как будто из бутылки вытащили пробку, и сразу после этого – невнятное бормотание. Над краем могилы показалась голова. Вминая в глину молодую траву, человек оперся о край ямы, неловко подтянулся и выбрался наружу. Это был высокий, атлетически сложенный мужчина средних лет в черном траурном костюме, мокром и вымазанном в глине. Мужчина походя провел рукой по лбу, и на его лице промелькнуло удивление. Потом он с наслаждением выпрямился, потянулся и поглядел по сторонам.
– Не понял! – в замешательстве пробормотал он. – Где я?
Его взгляд упал на тело сяня, и мужчина сразу оживился.
– А, свидетель! – Он присел на корточки, поднял за плечи Виктора, заглянул ему в лицо. – Хм, да он мертвый… Ладно, не важно…
Пробужденный взял голову сяня в руки и обратился к нему, словно рассчитывая, что тот его услышит:
– Давай, свидетель, поговорим…
В глазах Мертвого бога отразился лунный свет, и они вспыхнули таинственным травянисто-зеленым пламенем.
Когда Виктор увидел перед собой пронзительные зеленые глаза явно нечеловеческого существа, первым его чувством было недоумение. Совсем не то ожидал он увидеть за порогом Нижнего мира. Хоть он и понимал, что, убив себя, перечеркнул столетия духовной работы и потерял право называться сянем, но все же, как это свойственно любому человеку, надеялся на лучшее. Тот, кого он видел перед собой, не был его наставником или посланником от него. Но не был он и демоном. Это был чужой, незнакомый бог. И этому богу было от сяня что-то надо.
– Очень коротенько, – сказал незнакомый бог. – Что тут произошло? По чьему недосмотру я оказался в Верхнем мире?
«А, – понял сянь, – это низвергнутый бог-хранитель, отец той девочки».
Пространство за спиной бога-хранителя неожиданно посветлело, приобрело оттенок перламутра и наполнилось нежным шелковым свистом. Послышался далекий мелодичный звон. «Неужели?» – подумал сянь, не смея верить своим ушам.
– Отпусти меня, – попросил он зеленоглазого бога. – Кажется, это за мной.
– Обязательно отпущу. Но не раньше, чем ты мне все расскажешь.
И сяню пришлось рассказать. Очень коротко, как и было приказано.
Выслушав его, бог-хранитель засмеялся.
– Я бы хотел вознаградить тебя, – сказал он. – Чего ты хочешь?
– Чтобы ты меня отпустил, – сказал сянь. Все его помыслы были устремлены к тому светлому пятну, которое приближалось в перламутровом облаке, шипении крыльев и звоне колокольчиков упряжи.
Зеленоглазый бог оглянулся.
– Все ясно, – сказал он. – С этими мне тягаться сложно. Ну, доброго пути. Встречу мальчика, передам ему от тебя привет. Куда, говоришь, их утащили?
Зеленые глаза бога погасли и потонули в перламутровом сиянии. Небесная колесница, запряженная четверкой драконов, была уже совсем близко.
Он узнал это место, поскольку прежде тут бывал. Доушуай-тянь, «нижнее небо», где селятся бодхи-саттвы перед возвращением в земной мир, где четыре небесных царя проводят великолепные приемы и церемонии для святых, небожителей и праведных оборотней. Дворец неописуемой красоты, выращенный из жемчужины бессмертным художником Лао-ду. Деревья, подобные хвосту кометы, с жемчужинами вместо иголок. Великая стена, ограждающая дворец от демонических миров. Внутренний Двор, сонм небесных существ, придворных, чиновников, гостей, музыкантов… Все они распростерлись перед ним в земном поклоне.
– Они давно ждали тебя, – с улыбкой сказал сяню один из четырех царей Доушуай-тянь. – Идем за мной. Сегодня для тебя открываются врата в Сань-цин – Три Сферы Чистоты.
Юйцин – «Нефритовая Чистота», доступная совершенномудрым и праведным.
Но сяня повели к следующим вратам.
Шанцин – «Бозвышенная Чистота», доступная земным сяням и святым. Но ему сказали – «иди дальше».
И сянь с трепетом вступил во врата Тайцин, «Сферы Небесной чистоты», доступной лишь небесным бессмертным и богам, да и то не всем. Он вошел туда один и остановился на пороге, опустив глаза и не смея идти дальше. А когда поднял взгляд, то увидел перед собой невысокого хрупкого старца в парчовом халате. Казалось, старец плыл по воздуху, не касаясь земли, как будто ей было не под силу выдержать его поступь. Воздух вокруг старца дрожал и светился, словно ткань, из которой создан мир, в испуге раздавалась в стороны при его приближении. Если бы здесь были Ники или Лешка, они сразу узнали бы старца с шелкового свитка. Это был Тот, Кто делит на периоды отпущенное вселенной время и уравновешивает Инь и Ян. Кого зовут Божественная Небесная Драгоценность, Нефритовый Владыка, Великий Древний Государь Дао.
Сянь склонился до земли перед своим наставником, от волнения не в силах вымолвить ни слова.
«Неужели я прощен?» – подумал он. И словно в ответ на его мысли, раздался голос наставника:
– Поздравляю тебя! Ты вернулся с победой!
Подземная темнота, которая казалась вечной, была уничтожена в один миг, когда в высоте, где-то бесконечно далеко, целый сонм желтых, розовых, красных, перламутровых огней выплеснулся из-за горизонта и озарил местность. Лешка и Ники выпрямились, изумленно глядя на открывшийся пейзаж. Проводник сработал: это определенно была уже не пещера. Они стояли на широкой улице какого-то поселка. По обеим сторонам дороги росли деревья и кусты, во дворах темнели дома. В ночном небе над деревьями вспыхивали и переливались огни, отражаясь в стеклах.
– Ну ваще! – воскликнул Лешка.
– Это что еще за лазерное шоу? – спросила Ники, глядя в небо.
– А мне-то откуда знать?
– Что это за местность?
– А черт ее…
За забором справа раздался легкий топот шагов, скрип калитки, и детский голосок радостно прошелестел:
– Привет!
Лешка вздрогнул всем телом.
– О нет, – простонал он. – Только не это! Ники удивленно поглядела вправо и улыбнулась.
– Ой, какой малыш! Он что, твой знакомый?
– Его зовут Лаврик, – обреченно ответил Лешка. – Поздравляю, мы в Нижнем мире.
– Что это там, наверху? – спросил Лаврик, указывая на разноцветные сполохи.
– Салют, – буркнул Лешка. – Никогда не видел салюта на День Победы?
– Не-а.
Маленький обитатель Нижнего мира висел на калитке, с восхищением таращась на родственника.
– А я тебя ждал, ждал! Ты к нам насовсем?
– Слушай, отвяжись. Я еще не умер. Мы просто проходили мимо.
Радость Лаврика угасла прямо на глазах.
– Ну вот…
Казалось, мальчик сейчас расплачется. Лешка поглядел на него и почувствовал, что у него тоже защипало в глазах.
– Слушай, давай возьмем его с собой, – внезапно обратился он к Ники. – У нас же Проводник, выйдем отсюда все вместе…
Ники с сомнением покачала головой.
– Он же мертвый. Ничего хорошего не выйдет. Я знаю, Эрлин такие штуки проделывал. Просто появится еще один зомби…
Лешка старался не смотреть на калитку, но кожей ощущал взгляд Лаврика, полный надежды. Ему почему-то было очень совестно.
– Пошли, – Ники потянула Лешку за рукав. – Надо выбираться отсюда.
Лешка, чувствуя себя просто ужасно, повернулся к калитке.
– Слышь, Лаврик… Не плачь. Я еще сюда вернусь… наверно…
Слова казались ему фальшивыми и неправильными. Ники легко коснулась его плеча, призывая поторопиться. И вдруг вцепилась в руку изо всех сил.
– Вон там! – прошептала она, указывая куда-то в конец улицы.
Лешка посмотрел в указанном направлении и увидел метрах в двадцати две тощие фигуры в одинаковых черных пальто.
– Ишь, как далеко успели удрать! – на всю улицу прозвучал резкий бабкин голос.
– Бежим! – шепотом крикнула Ники, делая рывок.
Лешка остался на месте.
– Все равно они нас догонят, – сказал он. – А мы даже не знаем, куда бежать.
– Золотые слова, – подходя ближе, похвалил его Гумусов. – Прямо-таки жалко, что такой рассудительный юноша должен будет расстаться с жизнью…
– Слушайте, – выступив вперед, сказал Лешка. – У меня к вам встречное предложение. Дайте Ники свободно уйти, а я останусь здесь, в Нижнем мире. Проведу вечность с предками. Я ведь не случайно сюда уже третий раз попадаю! Вы же именно этого добиваетесь?
– Нет, – перебила его Ники. – Ты что?! Мы уйдем отсюда только вместе!
– Ты сама мне напомнила, что твоя мама просила тебя защитить, вот я и защищаю, – возразил Лешка. – Сянь может собой пожертвовать, а я не могу, что ли? И вообще, перед Лавриком стыдно. Я над ним как будто издеваюсь – то приду, то уйду…
– Я тебя тут не оставлю, – твердо сказала Ники.
– Оставайтесь все вместе, – пропищал из-за забора Лаврик.
В небесах что-то грохнуло, всё вокруг на мгновение осветилось апельсиново-желтым. Из-за облаков забил огненный фонтан, словно из расплавленного золота. Испугавшийся поначалу Лаврик завопил от восторга. Гумусов неодобрительно поглядел наверх.