— Привет, Макс! — прошептал он с тем же странным акцентом, что и в музее. — Я тебе кое — что принес.
Макс развернулся и побежал по тропе к Дому. Не успел он сделать и трех шагов, как что — то оторвало его от земли. Незнакомец зажал ему рот и настойчиво прошептал в самое ухо:
— Ш — ш — ш! Я не Враг! Я пришел тебе помочь! Ты дашь мне сказать? Не будешь кричать?
Макс кивнул и перестал сопротивляться. Как только тот опустил его на землю и ослабил хватку, Макс заехал локтем ему в живот и лихорадочно забился, пытаясь вырваться. Незнакомец зашипел, но хватку не ослабил. Он оторвал Макса от земли и стиснул так сильно, что мальчик не мог и пошевелиться.
— Я понимаю, ты меня боишься, — прошептал незнакомец. — Но если бы я вправду хотел причинить тебе вред, я бы уже это сделал. Согласен?
Макс кивнул, видя перед самым своим лицом белый глаз, и немного расслабился. Мужчина немного выждал и снова опустил его на землю.
— Боец! — хмыкнул незнакомец. — Впрочем, неудивительно.
Макс молча смотрел на него. В лесу стало совсем тихо.
— Что это было? — спросил Макс и кивнул туда, где были свет и смех.
— Не знаю, — ответил незнакомец и жестом попросил Макса говорить потише. — Зато я знаю, что Рован — место странное, и глупым новичкам лучше не бегать за таинственными звуками в Ночь Всех Святых.
Макс вздрогнул и всмотрелся в темноту.
— А откуда вы вообще знаете про Рован? Как вы сюда попали?
— Ответ на эти вопросы один. Я тут учился. И, как большинство любопытных учеников, разведал кое — какие здешние секреты.
Макс оглянулся на Дом.
— Да не трону я тебя! — нетерпеливо прошептал незнакомец.
— Я понял. Просто… меня о вас предупреждали. Но не говорили, что вы здесь учились.
— Мне тут больше не рады, — отрезал мужчина и что — то достал из рюкзака. — Я хочу тебе кое — что вернуть.
Он протянул ему альбом для набросков, который Макс когда — то оставил в Художественном институте. Макс провел руками по обложке и открыл альбом как раз на рисунке, который не успел закончить, когда этот человек вошел в галерею. Мальчик сунул альбом под мышку.
— Почему вы меня тогда выслеживали?
Мужчина быстро огляделся и снова знаком попросил говорить потише.
— У меня есть предвидение. — Мужчина небрежно указал на белый глаз, который так не нравился Максу. — Одним глазом я вижу будущее, но только наполовину. Я знал, что должен быть в Чикаго и сесть на этот поезд, только не знал, почему. А потом я увидел тебя.
Макс вспомнил, как тогда испугался этого взгляда.
— У тебя очень сильная аура, Макс. Я шел за тобой, потому что ты явно должен был стать потенциалем, а они начали исчезать.
С праздника донеслись громкие приветственные крики. Макс обернулся.
— В тот день вы с отцом подвергались куда большей опасности, чем ты думаешь. Приспешники Врага активно действуют в художественных музеях. Их интересуют особые картины и особые дети, а в тот день они могли убить двух зайцев.
— Так это вы были у меня дома? — заикаясь от волнения, проговорил Макс. — Ну, наверху?
Тот покачал головой.
— Когда я явился к тебе, то увидел убегающего Врага. Я решил, что тебя могли похитить, и погнался следом. Не догнал. Когда я вернулся, твой дом уже был под наблюдением. Прости, что я не смог добраться раньше. Надо было еще доехать.
— А аэропорт? — нетерпеливо прошипел Макс. Он сам не понимал, что чувствовал в эти минуты.
— На выходе тебя поджидал Враг. Я знал, если ты меня увидишь, то пойдешь другим путем.
— Что вы этим хотите сказать? Что спасли меня? — прошептал Макс.
Мужчина впервые за все время улыбнулся, и его суровые черты на миг смягчились, подобрели.
— Когда — нибудь отплатишь мне тем же, а?
Вдруг он нахмурился и присел.
— Мне пора! Сюда идут.
Незнакомец молча отступил в тень и стал такого же цвета, что и темный лес вокруг, только лицо осталось белым.
— Мы еще увидимся? — прошептал Макс. — Как вас зовут?
Мужчина кивнул и криво усмехнулся:
— Пусть будет Ронин.
Лицо исчезло.
Через мгновение Макс ойкнул от неожиданности: рядом возник Купер с длинным острым ножом из тускло — серого металла. Макс открыл было рот, но Купер поднял руку, приказывая молчать. Агент пристально всматривался на лес. Несколько секунд они стояли не шевелясь. Наконец Купер засунул нож в рукав и сверху вниз посмотрел на Макса. Его голос оказался низким, спокойным, с легким акцентом лондонских кокни.
— Ты с кем — то говорил. С кем?
— Н — н — ни с кем, — с запинкой проговорил Макс.
Надо же, Купер умеет говорить.
— Врешь, — бесстрастно ответил Купер.
— Что? Я тут поссорился с одним человеком и ходил выговориться!
Купер какое — то время просто смотрел на Макса. Потом медленно вынул нож из рукава и сошел с тропы туда, где всего пару минут назад был Ронин.
— Иди в Дом, — тихо скомандовал агент и исчез.
~ 12 ~
Тайны и тюрьмы
Макс приготовился прыгать и окинул взглядом комнату. Футах в шести на полу возникло ярко — зеленое пятно. Мальчик приземлился прямо на пятно, так, чтобы не заступить за его пределы. Прямо в голову со свистом полетел тяжелый мяч размером с дыню. Макс заметил его краем глаза и успел нагнуться. Справа появился зеленый круг поменьше, и Макс прыгнул вбок, встав на цыпочки, и шлепком руки отразил очередной мяч. Следующее пятно образовалось прямо над головой. Оно двигалось и размером было не больше тарелки для фрисби. Макс подпрыгнул, легко достал его ногой и тут же развернулся и отбил второй ногой маленький твердый мяч, который летел на него сзади.
Когда сценарий закончился, Макс утер лоб и пошел к двери. У дисплея стоял мистер Винченти.
— Хм — м — м… — протянул он, поглаживая аккуратную белую бородку. — Вижу, за последние шесть сценариев ты получил больше сорока баллов.
Макс широко улыбнулся и снял с дверной ручки полотенце.
— А еще я вижу, что ты избегаешь стратегических сценариев, — добавил мистер Винченти, пролистав несколько экранов. — Так не годится.
— Они не такие интересные, — выдохнул Макс.
— Не такие интересные? Или просто у тебя хуже получается? — Мистер Винченти приподнял бровь и стер цифры с экрана. — Пошли, Макс! Есть разговор.
Несколько старших учеников помахали им вслед и поздравили с наступающим праздником. Макс и мистер Винченти пошли по лесной тропе к Дому, разговаривая ни о чем. От морозного воздуха щекотало в носу. Рован зимой выглядел совсем иначе: Старина Том и Мэгги стояли под снежными покрывалами, лес потемнел, океан стал холодным и серым. Макс взглянул на свинцовое небо, грозившее новым снегопадом, и гирлянды маленьких белых лампочек на изгородях и окнах Дома.
— Как экзамены? — спросил мистер Винченти, когда они поднимались по лестнице.
— Вроде ничего, — ответил Макс и помахал отъезжающим ученикам. Все приятели Макса, кроме Дэвида, уже уехали. — Мистику и математику сдал с трудом. Стратегию — вроде нормально, только с логикой, кажется, напутал…
— А как этикет? — спросил мистер Винченти и направился в небольшую комнату, граничащую с вестибюлем.
— Понятия не имею. И вообще, дурацкий предмет.
— Ошибаешься. — Мистер Винченти покачал головой и пригласил Макса сесть. — О, я знаю, сэр Алистер иногда перегибает палку, но иногда полезно знать, как вести себя в той или иной ситуации. Если решишь стать агентом, это тебе очень пригодится. А я уверен, когда — нибудь полевые управления за тебя будут драться. Ну, ничего страшного. Я попросил всех учителей информировать меня, если кто — то из моего класса может не сдать курс. Пока тебе это не грозит.
Мистер Винченти сел в глубокое кресло и забарабанил пальцами по колену. Вид у него стал необычно серьезным и в то же время неуверенным. Макс долго слушал, как тикают небольшие часы на каминной полке. Наконец классный руководитель заговорил:
— Макс, даже не знаю, с чего начать…
Макс похолодел и опустил глаза на свои мокрые ботинки. Когда ему сообщили, что мама исчезла, было почти так же.
— Что случилось? Пожалуйста, скажите сразу. Я понял, что — то плохое.
— Мы считаем, что тебе не следует ехать домой на праздники, — вздохнул мистер Винченти. — Мы считаем, тебе лучше остаться здесь, в Роване.
Несколько мгновений Макс молча смотрел на мистера Винченти.
— Почему? — наконец спросил он, стараясь не выказывать злость.
— Сам понимаешь, — ответил мистер Винченти. — Мы считаем, это может быть опасно. Все для твоей пользы.
— А как же другие? — Макс резко встал. — Их отпустили!
— Они не ты, — ласково возразил мистер Винченти. — Враг на них не нападал. Враг не знает, где они живут…
— Это ваше решение? — нарочито ровным голосом спросил Макс.
— Нет, оно исходит от директора…
Макс насупился и выскочил из комнаты. Обогнув горы сумок и чемоданов, он пробежал к кабинету госпожи Рихтер. Его лицо пылало. Макс распахнул дверь и крикнул:
— Я сбегу!
Госпожа Рихтер сидела за столом, подперев руками подбородок, и встретила его внимательным взглядом.
— Пожалуйста, прекрати кричать и сядь, — тихо сказала она.
Макс стоял в дверях, тяжело дыша. Над чашкой чая на столе госпожи Рихтер поднимался пар. Снаружи снова пошел снег.
Лицо директора было очень усталым и печальным.
— Прошу тебя, Макс, сядь, — повторила она. — Хочу с тобой об этом поговорить.
— Если хотите, почему вы послали мистера Винченти? — Макс снова разозлился.
— Потому что у меня была очень важная встреча, которую нельзя перенести. Пожалуйста, сядь.
Макс посмотрел на бежевый ковер и увидел горстку тающего снега. В снегу перед окном были неглубокие отпечатки ног.
— Почему он не мог зайти в дверь, как все? Что за тайны?
Он еле удержался, чтобы не заявить, что все знает про пропавших потенциалей, что госпожа Рихтер совсем не такая хитрая, какой хочет казаться.
— Я понимаю твою злость, — устало проговорила госпожа Рихтер. — Хочешь дальше стоять и кричать — пожалуйста. Или сядь и выслушай ответы на свои вопросы.
Макс услышал позади шаги. В комнату, держа руки в карманах, зашел мистер Винченти.
— Извини, Габриэль, — сказал он.
— Ничего, Джозеф, я все понимаю. Садись. Может, вдвоем убедим Макса нас выслушать.
Макс сердито воззрился на взрослых: они — то спокойные! Он глубоко вдохнул и присел на краешек стула.
— Я должен съездить к папе! — умоляюще произнес он. — Я ему нужен!
— Мне очень жаль, что это невозможно, — тихо произнесла госпожа Рихтер. — Но так вышло. Мне очень больно разлучать ребенка и отца, и на праздники, и в целом. Прости, что не сказали тебе раньше, но мы искали способы позволить тебе эту поездку. К сожалению, таких способов нет.
— Со мной все будет нормально. Поставите агента следить за домом…
Госпожа Рихтер покачала головой.
— Макс, я буду говорить совершенно открыто, чтобы ты все понял и больше мы не возвращались к этому разговору. — Ее голос стал жестким. — Мы тщательно проанализировали ситуацию. Ничего не будет «нормально». За тобой придет Враг, и не просто миссис Миллен и ей подобные. Чтобы обеспечить твою безопасность, нужно выделить огромные ресурсы, а сейчас я не могу на это пойти. Ты поставишь под угрозу себя, своего отца и, вероятно, многих других. Решение не из приятных, но оно принято.
Макс внимательно ее выслушал и, прежде чем заговорить, взвесил каждое слово.
— Мой отец тоже будет в опасности? — спросил он.
— Да, Макс, боюсь, что так, — ответила госпожа Рихтер.
Макс понурился. А потом произнес тихо и хрипло:
— Значит, я в тюрьме. Мне даже домой нельзя!
— Ну, Макс, — потрепал его по плечу мистер Винченти, — не все так плохо! Ты не один останешься здесь на каникулы. А Рождество мы будем встречать в Убежище.
Не слушая мистера Винченти, Макс вперился в почетную грамоту за плечом госпожи Рихтер.
— И что мне соврать отцу?
Госпожа Рихтер вздохнула и уперлась ладонями в стол.
— Что ты провалил экзамен по математике и должен заново пройти несколько тем, чтобы не просидеть здесь все лето.
Макс прикусил щеку и кивнул. Потом спокойно встал, хотя ему хотелось разломать подлокотники изящного кресла. В дверях он задержался.
— И все равно просижу здесь все лето?
— Надеюсь, это будет твоим решением, Макс. Не моим.
* * *
Макс пришел на кухню, чтобы позвонить. Мамуля и Боб резали овощи для супа. Мамуля весело мурлыкала себе под нос, а Боб угрюмо хмурился: скорее всего, уже знал, что случилось. Великан вытер руки о передник, что — то прошептал Мамуле и увел ее с кухни.
Отец поднял трубку на второй раз.
— Папа, ты занят? Извини, что беспокою тебя на работе.
— Нет — нет — нет, я рад, что ты позвонил! Вообще — то тебе должно икаться, потому что мы с мистером Лукенсом как раз о тебе говорили. Я сказал, что ты приезжаешь домой из Рована, и он чуть не уронил кружку с кофе!
— Да ну, — сказал Макс и прислонился к мешку с картошкой.
— Правда! — воскликнул отец. — Он очень поразился! Сказал, что эксклюзивней не бывает. У него есть племянница, которая тоже хочет там учиться. Разве не здорово?
— Супер.
— Да, и еще… — Отец понизил голос. — Он хочет поговорить с тобой на рождественской вечеринке. Лукенсы приглашают самых больших шишек!
Макс тихо бился головой о стену и всем сердцем желал, чтобы связь оборвалась.
— Папа, у меня плохая новость…
— Что случилось? У тебя все хорошо?
— Нет, — сказал Макс и опустил голову между коленей. — Я провалил экзамен. По математике.
Из трубки вырвался облегченный смех.
— Господи! Меня чуть инфаркт не хватил! И это все? Макс, я провалил алгебру раза два, пока не стал разбираться…
— Нет, пап, ты не понял. Я должен сидеть каникулы здесь. А то меня оставят на лето.
В трубке надолго замолчали. Макс приготовился к худшему.
— Что?! — воскликнул Скотт Макдэниелс. — Ты хочешь сказать, что не приедешь домой на Рождество?
— Да. Мне очень жаль…
— Дай трубку кому — нибудь из учителей.
Эти слова вылетели из телефона, словно пули. Макс поежился и невольно покрутил головой в поисках взрослых. Потом задержал дыхание и еще раз повторил себе, что это ради папиной же безопасности.
— Папа, сейчас никого рядом нет. Я могу попросить, чтобы тебе перезвонили.
— Первый раз такое слышу! Какая наглость! Не пускать ребенка в семью просто потому, что он не решил пару задачек!
Отец надолго замолчал, а потом добавил очень спокойно:
— Макс, собирай вещи. Я встречу тебя в аэропорту, как договаривались…
— Нет, папа… — умоляюще произнес Макс.
— Я поставлю машину и…
— Папа, я не еду!
— Ты что, не хочешь ехать?! Макс, я твой отец… Да хоть бы ты и все их дурацкие экзамены провалил! Мне все равно! Я встречу Рождество с сыном! Лукенсы нас пригласили…
— Ну, раз тебе это надо для работы, другое дело! — огрызнулся Макс.
— Ты о чем? — обиженно отозвался отец. — Я уже развесил носки для подарков и…
— И маме? — прервал его Макс.
— Что?
— И маме будешь подкладывать подарки?
— Да, а причем тут…
— Ее больше нет, папа! — закричал Макс. — Хватит дарить ей подарки! Хватит совать в этот дебильный носок помаду, шоколадки и бусы! Мамы НЕТ!!!
Его крик отдался эхом, как в пещере. Макс закрыл глаза и от стыда совсем съежился. Он уже думал, что отец начнет его ругать, но тот сказал ледяным тоном:
— Ты мой сын, и я тебя очень люблю. Собирайся. Завтра к полудню я за тобой приеду. Скажи учителям или кто там тебя держит, что если мне помешают, я вызову полицию.
Связь оборвалась. Макс, совершенно опустошенный, медленно встал и повесил трубку.
— Ух! Вот так фейерверк! — воскликнула Мамуля, возбужденно блестя глазами. Оказывается, людоедша все это время пряталась за углом и грызла неочищенную морковку (которую уже сжевала до самого хвостика). — Я думала, мы с сестрицей скандалистки, но это полный отпад!