— А я? — с обидой произнес Хил, словно его не замечали.
— А ты… Ты же считаешь, что все такие добрые и хорошие, Хил. Может, ты еще и за них пойдешь? — после этих слов и Хил, и брат замолчали.
Замолчали все. Дикен пару раз вылезал из-под укрытия, чтобы прогуляться в глубокой луже — терять уже было нечего, они и так были все мокрые насквозь. Эйприл неустанно выжимала воду из волос, собранных в хвост и уговаривала друга перестать гулять в луже. Хил сдувал с носа образующиеся капельки, со смехом наблюдая за приятелем, а Генри продолжал молчать, изредка вздрагивая от ливня.
Прошло еще с четверть часа, пока ворон Небул внезапно не вспорхнул с ветви клена. Через считанные секунды он возвратился, оповещая друзей громким воинственным криком. Наконец, в дали дороги Генри заметил группу ребят. Поначалу они казались размытым в облаке дождя пятном. Но вскоре вырисовались семь фигур. Они не шли, а бежали. Причем бежали так, словно на пути не было луж, не было дождя и грязи. Приблизившись ко двору, на расстоянии сорока шагов от четверки, они остановились.
Вся боевая шайка была одета также легко, как и в жаркий день накануне. Дикен долго всматривался в лица, пытаясь понять, кого же не хватало от всей той компании, что была в прошлый раз. Не было только одной девочки. Посередине, словно вожак, стоял Чокнутый Чак. Шепнув что-то приятелю слева, он вышел вперед и ловко запрыгнул на разбитую карету, которая уже не первый год валялась на этой площадке. Криво улыбнувшись, Чак посмотрел сквозь капли утихающего дождя прямо в глаза Дикену. Тот вышел вперед. За ним вышла и Эйприл, но через пару шагов остановилась, внимая словам брата.
— Ты даже прихватил трость с собой? Если честно, я думал ты умней, Дорф, — сказал он, улыбнувшись еще шире так, что губа его снова треснула. — Это все кто может вступиться за вас?.. М-да, не густо, — сказал он, осматривая троих под кленом.
— Слушай, Чак, поверь, эта трость не ваша. Я знаю, чья она, и знаю, что была потеряна. Мы просто хотим вернуть ее хозяину… К тому же, Чак, мы выиграли.
— Мне плевать, — безразлично ответил он. — На тебя, на твою Эйприл, на это чертово пари! Просто отдай трость по-хорошему! Иначе, посмотри на них, — прокричал Чак, оборачиваясь на свою шайку, — вы не сможете сопротивляться! И палка все равно будет у меня. Ты даже не представляешь, Дорф, во что ввязываешься. Этой тростью заинтересовался мой отец, так что мой тебе дружеский совет…
— Ты мне не друг! — резко оборвал его Дикен.
После этих слов, Чокнутый быстро вырвал из-за пояса тяжелый мокрый хлыст и со всего маху ловко закрутил вокруг трости. Дикен вовремя сообразил и с силой дернул на себя, так что тот повалился с обломков прямо на землю. В этот же момент вся портовая толпа ринулась вперед, а ливень внезапно нещадно обрушился с новой силой, смывая грязь с лица Чака.
На площадке завязалась большая драка. Генри обхватил руками Корди, а ногой отбивался от второго мальчишки. Третий со спины набросился и повалил обоих в лужу. Хил всей своей массой прижимал к дереву такого же неуклюжего, пока внезапно не получил по челюсти от какой-то девчонки. Эйприл тут же ее оттащила, а вторая, высокая и неказистая, ухватила ее за волосы и потянула вниз. Дикен тем временем уже лежал в грязи, прижимаемый Чокнутым Чаком. Непрестанно прищуривая глаза от бесконечных капель дождя, он колотил того свободными руками по бокам. Постепенно переваливаясь друг на друга, они почти докатились до самой глубокой лужи. В следующее мгновение Дикен откатился назад, получив кулаком в нос. Спустя еще секунду он получил удар ногой от Корди в живот и упал на спину. Генри, несмотря на свой большой рост и силу, едва мог сопротивляться двум портовым хулиганам и через минуту уже получил удар головой об дерево. Эйприл была единственной, кто удачно справлялся со своими противницами. Одна уже лежала полностью в грязи и, глотая слезы, наблюдала, как та выкручивала руки ее подруге.
Корди и Чак удачно справлялись с местным затворником, нанося удары по голове и телу. Когда вдруг удары стихли, он перевернулся на живот и привстал на коленях. Из носа и губ текла кровь, моментально смываясь нескончаемым дождевым потоком. Вдруг за спиной он услышал непонятные голоса и, обернувшись, с трудом разглядел, как Тофер Лим сцепился с Корди, а Уил взял на себя Чака.
Прибывшее подкрепление придало сил, и Дикен медленно поднялся на ноги. Красные глаза выдавали бушующую в них ярость и появившееся бесстрашие. Резким ударом ноги в туловище он отбил одного из противников Генри, а затем, набросившись на него сверху, нанес два слепых удара по лицу. Мимо пронеслись двое. Это были Уил и Чокнутый Чак. Остановившись, они смотрели друг другу в глаза, стараясь предугадать следующий шаг. Прямо под ноги Уилу рухнул Хил со своим врагом, которые неудачно поскользнулись на размокшей глине. Тут же на его шее повис и Корди, предварительно уложив Тофера ударом локтя в челюсть. Чак поспешил на помощь своим девчонкам, отталкивая Эйприл. Генри, после двух точных ударов коленом в живот своему сопернику, побежал оттаскивать избитого окровавленного и злого Дикена от мальчишки, которого тот продолжал лупить.
Хил перекатывался со своим противником из лужи в лужу, собирая на себе большой слой грязи. Вкус крови и скрежет земли на зубах был привычен почти каждому из дерущихся. Силы Уила и Корди были равны, поэтому оба лишь толкались, крепко вцепившись друг в друга. Чокнутый вырвал из грязи втоптанный хлыст и в одно мгновение сбил с ног Дикена. Затем ногой так вдарил ровно в бровь мальчика, что у того моментально посинело в глазах. Тотчас же Чака сбил с ног Тофер, и оба быстро покатились по скользкой земле к той глубокой луже, которую ливень вымывал всю ночь. Эйприл изо всех сил пыталась помочь брату расправиться с одним из главных громил.
Все были обессилены и ловили момент, чтобы отдышаться, запрокидывая голову навстречу мощному дождю. Большая часть портовых была побита. Лишь Корди, стиснув зубы, лежал на земле, крепко вцепившись в плечо Уила, а Чак стоял по колено в огромной луже вместе с Тофером. Собрав последние силы, он внезапно ринулся на Лима, сбив его с ног. Тот, развернувшись, упал лицом прямо в грязную воду. Главарь портовых, недолго думая, набросился сверху. Тогда стало понятно, почему этого хулигана все прозвали Чокнутым. Он со всей силы сдерживал голову изможденного Тофера под водой, не сознавая, что может утопить его. Тот неразборчиво бил руками об воду и всячески пытался освободиться из крепкой хватки врага, чтобы сделать хоть маленький вдох. Никто не замечал этого. Эйприл язвительно улыбалась, стоя над двумя ревущими девочками, и счищая грязь под потоками воды. Уил сидел верхом на Корди, заламывая тому руки за спиной, а Генри — на мокрой размытой земле, глубоко дыша и следя за побежденным мальчишкой. Еще один задыхался, после удара в живот, скрючившись на коленях и уткнувшись головой в грязь. Последний — седьмой — лежал рядом с Хилом. Оба были измождены борьбой и, лежа на спине с закрытыми глазами, глотали капли дождя.
Дикен приоткрыл глаза, приходя в себя после жуткого удара. Голова кружилась. Рука слепо нащупала уже знакомый костяной набалдашник. Схватив грязную трость, он резко приподнялся. Окружающая картина его очевидно радовала. И лишь непонятное действие в огромной луже, больше уже напоминавшей пруд, заставило его встать на ноги.
Чокнутый был настолько поглощен борьбой, что вовсе уже не видел грани между первой кровью и смертью. Спустя секунды его голову огрел удар трости и из-под воды резко вынырнул Тофер, откашливаясь, сплевывая и одновременно жадно хватая сырой воздух ртом. В шаге от них стоял Дикен, опустив трость. Половина лица была в крови, которая бесконечно текла из правой рассеченной брови.
— Он чуть не убил меня, Дикки! Этот… этот кретин чуть не утопил меня! — завопил тот. — Еще бы чуть-чуть…
— Знаю, — охрипшим полушепотом ответил Дикен, сплевывая грязь смешанную с кровью. — Спасибо, что пришли… Давай руку, Тоф… Нужно вытащить этого из воды. Уил! Уильям, слезь с него, — крикнул сквозь шорох дождя изможденный мальчик, — помоги нам этого вытащить из лужи.
— Портовые крысы…
— Ладно, успокойся, Тофер… Как вы узнали, что у нас проблемы?
Уильям помолчал, скорчив недоуменное лицо.
— Дорф, — начал он, прополаскивая рот под струями воды, — неужели ты думал, что мы пропустим такое зрелище?! Я и Уил сидели у меня дома и наблюдали за вами с окна. А когда увидели, что их там целая туча…
Пока эти двое вели беседу в стороне, Эйприл и Уил приводили в чувство Чокнутого, которого усадили спиной к обломкам старой кареты. Эйприл влепила ему крутую пощечину, и тот сразу же открыл бешеные глаза, встрепенулся и отчаянно оглядел своих павших товарищей.
— Что произошло?! — вскрикнул он, сдерживая слезы. — Корди, Расти… Лили!!! Черт бы вас побрал! — кричал он им, подползая ближе. — Что вы все как… как девчонки!
— Угомонись, Чак! Первые дубы победили, трость остается с нами, — спокойно, отводя в сторону еще взбешенные зеленые глаза, сказал Дикен. Он ловко нащупал кончиком трости хлыст в мутной воде и швырнул к ногам врага. — А теперь возвращайтесь в порт…
— Чтоб вы провалились, Вудуорт, — сказал тот, кривляясь, — ты и твой мерзкий дружок! — затем Чак снова оглядел свое павшее войско. — Вставайте, болваны, возвращаемся в порт, — обратился он к ним, — а ты, Дорф… «Великий Человек»…
— Величайший, — с улыбкой поправил тот.
— Ага. Вы просто еще не знаете, во что ввязались…
C этими словами портовые покинули двор: кто хромая, кто запрокидывая голову, чтобы остановить кровь, а кто украдкой плача и сваливая все на капли дождя.
— Вот это была драка! — восхищалась Эйприл позже, когда вместе с другом сидела на чердаке своего дома. — Я знала, так и должно было случиться. Мы не только победили портовых, Дикен, но еще и трость… Она теперь наша! — сказала она, промывая рану на брови мальчика жидкостью из темного пузырька. При каждом радостном возгласе Эйприл резко дергалась, разбрызгивая лекарство. — Надо же, не останавливается… Знаешь, я вообще никак не ожидала, что Лим соизволит помочь, особенно после твоей вчерашней речи…
— Я тоже. Хотя почему-то был уверен, что Уил придет… Ау, щиплет! Он всегда был понятливее. Уверен, это он надоумил того, — даже сейчас Дикен не выпускал из рук трофейную трость. — А помнишь, Эйп, как наш Небул предупредил нас о приближении Чокнутого?.. Вот уж я не ожидал, что он такой у нас… Небул, спасибо, что был там с нами. Да-да, знаю, «кар-кар». Ты самый лучший ворон! — после этих слов Небул уселся на свободную руку мальчика и стал внимательно следить, как Эйприл промывала другу рану. — Надо закрыть окно и зажечь свечи, а то уже холодно от этого дождя становится.
Друзья приняли решение сегодня остаться здесь, на чердаке, а тростью заняться завтра, в последний выходной день. Ради этой потерянной вещи, они зашли очень далеко. Подобные стычки дворов даже для непредсказуемого Дафиэлда были редкостью. Сомнений не оставалось — завтра же об этом узнает весь город, а портовые попросят реванша. И так будет продолжаться очень и очень долго, пока в один из дней они попросту не перебьют друг друга.
Дикен старался отогнать эти мысли. Фантазия порой заводила его так далеко, что он делал совершенно неверные выводы. В этот раз он хотел остановиться на одной единственной победе.
— Что ты делаешь? — спросил он, глядя, как подруга достала какую-то тетрадь и перо.
— Недавно я решила записывать все самые интересные моменты жизни. С твоим появлением их стало много, — она покраснела и прикрыла уже написанное от глаз Дикена.
— Интересно, — протянул он, — я ничего об этом не знал…
— Поэтому и не говорила. Боялась, что подумаешь, будто я от тебя что-то скрываю или не доверяю, как раньше! Но это не дневник. Я просто записываю произошедшее… Чтобы не забывать никогда! А ты и так во всем этом участвуешь, поэтому тебе не нужно читать.
— Даже не знаю, — раздосадовано произнес он, отворачиваясь спиной, — может это далеко не так интересно, как тебе кажется. Вдруг завтра произойдет что-то, что и рядом не лежит с твоими записями! К тому же, не забывай, мы никогда не повзрослеем, а значит, нам не так нужно все это вспоминать… Для нас ведь это все одно большое приключение, — произнес Дикен, окидывая взглядом свой стол с колбами и ретортой на огне. — Хотя я слышал, что смерть — вот единственное достойное приключение!.. — он осекся. — Трость. Надо будет вернуть ее владельцу. У нас впереди много дел…
В своих мыслях Дикен пребывал еще довольно долго. Он говорил уже скорее с Небулом, который сидел рядом и внимательно его слушал. Эйприл молчала и не перебивала, чтобы не отвлекаться и делать должные записи. Порой она чувствовала себя гораздо спокойней и уверенней, когда Дикен уходил в длинные скрюченные, как корни дерева, умозаключения, ведь только тогда он переставал обращать на кого-либо внимание.
Вечер, ночь и утро следующего дня дождь не прекращался. Хотя это уже был не тот беспощадный ливень, что смывал следы борьбы со двора. Легкий и ровный дождь бил своими каплями по крышам домов Дафиэлда. В том числе и по крыше пустого дома на другой окраине города, куда друзья вновь вернулись за вознаграждением.
Ближе к вечеру из просветов туч ненадолго выглянули лучи заходившего солнца. С ними дождь не выглядел так серо и угрюмо, скорее наоборот, свежел.
Новый день нес много неожиданностей.
Глава 11. ПТИЧЬЯ ИСТОРИЯ
— Я тут думал вчера перед сном, — сказал Дикен, когда они выходили из здания на Средней улице с дневной полусотней газет «Дафиэлдс Инстанс», укрытых от дождя куском дешевой ткани. — Как считаешь, можно судить по двум каким-нибудь маловажным фактам об одном, более веском?
— Не понимаю, — она сорвала летнюю кепку с головы друга. — Проклятый дождь! Ведь лето же, солнце должно светить с утра до вечера! Так нет же, третий день дождь льет, ТРЕТИЙ! — именно непогода волновала сейчас Эйприл больше всего, и она с укором глядела вверх, туда, откуда лился тот самый «проклятый» дождь. — Что ты говорил, Дикен?
— Ладно, не важно… Чувствую сегодня тебе одной придется раздавать эти газеты, — сказал он, рукой потрагивая залепленную бровь. — Мое избитое лицо отпугнет всех. Я просто постою поблизости…
— Ха! Отлично вы придумали, мистер Дорф…
— Что это значит, Эйп! Ты только посмотри на меня! Купила бы у такого газетенку?.. — Эйприл ничего не ответила, и Дикен лишь глубоко вздохнул. — Ладно, куда идем? Можно было бы пройтись до того господина, которого никогда нет дома… А то я с этой тростью смотрюсь как-то по-идиотски. К тому же мы должны забрать наше «гарантированное» вознаграждение.
— Знаешь, что меня больше удивляет? В том объявлении было сказано: «срочно требуется найти и вернуть»…
— Ну да, а вместо этого нам даже никто не открывает, — сказал он, постучав тростью по дереву и скрывая тайное желание разбить трость об него на мелкие кусочки.
Настроение Дикена в любой хмурый день всегда было отличным. Будто ветра и дожди сдували с его мыслей скучную и обыденную пыль, оставляя место новым идеям и мыслям. А накануне ему пришлось оправдываться перед родителями за свой внешний вид, ведь они не привыкли видеть его избитым. Несмотря на это, мистер Дорф был доволен тем, что сын вместе с дворовыми смог отстоять свою улицу. Мама очень причитала, хотя в глубине души тоже гордилась. «Синяки пройдут, а честь останется навсегда» — услышал Дикен от них.
Эйприл же наоборот, совсем не хотела рассказывать что-либо маме, но лицо брата выдало все произошедшее. Миссис Вудуорт очень верила в то, что сменив место жительства, а уж тем более Окраину, на этот благородный и тихий район, ей больше не придется видеть сына в таком виде. Но, как оказалось, Первые дубы тоже имели свои исключения.
Хотя глупо говорить об этой улице, как об исключении. Вся западная окраина Дафиэлда была пропитана тайнами, которые с таким стремлением раскрывали двое друзей. Чтобы их увидеть стоило просто взглянуть на все другими глазами. И, по-видимому, для Дикена и Эйприл таким взглядом стал вид из их маленького, но безграничного мирка, укрытого в чердачной темноте. Мальчик точно для себя решил, что не променял бы эту крохотную каморку даже на все имение Халлгрейтов и на тот красивый гранитный дом, в который они сейчас вновь барабанили руками и ногами.