– Ладно. В общем, по итогам войны Россия получила Ингрию или Ингерманландию, грубо говоря, Ленобласть, Эстляндию и Лифляндию, Эстонию и Латвию, Карелию и Финляндию, но, правда, не всю. Финны, кстати, пострадали в этой войне. Их же, крестьян, всех хватали – и на поле боя. А потом Швеция решила попробовать вернуть себе все назад, включая Финляндию, и объявила России войну. Это уже в сороковых годах XVIII века. Но наша умная императрица Елизавета призвала жителей Финляндии не принимать участия в войне и обещала свою помощь, если они решат образовать независимое государство. В общем, мы опять победили.
На этом моменте все дошли до метро. Слава с удивлением покрутила головой. До этого она видела подземку один раз – когда была с родителями в Санкт-Петербурге. И там были турникеты, куда надо было кидать жетоны. А здесь они тоже купили билеты, но турникетов не оказалось: можно было свободно спуститься под землю и без билета. Неужели финны все такие честные?
– Это же Европа, – улыбнулся Володя.
В метро почти не разговаривали. А осмотр города начали с южного порта и Торговой площади. Володя продолжил свой рассказ:
– В 1747 году обиженные шведы построили на острове морскую крепость Свеаборг, которая теперь называется Суоменлинна. Отсюда ходит пароходик, думаю, мы как-нибудь выберемся поглазеть на нее.
Но вблизи моря оказалось слишком холодно и промозгло, так что Володя быстро увлек компанию по Софийской улице на Сенатскую площадь.
На Сенатской площади оказалось немного теплее. В центре нее стояла огромная, увитая гирляндами елка. Увидев ее, Катя обрадовалась, как ребенок, кинулась рассматривать украшения. А Слава задержалась рядом с Володей, попыталась поймать его взгляд, улыбнуться ему. Но тот, как ни в чем не бывало, продолжил свой рассказ:
– В начале XIX века снова была Русско-шведская война. Свеаборг сдался и стал русской крепостью, Финляндия вошла в состав Российской империи. Позже царь Александр I объявил Финляндию автономным Великим княжеством, поэтому здесь его очень любят. Даже памятник поставили. Вот он.
Все дружно посмотрели на памятник.
– А что это за церковь? – спросила Катя.
– Это – лютеранский кафедральный собор, символ города. Он какой-то очень крутой и старый. Шведы тут день Люсии, Королевы Света, отмечают. Недавно, кстати, был, 13 декабря, кажется. Они выбирают Люсию, а потом она в белом платье и короне из горящих свечей выходит на ступени собора. И шествие устраивается до площади Хиеталахдентори. Я сам не видел, одноклассницы рассказывали. А летом здесь все на лестнице сидят, на солнышке, чаек кормят сухариками.
Прогулявшись по площади, отправились дальше.
– Кстати, Хельсинки не так давно стал столицей и тоже благодаря Александру I. А раньше ею был город Турку. А финский язык вообще признали только сто пятьдесят лет назад. А так все должны были говорить по-шведски. Шведский же до сих пор один из двух государственных языков Финляндии, обратите внимание, все надписи дублируются на шведском.
– А когда Финляндия стала автономной? – спросила Слава.
А Катя тут же решила блеснуть:
– Эх ты, не знаешь, а еще и четверка по истории! Финнам же Ленин дал автономию в восемнадцатом году. А карелов спросил: вы с финнами или с нами будете строить светлое будущее. И карелы, дураки, решили коммунизм строить. А то жили бы мы все втроем в Финляндии… – и она натурально вздохнула.
Дальше Слава почти не слушала Володю. Она злилась. И злилась сильно. На Катьку. Ведь если бы не Катька, шла бы она сейчас одна с Володей. Гуляла бы романтично по городу. И он рассказывал бы все исключительно ей. И руку на лестнице подавал бы только ей, а не им обеим. И улыбался бы только ей. И это было бы самое настоящее свидание, а не просто прогулка.
Слава злилась на Катю за то, что та активно задавала вопросы Володе, слушала с восхищением, шла рядом, как будто это был ее парень. А это вовсе не ее парень, а Славы! Она ведь уже давно считала, что Володя – это ее парень. Ну и что, что они живут в разных странах! Ведь их страны – совсем близко. А еще есть Интернет.
И злилась на Володю за то, что тот вел себя с ними обеими одинаково, как со старыми знакомыми. И совсем не выделял Славу. Не старался идти рядом с ней, не заглядывал в глаза, просто говорил себе и говорил, как гид. И радовался еще, наверное, как он крут, что идет в окружении сразу двух симпатичных девчонок.
И злилась на себя. За то, что взяла Катю с собой…
– Ой, а это вокзал, да? – и Катя снова как-то само собой оказалась между Славой и Володей.
– Ежу понятно, что это вокзал, – буркнула Слава, влезая между Катей и Володей.
Ни рождественский разукрашенный город, ни снег, который в какой-то момент начал кружиться в воздухе – ничего не радовало Славу. Все ей казалось отвратительным и не стоящим внимания. Ведь родителей не было рядом! Так почему же Володя продолжал себя вести с ней, как с простой знакомой?!
Прошли железнодорожный вокзал, вышли на проспект Маннергейма.
– Помните, кто такой Карл Маннергейм? – спросил Володя и хитро прищурился.
– Конечно! – тут же высказалась Катя. – Линия Маннергейма… – но, к счастью для Славы, ничего толком сказать не смогла.
– Эх вы! А вы должны помнить, что у СССР с Финляндией тоже не гладко отношения складывались. Выборг наш был финским Виипури, а граница проходила совсем близко к Ленинграду. И это – когда гитлеровская Германия уже вовсю готовилась ко Второй мировой войне и были все основания предполагать, что финны выступят на его стороне. СССР предлагал Финляндии поменяться территориями, чтобы они нам отдали Виипури, а мы им что-нибудь другое, но финны отказались. Поэтому и началась Северная война. А Маннергейм – финский маршал, выдающийся полководец. Он придумал специальную линию обороны устроить, понимая, что СССР, в конце концов, нападет. От Финского залива до Ладожского озера он расположил через некоторые промежутки огневые точки, доты, дзоты, вырыл окопы, камни разложил, чтобы танки не прошли, мины противопехотные расставил. Только в войне мы все равно выиграли. И оттяпали у них Выборг, крупнейший порт на Северном Ледовитом океане – Петсамо, половину полуострова Ханко, Ладогу и весь Карельский перешеек. А вот и памятник Маннергейму.
Все трое остановились у конного памятника полководцу.
– Красивый, – не удержалась Катя.
Но никто ее восторг не разделил: Слава – потому что злилась, а Володя – потому что продолжил вещать:
– А после Второй мировой Маннергейм стал президентом Финляндии. Он…
Слава не слушала. Она шла и страдала. Ведь все выходило совсем не так, как она ожидала. Володя почему-то не кинулся к ней с объятиями, а Катька – лучшая подруга называется! – мешалась, как кость в горле. И Том и Джерри тоже оказались неправы: что тут было наблюдать и выжидать, когда и так все было ясно! Катя сама влюбилась в
* * *
– Володя такой красивый… Лучше, чем на фото. Ты была совершенно права: он – чудо. У него такие… – далее шел длинный список Володиных достоинств, – … а как он… – и список продолжался.
Пока Катя, сидя в их со Славкой комнате, в доме Володиных родителей, рассыпалась в похвалах парню Славкиной мечты, та тихо закипала. И, в конце концов, не выдержала:
– Конечно, он красивый! Но это – мой Володя. МОЙ! Что ты вокруг него весь день вертелась?!
– Я?! – удивилась та и захлопала ресницами. – Мы же просто гуляли все вместе!
– Ага. Только ты могла бы и помалкивать. А не лезть все время со своими вопросами и рассказами. И вообще могла бы и оставить нас наедине.
– Когда? Во время прогулки? Что, прыгнуть на метро и уехать?
– Могла бы и прыгнуть. Что, не понятно было, что это – мое свидание? А теперь тут еще сидишь и восторгаешься им, как ни в чем не бывало. Хоть бы извинилась, что ли, а я бы подумала, прощать тебя или нет!
– Извинилась за что?
– За свое поведение! Ты вела себя, как… как… стерва. Ты что, решила у меня парня отбить? Так знай, не получится! – Слава окончательно вышла из себя.
– Если он – твой парень, что же он на тебя почти не смотрит? Даже не поцеловал еще ни разу? И заметь, не попытался остаться с тобой наедине. А ведь мог бы, если бы захотел, – ударила Славу по самому больному месту Катя.
– Это не твое дело, как у нас отношения развиваются! Мы просто отвыкли друг от друга. Нам привыкнуть надо. А ты к нам не лезь! А то ты мне не подруга, а предательница будешь!
– Сама ты – предательница! Из-за глупых подозрений готова предать нашу дружбу!
– Говори честно: ты сама в него влюбилась?! – Слава уставилась на Катю, ожидая ответа. – Посмотри мне в глаза!
А та… Та вдруг испуганно замолчала.
А у Славы сердце едва не выпрыгнуло из груди. Ведь она ожидала, что подружка тут же открестится, заверит ее, что Володя ей вовсе не интересен, что просто он – хороший рассказчик. Но Катя молчала. А Слава вдруг поняла, что она – впервые в жизни! – мучительно, ужасно, невыносимо ревнует парня к лучшей подруге.
Глава 7. В которой Слава понимает, что ее подозрения беспочвенны
До Славы дошел весь ужас ее положения.
Володя, парень ее мечты, которого она любила больше жизни, встречи с которым она ждала полгода, не то чтобы не обращал на нее внимания, но вел себя совсем не так, как положено вести себя влюбленному парню. «Вдруг он меня не любит?! Вдруг он не любит меня?!» – стучало у нее в висках.
Что же могло случиться? Ведь он пригласил ее в кино летом, проводил до дома и даже поцеловал! Все начиналось так чудесно, так замечательно и красиво! И это могла быть самая настоящая, большая и вечная любовь! Что же могло пойти не так? Что она сделала такого, что он перестал смотреть на нее? В чем она виновата? Ведь кто-то должен быть во всем виноват!
Катька! Катька – вот кто во всем виноват! Это она со своими разговорчиками, улыбками, ужимками, со своими нарядами, со своим дурацким поведением – она флиртует с Володей, она отбивает его у Славы, она, она, она! Ведь если бы не она – все было бы хорошо. Они бы встречались, вместе гуляли по городу, и он бы точно влюбился в нее и предложил бы стать его девушкой. Признался бы ей в любви.
А теперь она, Слава, рядом с ним, в его доме, она видит его каждый день – а он ее не любит! Не хочет любить. Общается, как с простой знакомой. А под боком – ненавистная Катька, которая уводит ее парня. Вчера еще – лучшая подруга, а сегодня – предательница.
И все это вместе – одна сплошная невыносимая пытка. Ведь никуда не деться, не скрыться, не спрятаться. Нужно еще две недели видеть их обоих рядом. Видеть, как Катька уводит ее парня, парня, которого она любит и без которого жить не может. И ведь она, Слава, сама себе навредила, сама убедила родителей взять подругу с собой!
Слава закрывала глаза и видела Володю. Вспоминала их летние встречи, поцелуй. Представляла себе его лицо – такое красивое, желанное. И чем больше она думала о нем, тем больше ей хотелось, чтобы он снова ее поцеловал. Чтобы признался в любви. И чтобы не было этих мук ревности, не было бы рядом Катьки, а только она и Володя и их любовь.
Славе было больно. Было ужасно больно. Больно от предательства подруги. Теперь-то она точно знала, что такое предательство! Это когда близкий человек, которому ты доверяешь, от которого ты ждешь поддержки и помощи, делает тебе больно. Убивает тебя словом, поступком. Она так верила Катьке, рассказывала ей все-все про Володю, про свои чувства к нему, про свои надежды на эту поездку. А та взяла – и отобрала у нее все ее мечты. Разбила их вдребезги. Лишила всего. ПРЕ-ДА-ТЕЛЬ-НИ-ЦА.
И что теперь делать, ей было совершенно непонятно. Как вернуть любовь Володи? Как отомстить – а ей непременно хотелось отомстить бывшей подруге! – Катьке? Сделать ей так же больно. Чтобы подруга тоже плакала, как плачет сейчас она сама, запершись в сушилке. И некому ей даже рассказать о своих страданиях. О своих невыносимых страданиях. О своей боли. Славе казалось, что внутри у нее столько боли, что она вот-вот разорвет ее изнутри, выльется наружу, затопит весь дом и сольется волной в Финский залив.
Чтобы не сойти с ума, она стучала и стучала по клавишам своего нетбука, отправляя бесконечные сообщения Тому и Джерри, которого, как назло, не было онлайн. А ведь он на данный момент единственный, кому она могла рассказать, как ей плохо. А его нет! Нет! Нет! Слава в очередной раз проверила «вКонтакте»: заходил сегодня в 16:48. А ведь он ей так нужен! И слезы снова градом полились у нее из глаз. На секунду Славе показалось, что еще мгновение, и она умрет прямо здесь, рядом с веревками для белья в ненавистном ей городе Хельсинки – за границей, о которой она так мечтала.
Владислава Койвестойнен
Я их ненавижу!!!!!!!! Предатели!!!!!!! Я ненавижу всех!!!!!!!!!!!!
Она даже не сразу заметила, что он ей ответил.
Том и Джерри
Я здесь.
Слава обрадовалась и пошла по второму кругу.
Владислава Койвестойнен
Володя – гад! Я так ждала встречи с ним, а он!..
Катька – противная предательница! Лезет везде, мешает нашим отношениям.
Том и Джерри
Разве отношениям как-то можно помешать?
Зачем ты так про подругу…
Владислава Койвестойнен
Не защищай ее! Лучше мне посочувствуй! И скажи, что теперь делать?
Том и Джерри
Сочувствую.
А что делать – не знаю. Подожди, пусть Володя определится.
Владислава Койвестойнен
Я не хочу ждать! Я же здесь ненадолго. И я хочу любви!
Том и Джерри
Ты плачешь?
Владислава Койвестойнен
Я рыдаю!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!.
Том и Джерри
Не плачь, все будет хорошо, я тебе обещаю:))))))
Владислава Койвестойнен
Ты мне уже это обещал, а все плохо!!!!!!!!!! И ты – такой же, тоже предатель, как все.
Том и Джерри
Я-то почему? Я тебе правда сочувствую… Что я могу сделать для тебя?
Владислава Койвестойнен
Ты мне тоже не нужен, я не знаю, кто ты, кто ты вообще такой?!!!!
Том и Джерри
Я – твой друг. Постарайся успокоиться.
Владислава Койвестойнен
Иди ты знаешь куда?! Предатель!!!!!!!!!!!!!
Слава вроде бы и понимала, что ее таинственный собеседник тут вовсе ни при чем, но ее, что называется, несло. Все казались ей врагами, которые только и мечтают, чтобы сделать ей больно. Очнулась она, лишь отправив ему еще парочку оскорбительных сообщений и заметив, что он больше не отвечает.
Слава перестала плакать и тупо уставилась в экран.
– Что я наделала? – шепотом спросила она сама себя. – А он-то тут при чем? Он ведь теперь больше никогда мне не напишет! – и испугалась.
Владислава Койвестойнен
Прости… Я… я не знаю, что говорю… мне так плохо
И тишина в ответ.
Слава испугалась по-настоящему. Ведь этот Том и Джерри – это единственный человек в мире, который сейчас мог ее понять и успокоить. А она… А она его зачем-то «послала» да еще и обозвала «на дорожку». И слезы снова сами навернулись на глаза. Но расплакаться она не успела…
Том и Джерри
Ты веришь в Деда Мороза? Ты знаешь, что север Финляндии – это Лапландия, а в Лапландии есть гора Корватунтури, в недрах которой живет Йолупукки со своей женой Муори и трудолюбивыми гномиками. Это в окрестностях города Рованиеми. И туда можно съездить. А Йолупукки может исполнить любое желание…