– Нет, – ответил Мастер Хора. – Дело вовсе не так просто. То, что она заранее знает, она изменить не может. Она ведь знает только то, что должно случиться. Если она знает, что встретит где-нибудь Серых господ, то она непременно их встретит. Тут она ничего изменить не может.
– Этого я не понимаю, – разочарованно сказала Момо. – Какой же тогда толк от того, что она знает обо всем заранее?
– Толк есть, – сказал Мастер Хора. – В случае с тобой она, например, знала, что пойдет именно той дорогой, где ей Серые господа не встретятся. Это все-таки уже кое-что значит. Ты не находишь?
Момо молчала. Ее мысли перепутались, как размотавшийся клубок ниток.
– Но вернемся к тебе и твоим друзьям, – продолжал Мастер Хора. – Примите мой комплимент! Ваши плакаты произвели на меня большое впечатление.
– Ты их прочел? – обрадовалась Момо.
– Все, – ответил Мастер Хора. – Слово в слово!
– Жаль, что их никто больше не прочел, – сказала Момо.
Мастер Хора сочувственно кивнул:
– Да, к сожалению. Серые господа об этом позаботились.
– Ты их хорошо знаешь? – спросила Момо.
Мастер Хора опять со вздохом кивнул:
– Я знаю их, и они знают меня.
– Ты у них часто бывал?
– Нет, еще никогда. Я свой Дом-Нигде никогда не покидаю.
– А Серые господа, они тебя посещают?
Мастер Хора улыбнулся:
– Не беспокойся, маленькая Момо. Сюда они войти не смогут. Даже если бы они и знали дорогу в Переулок-Никогда. Но они ее не знают.
Момо задумалась. Объяснение Мастера Хора ее, правда, успокоило, но ей хотелось узнать о нем побольше.
– Откуда тебе все это известно? – начала она. – И о наших плакатах и о Серых господах?
– Я все время слежу за ними и за всем, что с ними связано, – сказал Мастер Хора. – Таким образом я наблюдал и за тобой, и за твоими друзьями.
– Но ты ведь никогда не выходишь из дому?
– В этом нет надобности, – сказал Мастер Хора и опять помолодел. – У меня есть Всевидящие Очки.
Он достал маленькие золотые очки и протянул их Момо:
– Хочешь взглянуть?
Момо надела их, заморгала, поводя глазами, и сказала:
– Я в них вообще ничего не вижу.
Она увидела в очках какой-то вихрь размытых красок, света и теней. У нее даже закружилась голова.
– Да, – услышала она голос Мастера Хора. – Вначале это со всеми так бывает. Пользоваться Всевидящими Очками не так-то просто. Но сейчас ты к ним привыкнешь.
Он встал за спиной Момо и осторожно приложил обе руки к дужке очков на носу Момо. И картина сразу прояснилась.
Сначала Момо увидела группу Серых господ с тремя автомобилями на краю той части города, где ее поразил странный свет. Серые господа как раз толкали назад машины.
Она взглянула дальше и увидела другую группу на городских улицах – эти ожесточенно жестикулировали и кого-то звали.
– Они говорят о тебе, – пояснил Мастер Хора. – Не могут понять, каким образом ты ускользнула.
– Почему у них такие серые лица? – спросила Момо, продолжая смотреть сквозь очки.
– Потому что их существование связано с мертвечиной, – ответил Мастер Хора. – Ты ведь знаешь, что они живут человеческим временем. Дело в том, что время, если его отнять у подлинного хозяина, обречено на смерть. Ибо у каждого человека есть его собственное время, принадлежащее только ему. Оно остается живым, только оставаясь действительно его временем.
– Значит, Серые господа совсем не люди?
– Нет, они только приняли человеческий облик.
– Но кто же они тогда?
– В действительности они никто и ничто.
– А откуда они пришли?
– Они возникли, потому что люди дали им возможность возникнуть. А теперь люди еще дали им возможность над собою властвовать.
– А если они не смогут больше воровать у людей время?
– Тогда они возвратятся в Ничто, откуда пришли.
Мастер Хора взял у Момо очки и положил их в карман.
– Но к сожалению, у них уже много сообщников. Среди людей. И это самое страшное.
– Я никому не позволю отнять у меня мое время! – решительно сказала Момо.
– Надеюсь, – ответил Мастер Хора. – Пойдем, Момо, я покажу тебе мою коллекцию.
Он опять выглядел очень старым.
Взяв Момо за руку, он вывел ее в большой зал. Там он стал показывать ей разные часы, заставляя их играть, и, видя, как радуется всему этому его маленькая гостья, постепенно опять молодел.
– Любишь ты отгадывать загадки? – спросил он, ведя ее дальше.
– О да! Очень люблю! – ответила Момо. – А ты знаешь какую-нибудь загадку?
– Знаю, – ответил Мастер Хора, взглянув на нее с улыбкой. – Но она очень трудная. Отгадать ее могут лишь немногие.
– Это хорошо, – решила Момо. – Я ее непременно запомню, а потом загадаю моим друзьям.
– Интересно, отгадаешь ли ты ее, – ответил Мастер Хора. – Слушай:
В этом доме три брата, взгляни:
Очень разные вроде они,
Но захочешь ты их разгадать -
Сразу станут друг другу под стать!
Первый всегда только скоро придет,
Вышел второй – никогда он не ждет,
Дома лишь третий: других поджидает,
Ведь без него двух других не бывает!
Странен весьма этот маленький третий -
Вечно вторым существует на свете,
Хочешь взглянуть на него ты – и снова
Ясно увидишь вдруг брата другого.
Сколько же их, в самом деле, на свете?
Кто из них первый, второй или третий?
Назови их, дитя, поскорей -
Ты узнаешь трех мощных царей!
Мир, которым они управляют,
Братья сами собою являют!
Мастер Хора посмотрел на Момо, ободряюще кивнув ей. Она напряженно слушала. Обладая прекрасной памятью, она повторила всю загадку – слово в слово.
– Ух! – вздохнула она под конец. – Это действительно трудно. Не имею понятия, что это значит. Не знаю, с чего начать.
– А ты попробуй, – сказал Мастер Хора, – Попробуй начни!
Момо еще раз пробормотала себе под нос всю загадку. И покачала головой.
– Не могу, – призналась она.
Тем временем их догнала черепаха. Она сидела у ног Мастера, внимательно глядя на Момо.
– Ну, Кассиопея, – сказал Мастер Хора. – Ты ведь видишь на полчаса вперед. Скажи, отгадает Момо загадку?
«ОТГАДАЕТ!» – зажглось на панцире Кассиопеи.
– Так оно и есть! – сказал Мастер Хора, обратившись к Момо. – Ты отгадаешь. Кассиопея не ошибается.
Момо наморщила лоб и стала лихорадочно размышлять. Что это могут быть за трое братьев, которые живут в одном доме? Ясно, что это не люди. Братья в загадках – это почти всегда яблочные семечки, горошины или зубы – во всяком случае, что-нибудь в этом роде. Но здесь было три брата, которые каким-то образом превращались друг в друга. Что может превратиться друг в друга? Момо огляделась. Вон стоят свечи с застывшим пламенем. В них горит воск и превращается через пламя в свет. Воск, пламя и свет – это тоже три брата. Но там их все время трое, а в загадке двух никогда нет на месте. Значит, это что-то вроде цветка, плода и семечка. Да, действительно, тут уже многое совпадает. Семечко – самое маленькое из трех. И когда оно есть, двух других – цветка и плода – еще и в помине нет. Но без семени не было бы цветка и плода. Это тоже не подходит! Семечко можно видеть. А в загадке сказано, что при взгляде на маленького брата – ты всегда видишь двух других.
Мысли Момо заблудились. Она не могла найти след, по которому двигаться дальше. Но Кассиопея сказала, что она найдет отгадку. И Момо опять начала сначала, медленно бормоча себе под нос слова загадки.
Когда она дошла до слов: «Первый всегда только скоро придет...» – она увидела, что черепаха подмигивает ей. На ее панцире появились слова: «ТО, ЧТО ЗНАЮ Я!» – и тут же погасли.
– Замолчи, Кассиопея! – усмехнулся Мастер Хора, даже не глядя на панцирь. – Не подсказывай! Момо сама справится.
Момо, конечно, увидела слова на панцире черепахи и теперь стала думать, что бы они могли означать. Что могла знать Кассиопея? Она, например, знала, что Момо отгадает загадку, – но это разгадке не помогало.
Что же она еще знает? Она знает, что должно случиться... Она знает...
– Будущее! – крикнула Момо. – Первый, который скоро придет, – это Будущее! Мастер Хора кивнул.
– «Вышел второй – никогда он не ждет...» – продолжала Момо. – Он уже вышел – значит, это Прошлое!
Мастер Хора опять кивнул, обрадовано улыбнувшись.
– Но теперь будет труднее, – задумчиво сказала Момо. – Кто же третий? Он самый маленький из трех братьев, но без него двух других не бывает. И он единственный, кто всегда дома...
Она задумалась и вдруг воскликнула:
– Это Настоящее! Вот это самое мгновение! Ведь Прошлое – это бывшие мгновения, а Будущее – те, которые придут! Значит, их обоих не было бы, если б не было Настоящего! Это верно!
Щеки Момо порозовели от возбуждения. Она продолжала:
– Но что означают следующие слова:
Странен весьма этот маленький третий -
Вечно вторым существует на свете?
Значит, Настоящее существует только тогда, когда превращается в Прошлое?! Ведь второй брат – это тот, который вышел!
Пораженная, смотрела Момо на Мастера.
– Но так оно и есть! Я еще никогда об этом не думала. Настоящего, оказывается, вовсе и нет, есть только Прошлое и Будущее? Например, сейчас – возьмем вот это мгновение: пока я о нем говорю, оно уже становится Прошедшим! Ах, теперь я понимаю, что это значит: «Хочешь взглянуть на него ты – и снова ясно увидишь вдруг брата другого». Теперь я понимаю и остальное, а именно: что всегда существует только Прошлое и Будущее сразу в одном – в Настоящем! Или нет вообще никого, потому что каждый присутствует только тогда, когда присутствуют и двое других! Голова закружится от всего этого!
– Но загадка еще не вся разгадана, – сказал Мастер Хора. – А что это за мир, которым они управляют и который и есть они сами?
Момо беспомощно взглянула на Мастера. Что бы это могло быть? Что может быть сразу и Прошлым, и Настоящим, и Будущим?
Ее взгляд скользил по тысячам и тысячам часов. Вдруг глаза Момо заблестели.
– Время! – крикнула она, захлопав в ладоши. – Да, это Время! Время, Время! – она запрыгала от радости.
– А теперь скажи мне еще: что это за дом, в котором живут три брата? – выпытывал Мастер Хора.
– Вселенная! – ответила Момо.
– Браво! – крикнул Мастер Хора и тоже захлопал в ладоши. – Поздравляю тебя, Момо! Ты знаешь толк в загадках! Это действительно доставило мне большую радость!
– Мне тоже! – ответила Момо.
Она не совсем понимала, почему Мастер Хора так рад тому, что она разгадала загадку.
Они опять стали прогуливаться по залу, и Мастер Хора показал ей еще много других редких вещей, но Момо все еще думала о загадке.
– Скажи-ка, – наконец спросила она. – Что это такое – Время?
– Ты же только что сама все объяснила, – сказал Мастер Хора.
– Нет, я говорю о другом. Само по себе время ведь тоже должно чем-то быть. Оно ведь есть. Что же оно на самом деле?
– Было бы прекрасно, если б ты сама ответила на этот вопрос.
Момо задумалась:
– Оно есть – это уж наверняка. Но потрогать его нельзя. И задержать тоже. Может быть, это что-нибудь вроде запаха? Вместе с тем это что-то такое, что все время проходит. Значит, оно должно откуда-то приходить. Может быть, оно похоже на ветер? Или нет! Теперь я знаю: это что-то вроде музыки, которую не слышно, потому что она звучит всегда. Хотя мне кажется, что я ее уже иногда слышала...
– Я знаю, – кивнул Мастер Хора. – Потому-то я и смог тебя позвать.
– Но у времени должно быть еще что-то, – сказала Момо, продолжая следовать своим мыслям. – Ведь эта музыка приходит издалека, а звучит глубоко во мне. Может быть, и со временем происходит то же самое?
Момо сконфуженно замолчала, потом беспомощно добавила:
– Так, как возникают на воде волны... Ах, это все чепуха, что я говорю!
– А я нахожу, что ты очень хорошо сказала. И поэтому я открою тебе одну тайну: отсюда – из Дома-Нигде в Переулке-Никогда, – отсюда приходит время ко всем людям на свете!
Момо взглянула на него с благоговением.
– О, – произнесла она тихо, – ты его сам делаешь? Мастер Хора улыбнулся:
– Нет, моя девочка, я всего лишь управляющий. Моя обязанность – выделить каждому человеку столько времени, сколько ему определено.
– Не можешь ли ты тогда сделать так, чтобы Серые господа не воровали у людей время?
– Нет, этого я не могу, – ответил Мастер Хора. – Люди должны сами решать, что им делать со своим временем. И защищаться они должны тоже сами. Я только выдаю каждому, что положено.
Момо оглянулась вокруг:
– И для этого у тебя столько часов? Для каждого человека – часы, да?
– Нет, Момо, – возразил Мастер Хора. – Все эти часы – просто моя коллекция. Они всего лишь несовершенная копия того, что находится в груди у каждого человека. Ибо так же, как даны глаза, чтобы видеть свет, и уши, чтобы слышать звуки, – так же дано сердце, чтобы воспринимать время. Время, не воспринятое сердцем, пропадает так же, как пропадают краски радуги для слепого или для глухого – пение птиц. К сожалению, на свете много глухих и слепых сердец, которые ничего не ощущают, хотя и бьются.
– А если мое сердце когда-нибудь перестанет биться? – спросила Момо.
– Тогда окончится и твое время, милая девочка, – ответил Мастер Хора. – Всю свою жизнь ты как бы возвращаешься сквозь время назад – сквозь все твои дни, ночи, месяцы и годы. Ты путешествуешь, пока не придешь к большим круглым серебряным воротам, через которые ты когда-то вошла. в этот мир. Через них ты опять выйдешь.
– А что там – по другую сторону этих ворот?
– Оттуда приходит музыка, которую ты уже иногда слышала. И ты тогда тоже – часть этой музыки, один из ее звуков...
Он испытующе посмотрел на Момо:
– Наверно, ты этого еще не понимаешь?
– Понимаю, – тихо ответила Момо. – Думаю, что понимаю.
Она вспомнила, как шла задом наперед по Переулку-Никогда, и спросила:
– А ты – не смерть?
Мастер Хора улыбнулся, помолчав некоторое время, потом ответил:
– Если бы люди знали, что такое смерть, они бы ее больше не боялись. А если бы они не боялись, то никто больше не смог бы воровать у них время их жизни.
– А почему не объяснить это людям? – предложила Момо.
– Ты думаешь? – спросил Мастер Хора. – Я говорю им это, когда отпускаю время, – ежечасно. Но боюсь, что люди просто не хотят меня слушать. Они хотят верить только тем, кто нагоняет на них страх. И это тоже загадка.
– Страх? А я не боюсь, – сказала Момо. Мастер Хора задумчиво кивнул. Он долго смотрел на Момо, потом спросил:
– Хочешь взглянуть, откуда приходит время?
– Да, – прошептала она.
– Я отведу тебя туда, – сказал Мастер. – Но там надо молчать. Там нельзя ни спрашивать, ни говорить. Обещаешь?
Момо молча кивнула.
Мастер Хора нагнулся и поднял Момо на руки. Он вдруг показался ей очень высоким и несказанно старым, но вовсе не человеком, а скорее деревом или скалой. Он закрыл ей рукою глаза, и она словно ощутила прикосновение прохладного снега.
Ей казалось, что Мастер Хора идет с ней по длинному темному переходу, но чувствовала себя защищенной и ничего не боялась. Вначале она думала, что слышит биение собственного сердца, но потом ей стало казаться, что это эхо шагов Мастера.
Шли они долго. Наконец Мастер опустил ее наземь. Его лицо было рядом, он смотрел на нее большими глазами, приложив палец к губам. Потом он поднялся и отступил.
Момо окружили золотые сумерки.
Постепенно она поняла, что стоит под круглым куполом, большим, как небо. Он был из чистого золота.
В самой середине купола – вверху – зияло круглое отверстие, луч света горизонтально ниспадал оттуда в круглый пруд с черной и неподвижной, как зеркало, водой.