На помощь Артемону шли жабы. Они тащили двух ужей, ослепших от старости. Ужам все равно нужно было помирать — либо под гнилым пнем, либо в желудке у цапли. Жабы уговорили их погибнуть геройской смертью.
Благородный Артемон решил теперь вступить в открытый бой. Сел на хвост, оскалил клыки.
Бульдоги налетели на него, и все втроем покатились клубком.
Артемон щелкал челюстями, драл когтями. Бульдоги, не обращая внимания на укусы и царапины, ждали одного: добраться до Артемонова горла — мертвой хваткой. Визг и вой стояли по всему полю.
На помощь Артемону шло семейство ежей: сам еж, ежиха, ежова теща, две ежовые незамужние тетки и маленькие еженята.
Летели, гудели толстые черно-бархатные шмели в золотых плащах, шипели крыльями свирепые шершни. Ползли жужелицы и кусачие жуки с длинными усами.
Все звери, птицы и насекомые самоотверженно накинулись на ненавистных полицейских собак.
Еж, ежиха, ежова теща, две ежовые незамужние тетки и маленькие еженята сворачивались клубком и со скоростью крокетного шара ударяли иголками бульдогов в морду.
Шмели, шершни с налета жалили их отравленными жалами. Серьезные муравьи не спеша залезали в ноздри и там пускали ядовитую муравьиную кислоту.
Жужелицы и жуки кусали за пупок.
Коршун клевал то одного пса, то другого кривым клювом в череп.
Бабочки и мухи плотным облачком толклись перед их глазами, застилая свет.
Жабы держали наготове двух ужей, готовых умереть геройской смертью.
И вот, когда один из бульдогов широко разинул пасть, чтобы вычихнуть ядовитую муравьиную кислоту, старый слепой уж бросился головой вперед ему в глотку и винтом пролез в пищевод.
То же случилось и с другим бульдогом: второй слепой
В пещере
Мальвина и Пьеро сидели на сырой теплой кочке в камышах.
Сверху их прикрывала паутиновая сеть, замусоренная стрекозиными крыльями и высосанными комарами.
Маленькие голубые птички, перелетая с камышины на камышину, с веселым изумлением поглядывали на горько плачущую девочку.
Издалека доносились отчаянные вопли и визг, — это Артемон и Буратино, очевидно, дорого продавали свою жизнь.
— Боюсь, боюсь! — повторяла Мальвина и листочком лопуха в отчаянии закрывала мокрое лицо.
Пьеро пытался утешать ее стихами:
Мы сидим на кочке,
Где растут цветочки, —
Желтые, приятные,
Очень ароматные.
Будем жить всё лето
Мы на кочке этой,
Ах, — в уединении,
Всем на удивление…
Мальвина затопала на него ногами:
— Вы мне надоели, надоели, мальчик!.. Сорвите свежий лопух, — видите же — этот весь промок и в дырках.
Внезапно шум и визг вдали затихли. Мальвина медленно всплеснула руками:
— Артемон и Буратино погибли…
И бросилась лицом на кочку, в зеленый мох.
Пьеро бестолково затоптался около нее. Ветер тихо посвистывал метелками камыша.
Наконец послышались шаги. Несомненно, это шел Карабас Барабас, чтобы грубо схватить и засунуть в свои бездонные карманы Мальвину и Пьеро. Камыш раздвинулся, — и появился Буратино: нос — торчком, рот — до ушей. За ним прихрамывал ободранный Артемон, навьюченный двумя тюками…
— Тоже — захотели со мной драться! — сказал Буратино, не обращая внимания на радость Мальвины и Пьеро. — Что мне кот, что мне лиса, что мне полицейские собаки, что мне сам Карабас Барабас — тьфу! Девчонка, полезай на собаку, мальчишка, держись за хвост. Пошли…
И он мужественно зашагал по кочкам, локтями раздвигая камыш, — кругом озера на ту сторону…
Мальвина и Пьеро не смели даже спросить его, чем кончился бой с полицейскими собаками и почему их не преследует Карабас Барабас.
Когда добрались до того берега озера, благородный Артемон начал скулить и хромать на все лапы. Надо было сделать привал, чтобы перевязать ему раны. Под огромными корнями сосны, растущей на каменистом пригорке, увидели пещеру. Туда втащили тюки, и туда же вполз Артемон.
Благородная собака сначала облизывала каждую лапу, потом протягивала ее Мальвине. Буратино рвал Мальвинину старую рубашку на бинты. Пьеро их держал, Мальвина перевязывала лапы.
После перевязки Артемону поставили градусник, и собака спокойно заснула.
Буратино сказал:
— Пьеро, катись к озеру, принеси воды.
Пьеро послушно поплелся, бормоча стихи и спотыкаясь, по дороге потерял крышку, едва принес воды на дне чайника.
Буратино сказал:
— Мальвина, слетай-ка, набери веток для костра.
Мальвина с укоризной взглянула на Буратино, пожала плечиком, — и принесла несколько сухих стебельков.
Буратино сказал:
— Вот наказание с этими хорошо воспитанными…
Сам принес воды, сам набрал веток и сосновых шишек, сам развел у входа в пещеру костер, такой шумный, что закачались ветви на высокой сосне… Сам сварил какао на воде.
— Живо! Садись завтракать…
Мальвина все это время молчала, поджав губы. Но теперь она сказала — очень твердо, взрослым голосом:
— Не думайте, Буратино, что если вы дрались с собаками и победили, спасли нас от Карабаса Барабаса и в дальнейшем вели себя мужественно, то вас это избавляет от необходимости мыть руки и чистить зубы перед едой…
Буратино так и сел — вот тебе раз! — выпучил глаза на девчонку с железным характером.
Мальвина вышла из пещеры и хлопнула в ладоши:
— Бабочки, гусеницы, жуки, жабы…
Не прошло минуты — прилетели большие бабочки, испачканные цветочной пыльцой. Приползли гусеницы и угрюмые навозные жуки.
На животах пришлепали жабы…
Бабочки, вздыхая крыльями, сели на стены пещеры, чтобы внутри было красиво и обсыпавшаяся земля не попадала в кушанье.
Навозные жуки скатывали в шарики весь мусор на полу пещеры и выкидывали их прочь.
Жирная белая гусеница вползла на голову Буратино и, свесившись с его носа, выдавила немного пасты ему на зубы. Хочешь не хочешь, пришлось их почистить.
Другая гусеница почистила зубы Пьеро.
Появился заспанный барсук, похожий на мохнатого поросенка… Он брал лапой коричневых гусениц, выдавливал из них коричневую пасту на обувь и хвостом отлично вычистил все три пары башмаков — у Мальвины, Буратино и Пьеро.
Почистив, зевнул: а-ха-ха, — и ушел вперевалку.
Влетел суетливый, пестрый, веселый удод с красным хохолком, который вставал дыбом, когда он чему-нибудь удивлялся.
— Кого причесать?
— Меня, — сказала Мальвина. — Завейте и причешите, я растрепана…
— А где же зеркало? Послушайте, душечка…
Тогда пучеглазые жабы сказали:
— Мы принесем…
Десять жаб зашлепали животами к озеру. Вместо зеркала они приволокли зеркального карпа, такого жирного и сонного, что ему было все равно, куда его тащат под плавники.
Карпа поставили на хвост перед Мальвиной. Чтобы он не задыхался, ему в рот лили из чайника воду.
Суетливый удод завил и причесал Мальвину. Осторожно взял со стены одну из бабочек и припудрил ею девчонкин нос.
— Готово, душечка…
И — ффрр! — пестрым клубком вылетел из пещеры.
Жабы утащили зеркального карпа обратно в озеро. Буратино и Пьеро — хочешь не хочешь — вымыли руки и даже шею.
Мальвина разрешила сесть завтракать.
После завтрака, смахнув крошки с коленей, она сказала:
— Буратино, мой друг, в прошлый раз мы с вами остановились на диктанте. Продолжим урок…
Буратино захотелось выскочить из пещеры — куда глаза глядят. Но нельзя же было бросить беспомощных товарищей и больную собаку! Он проворчал:
— Письменных принадлежностей не взяли…
— Неправда, взяли, — простонал Артемон. Дополз до узла, зубами развязал его и вытащил пузырек с чернилами, пенал, тетрадь и даже маленький глобус.
— Не держите вставочку судорожно и слишком близко к перу, иначе вы испачкаете пальцы в чернилах, — сказала Мальвина. Подняла хорошенькие глаза к потолку пещеры на бабочек и…
В это время послышался хруст веток, грубые голоса, — мимо пещеры прошли продавец лечебных пиявок Дуремар и волочащий ноги Карабас Барабас.
На лбу у директора кукольного театра багровела огромная шишка, нос распух, борода — в клочьях и вымазана в смоле.
Охая и отплевываясь, он говорил:
— Они далеко не могли убежать. Они где-нибудь здесь, в лесу.
Несмотря ни на что,
Буратино решает выведать у Карабаса Барабаса
тайну золотого ключика
Карабас Барабас и Дуремар медленно прошли мимо пещеры.
Во время боя на равнине продавец лечебных пиявок в страхе сидел за кустом. Когда все кончилось, он подождал, покуда Артемон и Буратино не скроются в густой траве, и тогда только с большими трудностями отодрал от ствола итальянской сосны бороду Карабаса Барабаса.
— Ну и отделал же вас мальчишка! — сказал Дуремар. — Придется вам приставить к затылку две дюжины самых лучших пиявок…
Карабас Барабас заревел:
— Сто тысяч чертей! Живо в погоню за негодяями!..
Карабас Барабас и Дуремар пошли по следам беглецов. Они раздвигали руками траву, осматривали каждый куст, обшаривали каждую кочку.
Они видели дымок костра у корней старой сосны, но им и в голову не пришло, что в этой пещере скрывались деревянные человечки да еще зажгли костер.
— Этого негодяя Буратино разрежу перочинным ножом на кусочки! — ворчал Карабас Барабас.
Беглецы притаились в пещере.
Что теперь делать? Бежать? Но Артемон, весь забинтованный, крепко спал. Пес должен был спать двадцать четыре часа, чтобы зажили раны.
Неужели же бросить благородную собаку одну в пещере?
Нет, нет, спасаться — так всем вместе, погибать — так всем вместе…
Буратино, Пьеро и Мальвина в глубине пещеры, уткнувшись носами, долго совещались. Решили: прождать здесь до утра, вход в пещеру замаскировать ветками и для скорейшего выздоровления Артемону сделать питательную клизму.
Буратино сказал:
— Я все-таки хочу во что бы то ни стало узнать у Карабаса Барабаса, где эта дверца, которую открывает золотой ключик. За дверцей хранится что-нибудь замечательное, удивительное… И оно должно принести нам счастье…
— Боюсь без вас оставаться, боюсь, — простонала Мальвина.
— А Пьеро вам на что?
— Ах, он только читает стишки…
— Я буду защищать Мальвину, как лев, — проговорил Пьеро хриплым голосом, каким разговаривают крупные хищники, — вы меня еще не знаете…
— Молодчина Пьеро, давно бы так!
И Буратино пустился бежать по следам Карабаса Барабаса и Дуремара.
Он их вскоре увидел. Директор кукольного театра сидел на берегу ручья, Дуремар ставил ему на шишку компресс из листьев конского щавеля. Издалека было слышно свирепое урчанье в пустом желудке у Карабаса Барабаса и скучное попискивание в пустом желудке у продавца лечебных пиявок.
— Синьор, нам необходимо подкрепиться, — говорил Дуремар, — поиски негодяев могут затянуться до глубокой ночи.
— Я бы съел сейчас целого поросеночка да парочку уточек, — мрачно ответил Карабас Барабас.
Приятели побрели к харчевне «Трех пескарей» — ее вывеска виднелась на пригорке. Но скорее, чем Карабас Барабас и Дуремар, припустился туда Буратино, пригибаясь к траве, чтобы его не заметили.
Около дверей харчевни Буратино подкрался к большому петуху, который, найдя зернышко или кусочек цыплячьей кишки, гордо встряхивал красным гребешком, шаркал когтями и с тревогою звал кур на угощенье:
— Ко-ко-ко!..
Буратино протянул ему на ладони крошки миндального пирожного:
— Угощайтесь, синьор главнокомандующий.
Петух строго взглянул на деревянного мальчишку, но не удержался и клюнул его в ладонь.
— Ко-ко-ко!..
— Синьор главнокомандующий, мне нужно бы пройти в харчевню, но так, чтобы хозяин меня не заметил. Я спрячусь за ваш великолепный разноцветный хвост, и вы доведете меня до самого очага. Ладно?
— Ко-ко! — еще более гордо произнес петух.
Он ничего не понял, но, чтобы не показать, что ничего не понял, важно пошел к открытой двери харчевни. Буратино схватил его под крылья за бока, прикрылся его хвостом и на корточках пробрался на кухню, к самому очагу, где суетился плешивый хозяин харчевни, крутя на огне вертел
Буратино узнает тайну золотого ключика
Карабас Барабас и Дуремар подкреплялись жареным поросеночком. Хозяин подливал вина в стаканы. Карабас Барабас, обсасывая поросячью ногу, сказал хозяину:
— Дрянь у тебя вино, налей-ка мне вон из того кувшина! — И указал костью на кувшин, где сидел Буратино.
— Синьор, этот кувшин пуст, — ответил хозяин.
— Врешь, покажи.
Тогда хозяин поднял кувшин и перевернул его. Буратино изо всей силы уперся локтями в бока кувшина, чтобы не вывалиться.
— Там что-то чернеется, — прохрипел Карабас Барабас.
— Там что-то белеется, — подтвердил Дуремар.
— Синьоры, чирей мне на язык, прострел мне в поясницу — кувшин пуст!
— В таком случае ставь его на стол — мы будем кидать туда кости.
Кувшин, где сидел Буратино, поставили между директором кукольного театра и продавцом лечебных пиявок. На голову Буратино посыпались обглоданные кости и корки.
Карабас Барабас, выпив много вина, протянул к огню очага бороду, чтобы с нее капала налипшая смола.
— Положу Буратино на ладонь, — хвастливо говорил он, — другой ладонью прихлопну, — мокрое место от него останется.
— Негодяй вполне этого заслуживает, — подтверждал Дуремар, — но сначала к нему хорошо бы приставить пиявок, чтобы они высосали всю кровь…
— Нет! — стучал кулаком Карабас Барабас. — Сначала я отниму у него золотой ключик…
В разговор вмешался хозяин, — он уже знал про бегство деревянных человечков.
— Синьор, вам нечего утомлять себя поисками. Сейчас я позову двух расторопных ребят, — покуда вы подкрепляетесь вином, они живо обыщут весь лес и притащат сюда Буратино.
— Ладно. Посылай ребят, — сказал Карабас Барабас, подставляя к огню огромные подошвы. И так как он был уже пьян, то во всю глотку запел песню: