— А чем он ее кормит? — спросил маленький Джимми, подав голос впервые за все время разговора.
— А кто этот юный джентльмен? — поинтересовалась Молли.
— Это Джимми, — сказал Питер. — И можешь не спрашивать у него фамилию, он тоже ее не знает.
— Чем же он кормит змею? — снова спросил Джимми. — Ну, теперь, когда его отца уже нет?
— В основном свиньями, — ответила Молли. — Но папа говорил, что иногда, когда какой-нибудь слуга вызовет его неудовольствие, король…
— Молли! — перебила ее миссис Бамбрейк. — Довольно!
Джимми снова расплакался.
— Питер, — всхлипывая, сказал он, — я не хочу туда, к злому королю и голодным змеям!
— Это еще что такое?! — раздался позади Питера чей-то сердитый голос.
Распознав знакомые интонации, Питер пригнулся, прежде чем успело отзвучать «такое», и потому оплеуха от первого помощника прошла вскользь.
— Вам тут делать нечего! — рявкнул Сланк на Питера и Джимми. — Тут место для пассажиров первого класса! Дамы…
Он взглянул на миссис Бамбрейк; тут ветер взметнул подол ее пышной юбки, выставив напоказ пухлую розовую лодыжку.
Сланк на миг приоткрыл рот, а потом причмокнул. Мисс Бамбрейк зарделась и опустила голову, не преминув стрельнуть глазками в сторону сраженного наповал Сланка.
— …Очаровательные дамы, — поправился тот, снова поворачиваясь к Питеру с Джимми, — не желают, чтобы им докучало всякое отребье вроде вас.
— Но они нам вовсе не докучают! — возразила Молли.
— А теперь марш отсюда! Немедленно! — скомандовал Сланк, не обращая внимания на Молли, и грубо толкнул мальчишек, да так, что Питер упал бы, если бы не схватился за Джимми.
— А вот это совершенно излишне! — возмутилась Молли.
— При всем уважении, мисс, — сказал Сланк, — должен вам заметить, что я знаю, как следует обращаться с этим отребьем. Нам уже и прежде приходилось брать на борт приютских сирот. Если позволить им…
— Сирот? — переспросила Молли, расширив глаза. — Они — сироты?
— Да, мисс, — подтвердил Сланк. — Мы взяли в это плавание пятерых.
Молли, помрачнев, взглянула на Питера.
— Чего? — спросил Питер.
— О, господи, — сказала миссис Бамбрейк.
— Чего? — переспросил Питер. Но Молли так ничего и не сказала.
— Пошевеливайтесь, — скомандовал Сланк и снова толкнул Питера с Джимми. — И держитесь подальше отсюда, пока мы не доберемся до Рандуна, если не хотите отведать кнута Малыша Дика. Ну, а там ваши жалкие шкуры будут принадлежать Зарбофу.
Питер застыл как вкопанный.
— Королю Зарбофу? — переспросил он, медленно подняв три пальца. — Третьему?
Сланк расхохотался. Страх, отразившийся на лице Питера, явно доставил ему удовольствие.
— Именно так! — отозвался он. — А ты не знал? Ты станешь слугой при дворе его королевского величества! У этого короля слуги расходуются быстро. Мы каждый раз привозим новых. А потому я советую тебе быть порасторопнее, если не хочешь взглянуть, как выглядит его змея изнутри.
Вдоволь насмеявшись, Сланк снова толкнул мальчиков. Питер полетел вперед, как крикетный шар; Джимми покатился за ним. Когда они таким образом добрались почти до носа корабля, Питер обернулся и увидел, что Молли до сих пор смотрит им вслед. На «Гдетотаме» уже подняли почти все паруса, и корабль двигался к выходу из порта. Питер взглянул на темную воду за бортом и прикинул расстояние до берега. Но он никогда в жизни не пробовал плавать, а сейчас, похоже, для первой попытки был неподходящий момент да и место. Кроме того, Джимми так вцепился в его рукав, что, если прыгнуть за борт сейчас, они оба пойдут ко дну.
Нет, возможности бежать не было никакой. Им все-таки предстояло плыть в Рандун.
ГЛАВА 4
«Морской дьявол»
Напротив порта, на другой стороне залива, уже почти в открытом море находилось нагромождение скал — столь вероломное, что ни один капитан, знающий эти воды, ни за что не направил бы туда свой корабль. Каждый год множество судов разбивалось об эти скалы и тонуло, дно здесь было усеяно их обломками: мачты, кили, носы. Место это прозвали Кладбищем ангелов, и оно внушало большинству матросов такой страх, что они даже не смотрели в его сторону. Именно поэтому скалы были идеальным укрытием.
Вот и сейчас среди мокрых от морской воды утесов притаился корабль — длинный, низкий, черный как смоль, с тремя мачтами, поднимающимися к небу. На фордеке стояли два человека, один приземистый и коренастый, второй высокий.
— Видно ее? — спросил коренастый.
На нем была тельняшка и синие шерстяные штаны, не доходящие до лодыжек; его босые ноги были темными, словно покрытыми смолой.
— Нет пока, — ответил высокий, поглядывая в подзорную трубу.
Это был чрезвычайно неприятный тип, с лицом, изрытым оспинами, с большим красным носом — будто кто-то приклеил вместо него брюкву рекордного размера. Длинные черные волосы сальными сосульками спускались на воротник красного мундира, отнятого у военного моряка за несколько мгновений до того, как несчастного бросили за борт. Глаза у высокого тоже были черные, глубоко посаженные, пронзительные. Над ними нависали такие лохматые брови, что хозяину приходилось их приподнимать, чтобы приложить к глазу подзорную трубу. Но самой примечательной чертой его лица были усы, длинные, черные, любовно ухоженные; от основания до навощенных острых кончиков в них был почти целый фут. Они и дали ему имя, наводящее страх на всех, плавающих по морю, — Черный Ус.
— Там идет эта дырявая калоша «Гдетотам», — сказал высокий. — Нет, ну до чего дурацкое имя для корабля, а?
— Верно, дурацкое, — согласился коренастый моряк.
— Заткнись! — велел Черный Ус.
— Есть, капитан!
Черный Ус сделал несколько шагов вправо, потом снова поднес подзорную трубу к глазу.
— Вот она! — воскликнул он. — «Оса»! Видна как на ладони. Да, это и правда достойный соперник «Морскому дьяволу». Так значит, она воображает, будто способна ужалить нас, а? Перегнать нас?
Черный Ус расхохотался, и приземистый моряк подхватил его смех, так же как и дюжина пиратов, находившихся недалеко от капитана, хотя они и не знали, над чем он там смеется. Команда «Морского дьявола» накрепко затвердила: если Черный Ус смеется — смейся и ты, если он рычит — рычи и ты, если он дохнёт в твою сторону — мчись в укрытие. Поговаривали, будто Черный Ус любит есть крыс, приправляя их морской солью.
Когда Черный Ус решил, что услышал достаточно смеха, он вскинул руку, и команда мгновенно смолкла. Он повернулся к приземистому моряку — боцману Сми, продержавшемуся на этой должности вот уже целый год, дольше, чем кто-либо из его предшественников. Всех прочих капитан вышвыривал за борт гораздо скорее.
— «Штаны» наготове? — спросил Черный Ус.
— Так точно, капитан, наготове.
— Ну, теперь мы посмотрим, чей корабль быстрее. Верно, Сми?
— Так точно, сэр, — сказал Сми. — Если только «штаны» не лопнут.
«Штанами» называлось тайное оружие Черного Уса: особые паруса, сшитые парусными мастерами на его корабле по образцу широких матросских штанов. Черный Ус не раз замечал, как они здорово ловят ветер, — вот и решил сделать подобные паруса для своего корабля. Хотя их пока не испытали в открытом море, но Черный Ус был убежден, что его изобретение произведет настоящую революцию в пиратском деле. Он приберегал «штаны» для подходящего случая, когда корабль будет идти с попутным ветром и нагонять добычу.
— Не лопнут, — сказал капитан пиратов. Он сплюнул на палубу, потом повернулся к матросам, стоявшим неподалеку.
— Мы еще посмотрим, чей корабль плавает быстрее всех, — верно, парни? А когда мы с этим справимся, «Оса» уже никуда никогда не поплывет!
Пираты радостно заорали в ответ, и не только потому, что им так полагалось. Они знали: вскоре у них на корабле окажется сокровище и они могут рассчитывать на свою долю в нем. Черный Ус заметил их алчные взгляды.
— Сокровище, парни! — выкрикнул он. — Сокровище, равного которому еще не перевозили по морю!
Пираты снова разразились воплями, на этот раз еще более громкими.
— Во всяком случае, так утверждают некоторые, — сказал Черный Ус и, повернувшись, взглянул на клетку, стоящую на палубе.
В клетке сидел человек в мундире морского офицера. Заслышав голос Черного Уса, он забился в угол, трясясь от страха.
— А если этот подлый пес соврал, — добавил Черный Ус, буравя взглядом перепутанного пленника, — клянусь, он пожалеет, что вообще родился на свет.
— Сокровище на «Осе»! — воскликнул пленник. — Я это слышал собственными ушами!
— Молись, чтоб так оно и было, — сказал Черный Ус. — Или я тебе эти уши отрежу.
И, не обращая внимания на нытье пленника, Черный Ус отвернулся и вновь поднес к глазам подзорную трубу.
— Они поднимают паруса, — сказал он. — Вели ребятам приготовиться — идем за ними.
Сми передал приказ, и пираты тут же принялись за дело.
Черный Ус не обращал на них внимания. Он по-прежнему не отрывался от подзорной трубы.
— Ты моя, «Оса», — пробормотал он, и на губах его появилась редкая гостья — улыбка. — И ты, и все, что на тебе, — мое.
ГЛАВА 5
Капитан Пембридж
В отведенный им закуток мальчишек проводил костлявый, с ввалившимися глазами матрос по имени Голодный Боб. Он прошел с ними вниз по трапу, потом по узкому коридору и остановился перед низким проемом.
— Вот, парни, — сказал он. — Это ваш новый дом.
Питер нырнул в проем, остальные последовали за ним. То, что они увидали, было ужасно даже по сравнению с тем, что мальчишки имели в приюте: крохотная, темная каморка без окон, освещенная лишь масляной лампой с потрескивающим фитилем. Воняло дымом и протухшей рыбой.
В каморке ничего не было, кроме стоявшего в углу глиняного горшка с надколотым краем.
— Мы будем спать здесь все вместе? — спросил Питер. — Но здесь же тесно!
— О, вы еще порадуетесь, что можете прижаться друг к другу, — сказал Голодный Боб. — Так куда теплее.
— Но здесь воняет! — потянул носом и сморщил рожицу Джимми.
— Неужто правда? — спросил Голодный Боб и принюхался. — А я и не чувствую.
Голодному Бобу самому было далеко до благоуханного цветка.
— Ну да ничего, привыкнете.
Он указал на выщербленный горшок.
— Вон в тот угол я буду ставить ваш обед. Есть будете раз в день, и поторапливаться, чтобы вас не опередили крысы.
Мальчишки, не евшие со вчерашнего вечера, очень обрадовались возможности перекусить. Они тут же столпились вокруг горшка.
— А где же тарелки и ложки? — спросил Прентис.
Голодный Боб чуть не рухнул на пол от смеха.
— Тарелки! — взревел он. — Ложки!
— А как же нам тогда есть? — спросил Прентис.
— Да как и все мы, — сказал Голодный Боб. — Руками.
Мальчишки с сомнением заглянули в горшок. В нем плескалась какая-то темная жидкость. Выглядела она совершенно неаппетитно, но все были голодны. Толстый Тэд, который, когда речь заходила о еде, всегда оказывался в первых рядах, зачерпнул пригоршню этой жидкости вместе с плавающими в ней мелкими сероватыми комочками. Он понюхал свою добычу, сморщился, потом пожал плечами и сунул этот комочек в рот. И тут же выплюнул.
— Оно живое! — закричал Толстый Тэд. Мальчики посмотрели на комочек, упавший на пол.
И правда, тот извивался.
— Это червяк! — не унимался Тэд. — Он кормит нас червяками!
Голодный Боб подобрал червяка и посмотрел на Толстого Тэда.
— Так ты не будешь это есть? — спросил он.
Толстый Тэд решительно замотал головой.
— Тебе же хуже, — сказал Голодный Боб.
А затем на глазах у мальчишек, разинувших от изумления рты, сунул червяка в рот, задумчиво разжевал и проглотил.
— Личинка моли, — сказал он. — Я предпочитаю мушиных, но и моль тоже ничего.
Толстый Тэд отвернулся. Его затошнило.
— Ты ешь червяков? — спросил Питер.
— На этом корабле я ем все, что удается найти, — сказал Голодный Боб. — Вот как-то раз съел кусок веревки. Мы тогда два месяца были в море. Мистер Сланк приказал меня выпороть, но дело того стоило. Вкусная была веревка. И вы, ребята, лучше ешьте что дают, много вам не перепадет.
— Но как же… — удивился Питер. — Червяки же…
— Если вам не по нраву червяки, — сказал Голодный Боб, — то вам лучше не знать, что еще наш кок туда кладет. Червяки — это еще лучшее в похлебке.
Том снова заглянул в горшок и ахнул.
— Там что-то плавает! — воскликнул он. — Это… это же мышь!
— Неужто правда? — переспросил Голодный Боб, заглядывая в горшок. — Ну и ну, в самом деле! Должно быть, кок сегодня расщедрился. Обычно мышей он подает только по особым случаям вроде Рождества.
Томас отскочил от горшка.
— Я не голоден, — сказал он.
— И я, — подхватил Джимми, а за ним и Прентис. Толстого Тэда тошнило.
— Сэр, мы не можем это есть, — сказал Питер.
— Как хотите, — откликнулся Голодный Боб, забирая горшок. — Значит, я отлично пообедаю. Но через день-два вы по-настоящему проголодаетесь и будете вылизывать этот горшок до блеска.
— Вряд ли, — возразил Питер. — Послушайте, сэр, но ведь должна же быть на этом корабле нормальная еда.
— А то! Конечно, есть, — подтвердил Голодный Боб. — Да только не для нас с вами.
— Но, сэр, — продолжал настаивать Питер, — пожалуйста, если вы можете…
— Послушай, малый, — перебил его Голодный Боб. — Ты только даром тратишь время, уговаривая меня. Я тут ничего не решаю. Я палубная крыса, а не капитан.
— А если я попрошу капитана? — поинтересовался Питер.
Эта идея показалась Голодному Бобу еще смешнее, чем вопрос о ложках.
— Попросить капитана? — расхохотался он, задыхаясь от смеха. — Попросить капитана? Ну, давай! Попроси у капитана Пембриджа обед получше!
Хихикая и приговаривая «Попросить капитана!», Голодный Боб исчез, прихватив с собой горшок с варевом. Мальчишки посмотрели на Питера, явно полагая, что он должен знать, как теперь быть. Нельзя сказать, чтобы Питеру это очень понравилось.
— Ну, ладно, — наконец произнес он. Мелюзга по-прежнему не сводила с него глаз.
— Ладно, — повторил Питер. — Я скоро вернусь.
— Питер, ты куда? — спросил Джимми.
— Схожу к капитану, — отозвался Питер. Он очень сомневался в том, что это хорошая идея, ведь Сланк приказал ему держаться подальше от кормы, но считал себя обязанным сделать хоть что-нибудь.
— А вы ждите здесь, — велел он своей команде и нырнул в проем.
Поднимаясь по трапу, Питер услышал наверху чьи-то пьяные вопли. Выбравшись на палубу, он огляделся и увидел, что вопли несутся с середины палубы. Там в окружении полудюжины матросов и Сланка стоял краснолицый, очень толстый человек в слишком тесном для него мундире и отдавал странные приказы.
— Стоп бизань! — рявкнул толстяк.
— Слышали приказ капитана Пембриджа? — крикнул Сланк. — Стоп бизань!
Голос его был суровым, но Питер заметил, что Сланк улыбается.
— Есть, сэр! — отозвались матросы и с ухмылками принялись возиться с разнообразными веревками, завязывая и развязывая всяческие узлы.
Питер ничего не знал о кораблях, но даже ему сразу стало ясно, что матросы только притворяются, что выполняют приказ капитана.
— Шпигат под киль! — проорал тот.
— Слышали, что сказал капитан Пембридж? — крикнул Сланк, изо всех сил стараясь говорить серьезно. — Быстро шпигат под киль!
Матросы уже открыто ухмылялись, даже не пытаясь скрывать от низкорослого толстяка свое презрение.
И у них были на то причины. Такого паршивого капитана, как Сайрес Пембридж, британский флот не знал за всю свою историю. Пембридж не потрудился изучить хотя бы самые зачатки морского дела. Вместо этого все свое время он посвящал поглощению рома в огромных количествах. Он стал капитаном «Гдетотама» исключительно благодаря тому, что семья его жены владела судоходной компанией, а жена терпеть не могла своего мужа. Она настояла на том, чтобы Пембридж получил корабль, в надежде на то, что большую часть времени он будет находиться вдали от дома, — а в идеале когда-нибудь потопит его и тем самым положит конец их семейной жизни.