По возрасту Самохвалов должен был уже учиться в девятом классе, а учился в шестом. Это потому что он три раза оставался на второй год: первый раз в первом классе, второй — во втором, третий — в третьем. Когда Самосвал «учился» уже в четвёртом классе, на педсовете решили перевести его в спецшколу. Ту спецшколу некоторые называли школой для умственно отсталых.
Вообще-то, Самосвал не был умственно отсталым, просто он был лентяем и хулиганом. Зато его родители были крутыми шишками. Вот благодаря родителям никуда его и не перевели. В общем, побоялись его папашу. Папаша Самосвала пригрозил учителям и директору, что если что, он засадит их в тюрьму. А он это мог, потому что мог запросто подкупить знакомых судей. Вот учителя и решили переводить Самохвалова в следующие классы просто так. Главное чтобы он поскорее «закончил школу» и избавил всех он своего в ней присутствия.
Ну, короче, потребовал он с меня тысячу рублей, а я ему говорю:
— Я? Должен? Тысячу? Это за что же?
А он:
— А не за что. Просто так. Пока моего батяню из больницы не выпишут, ты мне каждый день по штуке платить будешь.
— Не буду! — говорю, — нет у меня таких денег, и вообще я тебе ничего платить не обязан — не за что! Понял?!
Я это ему очень грубо сказал — сам удивился. Я ведь трус — я говорил уже, а тут почему-то пререкаться стал. Неужели на меня тот сон подействовал? Да, наверное. Там-то, во сне, страха побольше было, особенно когда это чудовище с лошадиной мордой приснилось. Да и всё равно, где бы я деньги взял?
Ну, Самосвал сразу «взвился». Он уже и руки в ход чуть не пустил, но тут Вовка подошёл, Муравкин. Вовка только сказал этому Самосвалу, чтобы он отвалил, — он и отвалил.
Вообще, никто не понимал, почему Самосвал и его дружки так боятся Муравкиных. В общем, Самосвал с дружком отвалили, а Вовка говорит:
— Сань, тебя брат просил подойти. Он тебе чего-то сказать хочет — это очень важно.
Я удивился: «чего, — думаю, — Кириллу от меня нужно?»
Ну пошёл я к нему в пятый «А», а он меня уже в коридоре ждёт. Он отозвал меня в конец коридора, где никого не было, и говорит:
— Сашок, остерегайся Самохвалова, он опасен.
Я удивился: «при чём, — думаю, — Самохвалов?». Я так и спросил:
— А чего, он же ко всем пристаёт, чего это мне его больше других бояться?
И тут он такое сказал! В общем, я чуть дара речи не лишился. Он сказал:
— Потому что он и его родители — слуги Тьмы.
Я стоял и «хлопал глазами». «При чём, — думаю, — слуги Тьмы? И откуда он это взял? Не может же он про мой сон знать. Да и вообще глупость какая-то. Какие ещё слуги Тьмы? Нет никаких слуг Тьмы. Не бывает такого. Это же просто приснилось». А Кирилл, видимо угадав мои мысли, ошарашил меня ещё больше:
— Сон ещё не забыл? — спросил он. — Так вот, один из тех, в кого ты гранатой залепил, — Гошин отец. Он теперь в больнице, в реанимации. Ты его серьёзно ранил. Так что будь осторожен. Если что, сразу ко мне или, в крайнем случае — к Вовке. — И Кирилл побежал в класс, потому что прозвенел звонок.
А на следующем уроке новое событие. К нам в класс пришёл новенький. Я его сразу узнал. Вероника Ивановна его представила:
— Ребята, — сказала она, — это наш новый ученик. Зовут его Тимур Арчибасов. Он будет учиться в нашем классе. Надеюсь, вы с ним подружитесь. Тимур, садись вон за ту парту, где свободное место.
В общем, события развивались с быстротой молнии. Я не понимал, что происходит: тот странный сон; то, что сообщил мне Кирилл; теперь ещё этот Тимур. Я лихорадочно пытался сообразить, что всё это значит: «Интересно, это просто совпадение, или это именно ОН мне снился? И о гранатах Кирилл откуда-то узнал. Как он вообще мог о моём сне узнать? Ах да, он же там тоже был, в самом конце. Хотя чего это я? Он же там не по-настоящему был, а просто приснился».
Мне стало казаться, что я схожу с ума. В общем, следовало обо всём как следует подумать. И я решил, для начала, кое-что проверить.
На перемене ребята столпились около Тимура. Они его о чём-то расспрашивали, он им что-то отвечал. Странно, но там, почему-то, не было Вовки. Я его нашёл в коридоре возле двери пятого «А». Он там о чём-то разговаривал с братом. Увидав меня, они замолчали.
Вообще интересно было видеть их вместе: вроде братья, а совсем друг на друга не похожи. Вовка всегда аккуратно пострижен, и волосы у него тёмные. Кирилл же всегда ходит со стрижкой «под горшок», волосы у него русые, почти всегда растрёпанные. Глаза у Вовки карие, а у Кирилла — голубые.
Ну то, что Вовкин брат выглядит немного неряшливо, ещё можно понять — художник, всё-таки. Художники — они многие так выглядят. А Кирилл в изостудию ходит. А ещё он в выставках участвует, причем даже в тех, на которых настоящие, взрослые художники, картины выставляют. Он даже первые места занимал на художественных конкурсах.
В общем, я не стал их ни о чём расспрашивать, а вернулся в класс. Толпа уже разошлась. Возле Тимура остались Анька Сапрыкина и Ольга Смолина. Я решился и спросил:
— Тимка, а что такое гиперпегон?
Он посмотрел на меня знакомыми, чёрными, как угольки, глазами, посмотрел немного растерянно, и спросил знакомым голосом:
— Какой ещё гиперпегон? Ты о чём? — и я «понял», что это не он. Стало легче. Всё-таки сон — это всего лишь сон. И я сказал:
— Да это я так, в одной книжке прочитал. Это чудовище такое. Башка у него, как у лошади и крылья, как у дракона. Я думал, ты знаешь.
— Не, не знаю, я про него не читал.
Сзади меня кто-то тронул за плечо. Я обернулся и увидел Вовку. Вовка был чем-то встревожен. Он сказал:
— Сань, пойдём в коридор, там Кирилл тебе чего-то сказать хочет.
И я пошёл с Вовкой. Кирилл ждал меня около лестничной площадки. Как только мы подошли, он сразу на меня набросился. Нет не в том смысле, что драться полез, — он вообще никогда ни с кем не дерётся. Просто он сразу кричать на меня стал:
— Саня, ты что, с ума сошёл?!
— А чего? — не понял я.
— Чего, чего! А ничего! Не вздумай больше никому про сон рассказывать!
— А ты откуда про мой сон знаешь? И кому это я чего рассказывал? И почему нельзя рассказывать?
— Потому что это НЕ СОН!
— Как это не сон?! — я ничего уже не понимал.
— Давай после уроков в парке встретимся у каменного кольца, ну там, где «гиблое место». Там всё и узнаешь.
— Ладно, — говорю, — только ты всё толком объясни, а то я и вправду с ума сойду.
— Договорились. Только о гиперпегоне и о сне при посторонних больше ни слова.
— Ладно, не буду…?
Глава 3. Рассказ Кирилла
Прозвенел звонок с последнего урока. Мы записали задание по русскому и выбежали из класса. Я отправился в парк. Вскоре меня догнал Вовка.
— Сань, пошли вместе, — сказал он.
— Идём, — говорю, — вдвоём будет легче от твоего брата отбиваться.
— А чего от него отбиваться-то, что ли он тебя бить собрался?
— А чего он на меня набросился? Чего я такого Тимке сказал?
— Сань, давай там обо всём поговорим, чтобы никто не подслушал. Знаешь, всё это очень серьёзно. Так серьёзно — серьёзнее не бывает. Сейчас такое происходит — ужас! Кирилл тебе расскажет. Как только у них последний урок закончится, он сразу там появится.
Мы пошли вместе. Вовка ещё чего-то говорил — я почти не слушал, потому что всё о том сне думал. Мы перешли шоссе на проспекте Гагарина и вошли через центральные ворота в парк. Повернув чуть влево, мы быстро вышли к обрыву.
Тот крутой обрыв около Оки, и правда, был гиблым местом. Ну, может, не совсем уж и гиблым, но уж странным — это точно. Сюда народ вообще старался не соваться. А уж слухов-то разных про это место было!
А странным это место было из-за древнего каменного сооружения и вечного тумана над рекой. Там неизвестно кем и когда было построено нечто. Это нечто представляло собой сложенное из камней кольцо, покоящееся на уходящем вглубь фундаменте. Когда-то это «строение» хотели оттуда убрать, вот тогда и поняли, что оно странное. Странное, потому что никто так и не смог его ни сломать, ни землёй засыпать. Работники парка пытались — бесполезно. А ещё там над рекой и под обрывом постоянно стоит туман — вечный туман. Он там и летом, и зимой, в любую погоду.
Короче, пришли мы туда, а там уже Тимка. Нас ждёт. Я так удивился: на крыльях, что ли он летел? Тимка стоял на кромке того странного каменного кольца и балансировал руками, чтоб не свалиться. Увидев нас, он соскочил на траву и направился к нам.
— Саша, — сказал он, — ты меня прости за то, что в классе, я сделал вид, что ничего не знаю про то, о чём ты спросил.
— А что, разве…
— Ну да, ты правильно догадался.
— Не понимаю. Что всё это значит? Нет, я точно сойду с ума.
— Нет, вот сходить с ума не надо, ну хотя бы сейчас.
— Но как же? Мне же всё это приснилось! Не может же такого быть, чтобы во сне познакомиться, и чтобы потом это по правде оказалось.
— А ты думаешь, сон, это что? — спросил Тимка.
— Как это что? Сон — он и в Африке сон.
— Ага, и в Африке тоже, если это просто сон.
— А что, бывает и не просто сон?
— Понимаешь, Сань, на самом деле Мир Снов — это реальный Мир, такой же, как и наш. Когда мы спим, наше сознание, как бы отделяется от нас. Оно попадает в пограничную полосу между этим Миром и Миром Снов. Но это только если мы спим. Ты же не спал. Ты попал в Мир Снов по-настоящему.
Теперь уже я был уверен, что от всего этого сойду с ума.
— Это чего? Это я, типа, на самом деле летал? И гранаты кидал в этих, на фашистов похожих? Неправда это всё!
— Ага, неправда, — говорит Вовка, — только Гошиного батяню ты той неправдой здорово мочканул. Что ли не так? Чуть не насмерть.
— Почему чуть? — возразил Тимка. — Там, во сне, он его не чуть, а именно насмерть уложил. Тому гаду просто повезло, потому что события в Мире Снов и в Реальности не всегда совпадают. Когда его назад в это пространство втянуло, он не убитым, а раненым оказался. Но всё равно, из больницы он теперь не скоро выйдет.
— Вы меня просто дурачите, — сказал я. — Если бы я был там по-настоящему, то меня не было бы дома. Родители на работу уходят, когда я ещё сплю. Они увидели бы, что меня нет, и такое бы началось…
— Когда они уходили на работу, ты был на месте, — сказал Вовка, — таковы свойства пространственно-временного континуума. Время же относительно.
— Чего?!
— Это значит, что в нашем Мире и в Мире снов разное время. Когда твои родители уходили на работу, здесь было шесть часов утра, а в Мире Снов был уже день, а ты был там не днём, а ночью.
Я всё равно ничего не понял. Это уже что-то по-научному. И откуда только Вовка такие слова знает, а ещё знает, что мои родители в шесть часов уходят? А Вовка говорит:
— Сань, если бы тебе это приснилось, мы ничего бы про это не знали. И никакого вреда Самохвалову старшему ты причинить не смог бы. Ты думаешь, почему Самосвал на тебя так разозлился?
— А я откуда знаю?
— Ну так вот, это потому что ты его папашу-бандита ранил.
— Да? А как я туда попал по-настоящему?
— А вот это для нас загадка. Даже Кирилл этого не понял.
— Не, вы оба меня разыгрываете! Зачем?
— Не разыгрываем, — сказал Вовка. — Только я тебе всего объяснить не могу. Брат меня уже кое-чему научил, но всего я ещё не знаю. Пусть лучше он тебе всё расскажет.
Я минут пять осмысливал ситуацию. Мне не мешали. Вовка и Тимка понимающе молчали. Ну ладно, допустим, что это правда. Тогда Тимка и Кирилл об этом знают, потому что они там были. А Вовка-то причём? Потом я вспомнил и спросил у Тимки:
— А что со штабом? Его что, совсем захватили? Ну те, слуги Тьмы.
— Они-то? — ответил Тимка. — Не, слуги тьмы его захватить не смогли бы — кишка тонка. Там всё куда хуже было. Спасибо Кирюхе, что он вовремя подоспел. Ещё хорошо, что Вовка успел пульт управления на блокировку поставить.
— Вовка?!
— Ну да, это был Вовка. Ты чего, до сих пор не понял?
— Что ли ты на его месте понял бы? — заступился за меня Вовка.
— Ну, не знаю, — говорит, — наверное, тоже не понял бы.
— То-то же.
— Ну что, все в сборе? — услыхал я голос Вовкиного брата. Я обернулся: Кирилл стоял почти у самого края обрыва. Чёрт знает, как он там оказался. Снизу от берега реки, что ли, он карабкался? Прямо по этому крутому обрыву?
— Идёмте, присядем, — сказал Кирилл и уселся на полуразвалившуюся бетонную плиту на самом краю обрыва. Мы тоже уселись. Я не утерпел и спросил:
— Слушай, ты откуда взялся? Как ты сумел к нам сзади подойти? Ты что, по воздуху летел?
Вовка и Тимка засмеялись, а Кирилл, тоже с усмешкой, ответил:
— А что, думаешь, только ты летать умеешь? Ладно, всё сейчас узнаешь. Я постараюсь объяснить, чтоб тебе было понятно.
И вот что он рассказал:
«Это было очень давно. Тогда на земле не было ни государств, ни городов. Люди жили общинами. Сейчас это называют первобытнообщинным строем. Сначала люди жили мирно. Они не знали ни вражды, ни войн, ни других отвратительных вещей. Они всегда помогали друг другу в бедах. Они не знали, что такое подлость, предательство.
И так было бы всегда, вплоть до наших дней. Люди научились бы строить города, заводы, делать разные машины, пароходы, космические корабли. Они стали бы создавать произведения искусства. Наука достигла бы таких высот, что человечество стало бы всемогущим. Люди уже сейчас могли бы управлять вселенскими процессами, предотвращать космические катастрофы. Они обустроили бы планету так, чтобы каждому было хорошо. На Земле не было бы ни войн, ни вражды, ни ненависти. Не было бы границ, и все жили бы как одна большая семья.
Но об этом узнало Вселенское Зло. Вселенскому Злу всё это было не нужно. Напротив, ему нужно было, чтобы на всех планетах правило только зло. И тогда на Землю отправился самый страшный во всей вселенной монстр — гиперпегон. Он был не просто страшен. Он был настолько ужасен, что от одного его взгляда всё живое превращалось в камень.
Прибыв на Землю, гиперпегон объявил себя верховным богом. Он заставил людей приносить человеческие жертвы. Люди послушались его. Совершая эти злодеяния, люди сами становились частью Вселенского Зла. Гиперпегон натравливал друг на друга общины, затем княжества, страны. Начались войны. Люди стали создавать всё более страшное оружие, чтобы убивать друг друга.
Власть чудовища над людьми была беспредельной. Но находились люди, на которых не действовали чары. Эти люди оставались людьми. Таких людей гиперпегон уничтожал и заставлял других людей уничтожать непокорных.
Это продолжалось много тысячелетий. Но однажды нашёлся человек, который одолел гиперпегона. Это был величайший маг, познавший Великие Тайны Вселенной. Владея Великим Знанием, этот маг стал непобедим.
Гиперпегон узнал о маге и решил его уничтожить — не тут-то было. Когда он напал на мага, маг без труда отразил нападение. Бессмертный и непобедимый монстр чуть не испустил дух. После той неудачи ему пришлось долго залечивать раны и восстанавливать силы, и он затаился.
Прошло много лет. Гиперпегон смог, наконец, восстановить силы. На этот раз он хорошо подготовился к нападению на мага. И вот завязалась невиданная до той поры битва. Битва продолжалась несколько дней. Стоял гром, сверкали молнии, вздымалась дыбом и горела земля. Гиперпегон терял силы, а маг оставался всё таким же могучим.
Тогда Вселенское Зло послало подмогу. Целое войско слуг Тьмы прибыло на Землю. Не помогло: маг уничтожил почти всю посланную против него рать. Уцелевшие тёмные силы, укрылись в другом пространстве. То пространство потом назвали адом. Маг пленил чудовище и заточил его глубоко под землёй.
Чтобы гиперпегон не смог вырваться наружу, маг создал специальное силовое поле. Источник поля находится здесь — это каменное кольцо рядом с нами. Туман над рекой — это часть того силового поля.
К сожалению, посеянное гиперпегоном зло дало всходы. Зло поселилось в душах людях, которые не смогли противостоять соблазнам, зависти и другим отвратительным порокам. Эти люди продолжают творить зло. Требуется очень много времени, чтобы искоренить эти ростки зла на Земле. Но это не самое страшное, потому что недавно случилась ещё одна беда: монстр сумел вырваться из заточения и проникнуть в Мир Снов. Если не удастся остановить его там, он прорвёт межпространственный барьер и ворвётся в наш Мир».