— Д’Артаньян. Я вам уже сказал, — ответил Уно.
Три мушкетера засмеялись.
— Ты д’Артаньян? На смех курам бабушки Пурвинь, — прыснул Портос.
— На, посмотрись, — Уно достал из широкого поясного кармашка маленькое зеркальце. — Посмотрись-ка в него, да получше.
— Зачем? — Портос немного смутился, но внимательно посмотрел на себя в зеркало. — Глаза, нос, человек как человек, — он недоуменно пожал плечами. Остальные тоже ничего не понимали.
— В книге написано: «На нем был не форменный мундир, ношение которого, впрочем, не считалось обязательным в те времена, а светло-голубой, порядочно выцветший и потертый камзол, поверх которого красовалась роскошная перевязь, шитая золотом и сверкавшая, словно солнечные блики на воде в ясный полдень. Длинный плащ алого бархата изящно спадал с его плеч, только спереди позволяя увидеть ослепительную перевязь, на которой висела огромных размеров шпага».
Портос смущенно посмотрел на свои затертые джинсы и не очень чистую спортивную рубашку. Двое других молчали, ошеломленные.
— «Этот мушкетер, — продолжал Уно, — был прямой противоположностью тому, который обратился к нему, назвав его Арамисом. Это был молодой человек лет двадцати двух или двадцати трех с простодушным и несколько слащавым выражением лица, с черными глазами и румянцем на щеках, покрытых, словно персик осенью, бархатным пушком… Время от времени он пощипывал мочки ушей, чтобы сохранить их нежную окраску и прозрачность»… 34 страница.
Все посмотрели на Арамиса и засмеялись — лицо и уши его без всякого пощипывания залились ярким румянцем.
— А аристократичный Атос — в очках!
— Послушай, ты что, всю книгу наизусть знаешь? — с изумлением спросил Атос.
— Уважаемые синьоры, этой небольшой цитатой я всего-навсего хотел сказать, что вы такие же мушкетеры, как я — д’Артаньян.
— Ну знаешь, ты мне начинаешь нравиться, — засмеялся Атос. — Действительно, что за мушкетеры без д’Артаньяна. Я — за.
— Идет! — И Арамис тоже протянул руку.
— Я думаю… — Портос хотел чего-то добавить.
— Не стоит, в этом деле ты, увы, не так силен, — перебил его Атос. — Здесь решает не рост, а голова, понял?
— Но пусть он по крайней мере расскажет, откуда взялся, — не сдавался Портос.
— С луны, на ракете. Увидел, что товарищам мушкетерам не везет с дзюдо, и решил помочь.
— Это, кстати, было бы совсем неплохо, — вставил Атос.
— Только знаете что? На мою нервную систему скверно действуют такие слова, как мелюзга, сопляк, трепач и тому подобное. Стоит мне их услышать — и я за себя не отвечаю. Ясно? — Уно подошел к Атосу и посмотрел ему прямо в глаза.
— Ясно, — ответил Атос. — Но мы, действительно, не знаем твоего настоящего имени.
— Уно.
— Ничего себе имечко придумали тебе предки, — засмеялся Портос. — Спорим, что его даже в календаре нет.
— В нашем нет, а в кубинском есть.
— А при чем здесь Куба?
— У моего отца там живет друг, которого так зовут. Мой отец тоже сейчас на Кубе. Обещал привезти мне сомбреро и сахарный тростник.
— Врешь, — не поверил Портос.
— Запомни раз и навсегда, что я никогда не вру, — рассердился Уно. — Во всяком случае, без особой нужды, — добавил он.
— А что твой отец там делает? — остальных тоже разбирало любопытство.
— Он моряк. Капитан корабля. — Уно явно гордился. — А моя мама… — тут Уно вдруг замолчал.
— Что мама? — спросил Арамис.
— Ничего… это служебная тайна, — неохотно пробормотал Уно.
— Везет же некоторым, — завистливо протянул Портос. — Такой отец…
— Ну, — откашлялся Атос, — мы, прямо скажем, тоже не лыком шиты. Когда-то мушкетеры боролись со злом. Мы делаем то же.
— Только у нас, разумеется, другое оружие, — добавил Арамис.
— Наш девиз — не быть равнодушным нигде и никогда, — продолжал Атос. — И еще — глаза и уши всегда наготове. Все видеть и слышать.
— Как только заметим какой-то непорядок, стараемся его устранить, — добавил Портос.
— А если это не в наших силах, сообщаем дружинникам.
— И вместо подписи — три скрещенных шпаги, точно? — спросил Уно.
— Откуда ты знаешь? — изумился Атос.
— Д’Артаньян все видит и всё знает.
— На прошлой неделе двое парней хотели вломиться в магазин со двора, а мы заметили и позвонили в милицию, — похвастался Арамис.
— Жаль, что меня там не было, — посетовал Уно, — я бы разложил их по всем правилам.
— А где ты научился так здорово драться?
— Не только драться, но и защищаться от нападения. Это огромная разница, — объяснил Уно. — Дзюдо — древняя японская борьба, вроде нашего самбо. У нее железные правила. Для каждого нападения предусмотрен свой прием защиты. Чтобы хорошо освоить это, надо много тренироваться. Мы можем начать хоть сейчас.
— Сегодня уже нет. Слишком жарко. Пойдем лучше купаться, — предложил Атос. И все три мушкетера, скинув свою верхнюю одежду, нырнули в прохладную воду реки.
— А ты чего ждешь? — спросили они Уно.
— Я… Мне не хочется. — Уно смутился. — Врач запретил.
— Ну и чудак же ты, — удивился Портос, — в такую жару и не искупаться. Вода как паркое молоко.
— Послушайте, ребята, у меня есть колоссальный детектив, — вспомнил вдруг Портос, когда после купания все улеглись на травке в тени дерева. — Самый что ни на есть настоящий. «Made in USA». Он вытащил из кармана небольшую замусоленную книжку в яркой обложке. На лицевой стороне была нарисована женщина в купальнике и маске. В руках она держала автомат. На последней обложке был изображен какой-то ублюдок во фраке с челюстью гориллы и узкими, как щелки, глазами.
— Жаль, что у меня по инглишу еле-еле трояк, — печально сокрушался Портос. — Мог бы почитать, так ведь ничегошеньки не понимаю.
— Дай-ка сюда этот шедевр. — Уно протянул руку. — «Восемнадцатое убийство не удалось» — так она называется.
Атос и Арамис подвинулись поближе.
— Когда Красной Нелли было восемь лет, она убила своего отца, — переводил Уно. На первом рисунке была изображена маленькая девочка, которая с топором в руке двигалась к спящему мужчине.
— А когда ей исполнилось десять лет, Нелли облила бензином соседского мальчика и подожгла только за то, что он назвал ее красноволосым чучелом, — продолжал Уно. С каждой страницей преступления Нелли становились все более ужасающими, но под конец она все же попала в руки какого-то ублюдка во фраке, который и выбросил ее из окна 68-го этажа прямо в Гудзон.
— Вот это вещь! — восхищался Портос. — Жаль, что у нас таких не издают.
— Только этого еще не хватало! — возмутился Уно.
— А почему бы нет? — удивился Портос. — Что в этом плохого?
— А ну как наши Мары и Яны, насмотревшись таких суперубийств, тоже захотят попробовать, тогда что? За океаном уже вовсю практикуются. — Уно сплюнул.
— Говорят, что у них школьные учебники состоят только из одних картинок, совсем не надо корпеть над чтением. — В разговор вступил Атос.
— И где ты только нашел такую дрянь, а, Портос? — перебил его Уно.
— Черный Джо подарил это моей сестре Ингриде. Хвастался, что еще и не такие вещи доставать может. Пусть, говорит, Ингрида только пожелает…
— Ну и что же твоя сестра?
— Да эта дуреха послала его подальше.
— А если Джо из той же самой шайки, что… — громко размышлял Уно.
— Что за шайка? — перебил его Атос. — Ты что там бормочешь?
Уно рассказал о разговоре, невольно подслушанном им у окна штаба добровольной народной дружины.
— Может, сообщить о Джо дружинникам или в милицию? — раздумывал Арамис.
— Взрослых лучше пока не впутывать в это дело, — сказал Уно.
— Конечно, сами справимся. Вот это будет номер, старики, во всех газетах напечатают: «Три мушкетера выследили шайку преступников, — Портос пришел в восторг. — Героические ребята, рискуя жизнью, обнаружили товары стоимостью в миллион рублей…»
— Закройся, — прервал его Атос. — Пока мы еще никого не нашли. Уно прав. С Черным Джо необходимо познакомиться поближе.
— Ты, Портос, должен незаметно расспросить свою сестру — может, кое-что и от нее узнаем.
— Будет сделано! — по-военному четко отбарабанил Портос.
— Только никому ни слова! — наказал Уно.
— Будем немы, как катафалки! — в один голос ответили три мушкетера.
Глава 5. «Жирный кит»
Портовая столовая отличалась от других только номером над входом. Все же рабочие порта и моряки, которые день за днем обедали там, упрямо называли ее «Жирный кит». Даже мать Ивара, которая здесь с давних пор работала уборщицей, не знала, кто придумал это название. Когда бывшая буфетчица уволилась, в семье Калныней порешили, что старшая сестра Ивара Ингрида займет ее место. На первых порах молодой девушке пришлось выдержать не один бой, но она добилась своего: из буфета исчезли бутылки со спиртным, а их место заняли соки и молочные напитки. С помощью комсомольцев окрестных предприятий Ингриде удалось заменить старые расшатавшиеся столики новыми, современной формы, чистенькими, покрытыми белой пластмассой. Скромные сосновые ветки зимой, букеты полевых цветов летом, красивые занавеси на окнах — и бывшее кафе-закусочная превратилось в приятную столовую. Те, кто ежедневно обедал здесь, оценили это, любители же выпить, наоборот, ходили надутые и ворчали. Но Ингрида была неколебима. «У нас алкогольные напитки не распивают», — вежливо, но твердо говорила она, если замечала какие-то нарушения этого требования, и завершала разговор ослепительной улыбкой. Пьяницам ничего не оставалось делать, как подчиняться и убираться подобру-поздорову.
— Ах, Ингрида, Ингрида, что ты с нами делаешь? — сокрушался Черный Джо, послушно запихивая в карман начатую бутылку водки. — Ты хочешь превратить настоящих мужчин в молокососов.
Заведующая столовой, вечно насупленная старая дама, на все эти новшества не обращала внимания.
— Пусть побесится, все равно скоро ей все это надоест, — говорила она матери Ингриды. — Новая метла по-новому метет.
Столовая план выполняла, в буфете недостачи не было, остальное заведующую не интересовало.
На следующее утро после того, как мушкетеры приняли важное решение, в «Жирном ките» появился Портос. Время завтраков уже окончилось, а обед еще не наступил, и столовая была полупустая. Черный Джо сидел на своем обычном месте, жевал капусту и пялил глаза на Ингриду. Боцман «Скумбрии» был красивым парнем, черноглазый и чернобровый с буйной гривой таких же черных волос и упрямым подбородком. Ингриде даже льстило его внимание.
— Жаль, что такой красивый парень, а ума ни на грош — путается со всякими бездельниками и спекулянтами, — жаловалась она матери.
— А ты поговори с ним, поговори, — советовала мать, — может быть, и возьмется за ум.
Увидев Джо, Портос тихо свистнул и помахал кому-то рукой. Поговорив с минуту с сестрой, он подсел к столику Джо. В столовую вошли Атос, Арамис и Уно, уселись за соседний столик и заказали кефир и булочки.
— А, молодой человек, — Джо узнал Портоса и протянул руку. — Каким ветром тебя сюда занесло? Жевательной резинки захотелось? — боцман стал копаться в карманах.
— Не нужна мне твоя резинка. — Портос отдернул руку. — Еще старые запасы не кончились. Есть другое дело. Мы ведь друзья, правда?
— Какие могут быть разговоры, молодой человек, — Джо похлопал мальчика по плечу. — Выкладывай, что на душе.
— Ты не можешь достать мне такую же книгу, как ты подарил моей сестре?
— А что, понравилась? — Джо засмеялся. — Здорово, точно? Даже читать не надо, от одних картинок мороз по коже пробирает.
— Мне эта красноволосая бестия теперь по ночам снится, — сообщил Портос. — Достанешь, а? Парни хорошо заплатят.
— Ничего не выйдет, дружок. Все уже отданы шефу. На этих книгах можно сделать большой бизнес, больше, чем на импортном белье.
— А, может быть, мне сходить к шефу? — наивно спросил Портос.
— Что ты? — Джо махнул рукой. — Я и сам-то не знаю, кто он такой. Шефа знают только несколько чуваков. Они доставляют ему товар, а нам отсчитывают монеты.
— Ну, ничего не поделаешь, — Портос поднялся из-за стола. — Но если что, не забудь старого друга. Ингрида говорила, что ты славный парень. — Это он уже договорил Джо на ухо.
— Правда, она так говорила? — Джо просиял. — Ты можешь поклясться?
— Всеми святыми, — Портос поднял кверху три пальца.
— Может быть, ей что-нибудь подарить? — Джо схватился за кошелек. — Что-нибудь из белья, а?
— Нет, спасибо, — отмахивался Портос, — у нас всего достаточно.
— Приходи через неделю. Сейчас мы дуем в Амстердам, может, что-нибудь да отхватим, — прошептал Джо.
Трое за соседним столиком тем временем покончили со своим завтраком.
— Ну, выкладывай! — велел Атос, когда все уселись на своем любимом месте у лодочного причала.
Портос рассказал обо всем, что узнал.
— Это хорошо организованная банда, — констатировал Уно. — И шеф руководитель банды.
— Яснее ясного, — согласились остальные. — Вот только как их изловить?
— Может, сообщить дружинникам? — предложил Арамис.
— Нечего, — махнул рукой Уно. — Лучше самим. Я думаю, что прежде всего необходимо установить наблюдение за столовой «Жирный кит». Было бы неплохо последить и за дружинниками и при удобном случае подслушать, не разнюхали ли они чего. «Кита» лучше всего поручить Портосу. У него там сестра и мать, ни у кого не возникнет никаких подозрений.
— С дружинниками хуже, — продолжал Атос. — Нас с Арамисом в том дворе знает вся мелюзга.
— Это я возьму на себя, — пообещал Уно. — Меня там никто не знает.
— О’кей, — согласился Атос. — Главное сейчас, глаз не спускать с Черного Джо, тогда разыщем и остальных.
— Чего это ты здесь потерял? — Ингрида скоро заметила, что брат часами слоняется у столовой или сидит за столиком.
— Дома скучно, — пробормотал Портос. — Здесь хоть люди.
— Присмотрел бы лучше за малышами, — возмущалась Ингрида, — у мамы и так работы больше, чем надо.
— Спасибочки, я вам не нянька, — отрезал Портос. — Лучше уж тогда помогать здесь, в столовой. Со стола смести или пол вымыть я еще могу.
— Надо будет поговорить с заведующей, — предложила Ингрида. — Может быть, действительно, найдется для тебя какая-нибудь работа. Ты ведь не такой уж и маленький.
— Только на лето, пока наши работники в отпусках, — согласилась заведующая столовой, внимательно оглядев брата Ингриды с головы до пят.
— Можно считать, что банда у нас почти в руках, — гордо сообщил мушкетерам Портос. — Я буду работать в столовой подсобником и смогу наблюдать за всеми, кто там бывает.
— Колоссально! — обрадовались остальные.
Глава 6. Пластинка «Made in USA»
Атос и его старший брат Гундар были дома одни. Гундар возился с новой радиолой «Симфония», пытался поймать джазовую музыку, Атос, устроившись в мягком кресле, с увлечением читал Конан-Дойля. Вдруг он поднял голову и прислушался.
— Динго скулит, — проговорил он.
— Тебе, наверное, почудилось, — засмеялся Гундар и сделал музыку погромче.
Атос подошел к открытому окну. Теперь он уже отчетливо слышал, как повизгивает собака и кто-то будто плачет. Моросило. Во дворе было темно хоть глаз выколи. Атос ощупью двинулся по дорожке вдоль гаража. Динго стоял на задних лапах, навалившись передними на соседский забор, и тихо скулил.
— Кто это здесь? — спросил Атос.
— Это я, Магдалена, — ответил всхлипывающий детский голос.
— Лена? Ты что здесь делаешь в такую темень? Да и дождь вон какой! — удивился мальчик, подойдя к забору.
— Отец меня выгнал. И теперь мне всю ночь надо стоять тут и молиться, чтобы господь простил мои грехи. А я ужасно боюсь темноты. Хорошо, что ваш Динго здесь.