– Да ведь объясняли уже вчера! Чуть не охрипли! – проворчал Максим, усаживаясь на каменный парапет, окружавший вершину башни. – Что нам было еще ему сказать? Что мы ненавидим искусственные солнца? Что мы ненавидим волшебство?
И в самом деле: вчерашний ужин и так закончился ожесточенным спором.
Ребята упрашивали Хитроцельса снабдить их лодкой или еще какой-нибудь посудиной, чтобы добраться на ней до неведомого корабля, посадить на него Тишу и вернуться обратно.
Леся в конце концов даже заявила, что они согласны принять участие в изготовлении Хромосферы и запуске Солнца Хитроцельса – после того как они сдадут Тишу мореходам Архипелага. Но взбалмошному волшебнику как вожжа под хвост попала: нет у него никакой лодки! Нет даже никакой посудины! А размениваться на мелочи и заниматься паршивым плотницким ремеслом он не собирается! И вообще, по законам гостеприимства он готов терпеть их в своей башне сколько влезет, только пусть перестанут канючить! Не хотят помогать – так пусть хоть не мешают!
– Да, прямо беда... – вздохнула Леся. – Вот бы придумать как этому кораблю просигналить!
– Действительно, – согласился Денис, – если бы они сами подошли к До Свиданья, все наши проблемы были бы решены!
Максим задумчиво грыз дужку своих очков.
– Слушай, а зеркальца у тебя нет? – спросил он у Леси.
– Зеркальце? Было где-то...
– Ну так давай. Хоть солнечных зайчиков попускаем. Может, они там, на корабле, обратят на нас внимание.
Денис признал, что мысль очень даже ничего. Ему стало немного завидно, что такое элегантное решение проблемы предложил Максим, а не он сам.
– Ага, нужны им твои зайчики, – буркнул Денис. – Они что – башни не видят? Я думаю, если их такая громадина не заинтересовала, то зайчики их не заинтересуют и подавно!
– Может, они как раз башни и боятся, а потому не подходят к берегу, – возразил Максим. – А если им посигналить, они увидят в подзорную трубу, что здесь нет ничего страшного. Что на вершине – обычные ребята, то есть мы. Им станет интересно кто мы такие – вот они и подплывут, чтобы рассмотреть все получше.
– Так. Ясно, – сказала Леся, которая тем временем перерыла все карманы. – Я вчера зеркальце переложила в рюкзачок. Сейчас за ним схожу...
БУМ...
БУ-УММ...
БУ-У-УМММ...
Гулкие удары разнеслись над островом До Свиданья. Будто кто-то уронил с Останкинской телевышки три железных контейнера, набитых чугунными ядрами.
Брови Дениса взлетели на лоб.
– Это что еще такое? – спросил он, озираясь. Денис пытался понять, откуда доносятся звуки – изнутри башни Хитроцельса, со стороны моря или...
БУМ...
БУ-УММ...
БУ-У-УМММ...
Еще три удара!
Заподозрив неладное, Денис посмотрел в сторону Двери.
Он и его друзья находились сейчас очень высоко. Куда выше макушки платана, на который Денис залазил вчера, чтобы поглядеть, что находится за стеной.
Перед ними как на ладони лежало все то, что видел Денис вчера по ту сторону стены, в Зазеркалье. А именно: вторая половина острова До Свиданья, платаны, чугунные цепи над морем и само море. Только не было в море крохотного кораблика, не торчала из воды рядом с островом исполинская башня Хитроцельса и вообще: зеркало отражало лишь то, что ему вздумается.
А сейчас вздумалось ему отразить (или, точнее, показать?) нечто странное и зловещее.
Под самой стеной – там, в Зазеркалье – топтались огромные крылатые существа с львиными телами, орлиными головами и крыльями. Всего их было четыре и каждое из них имело свою масть. Одно существо было серое в яблоках, другое – вороное, третье – белое, а четвертое – медно-рыжее.
На спинах крылатых существ сидели диковинные всадники. На головах у них были надеты глухие шлемы с прорезями для глаз. В этих шлемах, в блестящих, будто бы лакированных плащах и матовых стальных латах всадники напоминали европейских рыцарей времен войны Алой и Белой Розы. Правда, Денис не заметил при них ни одного копья, но это еще не значило, что они вовсе безоружны.
Невидимое полупрозрачное зеркало, которым продолжалась вверх стена острова До Свиданья, обладало какими-то очень необычными волшебными свойствами. Потому что спустя несколько минут на нем появились... большие огненные надписи!
Над головой каждого крылатого существа теперь плавала надпись "Грифон". А над головами рыцарей загорелось: "Кевин", "Кельвин", "Конрад", "Корвин".
– Ты посмотри, как в компьютерной игре! Ты понял, Денька? Волшебное стекло разъясняет, кто пытается войти в Закрытку! – восторгался Максим. – Спорнем, что когда мы вчера в Дверь стучали, нас точно так же было видно?! И над нами было написано "Денис", "Леся", "Максим", "Тиша"! Ты понял?! Это система безопасности Архипелага на случай серьезной осады из Закрытки! Правда, не совсем понятно, почему эта система показывает не коридор лагеря "Лукоморья", а вторую половину острова...
– Действительно... – пробормотал Денис. – Но мне бы хотелось, чтобы в этой компьютерной игре были кнопки "Стрелять из пушки" и "Стрелять ракетами".
– Зачем это? – не понял Максим.
– Потому что мне кажется, то есть я практически уверен в том, что... что к нам пожаловали те самые чудовища, за которыми охотился Кузнецов! Те, которые были там, на озере!
– Ты думаешь?!! – завопил Максим и в его глазах заиграл неподдельный ужас.
– А ты что думаешь?!! – еще громче завопил Денис, который вдруг со всей ясностью осознал, что на этот раз они все-таки вляпались по самые уши. И притом отнюдь не в варенье...
– Мальчики, надо бы сходить за Хитроцельсом, – негромко и спокойно сказала Леся. В отличие от Дениса и Максима она самообладания не потеряла.
И тут в поле зрения в Зазеркалье появился новый предмет. Этот предмет пятился задом от Двери. Надпись "Грендель, магистр Ордена Бледных Витязей" появилась над ним быстрее, чем ребята опознали в нем...
Гроб!
Это был гроб! И не простой, а летающий!
Огромный, весь не то гранитный, не то мраморный, он держался в воздухе... благодаря фигуркам четырех грифонов, расположенных попарно спереди и сзади!
Грифоны лениво помахивали каменными крыльями, но этого, видимо, чудесным образом хватало. Тут и самый последний скептик, не верящий ни в магию, ни в экстрасенсов, согласился бы, что в этих каменных грифончиках заключена немалая волшебная сила.
А где же магистр Ордена Бледных Витязей, о котором сообщала надпись? Оставалось предположить самое страшное: он лежит в гробу!
– Да, ракеты нам сейчас не повредили бы... – согласился Максим.
Гроб перестал пятиться. Едва заметно качнулся. И – со страшной скоростью врезался в Дверь.
БУ-У-УМ!
ХРЯСЬ!
Седьмого удара Дверь не выдержала. Блеснула яркая вспышка. Из дверного проема ударил фонтан деревянной щепы!
И уже не там, в Зазеркалье, а здесь, в Архипелаге, ребята увидели непрошенных гостей.
Между платанами показался гроб магистра. Вслед за ним летели четыре витязя верхом на грифонах.
Выходило, что этот летающий гроб – штучка почище Очков Вия. То, о чем только мечтал Князь Нелюда, когда охотился за Очками, произошло прямо на глазах у ребят!
– Они сломали Дверь! Пора смываться! – закричал Максим.
В ответ раздалось грозное клекотанье грифонов. Сразу же заметив ребят на вершине башни, страшная пятерка свернула вправо. Гроб и грифоны с треском врубились в крону платана, сломали несколько веток и начали круто набирать высоту.
Но прежде, чем показать витязям спину, Денис успел стать свидетелем еще одного чудесного события.
Груда деревянных обломков и погнутые железные полосы, которые еще минуту назад составляли Дверь, вдруг шевельнулись. Железяки выпрямилось, принимая прежнюю форму. А деревянные обломки и щепки резво поднялись в воздух и полетели обратно к дверному проему.
На лету обломки перемешивались и притирались друг к другу. В дверном проеме они зависли поскрипывающим облаком. Еще мгновение – и Дверь снова стояла цела-целехонька!
"Молодцы волшебники! От грубого взлома защита отличная! – порадовался Денис. – Видать, тут Нелюде и вправду нужны были именно Очки Вия, чтобы дверной проем простоял открытым хотя бы минут десять. А иначе как? Взломал дверь, сам выскочил и трех-четырех песьеголовцев с собой вывел, а остальная нечисть останется в Архипелаге, замки на Двери целовать!"
Денис был прав, но кое-чего он не знал. Войти в Архипелаг было куда проще, чем из него выйти. И если летающий гроб магистра Гренделя смог разбить Дверь со стороны лагеря "Лукоморье", это еще не значило, что этот трюк пройдет повторно, со стороны острова До Свиданья.
Не задумывались об этом и бледные витязи.
В круглой площадке на вершине башни Хитроцельса имелись два люка. Один люк – шестиугольный, как и многие дверные проемы башни, – был шагов десять в поперечнике и скрывал под собой центральную шахту, которую Хитроцельс называл "пусковой". Именно из этой шахты волшебник рассчитывал запускать свое искусственное солнце.
Рядом с этим громадным люком имелся другой, куда меньший, и не шестиугольный, а круглый.
Над люком сверху нависал зловещего вида железный грибочек. Давным-давно под ним стоял караульно-дозорный вурдалак, стерегущий покой Лихочара, магистра Водоверти и Моретрясений.
Когда башня досталась Хитроцельсу, волшебник в один прекрасный день решил грибочек этот спилить и выбросить – чтобы не портил своим поганочьим видом строгие очертания башни.
Но пока Хитроцельс подбирал подходящую алмазную пилу, мимо пробежала крыса (к слову сказать, это был прапрапрадед Суперпрезидента Кус-Куса).
Хитроцельс задумался над тем, что крысы испокон веков воруют у людей всякую вкусную и полезную всячину и при этом, как правило, остаются совершенно безнаказанными! Разве это справедливо? Потом он поразмышлял о том, как хорошо было бы построить Абсолютную Крысоловку. И сразу же начал прикидывать, куда девать бедных грызунов, пойманных Абсолютной Крысоловкой. Не убивать же их, в самом деле! Значит, придется их куда-то выселять... На какой-то отдаленный северный остров... Но там, чтобы несчастные воришки не умерли с голоду, их ведь придется чем-то кормить! А зачем же их тогда ловить, если все равно придется выделять для них провизию?
Именно тогда Хитроцельс додумался до "вечного хлеба". "Вечного хлеба" будет так много, решил он, что его хватит с лихвой и людям, и крысам. Если изобрести "вечный хлеб", не будет никакой надобности ни в Абсолютной Крысоловке, ни в острове-тюрьме для пойманных грызунов. Потому что люди и крысы будут жить вместе – и притом вполне счастливо! И все будет справедливо!
А додумавшись до "вечного хлеба", Хитроцельс рассеянно поглядел на алмазную пилу, пожал плечами, положил ее на место и отправился штудировать фолианты по пищевкусовой магии.
Так уцелел железный грибок над круглым люком, под которым была винтовая лестница, приводящая в комнату по соседству с обеденным залом.
Максим и Леся уже успели спуститься по этой лестнице, а Денис только подбежал к железному грибку, когда над зубцами башни показались бледные витязи.
– Стой! – закричал один из них низким, утробным голосом. – Стой где стоишь, а то хуже будет!
Но Денис и не думал повиноваться. Подошвы его кроссовок загрохотали по винтовой лестнице.
Денис уже почти полностью скрылся в люке и собирался захлопнуть за собой крышку, когда его обдало волной ледяного воздуха.
Прямо над его макушкой пронесся бледный витязь верхом на клекочущем грифоне!
Сверкнул длинный меч! Его узкий, изящный клинок переливался всеми оттенками синего и фиолетового! А на клинке от перекрестия рукояти до самого острия полыхали выгравированные магические письмена на тарабарском языке!
Меч описал полуокружность и... врезался в ножку железного грибка над люком. Брызнули искры. Закаленная в мертвой воде сталь легко прошла сквозь проржавленную стойку, в уши ударил омерзительный лязг.
Денис вздрогнул от испуга, поскользнулся и кубарем полетел вниз.
Железный грибок упал. Край его шляпки провалился в отвор люка и заклинил его крышку...
Набив себе немало шишек и ссадин, Денис наконец обнаружил себя на полу комнаты. Максим и Леся что-то кричали, но он почти ничего не разобрал – наверху в четыре глотки надсаживались рвущиеся в бой хищные грифоны.
Бледный витязь, которого звали Корвин, спешился и играючи зашвырнул в море срубленный железный грибок. Путь в башню был для витязей открыт, ведь люк оставался распахнутым настежь!
Все орали одновременно, так что гвалт поднялся невообразимый. Каждого заботило что-то свое.
– Немедленно выдайте нам гнусного вора, иначе мы ворвемся внутрь! – грохотал кузнечным молотом голос Корвина. – И тогда, клянусь всеми тайнами мироздания, вы пожалеете о своем упрямстве!
– Назад, Денька, назад! Вставай же ты, чего разлегся?! – причитала Леся.
– Надо забаррикадироваться в соседнем зале! – кричал Максим. – Бежим, бежим скорее!
– Где Хитроцельс?! Мы должны предупредить его, – бормотал Денис, потирая ушибленные бока.
Но Хитроцельса, как оказалось, можно было и не предупреждать.
Потому как Альбин-Рубин, его верный друг и привратник, все ему рассказал в первую же секунду появления бледных витязей на острове До Свиданья.
Волшебнику просто требовалось некоторое время, чтобы выбрать самую научно обоснованную форму борьбы с непрошеными гостями.
Зная о бледных витязях не понаслышке, Хитроцельс понимал, что справиться с ними будет очень нелегко. Также он догадывался, что бледные витязи появились здесь неспроста, что виной всему юные лицеисты и увязавшийся за ними хомо элефантикус.
Потому как Тихуан-Шушкид-Масу-Масу, которого лицеисты называли просто Тишей, хотя и производил впечатление славного малого, но явно потащился за тридевять земель неспроста. А "неспроста" означает, что у него есть какая-то тайна. Вероятно, именно за этой тайной и охотятся бледные витязи.
Если мыслить логически, то есть бессердечно, выходило, что надо просто выдать бледным витязям того, за кем они сюда явились. То есть, скорее всего, Тихуана-Шушкида-Масу-Масу.
Однако Хитроцельс не был бессердечен. Обычаи гостеприимства были для него святы и нерушимы.
Даже великие и нерушимые законы, открытые волшебной наукой, не казались ему такими важными, как обычаи гостеприимства. В том не очень-то веселом мире, где он родился и выучился на алхимика, хозяева с оружием в руках выходили защищать своих гостей. Даже когда те были не в ладах с законом...
– Понять бы еще, что в нашем случае, милостивые государи, является оружием... – произнес он вслух, хотя никаких "милостивых государей" поблизости не было.
Но соображал Хитроцельс с утра на удивление хорошо – за завтраком он выпил два ведра крепкого чаю, способствующего мыслительной деятельности. И съел четыре подноса витаминизированного драконьего корма. (Этот корм он разработал когда-то по слезному прошению одного английского колледжа для юных чародеев. Но заказчики отказались от корма, сославшись на то, что кошачий "Вискас" из Закрытки, оказывается, подходит для драконов куда лучше. Они становятся от него совсем ручными и ласковыми, как кошки.)
Так вот, соображая хорошо, Хитроцельс как раз и сообразил, что завтракал-то он драконьим кормом. Это напомнило ему, что он по счастливой случайности сейчас сам является драконом.
А драконы что? Правильно! Драконы очень боятся грифонов. Грифоны же, в свою очередь, очень боятся драконов. Это невероятный, но вполне доказанный зоологический факт. А как грифоны испугаются, когда увидят дракона, который их ни капельки не боится? Хо-хо!
Но напугать вражеских "лошадей" (а грифоны для бледных витязей – те же лошади) – половина дела. Врага надо еще ней-тра-ли-зо-вать.
А как его нейтрализовать? Испепелить, развеять песком по ветру, превратить в шахматные фигурки?