В тот же миг Доротея подала сигнал: «Путь свободен», и мадам с Красным Волком бесшумно направились в комнату Джено. Доротея прошла в комнату номер восемь, чтобы разбудить Суоми.
Джено спал.
Крикен нежно провела рукой по кудрявым волосам мальчика:
— Мой дорогой, вот я и прибыла.
Астор Венти приоткрыв глаза, словно в тумане увидел мадам Крикен. Он решил, что это ему снится.
— Мадам, помогите мне. Помогите мне, — повторил он с остекленевшим взглядом.
— Да, я здесь. Просыпайся. Не спи с открытыми глазами. — Сапиенса легонько щелкнула пальцами по его щеке.
— Мадам! — воскликнул Джено, просыпаясь.
— Да, как дела? Я знаю про суплициум и очень сожалею.
— Это было ужасно. Я должен был постоянно смотреть на Окулюс Дьяболи, а в это время меня кололи иглы спинозы, — с горечью рассказал антей.
Крикен снова приласкала его и успокоила:
— Тебе нужно быть сильным. Твой разум не подведет тебя. Нам еще будут строить козни, но я обещаю тебе, что больше никуда не уйду. А теперь смотри, кого я привела.
Увидев Красного Волка, Джено закричал от радости, спрыгнул с постели и кинулся к своему краснокожему другу. Они долго хлопали друг друга по плечам.
— Вместе! Снова вместе! — Джено был в восторге.
— Ты стал очень сильным! Храбрым, как воин сиу. Я горжусь тобой, — сказал ему краснокожий, растроганный и счастливый.
Вдруг Аноки заметил бутылку на столе. Он понюхал ее и узнал запах Дионисовой воды.
— Ятто — гнусный червяк! — воскликнул он, поняв, что суммус давал эту галлюциногенную жидкость его итальянскому другу.
Тут вошла Суоми.
— Я так свистела в амулет сиу! — сказала девочка.
— Рад быть полезным, прекрасная Суоми. — Красный Волк с чувством обнял ее.
Однако в комнате стало слишком людно и шумно, а ухотрубы и микровещатели всегда были настороже.
— Пользуемся головокружителями, больше не разговариваем, — предложила Крикен.
Телемпия сработала безотказно.
Доротея рассказала о Рене, а Джено показал руну, объяснив, что нашел этот документ в аптеке вместе с двумя другими важнейшими пергаментами, попавшими в руки Ятто.
Марго забеспокоилась: ей была совершенно неизвестна эта руна, и это показалось ей довольно странным, учитывая ее опыт сапиенсы! Больше нее могла знать только Эулалия, потому что она специализировалась в Белой магии. Крикен чувствовала, что зло обволакивает Аркс Ментис. Пользуясь головокружителем, она решила поговорить с одним Джено: ей не хотелось волновать всю группу.
Зеленый треугольник Астора Венти засверкал, и мадам спросила его:
«Эти документы говорили о клонафорте? Были подписаны П. А. В.?»
Положительный ответ антея заставил ее подскочить на месте.
«Мадам, вы думаете, что мой предок на самом деле был злодеем?» — встревоженно спросил ее Джено.
Марго не ответила, она была уверена: П. А. В. был беспощадным суммусом.
Если он изобрел суплициум, он мог быть и изобретателем клонафорта! Значит, у Астора Венти была сильнейшая наследственная предрасположенность к магипсии. Крикен заподозрила, что Рене уже стал неразлучным с фон Цантаром. Ятто располагал слишком большой информацией и слишком большой властью! А этого она больше не могла терпеть!
— Совершенно необходимо встретиться с суммусом, — сказала она и вышла из комнаты, утащив за собой Аноки и даже не попрощавшись с Джено, Суоми и Доротеей.
Французская мудрая отправила телемпические послания Набиру, Эулалии и Стасу, мирно пребывавшим в медитации вместе с Табором и его друзьями-псиофами.
Головокружители сапиенсов заблестели, пробудив из спячки их умы. Тибетский святой разорвал медиумическую цепь и подскочил как пружина. Эулалия завопила, заметавшись, как жало скорпиона, а Стае чихнул десять раз подряд. Столь травматический переход из медитации в реальность имел тяжелые последствия и для псиофов. Габор вытаращил глаза и испустил зеленую слюну при виде Марго Крикен в потоках голубого света, исходящих от изящной люстры салона.
— Невероятно! Это привидение! — закричал ошеломленный голландский псиоф.
Эулалия, врач и тибетский святой застыли как мумии:
— Крикен!
— Я вернулась. И сейчас это узнает и Ятто фон Цантар. Идем к нему. — Предложение мадам не вызвало возражений. Никто не решился перечить Крикен, которая, казалось, была готова к войне.
Гулкий удар пробил ровно два.
Тем временем в комнате номер пять волнение возросло до предела. Джено хотел было догнать мадам, но Доротея остановила его:
— Пусть она решает свои проблемы. С другой стороны, должна же она объяснить фон Цантару и всем псиофам свое возвращение. А нам лучше не ввязываться в эту историю.
— Как по-вашему, суммус его покарает? — спросила Суоми, беспокоясь об Аноки.
— Надеюсь, что нет. Хотя Ятто непредсказуем… — неуверенно ответила Доротея.
— Он не может наказать его, иначе и на этот раз сорвется Контра Унико. А Боб Липман окончательно взбесится, — объяснил Астор Венти.
А в это время американский антей подслушивал у комнаты Джено. Одетый в пижаму со звездами и полосками, он был похож на шута. Вместе с ним были Агата в ночной рубашке и Юди Ода, который успел натянуть на себя только фиолетовую футболку и серые трусики.
Три отвратительных антея восприняли возвращение Крикен с негодованием.
— Значит, французская ведьма вернулась! Какая неудача! — сказала Агата.
— И еще притащила с собой Красного Волка. Этот грязный краснокожий у меня еще получит. Контра Унико станет его концом, — с угрозой произнес Боб.
— Мы заставим их за все заплатить! — добавил взбешенный японский антей.
— Что они затевают? Сейчас там с Джено и Суоми еще псиофа Доротея, а она, черт возьми, и в самом деле искусна! — Агата страшно нервничала.
— Они конечно же думают, что выйдут сухими из воды. Но Ятто положит этому конец. И на этот раз навсегда, — изрек Боб Липман.
Легкий скрип заставил его обернуться: из комнаты номер девять вышел заспанный Ламбер де Соланж.
— Ну, вообще! Здесь невозможно спать! — недовольно проворчал он.
— Замолчи! — сказала Агата, сделав знак рукой.
Ламбер приблизился к польской антее, и Агата прошептала ему на ухо, что Джено и две кузины Лиекко замышляют что-то против Ятто. И что его тетя Крикен неожиданно вернулась вместе с Аноки Кериоки.
— Вернулась? — воскликнул Ламбер.
Боб заткнул ему рот:
— Ты должен говорить тихо-тихо, иначе Джено нас услышит! А твоя тетка… Мы ее ненавидим! Она заодно с Джено. Она хочет сместить фон Цантара и вызвать в Арксе волнения. С кем ты? Со своей теткой или с нами?
Ламбер криво улыбнулся и едва слышным голосом ответил:
— С вами! По-честному, я тоже не поддерживаю свою тетку. Я ее никогда не выносил. — Юный француз посмотрел на остальных антеев, стараясь убедить их.
Лишь Юди Ода осмеял его:
— А ты не врешь, как она?
Ламбер прижал руку к сердцу:
— Клянусь. Я с вами. Я и Джено ненавижу, он мне не нравится.
— Ты предашь свою тетку, чтобы быть с нами? — в лоб спросил Боб.
— Да. Так я, по крайней мере, избавлюсь от встречи с ней. Ее лекции по метафизической кухне у меня уже поперек горла. Чтобы подготовиться в Аркс, мне пришлось дожидаться ее разрешения. По ее вине я поступил только в этом году, — ответил француз, шипя как змея.
За этой четверкой шпионил Тоам Ратандра. Он приоткрыл дверь своей комнаты и наблюдал. И теперь даже он понял, из какого теста сделаны эти антей.
Тут Агата заметила его и стремительным движением распахнула дверь, свалив его на пол:
— Эй, возвращайся в постель! Или ты ждешь неприятностей?
Тоам никак не отреагировал и молча удалился, подумав, что при первой возможности расскажет обо всем Джено.
Зависть и ненависть поразили Аркс, как вирусная инфекция, и эта ночь, казалось, никогда не кончится.
Мадам Крикен, Красный Волк и три других сапиенса, преодолев разводной мостик, вошли в комнату видений. Они увидели, как стрелой промчалась парасфера и остановилась перед дверью Ятто. Музыкальная шкатулка продолжала играть. Шум отвлек фон Цантара, все еще занятого задушевной беседой с Раньей.
Суммус моментально сообразил, что, раз он закрыл микровещатели и ухотрубы, могло произойти бог знает что, а он не услышит. Страшно раздраженный, он открыл дверь, думая: «Кто шлет мне записки в такой час?»
Парасфера пришла от Габора Гаага. Псиоф сообщал о прибытии Крикен и Аноки.
Ятто вскинул голову: перед его глазами предстала группа во главе с Марго.
— Вы меня не ожидали, правда? — Голос мадам звучал вызывающе.
Фон Цантар испепелил ее взглядом:
— Ты исключена! И не можешь больше посещать Аркс! Ты нарушила правила!
— Да, это правда. Но я могу все объяснить, — ответила она, поправляя шляпку.
Суммус посмотрел на Красного Волка и остальных сапиенсов и сказал:
— Входите, поговорим в моей комнате.
Ранья попятилась и с сильно бьющимся сердцем попыталась приблизиться к мадам Крикен, которая была холодна как лед:
— Дорогая, ты очень верна суммусу. Мои поздравления!
Ятто вытянул руки вперед и раскрыл ладони. Из каждой ладони вырвался электрический поток, образовав светящуюся волну, которая молниеносно окутала мадам Крикен, обездвижив ее и заставив страдать от боли.
— Молчать! Сейчас я сведу с тобой счеты! — заорал фон Цантар, демонстрируя свои золотые зубы.
Стае Бендатов и Набир Камбиль двинулись к суммусу, но Эулалия помешала им, схватив за руки:
— Стойте. Не обостряйте ситуацию.
Марго зажмурила глаза и закричала.
Суммус поднялся над полом, воспарив в воздухе:
— Ты ответственна за исчезновение антея-сиу. Ты ответственна за хаос, в который погрузился Аркс Ментис. Ты хочешь занять мое место, но ты не могущественна. Ты всего лишь ведьма, которую надо изгнать!
Запертый в клетке сокол с золотыми крыльями затянул трель из резких, оглушительных звуков.
— Прошу вас, успокойтесь. Во имя магипсии, — вмешался Набир, складывая руки.
Ранья, убежавшая в угол комнаты, молчала, дрожа от испуга.
— Суммус, истина в том, что мадам Крикен уходила искать Аноки, у которого возникли проблемы с медитацией. В результате несчастного случая он, сам не желая того, очутился за пределами Аркса, — поспешно объяснил Стае Бендатов, чихая шесть раз подряд.
— Да, это правда, — добавила Эулалия, раскачивая головой и вращая глазами, как хамелеон.
— Чтобы вернуть Аноки, она использовала полную билокацию, — настаивал тибетский святой.
— Ложь! Вы все вруны и подлецы. Я прочту в ваших разумах, что вы думаете! — Ятто встал на пол и пронзительными глазами тщательно изучил выражение лиц своих сапиенсов.
Аноки поднялся и сказал:
— Это правда. Мадам спасла меня. Прошу прощения, если допустил ошибку в упражнении по медитации. Это только моя вина.
Марго привела себя в порядок, надев шляпку и поправив очки.
— Ты хочешь изгнать нас? Погубить? Не выйдет! У тебя одни лишь догадки. Тебя ослепила зависть, — атаковала она, продолжая поединок. — К тому же, я вижу, ты нашел мне достойную замену. Ранья Мохатдина — новый эксперт метафизической кухни! — Высказываясь, мадам Крикен одновременно сосредоточилась и в мгновение ока вторглась в разум арабской мудрой. У Раньи закружилась голова, и она в припадке свалилась между подушками.
— Хватит! Перестань! — закричала Эулалия, подойдя к клетке с соколом.
Сокол успокоился и покачал головой, словно хотел показать греческой сапиенсе, как он страдает из-за всей этой ситуации.
Шум и крики, доносящиеся из комнаты суммуса, привлекли многих псиофов со второго и третьего этажа, они поспешно поднимались по лестницам: волшебницы и ведьмы, медиумы и шаманы вышли из своих комнат, накрывшись халатами и плащами. Джено, Суоми и Доротея одновременно получили телемпические послания от Эулалии, которая умоляла их остаться в комнате.
Боб, Агата, Юди и Ламбер уже собирались подняться в комнату видений, как вдруг услышали переполох. Удивленные и испуганные, они вовремя остановились и вернулись в свои комнаты. Тоам, который подглядывал, вернулся в постель и накрылся с головой одеялом.
В Арксе происходило что-то серьезное.
Мисс Баттерфляй О'Коннор и Пило Магический Росток, тяжело дыша, бежали в одежде для сна.
Экономка с изможденным лицом помчалась впереди всех, чтобы добраться до двери суммуса вместе с Табором Гаагом, который продолжал повторять:
— Они вернулись. Беглецы вернулись.
Пило посмотрел на мозаику и пришел в смятение. Фигура мадам Крикен красовалась среди остальных сапиенсов. Это был знак, что она снова в Арксе.
— Суммус! Суммус! Открой! Что происходит? — кричала мисс О'Коннор, стуча в дверь.
Несколько секунд спустя многочисленная группа псиофов и два сапиенса оказались перед лицом суммуса и… Крикен.
Ранья сделала Баттерфляй знак сохранять спокойствие и не провоцировать новые неприятности.
— Мадам! Аноки! — воскликнул Пило.
Мисс О'Коннор почувствовала, что вот-вот потеряет сознание, и прислонилась к стене. Габор указал на Крикен:
— Предательница! Ты нарушила священные правила Аркса Ментиса!
Некоторые алхимики ворчали:
— Прежде чем осуждать ее на изгнание, нужно узнать ее версию развития событий.
Несколько медиумов воскликнули, воздев руки:
— Французская сапиенса имеет право объяснить, что случилось.
Но Габор, поддержанный десятком колдунов, прервал их:
— В крови мадам Крикен слишком много яда. Она ревностно защищает Джено Астора Венти, антея, как нам теперь известно, весьма зловещего происхождения. К тому же кто знает, какие интриги она могла затеять с Аноки Кериоки!
Мадам начала волнообразные движения телом, заставив развеваться свое легкое длинное платье цвета слоновой кости, и, выпучив глаза, послала мощный энергетический поток, ударивший Габора в ноги, отчего он упал на колени.
— Ты всего лишь псиоф, подхалим Ятто. Ты прогнил насквозь. — Эта фраза мадам вызвала неистовую реакцию фон Цантара.
Суммус стал жестикулировать как безумный, и с потолка на голову Крикен обрушился смердящий кислотный дождь, который растворил ее шляпку и испортил пряди белоснежных волос.
Французская мудрая, совершенно мокрая и дурно пахнущая, подняла правую руку и, направив указательный палец на Ятто, вызвала порыв ветра, по силе подобный урагану.
Суммуса отшвырнуло к противоположной стене и бросило на ковер. С дьявольским видом он поднялся на ноги. Прыгнув как кенгуру, он оказался перед мадам Крикен и возложил руку на ее мокрый лоб.
— Проси прощения, или я заставлю взорваться эту бесполезную голову, — яростно завопил он, словно действительно готовился убить ее.
Габор и мисс О'Коннор подошли к нему:
— Не делай этого. Она не заслуживает даже твоего гнева!
Они конечно же не хотели, чтобы в Арксе произошло кровопролитие. Но прежде всего и тот и другой не желали, чтобы суммус стал убийцей. По правилам Крепости разума Ятто был бы моментально смещен с непредсказуемыми последствиями для всех.
Мадам прищурила глаза, капли кислотного дождя стекали у нее по морщинкам на лице.
— Мне многое известно, Марго, — прошипел фон Цантар, вплотную приблизившись к лицу пожилой француженки, и она почувствовала горячее дыхание своего врага. — Мы должны снова обрести равновесие. Магипсия учит нас контролировать наши ментальные дарования. Я могу напомнить правило, которое запрещает противодействовать моим решениям, — сказал он нарочито медленно, видя, как все с ужасом слушают его.
В действительности фон Цантар подумал, что, если он уничтожит мадам Крикен, в Арксе разразится скандал. Он хотел, чтобы Ранья помогла ему в поиске магических трав для создания клонафорта. А после этого он смог бы избавиться от Пьера, Коринны, Джено и Крикен. Но пока они были нужны ему, потому что правду о Пауле Асторе Венти еще предстояло выяснить. А значит, Джено был намечен им в жертву, чтобы продолжить шантаж. Что касается Рене, то его судьба была решена. Суммус прекрасно знал, каким будет его конец.
Стае и Эулалия поддержали Крикен.
Мисс О'Коннор легкими шагами подошла к Ятто и прошептала ему: