И где только Пантелеева раздобыла эту «птицу», гуся этого? Иринка бы с ним не то что под руку идти, разговаривать не стала бы! А Шурка, видимо, любовь с ним крутить решила. Ой-ой-ой, знаем мы ее любови! Наверняка просто лишний раз хотела показать Иринке, что она ее круче.
Ничего, подруга, завтра все решится. Завтра настанет тот самый час Х, после которого Земля начнет вращаться в другую сторону…
Сапожкина шла, шаркая ногами, сбрасывая с дорожки прошлогодние листья. Она и сама не понимала, что ее так во всем произошедшем расстроило. Равнодушие Матвея? Уверенность Ваньки? Шурка с ее вечной ухмылкой на лице?
Иринка перебирала своих друзей, как карточки. Мысленно их тасовала, то одни соединяя вместе, то другие. Ни о чем не подозревающего Атоса она то на центр воображаемого стола прикладывала, то перемещала его на край. Пыталась представить, а как будет, если вообще без него обойтись. Или если он будет рядом не с Иринкой, а с Шуркой.
Наверное, Смехову в тот момент сильно икалось, потому что думала Сапожкина о нем всю дорогу из парка до дома.
А ведь они с Пат ни разу не разговаривали с самим Матвеем! Играть — играли, о спорте и о его достижениях в боксе расспрашивали, но Иринке даже в голову не приходило, что, устраивая баталии вокруг парня, не мешало бы его об этом предупредить. Если хотя бы одна подошла к нему и сказала, что Матвей ей нравится, вполне возможно, вопрос первенства решился бы сам собой.
С мыслей о Смехове Иринка незаметно перескочила на размышления о неправильном устройстве мира, где хорошим и добрым всегда достается пригоршня обид, а злым и коварным выпадает радоваться жизни и получать бонусы.
Нет, наш мир, определенно, несовершенен и уж точно несправедлив по отношению к Иринке. Его нужно изменить. Причем срочно. Потому что с каждым прожитым днем Сапожкина путалась в нем все больше, теряя остатки того понимания, что у нее было до того. Раньше добро и зло были очевидны, даже родительские желания были объяснимы. Сейчас же Иринкина жизнь все больше превращалась в присказку «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
А она не знала, куда идти. Ей казалось, что если Матвей все-таки обратит на нее внимание и наконец оторвется от своей игрушки, то все станет ясно. Может быть, еще и поэтому она с таким нетерпением ждала завтрашнего дня.
Завтра… Да, завтра все решится! Она либо проиграет, либо выиграет…
Сапожкина была до такой степени зла, что пролетела двор, добежала почти до подъезда, не заметив, как с качелей навстречу ей кто-то поднялся.
— Ира!
От этого голоса Сапожкина вздрогнула.
Не вовремя появилась сестра, ох, не вовремя! Аленке бы сейчас досталось на орехи, но вслед за ней с других качелей спрыгнула долговязая тощая фигура… Гран?
— Где гуляла? — растянул он пухлые губы в улыбке.
В его очках отразилась недовольная Иринкина физиономия.
— Уток кормила, — буркнула Сапожкина, мгновенно теряя весь свой боевой дух. Гран? Пришел? К ней? — А вы чего тут?
— Мама сказала, что хлеба от тебя не дождаться, вот мы и пошли, — вылезла вперед Аленка.
Сапожкина сурово поджала губы. Если бы не Гран, Аленка сейчас точно получила бы по полной программе!
— Слушай… — Ванька почесал затылок, собираясь с мыслями. — Я к тебе зашел, а тебя нет. Ты чай предлагала попить, вот я и… — Он кивнул на качели, где на покинутом сиденье покачивалась упаковка с вафельным тортом.
— А хлеб мы сейчас купим, — деловая Аленка полезла в карман, откуда появилась мятая сотня, — и домой пойдем. Мы тут уже давно гуляем.
— Ты, того… не сердись… — Грановский старательно отводил глаза. — И… и приходи в понедельник на соревнования в бассейн. Типа, за меня поболеешь.
— Типа, поболею, — уклончиво ответила Иринка.
А сама не смогла сдержать довольную улыбку — всегда приятно, когда перед тобой извиняются, признавая свою неправоту, даже если это всего-навсего неуклюжий Гран.
Ванька в ответ улыбнулся еще шире. А следом и Аленка разулыбалась, лишний раз подтверждая правило Крошки Енота — улыбайтесь, и вам улыбнутся в ответ.
Примирение с Ванькой, конечно, было приятным моментом не очень удачно начавшегося дня, но оно не могло изменить Иринкиных планов — ей хотелось отомстить зазнавшейся Пат. Пускай не считает, что она самая лучшая девчонка в их классе!
Гран чинно посидел у них за столом, попил чаю, поговорил с мамой — она Ваньку обожала и все время ставила Иринке в пример. И добрый-то он, и заботливый, и хорошо учится, и спортом занимается, и говорить может нормально. Не то что Иринка — шумная, взбалмошная, лентяйка, два слова нормально связать не в состоянии.
На все ее претензии Сапожкина только уныло качала головой. За это-то сравнение она и готова была занудного одноклассника убить. Так вот прямо сейчас встала бы да треснула его по башке разделочной доской. То-то жизнь бы потом началась мирная…
Иринка уже пожалела, что они помирились.
— Ира, давай поиграем, — вертелась вокруг нее сестра, когда Гран ушел.
Но Сапожкина занялась очень ответственным делом — стала готовиться к завтрашнему дню. Сначала она будет с Атосом на улице, потом пойдет к нему домой. Для улицы следует потеплее одеться, а то с синим носом и выбивающими дробь зубами она будет плохо смотреться. Для гостей же надо что-то покрасивее, чтобы Матвей забыл про уроки и не мог от нее глаз отвести.
Вот над этой проблемой и ломала сейчас голову Иринка. Именно ее мешала решить путающаяся под ногами назойливая Аленка.
Для улицы — свитер, для гостей — короткий топ. Значит, чтобы соединить то и другое, надо свитер надеть на топ. Тогда она будет как капуста — одежка, одежка и еще одна одежка. А виделось-то совсем другое — что-то легкое, струящееся, желательно белоснежное… Значит, топ, и больше ничего.
А если Матвей предложит с ним потренироваться? Тогда она вся такая в белом на грязной лесенке или ободранном бревне…
— Ир, почитай, а?
— У тебя мать есть.
Сапожкина отвернулась от сестры и начала снимать с вешалки свои наряды. Летнее платье с рукавами-фонариками не подойдет. Джинсовый комбинезон тоже. Короткая шотландская юбочка… А почему бы и нет? Отложим в сторону. Свитер с длинным воротником-трубой…
— А мне идет?
Иринка не сразу поняла вопроса. Аленка тянула через голову новенький свитер с узким воротником и красивыми стекляшками на груди, пришитыми вразнобой. Обновка была куплена мамой на Новый год, и с тех пор Иринка ни разу его не надевала.
— Отдай! — дернула Сапожкина свитер у сестры. — Порвешь! И вообще, иди отсюда, ты мне мешаешь! — Она оттолкнула Аленку, и та упала на свою кровать.
— Тебе можно, а мне нельзя? — обиженно пробормотала малышка.
— Доставай свои вещи и копайся в них до посинения, — отрезала Иринка, придирчиво рассматривая оранжевый шерстяной сарафанчик. Всем он был хорош, только к нему у Сапожкиной не было приличной водолазки. Да и ботинки у нее черные, ну никак не подходящие.
Между тем Аленка посидела какое-то время, надув губки. Заметив, что старшая сестра на нее не смотрит, показала ей тайком язык и стала перебирать разложенные по кровати книжки.
— Ир! — Аленка уперлась кулачком в нарисованный замок с рыцарем. — А ты в сказки веришь?
— Верю. — Шерстяной сарафан полетел в сторону, и Иринка снова закопалась в свои одежки.
— А в какие? — Младшая сестра даже подалась вперед. — Про живую и мертвую воду?
Вот ведь настырная!
— Про Кощея Бессмертного, который забирает к себе непослушных детей, — с видимым удовольствием отчеканила Иринка.
— Непослушных детей к себе забирает Баба-яга, — со знанием дела поправила сестру Аленка. — А Кощей Бессмертный Василису Премудрую украл. Когда Иван-царевич кожу лягушачью сжег.
Сапожкина хмыкнула, но отвечать не стала, ее сейчас больше интересовали джинсы с заплатками. Вертела их перед светом, чтобы понять, очень они грязные или еще разочек в них сходить можно?
— А как живет Баба-яга? — не унималась Аленка.
— Весело. — Теперь Иришка держала перед собой белую кофту. Всем хороша, только вот желтоватое пятно какое-то впереди. Когда она его успела посадить?
— Как же весело, если ей ни разу не дали поесть? — Большие удивленные глаза Аленки требовали ответа. — Как ни поймает кого, ее сразу в печку сажают или еще что-нибудь.
— Угу. — Иринка сестру не слушала. Ладно, кофта испачкана, но есть еще серые брюки…
— Ир, а сколько их?
Брюки это хорошо. Но топ к ним не пойдет, а вот свитер в самый раз. Черненький, с камушками. Тогда для гостей остается…
— Ир, сколько? — Сестра наклонилась, заглянула в лицо Иринке.
— Кого? — подняла недовольные глаза Сапожкина.
— Баб-ёг! — Аленка вскочила со своей кровати и перепрыгнула на постель сестры, удобно устроившись поверх выложенных вещей. — Если одну сожгли, вторую сожгли… Откуда же они берутся?
— Откуда берутся? — Иринка согнала сестру с кушетки и заметалась — только что брюки были в руках, и вот их уже нет.
— Ну, в темном лесу, в сыром бору? — Аленка топнула ножкой от нетерпения. — Придет Иван-царевич, а избушка пустая стоит, кончились Бабы-ёги. Что тогда делать?
— В магазин бежать за новыми, — машинально буркнула Сапожкина. Да куда же брюки подевались?!
— Про магазины ничего не сказано, — расстроенно развела руками первоклашка.
— Где?
— В книжках. Откуда они в темном лесу…
— В каком темном лесу?! — раздраженно воскликнула Иринка. Брюки не находились, свитер куда-то закопался. И вообще, все было как-то нехорошо. — Тебе сколько лет? Темный лес… Детский сад какой-то!
— Почему детский сад? — надулась было Аленка. Но она и не думала менять тему: — Если Бабы-яги не будет на месте, сказки не получится! А у них отпуск бывает?
— Какой отпуск? Это же сказки!
Иринка бросила бесполезные поиски и впервые внимательно посмотрела на сестру. Под ногами у той валялись серые брюки.
— Я и говорю — как они там живут? — развела руками Аленка. — Ир, а если они ездят отдыхать, то куда? На море? Это там, где остров Буян?
— Ты меня уже достала! — взорвалась Иринка, выдергивая одежку из-под сестры.
Аленка взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие, и упала на пол. Вскочила, с обиженным визгом выскочила за дверь, по коридору протопали ее возмущенные шаги.
«Жаловаться побежала, — раздраженно подумала Иринка и отбросила в сторону ставшие ненужными брюки. — Ябеда! Плакса!»
Понимает, что быть в семье младшей очень выгодно. По поводу и без повода можно закатывать истерики, требовать к себе внимания, ожидать, что тебе оставят самое вкусное, да побольше!
Аленка действительно с удовольствием пользовалась своим положением — плакала, добивалась своего, выставляя себя во всем обиженной.
А разве Иринка виновата, что сестра топталась на ее штанах, как маленький толстый бычок? Что она не умеет стоять на ногах? И что она лезет со своими глупыми вопросами, когда даже слепому видно, что Иринку сейчас лучше не трогать?!
Сказки еще какие-то дурацкие… Второй день ее сказками мучают! То Бабок-ёжек им не хватает, то в пример ставят Крошку Енота… Дожили! Скоро ее в библиотеку пошлют за сборником сказок. И чтобы непременно с картинками!
— Ира!
Начинается…
— Бабки-ёжки отдыхают около Лукоморья, где дуб зеленый, — буркнула Иринка, не поворачиваясь в сторону остановившейся на пороге мамы. — Их там сто штук, и, когда одну сжигают, появляется еще сто.
— Ира, ты почему с Леной играть не хочешь? — Мама нахмурилась, на переносице появилась раздраженная складка. — Она же твоя сестра! Роднее и ближе человека у тебя никогда не будет!
Ха, не будет! Еще как будет! Вот завтра она поможет Атосу по математике, и они станут такими родными, что Ленке и не снилось!
— Надоела она мне. — Иринка встала около окна и стала демонстративно поливать и без того залитого ваньку-мокрого, фиалкам снова досталось по капле. — Привязалась со своими Бабками-ёжками… Я их что, пасу? Вон, пускай идет на улицу и считает, сколько их там летает. А будет плохо себя вести, то за ней придет Бабайка и уведет в дремучий лес. Как раз туда, где живут Бабки-ёжки. Они посадят ее на лопату и сунут в печь!
— Мама! — снова зашлась в плаче Аленка.
— Зачем ты ее пугаешь? — грозно шагнула вперед мама. — Ведешь ты себя как настоящая Баба-яга!
Плач удалился — мама с Аленкой ушли.
Ой, подумаешь! Тоже мне, испугала!
Иринка отставила пустую лейку и посмотрела в окно.
Она Баба-яга… Сами вы Бабы-ёги. А она умница, красавица, самая настоящая принцесса! Вот только окружающие видеть этого не хотят. Привыкли, что ее можно постоянно эксплуатировать — покорми, проводи сестру, помой посуду, подмети в комнате, полей цветы…
Золушка, и то лучше жила — ей волшебница помогала. Принц по всей сказочной стране за ней носился! И главное — с чего вдруг? Как будто он влюбился в нее. Да ничего подобного! Не за что ее было любить. Та малахольная Золушка и сделать-то ничего не успела. Платье — от крестной. Карета — от крестной. Даже хрустальные туфельки — и те от крестной. Станцевала с принцем один танец и сбежала. Он ее даже рассмотреть не успел! Его задело, что кто-то посмел сначала на бал опоздать, а потом с этого же бала раньше времени срулить. Никто ему никогда не отказывал, а тут пришла фифа и давай свой характер показывать. Ай, полночь, ай, мне пора! Вот он за ней и чесанул. Нашел, и тут уж ему ничего не оставалось делать, как жениться. Золушка тоже не дура оказалась — не упустила выгодную партию.
А здесь? Все самой! Никто за ней бегать не собирается. Принцы все какие-то пошли… У одного бокс, у другого бассейн. И никаких перспектив.
Костюм на завтрашний день не придумывался. Иринка собрала одежду в кучу и сунула в шкаф.
Завтра, все решало завтра…
Глава 5
Спортивные достижения Иринки Сапожкиной
Все-таки не зря говорят, что утро вечера мудренее.
Встав с постели, Иринка сразу придумала, что наденет, — спортивный костюм.
А как еще поразить воображение спортсмена и будущего олимпийского чемпиона? Только своей повышенной спортивностью!
Все было замечательно, все было прекрасно! Пока мама не сообщила убийственную новость — Иринка должна взять Аленку с собой. Возражений старшей дочери никто слушать и не собирался.
— Мы с отцом уходим. А ты берешь сестру, и вы гуляете во дворе.
— В каком еще дворе? — застонала Иринка.
Если бы родители только знали, как она сейчас ненавидела эту мелюзгу! Надо же так отравлять ей личную жизнь! Ну, за что ей такое наказание?
— Никуда со двора не ходите! — строго посмотрела на нее мама. — А мы что-нибудь тебе купим.
— Не надо мне ничего покупать, — в сотый раз за последние пять минут вздохнула Иринка. — Купите лучше себе няню, чтобы она сидела с вашей ненаглядной Леночкой.
— Пойдем на качелях качаться, — дернула сестру за рукав Аленка.
Вот чудесное создание! Из-за нее ругаются, а ей хоть бы что!
— Пошли… Где там твои качели?
Деваться было некуда — родители уйдут в любом случае, и либо Иринке оставаться с сестрой дома, либо… Ладно, на улице что-нибудь придумается.
Они успели обойти качели по всем окрестным дворам, и наконец Сапожкина решительно повернула к спортивной площадке. Пора было встречаться с Атосом.
Что-то давно она так не волновалась. Руки сами тянулись к волосам, все хотелось их потрогать, поправить, пригладить или, наоборот, разлохматить. А сестра все трещала и трещала: вон птичка пролетела, вон собачка смешная пошла… Зинка носит дырявые колготы, а Петров принес чернила и залил портфель Сидоровой… качели в их дворе скрипят, как снегири зимой…
— Вон тебе качели, иди качайся! — подтолкнула Аленку Сапожкина.
Спортивная площадка была большая. Там имелись волейбольное, баскетбольное и даже футбольное поля, детский городок и место для катка, дорожки для бега и закуток со спортивными снарядами. Именно на снарядах Иринка и высмотрела Матвея в ярком бело-красном костюме нашей олимпийской сборной. Смехов что-то там тягал. Поскрипывали и постукивали железки. Атос был настолько увлечен своим занятием, что появления сестер Сапожкиных не заметил.