— У тебя все получится. Лошади и лебеди составят тебе компанию.
— А еще есть щенок, — добавила Суоми.
— Наполеон тоже останется. Я конечно же не смогу взять его в черную печать. — Мадам погладила своего обожаемого кота, передала его на руки Ламберу и вышла из конюшни.
Светила луна, и звезды усыпали черное небо. Наступило время отправиться в путь, оставив Аркс Ментис во власти призраков.
Глава одиннадцатая
Крикен громко прочитала текст вслух. Она чувствовала себя неуверенно. Тантре был могущественным и непредсказуемым. Невозможно было избавиться от страха за судьбу Джено, но единственным способом все прояснить было следовать указаниям экстрасапиенса.
Пламя взметнулось ввысь, породив адский костер.
— Мы погибнем, сгорим заживо! — завопила Суоми, чувствуя, что у нее загораются волосы.
Марго обняла девочку, и в тот же миг огонь превратился в стекло. Суоми задела его ногой, и стекло раскололось на тысячи кусков, открыв бездонную пропасть.
Неожиданно мадам Крикен и Суоми начали проваливаться в мрачное чрево земли. Они падали и слышали грохот, чьи-то голоса, шум воды, и тут же появлялись леса в изумрудной зелени, гигантские облака и луга с желтыми и красными цветами. Падение означало пересечение всех воображаемых миров Тантре Стендж Виоо, где ужас был рядом с красотой. Воздушные вихри, синие молнии и палящие лучи солнца заслонили все вокруг.
Суоми могла ориентироваться только по звукам и запахам, в то время как мадам Крикен переживала целый калейдоскоп чувств.
Они попытались закричать, но их голоса таяли в неизмеримом пространстве, окруженном высочайшими горными вершинами, покрытыми ледниками. Чистый горный воздух ворвался в их легкие. Суоми подняла голову и произнесла:
— Где мы? Здесь так холодно!
— Мы в Тибете, где горы упираются в небо. Это страна Тантре, — сказала Крикен.
Она с трудом встала на ноги и обратила внимание на то, что черная печать в целости и сохранности. Это ее ободрило: оставалась возможность вернуться обратно.
Внезапно перед ней появился огромный величественный монастырь из серого камня с разноцветными крышами пагод, которые освещали лучи солнца. Из снега торчали длинные шесты, к которым толстыми черными веревками было привязано множество треугольных флажков разного цвета.
Мадам Крикен остолбенела.
— Невероятно! Чудесно! — говорила она.
— Что ты видишь? Что там? — спросила девочка.
— Самый прекрасный храм, который я когда-либо видела в своей жизни. Если попробуешь сосредоточиться, ты сможешь уловить энергию, которую он излучает. — Взволнованная Крикен почувствовала, что мудрость обитает именно в таком необычном месте.
Антея улыбнулась, двигая руками, словно в танце, — от гор, снега и монастыря исходило ощущение гармонии.
Взявшись за руки, они вошли в арку. Во внутреннем дворе оказалось около десятка маленьких мостов из камня. Сотня окон выходила в этот пустынный двор, и среди них выделялось длинное окно без занавесок.
— А что, если Джено попал сюда? Мы найдем его, правда? — спрашивала Суоми, надеясь увидеть Джено Астора Венти в одной из бесчисленных комнат монастыря.
— Раз Тантре Стендж Виоо живет в этом прекрасном месте, вряд ли он такой зловещий, каким его считают, — заметила Марго.
Раздалось три удара гонга, и стая маленьких красных птичек вспорхнула в воздух. Когда снова установилась тишина, двор наполнился ароматом амбры и ладана. Крикен и Суоми пересекли один из мостов и вдруг услышали тибетскую музыку. Потом зазвенели колокола.
— Идем. Нас, кажется, ждут, — сказала Марго, поправляя седые волосы.
Они осторожно прошли между высокими синими колоннами и вдруг услышали скрип двери.
— Там кто-то есть, — сказала мадам и ускорила шаг.
В фиолетовой комнате были расставлены канделябры, разложены палочки благовоний, а сосуды наполнены блестящей жидкостью. Осмотревшись, Марго заметила на красивом желтом ковре тибетский музыкальный инструмент, по форме напоминающий телескоп. На видном месте, на скамейке, была разложена чистая одежда и стояло два медных таза с водой. Марго увидела аккуратно сложенные одеяла из толстой шерсти и корзинку с хлебом, фруктами и бутылочками с соком. Среди вещей оказались две огромные древние книги, и на них лежал листок бумаги, исписанный каллиграфическим почерком. Марго прочитала его вслух:
Суоми присела на скамью:
— Не похоже, чтобы Тантре хотел причинить нам зло.
— Да. Нас предупреждают. Нам велят верить и ждать, — сказала Крикен.
Пропитанная ароматами комната была уютной, и ничто в ней не наводило на мысль об опасности. Помывшись, они переоделись в чистую одежду. Мадам была смущена, потому что ее типично тибетское платье было слишком яркое — зеленого цвета с розовой вышивкой. Суоми выглядела очаровательно в голубой тунике с бантиками на плечах. Подкрепившись, они стали отдыхать, пытаясь избавиться от тревожных мыслей.
Но Суоми не удавалось успокоиться: она думала о Джено. Она чувствовала его присутствие.
А он и в самом деле был неподалеку. Более того, он был совсем близко. Сотворенное Тантре волшебство перенесло его в самый большой и роскошный зал монастыря. Джено сладко спал на большой подушке. Этот интерканто выдался нелегким, но еще драматичнее должно было стать его пробуждение.
Просторный зал обогревали две печки. На одной стене медленно вращались три цилиндра из дерева и металла: это были молитвенные колеса.
По периметру помещения стояли массивные курильницы с ладаном. Рядом с Джено дымилась чашка из амарантового стекла, до краев наполненная отваром, приятный запах которого ласково разбудил мальчика. Открыв глаза, он понял, что попал в таинственное место, где живет третий экстрасапиенс.
Джено встал и внимательно огляделся. Он услышал гармоничные перезвоны колоколов и колокольчиков, вдохнул чуть приторные запахи и потрогал мягкую и теплую подушку из шерсти, на которой только что спал. Он не увидел ни окон, ни дверей, а одна стена в комнате была совершенно пустая, черная, таинственная.
Джено понимал, что вот-вот может встретиться с Тантре, он сунул руки в карманы и пощупал свои волшебные предметы, словно таким образом пытался обрести уверенность. Потом он взял чашку с необычным отваром и с опаской попробовал: по вкусу отвар напоминал апельсиновый напиток.
Тишина этого места, нарушаемая лишь колокольным звоном, наполнила его противоречивыми чувствами. С одной стороны, ему казалось, что он успокоился, с другой — одиночество сделало его грустным и подозрительным. Однако все ментальные способности, включая телепатию и телемпию, стали недоступными. Любая мысль рассеивалась, терялась в дыму благовоний. У Джено возникло ощущение, что он во власти чьей-то энергии.
В самом деле, Тантре Стендж Виоо — тонкий, неощутимый, невидимый — вошел в разум мальчика. Волшебная сила экстрасапиенса была безгранична.
Три удара гонга вернули Джено к действительности, и он увидел, как стена трансформируется в зеркало — огромное, длинное и огненно-красное. Комната мгновенно отразилась в нем пурпурно-красным цветом. Зеркало двигалось, словно его колыхал невидимый ветерок. Джено подошел к нему и приставил руки к своему отражению. И был совершенно сбит с толку — отраженное изображение осталось неподвижным, как будто зеркало и не отражало его.
— Как такое возможно?! — воскликнул он, продолжая двигаться и говорить.
Растерянный и озадаченный, он отошел на несколько шагов — его тело в зеркале осталось неподвижным как статуя.
— Я Джено Астор Венти. Кто-то решил подшутить надо мной?! — крикнул он, надеясь, что Тантре Стендж Виоо даст о себе знать.
Джено охватил ужас. У него было единственное желание — бежать подальше из этой комнаты. Он поискал глазами выход, но не увидел двери.
— Я же не сумасшедший! Кто бы ты ни был, выходи! — в ярости крикнул Джено.
Зеркало всколыхнулось красной волной, и голос Тантре Стендж Виоо загремел подобно грому:
— Не надо себя бояться. Спокойно прими свою судьбу. Просто смотри на отражение.
Джено моментально вспомнил этот голос: он слышал его в Изумрудной пустыне. И по спине у него побежали мурашки. Под воздействием силы убеждения Тантре он положил руки на зеркало, и его изображение на этот раз повторило его жесты.
В зеркале был другой Джено!
Испуганный, мальчик отступил, но отраженные глаза так пристально смотрели на него, что Джено остолбенел. Его изображение заговорило голосом Тантре Стендж Виоо:
— Я это ты, а ты это я — один человек.
Ты готов открыть истину.
В голове у Джено замелькала беспорядочная череда изображений: он видел себя с первых дней жизни, видел свою мать, своего отца и своего брата. Цветные картинки быстро прокручивались одна за другой, как кадры кинопленки, на которых появилась улица Душистого Розмарина, домик привидений с открытыми окнами и распустившимися цветами в саду, дядя Флебо, разговаривавший с незнакомым мужчиной, который вручил ему письмо.
Джено никогда не видел этого человека. Это был его дедушка Свево, письмо которого затем завалялось у Флебо в ящике стола.
Последняя из сцен совершенно обескуражила мальчишку: он увидел трех новорожденных близнецов, двух мальчиков и одну девочку.
В тот же миг мелькание картинок в его голове прекратилось, и глаза вновь уставились в зеркало. Он по-прежнему оставался там, но на этот раз его лицо улыбалось. Голос заговорил снова:
— Ты понял, откуда ты происходишь и откуда происхожу я?
Джено хотелось бежать от этого красного зеркала, которое тревожило его до такой степени, что он уже не мог дышать.
— Ответь мне, Джено. Поговори со мной. Поговори со своим сердцем, которое ищет покоя.
— Я ничего не понимаю. Я боюсь. Оставь меня в покое, — взмолился мальчик, глядя на изображение.
— Я Тантре Стендж Виоо. Я очень стар. Но я одного с тобой возраста.
Не трудно понять то, о чем я тебе говорю.
Попробуй вспомнить, как ты узнал формулу клонафорта. Ты нашел пергаменты с надписью «Маграмана рофантлока». Помнишь?
— Да, помню. Маграмана рофантлока оказалось анаграммой клонафорта. Но что здесь общего?
— Поразмысли над моим именем и проделай то же самое.
У Джено глаза полезли на лоб, губы пересохли, и он закричал:
— Тантре Стендж Виоо — это анаграмма Джено Астора Венти! Тебя зовут так же, как меня!
Потрясенный, Джено оторвал руки от зеркала и замотал головой, словно пытался прогнать все мысли. Ему казалось, что он действительно сходит с ума.
— Да. Это так. Мое настоящее имя точно такое же, как у тебя, но я не мог сохранить его. Когда я попал сюда, в монастырь, то создал анаграмму и с тех пор меня зовут Тантре Стендж Виоо.
— Но кто же ты на самом деле? И почему ты утверждаешь, что являешься моим родственником? — с недоверием спросил Джено.
— Я был третьим близнецом, братом твоего дедушки Свево. Вот уже много-много лет я живу здесь по воле Риккардо Железного Песта, который спас меня от отчаяния. Мой облик не изменился с тех пор, когда я был мальчишкой твоего возраста. Таким образом, моя жизнь остановилась среди снегов и молитв этого монастыря. Я ждал твоего рождения.
Я ждал твоего прибытия в Аркс Ментис. Теперь я могу умереть и подарить тебе то, чего у меня никогда не было, — жизнь. Жизнь, полную чувств и любви. Жизнь в семье, которая теперь у тебя будет. Асторы Венти очень дорого заплатили за магические таланты, которыми они всегда обладали. Отныне и во веки веков все будет по-другому. Ты, Джено Астор Венти, принесешь в мир гармонию. Такова твоя судьба. А сейчас встань и посмотри на меня. Наконец-то морщины смогут отметить мое старческое лицо.
Мальчик поднял голову. По щекам у него текли слезы, но он даже не замечал этого.
Взволнованный, с рвущимся из груди сердцем, он смотрел в красное зеркало и видел уже не себя, а старика, одетого в длинную оранжевую рясу, такую же, как у Набира Камбиля. У него были совершенно седые кудри и усталые глаза.
Тантре Стендж Виоо прошел сквозь зеркало и с чувством обнял мальчика. В тот же миг вокруг них образовалось голубое сияние любви. Тантре, захваченный этим светом, оторвался от земли и унес с собой Джено. Потом он простер руки, раскрыл ладони и сотворил два огненных шара, которые тут же бросил вниз. По всему полу распространилось пламя и создало ковер из красных цветов, запах которых смешался с запахом благовоний. В одном бутоне розы появился футляр из блестящего шелка, в котором оказался драгоценный камень треугольной формы — Бесконечная Адулария.
Тантре Стендж Виоо стал медленно спускаться, держа Джено за руку.
Как только они коснулись ногами земли, мальчик подошел поближе к самоцвету, который переливался всеми цветами радуги. Джено понял, что это камень, необходимый для победы над фон Цантаром, но сразу взять его он не мог: он был слишком потрясен тем, что сказал ему Тантре.