Глава I
Катя проснулась оттого, что солнечный лучик щекотал ее ресницы, выглядывая из-за шторы. Кровать сестры была заправлена.
«Значит, ушла в школу, — подумала она и зевнула. — Иначе она еще спала, ведь если ее никто не будит, то Аня может проспать до самого вечера».
Сестра ходила в шестой класс и очень важничала.
«А чего воображать-то, на следующий год я пойду в школу, и буду решать домашние задания, и получать пятерки. Подумаешь, сложность, раз — раз и пятерка готова,» — думала Катя, лёжа в постели.
— Опоздала, я опоздала в садик, — закричала она и бросилась в спальню родителей, но и там никого не было. И только сейчас она вспомнила, что ей никуда не надо идти. Вчера она кашляла, и мама сказала, что пару дней ей придется посидеть дома.
«А Соня, где же Соня?» — Катя стала бегать по квартире и звать кошку. Она проверила все её любимые места: на диване, за креслом, заглянула под кровать. Сонька любила там прятаться от пылесоса или просто когда хотела спокойно поспать, чтобы ей никто не мешал. Но и там её не было. Кате так стало жалко себя, все её бросили, даже кошка-подружка куда-то запропастилась. Она села на пол и горько заплакала.
Катя была обижена на всех за их предательство: на родителей, за то, что не разбудили перед уходом; на сестру, за то, что ничего не оставила, хоть какой-нибудь пустяк, но чтобы было ясно, что её любят и помнят. Но пуще всего была зла на Соньку, ведь её оставили заботиться о ней, о Кате, чтобы она играла и наряжала ее, но эта противная кошка куда-то спряталась.
Так она сидела и думала о несчастной своей судьбе, и слёзы текли, словно горные ручейки, из её глаз. Катька уже была готова разрыдаться, как почувствовала что-то шершавое, коснувшееся её лица. Она вздрогнула.
— Соня, перестань меня лизать. И вообще я с тобой не играю. Ты где была? Я весь дом обыскала, а тебя нигде нет. Мне стало страшно, и я заплакала, — вспомнив о своих переживаниях, она снова заплакала.
Соня была большой серой персидской кошкой, пушистой и очень ленивой. Правда, если бы она умела говорить, то убедила вас в обратном. Она поведала б вам, что в её жилах течет королевская кровь, и бегать, как уличные коты, ей не позволяет воспитание. А вести себя достойно — разве это не отличие от других. Конечно, она бегает и играет иногда, но это так, для поддержания фигуры. Кошка подошла к Кате и стала слизывать слезинки с её мокрых щёк.
— Ну ладно, ладно, больше не буду. Пойдем лучше посмотрим, может что-нибудь вкусненькое есть, — и Катя, вытерев ладошкой щёки, отправилась на кухню.
Услышав это, Сонька муркнула, подняла хвост трубой и не спеша последовала за ней. Пока девочка выбирала в холодильнике, что сегодня ей может понравиться, кошка уселась на середину комнаты и стала ждать.
Честно сказать, она никогда не просила еду, как коты, которые, учуяв кусок мяса, начинают сходить с ума и голосить во все горло. Нет, она сидит и гипнотизирует тебя своими большими круглыми глазами. И только когда ты отведешь от неё взгляд, чтобы нацепить кусок мяса на вилку, она тихонько и кратко произнесёт: «Мя», и этот кусок в тебя уже не полезет, как ни старайся. Тогда ты встаёшь и кладёшь его ей в тарелку. А она, посмотрев на твои действия, остается на месте. Кто знает, может и вправду в ней течет королевская кровь, и она просто соблюдает правила этикета, ожидая приглашения к трапезе.
Достав кастрюлю с пловом, Катя наложила тарелку и поставила в микроволновку.
— А ты что смотришь? Сначала доешь своё, а потом я тебе ещё что-нибудь дам.
Соня посмотрела на девочку и, подумав, что с этой гипноз не получится, пошла к своей тарелке. Когда с едой было покончено, они стали играть в мяч. Катя, взяв маленький шарик на резинке, изо всех сил кидала его по квартире. Соня, стараясь догнать его, скользя на поворотах и пробуксовывая на линолеуме, устремлялась вперед. И словно хоккеист перебрасывает шайбу справа налево, она лапами загоняла шарик в угол. Потом брала в зубы и несла его на середину комнаты. Там она садилась рядом с ним и ждала, когда Катя возьмет и кинет его снова.
Но вот однажды, когда Катя в очередной раз бросила шарик, он покатился по коридору, прям под родительскую кровать. Это была большая старая кровать, покрытая красивым, узорчатым покрывалом, свисавшим до самого пола.
— Соня, чего же ты ждешь, иди и принеси шарик.
Но кошка сидела на месте. Она вообще отвернулась, показывая всем своим видом, что ей уже надоела эта игра, и что она ещё посидит тут чуть-чуть и пойдет спать.
— Ну не хочешь, тогда я сама достану, — и с этими словами Катя полезла за шариком.
Под кроватью лежала громадная гладильная доска, и две пустых коробки. И зачем она здесь? Хотя Катя просила её у папы, но он так и не дал её. Вот они с Сонькой, нашли бы ей применение, а так лежит тут без дела. Был тут и кинжал, конечно, не настоящий, а игрушечный. Это Андрюшкин — соседского мальчишки. Катька реквизировала его, как трофей, за какой-то промах этого самого Андрюхи. Забрала кинжал, да и закинула под кровать, а потом забыла. Катя сунула кинжал за пояс. Но где же шарик?
— А там что такое? Ну-ка, ну-ка.
Вдалеке, за коробками, светился теплый неяркий свет. Она подползла ближе, раздвинула коробки и увидела свой шарик. Он странно висел в центре яркого круга, от которого у него появилось свечение. Странно, но Катя совсем не испугалась, а лишь протянула к нему руку. Шарик отодвинулся назад и остановился, словно заигрывая с ней. Вдруг девочка почувствовала, как ей в ногу воткнулись острые иголки, и легкий ток пробежал по ее телу. Она даже вскрикнула.
— Соня, перестань, сейчас я достану шарик и поиграю с тобой, — Катя продолжала ползти к завораживающему своей красотой шару.
— Тебе туда нельзя, — услышала она незнакомый голос сзади. Испугавшись, девочка дернулась вперед и, не удержавшись, кубарем покатилась куда-то вниз.
* * *
Когда Катя открыла глаза, то увидела перед собой лес и синее небо. Хотя солнца нигде не было видно, свет струился отовсюду, проникая в самые дальние уголки леса. Везде росли толстые, с большой кроной деревья. Они были такими могучими, что даже трое человек, взявшись за руки, не смогли бы охватить их. Некоторые ветки, свисая до самой земли и переплетаясь меж собой, образовывали арки, под которыми летали бабочки, величиной с ладошку.
Рядом журчал ручеек. С такой прозрачной водой, что, даже с этого места Катя могла рассмотреть рыбок, плавающих в ней. Они весело плескались в воде, выпрыгивали и с легким шлепком ныряли обратно. Со стороны можно было подумать, что они играют в догонялки.
На полянке, за ручьем паслись козы. Только они были совсем не такие, каких она видела у бабушки в деревне — все в репьях и колючках, а чистенькие и гладкие, как с картинки. Невдалеке от них заяц стоял на задних лапах и грыз морковку, изредка осматриваясь по сторонам.
Странно, но чем больше она смотрела, тем больше замечала вокруг. И во всем этом диковинном лесе было что-то завораживающее. Катя чувствовала здесь себя в полной безопасности, хотя никогда не бывала здесь. Эти могучие деревья были такими сильными и надежными, что казалось, никакая злая сила не сокрушит их и все то, что находится под их сенью.
— Вот непослушная девчонка. Тебе же говорили, что сюда нельзя, — Катя вздрогнула. Опять тот же голос. Она обернулась, но кроме дерева ничего не увидела.
— Кто здесь? А ну, выходи, я тебя не боюсь. Выходи, не прячься.
— А я и не прячусь, — сказало дерево. И тут Катя обратила внимание на большое черное дупло. И в нем что-то шевелилось.
— Ты кто?
— Я? — из дупла показались серые ушки, большие круглые глаза и пушистые усы.
— Соня, это ты? — Катя подошла к дереву.
— А, что не похожа? — и кошка уселась на краю дупла.
— Но ты же разговариваешь, или я сошла с ума. Нет, я, наверное, заболела. Скорее всего, у меня поднялась температура, я сплю, и мне снится всякая чушь.
— Кто чушь? Это я-то чушь? Подумайте только, люди добрые. Я с ней каждый день вожусь, играю, чтобы ей скучно не было и за это она меня чушью называет. — завопила кошка как бобка на базаре, которую только что обокрали.
— Подожди, подожди. Ты кошка, а кошки не умеют разговаривать.
— Это у вас там не умеют, а здесь все умеют.
— Где это здесь?
— Где, где? — передразнила Соня. — В волшебной стране, вот где.
— Врешь!
— Врут только маленькие, упрямые девчонки, а мы, кошки, всегда говорим правду, — тут Соня вспомнив о чем-то, смутилась и добавила, — или почти всегда. Ну ладно, погуляла, а теперь пора домой.
— Вот ещё. Тут так красиво, и я не знаю ещё, что там за этими деревьями. И вообще, если будешь мне мешать, я дерну тебя за хвост.
— А ну, попробуй, — и Соня выставила вперед свои когти.
Катя невольно отшатнулась. Из кошачьих лап торчали настоящие ножи, острые, тонкие, сверкающие от яркого света. Соня, полюбовавшись ими, беззвучно спрятала их обратно. И только оставалось удивляться, как такое грозное оружие умещалось в маленькой лапке.
— Ой, откуда у тебя такие когти? — заикаясь от удивления, спросила Катя.
— Я тебе уже говорила, — Соня, наклонившись к уху девочки, вдруг заорала, — мы в волшебной стране, — но потом спокойно добавила, — посмотри лучше на себя.
Катя опустила глаза, и… Она ничего не могла сказать, только хватала ртом воздух.
На ногах у неё были мягкие черные сапожки, доходившие до самых колен. Они были такими легкими и удобными, что совсем не чувствовались на ногах. одето на ней было короткое кожаное платье, как на картинках в стиле «фэнтези», на золотом поясе висел кинжал. Тот самый, который она нашла под кроватью. Нет, тот был игрушечным, а этот… Она взмахнула им перед собой и резко опустила вниз. Острая сталь, рассекая воздух, издала приятный свист.
Это что такое? Смотри, какой красивый камушек, а цепочка, какая необыкновенная!
Катя подняла с земли большой красный кристалл. На ярком дневном свете он переливался всеми оттенками пламени. Цепочка, на которой висел кристалл, была золотая и очень тонкая. Но если приглядеться, то можно было увидеть животных, идущих друг за другом. Были там медведи, кабаны, лошади и другие звери, которых Катя никогда не видела. Они мирно шагали по цепочке, и никто ни на кого не нападал. Была там и кошка, очень похожая на Соньку, которая шла следом за собакой. Катя наклонила цепочку, и звери сделали шаг, потом ещё и ещё. И вот они уже бегут по кругу. Все это было похоже на переливающуюся открытку, когда наклоняешь её, и рисунок меняет свои очертания.
— Здорово! Я его первая нашла, здесь никого нет, значит, он мой! — скороговоркой выпалила Катя, огляделась по сторонам и надела кристалл на шею. Тем самым, давая понять, что никаких возражений она не примет. Кошка же на её слова только загадочно улыбнулась.
— Слушай, Сонь, а как эта страна называется?
— Просто волшебная, — ответила кошка, пожав плечами.
— Это ты просто кошка, а я просто девочка. И всё же у нас есть имена, даже прозвища, — поддела Катя Соньку. — А у такого замечательного места не может не быть названия. Давай назовем эту страну Лесопотамия, а?
— Почему Лесопотамия? — удивилась Соня.
— Не знаю. Просто слово такое загадочное и сильное. Ты когда-нибудь видела бегемота? — Сонька замотала головой. — Это такое большое, могучее животное с толстыми ногами, как ствол у дерева. Он может находиться под водой и на суше, а питается он травой. Местные жители его называют — гип-по-по-та-мом, что означает водяная корова. Я увидела эти деревья с их мощными стволами и почему-то сразу вспомнила бегемота. Так, будем звать эту страну — Лесопотамией! — решительно закончила Катя.
Где-то вверху зашумело. Они посмотрели вверх и увидели нескольких сорок, взлетающих с веток. Треща между собой, они поднимались над лесом. Странно, но Катя понимала, о чем они говорили.
— Сестры полетели скорей, расскажем всем, что у нашей страны есть имя! — трещали те, — Слушайте все: Лесопотамия, Лесопотамия!
— Кого-то они мне напоминают, — задумчиво сказала кошка, покосившись на Катю.
Та погрозила ей кинжалом, в ответ Соня вытащила свои когти. И они дружно рассмеялись.
— Ладно, пойдем домой.
— Не-е, — заупрямилась Катя.
— Мама домой будет звонить, и если ей никто не ответит, она будет волноваться.
— Да, волноваться будет, — повторила Катя — а, может быть, ещё и ругаться, — она повертела головой, словно пытаясь запомнить все детали, ей так не хотелось уходить.
— Ну, хорошо, пойдем. Но после маминого звонка мы сюда вернемся, — говоря это, Катя махала пальцем перед носом кошки, словно учитель, отчитывающий непослушного ученика.
— Идем же, — только и сказала в ответ Соня, исчезая в дупле.
Катя стала забираться следом, бормоча про себя: что в такой прекрасный день, где растет так много цветов, летают птички, порхают бабочки, ей приходится возвращаться домой. Несправедливо!
— Ой, Соня, а что делает в дупле эти коробки? Какие-то они очень знакомые, — девочка проползла вперед. Прямо перед собой она нащупала ткань и, отодвинув её, увидела свет.
— Соня! Так это же покрывало! Вот это да! Ещё немного и я заблудилась бы под кроватью, — усмехнулась она. — А это что за шум? Телефон!
— Алло?
— Катя, где ты была? Я, наверное, минут пять названиваю, и никто трубку не берет.
— Мама, представляешь, мы с Сонькой играли, мячик закатился под кровать, я полезла за ним и …
— Катя, доченька, мне сейчас некогда, я приду с работы, и ты мне все расскажешь. А сейчас ответь — ты таблетки пила?
— Да, — соврала Катя.
— Покушала?
— Да, покушала. Правда, правда, — обрадовалась Катя тому, что мама не стала расспрашивать про таблетки.
— Ну и молодец. Сейчас Аня должна прийти. Будь умницей. Пока.
— Пока, — ответила Катя и положила трубку, немного огорченная тем, что мама не захотела послушать о её приключениях. — Ничего, сейчас приму лекарство и полезу обратно.
Из коридора раздался звук открываемой двери.
— Аня, — прошептала Катя и вдруг закричала во все горло, — Аня!!!
— Что ты орешь? — закрывая дверь, сказала озабоченная чем-то сестра. — Посмотри на себя — волосы растрепаны, до сих пор в пижаме ходишь, ножик какой-то в штаны засунула. И вообще отстань от меня. Мне столько уроков задали, что голова кругом идет, — с этими словами Аня бросила портфель в коридоре и пошла на кухню. — Да, и сними с шеи Сонькин шарик, — закрывая за собой дверь, добавила она.
— Шарик? — пробормотала Катя и подбежала к зеркалу.
Ужас сковал все её тело. На неё смотрела очень бледная девочка лет пяти с короткими белыми волосами. В тапочках и пижаме. На шее у нее болтался шарик.
— Где, где мои косы, платье, сапоги? Где мой кристалл? — шептала она не в силах пошевелиться. Вдруг ноги у неё подкосились, и Катя бессильно осела на пол.
— А-а-а-а! — услышала Аня и выбежала в коридор. На полу сидела сестра и рыдала, непонятно по какому поводу.
— Катя, что случилось? Ты ушиблась? — испуганно спросила Аня.
— Отстань, — всхлипнула Катька и оттолкнула сестру. Закрыв голову руками, она снова завыла.
Аня, конечно, любила сестренку и заботилась о ней, но в такие минуты готова была убить её.
— Ну и реви на здоровье, а когда мама придет, я ей все расскажу, — и Аня в сердцах хлопнула кухонной дверью.
Всхлипы становились все тише и тише, пока совсем не смолкли.