Посреди ночи Юпитер проснулся от скрипа открывающейся двери. Кто– то вошел в сарай, поскуливая, как испуганное животное.
Юпитер прислушался.
Скулеж на миг прекратился, потом послышался снова.
Пит пошевелился и тоже сел.
– Что это? – шепотом спросил он.
Юпитер подполз к люку и свесился вниз, вглядываясь в темноту.
– Мальчики! – прохрипел кто– то. – Вы здесь?
Едва Джон Цыган произнес едва эти слова, как упал, зацепившись за что– то в темноте.
Боб вскрикнул от страха, а Пит принялся ощупью искать фонарь, который накануне положил слева от своего спального мешка. Найдя его, он тихо приблизился к люку и направил луч света вниз.
Джон Цыган, наткнувшийся на картонную коробку с пустыми консервными банками, вскочил, щурясь на свету, и закричал испуганным голосом:
– Это вы? Почему вы не отвечаете?
– Это мы, – сказал Юпитер.
Он, Боб и Пит спустились по лестнице, а Джон Цыган, трясясь от страха, чуть не улегся на пикап Ньюта.
– В чем дело спросил его Юпитер.
– Там… Там мертвец! – прошептал Джон. – Я говорил, что ему не понравится! Я говорил! Разве я не говорил?
– О чем это вы? – спросил Пит. – Что случилось?
– Он встал и ушел, вот что случилось, – заявил Джон. – Старый Ньют придет завтра, а костей там нет! Он скажет, что я их взял, а я не брал! Он сам ушел! Я видел!
В открытую дверь сарая мальчики посмотрели на маленький музей, освещенный луной. Его двери казались плотно закрытыми.
– Вам, наверное, приснилось, – мягко произнес Боб.
– Нет. – Джон покачал головой. – Я был в своем фургоне, когда услышал скрип двери. Выглянул, а там пещерный человек, весь покрытый мехом, как будто завернулся в чью– то шкуру. Я увидел его глаза. Лучше бы мне их не видеть. Он смотрел прямо перед собой, и в них как будто горел огонь. Еще у него были длинные, и спутанные волосы. Он прошел мимо меня, а потом побежал через луг.
Джон Цыган закрыл глаза, словно хотел вычеркнуть из памяти ужасное видение.
– Мы пойдем и посмотрим, – решил Юпитер.
Они шли, едва не прижимаясь, друг к другу, почти поверив, что пещерный человек мог ожить, обрасти мясом, завернуться в звериную шкуру и убежать в поля.
Музейная дверь оказалась закрытой. Стоило Юпитеру прикоснуться к замку, как на крыльце своего дома возник Макафи.
– Что вы там делаете? – крикнул он. – Что вам надо?
– Мы смотрим, – ответил Юпитер. – Здесь не все в порядке… Ваш… ваш сторож видел, как кто– то ушел отсюда через луг.
На крыльце появилась Таллия Макафи, а Ньют, сбежав по ступенькам, бросился к ним.
– Что случилось? – спросил он Джона. – Может, это сумасшедший Брэндон шастает вокруг?
– Нет, пещерный человек, – ответил Джон. – Он ушел.
– Что? – недоверчиво уставился на него Макафи. Потом он громко крикнул: – Таллия! Тащи мои ключи.
Таллия Макафи прибежала с ключами, Ньют открыл дверь и включил свет. Не глядя, он прошел мимо витрин, макетов и фотографий. Его интересовало только его сокровище.
Мальчики тоже не сводили глаз с пещеры. Череп с пустыми глазницами, ухмыляющаяся челюсть, ребра, зовущая рука.
Макафи повернулся к Джону Цыгану.
– Ты свихнулся! Кости на месте. Что с тобой?
– Он ушел! – стоял на своем Джон. – Я сам видел. Он завернулся в шкуру навроде мексиканского пледа. Больше на нем ничего не было. Он был косматый! И живой!
– Заткнись! – заорал Макафи. – Хочешь, чтобы сюда сбежал весь город?
Он выключил свет и зашагал прочь из музея. Остальные последовали за ним.
– Встал, значит, и пошел прогуляться?
Он хмыкнул, запирая дверь, и пошел к себе. Возле крыльца стояла Элеонор.
– Иди к себе! – скомандовал Макафи. – Ничего не случилось. Джону померещилось.
Он обернулся.
– Не спи, Джон! За сон я не плачу!
Макафи и Элеонор вошел в дом. Джон, что– то бормоча себе под нос, достал из фургона складной стул и поставил его на полпути между музеем и фургоном. Потом он принес ружье и уселся на стул.
Три Сыщика вернулись к себе на чердак.
– Наверное, ему приснилось, – сказал Пит.
– Старик не слишком умен, – заявил Боб.
– Пожалуй, – согласился Юпитер. – Но это не значит, что он не видел того, что видел.
– Правильно. А вдруг это был сон, и он принял его за реальность? Так ведь тоже бывает, – заметил Боб.
– Мне показалось, он видел то, что видел, – стоял на своем Юпитер.
– Как насчет двери? Она была заперта, – возразил Пит.
– А почему бы не быть еще одному ключу? – предположил Юпитер.
Он уселся в спальном мешке и стал смотреть в окно на луг. Трава на лугу серебрилась от росы. Деревья вдалеке казались совершенно черными на фоне ночного неба. На траве отчетливо была видна цепочка темных пятен, исчезавшая возле деревьев. Неужели кто– то, в самом деле, прошел там и помял траву, так что на ней не осталось ни росинки?
Юпитер привстал и увидел, как Джон, поднявшись со стула, пристально смотрит на что– то на лугу. Он держал ружье наготове и, склонив голову набок, прислушивался.
Через пару минут он пошел к фургону, достал одеяло, завернулся в него и вновь уселся на стул.
– Наверное, он видел сон, – прошептал Юпитер. – Но сам– то он верит, что это был пещерный человек, и мне кажется, он боится.
Пит беспокойно оглядел залитый лунным светом луг.
– Еще бы! Если бы я увидел живого пещерного человека, я бы помер от страха
7. Субботнее утро
В субботу утром Юпитер проснулся и вышел из сарая. В ярком солнечном свете лес уже не казался ни темным, ни таинственным. Юпитер направился к нему через луг, не торопясь, внимательно глядя себе под ноги и не находя ни единого следа. Темные пятна, которые он видел ночью, исчезли вместе с утренней росой.
Он прошел около сотни шагов, когда обнаружил место, где трава была не такая густая и сквозь нее виднелась темная земля. Вздрогнув от волнения, Юпитер опустился на колени и даже не заметил, как рядом оказался Пит.
– Что? – спросил он. – Что ты нашел?
– След, ответил Юпитер. – Кто– то прошел тут совсем недавно. Босиком.
Пит на корточках разглядел след. Потом поднялся и, побледнев, посмотрел на лес.
– Босиком? – прошептал он. – По… по такой твердой земле? Значит, Джон Цыган и впрямь видел кого– то?
Он огляделся.
Юпитер, ничего не отвечая, двинулся к лесу. Проглотив застрявший в горле комок, Пит последовал за ним. Они искали следы, но высокая густая трава надежно хранила свои тайны.
Тропинка под деревьями была вся засыпана сосновой хвоей.
– Здесь ничего не найдешь, – сказал Юпитер. – Может быть дальше…
– Эй, подожди! – крикнул Пит. – Не стоит сейчас туда идти! Вдруг там кто– то есть… К тому же, если мы хотим поесть, нам лучше поспешить. В кафе наверняка полно народа! Пойдем, а то останемся голодными.
– Пит, это может быть важным, – заметил Юпитер.
– Для кого? – возразил Пит. – Пошли, Юпитер, а в лесу посмотрим потом.
Юпитер с большой неохотой заставил себя уйти. Они вернулись в сарай, как раз когда из него вышел Боб. Ньют Макафи тоже появился на заднем крыльце своего дома.
– Доброе утро! – крикнул он мальчикам. – Хороший денек, а? на открытие музея наверняка соберется много народа.
Он довольно рассмеялся.
– Эй, Джон! – крикнул Ньют, и Джон Цыган вылез из своего фургона, держа в руках миску с кукурузными хлопьями.
– Ты не видел больше пещерных людей?
Ньют хихикнул, а сторож нахмурился.
– Я видел одного, и с меня хватит, – сказал он и снова спрятался в фургон.
Немало не смутясь, Ньют крикнул:
– Не убегай сейчас, Джон. После завтрака мне потребуется помощь. Нужно кое– что переставить в музее. А потом ты останешься здесь и будешь смотреть в оба, пока не закончится церемония открытия в парке.
Ньют вернулся в дом, а мальчики отправились на Главную улицу в кафе «Ленивая Дейз», где уже собралась толпа желающих поесть. Когда, наконец, мальчики дождались свободного места, они изрядно проголодались.
Едва официантка усадила их за стол, как они услышали духовой оркестр, игравший марш. За толпой пешеходов и множества машин, стоявших впритык друг к другу, в парке шла репетиция.
– Оркестр из местной школы, – догадался Боб.
Толпа на мгновение поредела, и мальчики сумели разглядеть юных музыкантов во всем великолепии их красно– бело– золотой униформы. Неподалеку стояли грузовики нескольких телевизионных компаний, и мужчина в рубашке с короткими рукавами устанавливал микрофон перед оркестром.
Мальчики принялись за завтрак, и тут в кафе вошел доктор Терреано. С ним был иммунолог Хоффер, который беспрерывно чихал, закрыв нос и рот платком. Мужчины огляделись, и Терреано, заметив Юпитера, улыбнулся.
– Позовем их к нам? – спросил Юпитер друзей.
– Конечно, – согласился Пит, – почему бы не позвать?
Юпитер подошел к двери кафе и пригласил ученых, которые с благодарностью приняли приглашение.
– Очень любезно с вашей стороны, мальчики, – усаживаясь, сказал доктор Терреано. На его длинном унылом лице появилось довольное выражение.– Наш город сейчас похож на сумасшедший дом. Думаю, он теперь все время таким будет, пока туристы не разъедутся.
Терреано положил кусочек масла на тарелку.
– Мы обычно завтракаем в Фонде, но Джим Брэндон сегодня – не самая приятная компания. Я, конечно, понимаю, каково ему. Еще бы, пережить такое!
Элвуд Хоффер чихнул и выдавил из себя улыбку.
– Сенная лихорадка, – сказал он мальчикам и повернулся к Терреано.
– Замечательно, конечно, что ты такой понимающий, Фил, но лично я считаю, что Брэндону ни к чему называть тебя замшелым реакционером.
– Брэндон легко возбудим, – мягко заметил Терреано. – к тому же, ему сейчас не позавидуешь. Представляешь, он нашел почти полный скелет и не имеет возможности толком изучить его. А ему очень хочется занять действительно ли его находка может изменить представление о том, где и когда появился человек. Я, правда, сомневаюсь. Думаю, его малыш – еще один эволюционный тупик. Однако, Брэндон его нашел, и он должен иметь возможность поработать с ним. Я бы тоже рассердился, если бы какая-нибудь интересная находка так нелепо уплыла у меня из рук.
– А что Брэндон хотел делать с костями? – спросил Боб. – Я слышал об определении возраста с помощью углерода 14.
– Возможно, здесь это было бы бесполезно, – сказал Терреано. – Если использовать этот метод, то можно определить количество углерода– 14 в образце. Углерод– 14 распадается, и через пять тысяч семьсот лет после того, как животное или растение умерло, остается только половина атомов. Еще через пять тысяч семьсот лет остается четверть. И так далее. А через сорок тысячелетий углерода– 14 может остаться так мало, что говорить будет не о чем.
Изумлению Боба не было границ.
– Вы думаете, что пещерный человек старше? Ему больше сорока тысяч лет?
– Я бы удивился, если бы это было не так, – спокойно ответил Терреано. – Однако, углерод– 14 – не единственный метод определения возраста. Есть и другие методы. Есть также различные способы определения, имеем ли мы дело с человеком или нет. Однако все не так просто, потому что никто не скажет нам точно, чем человек отличается от животного. Может быть, размером мозга по отношению к размерам тела, может быть, зубами…
– Зубами? – переспросил Боб. – При чем тут зубы?
– Человеческие зубы расположены на челюсти дугой, – ответил Терреано, – а у приматов, как человекообразных, так и обычных обезьян, в форме «u», то есть почти до конца параллельно. Кроме того, есть различия в размерах коренных зубов и…
– И, наконец– то, пришла официантка с нашим завтраком, – прервал его Хоффер. – Слава Богу.
– Прошу прощение, Элвуд, – извинился Терреано. – Ни за что не хотел бы вам надоедать.
– Но это очень интересно, – торопливо проговорил Боб. – Теперь я понимаю, почему доктор Брэндон так нервничает. Если Ньют Макафи сунет нос в кости…
– Он уже это делает, – заметил Терреано. – Хотя мы даже не знаем, человек ли в пещере.
– Не заводись, Фил, – сказал Хоффер. – Вряд ли заключение, которое можно было бы сделать, имеет значение для кого-нибудь еще, кроме десятка ученых.
Терреано усмехнулся.
– Исследования доктора Хоффер а можно использовать сразу, – пояснил он мальчикам. – Если он докажет, что изжога помогает организму бороться с обыкновенной простудой, мы все будем ему благодарны.
– Вполне возможно, что изжога стимулируется иммунными процессами, – холодно проговорил Хоффер. – Я убежден, что иммунная система отвечает за многие из наших бед, а гены, которые мы наследуем, почти ни за что не отвечают, что бы там ни говорил Крал Биркенштейн.
Терреано погрустнел, вспомним умершего ученого.
– Замечательный был человек, – сказал он. – Огромная потеря.
– Возможно, – согласился Хоффер, – но генная инженерия в наше время стала такой же опасной, как расщепление атома. Стоит только начать.
– Доктор Биркенштейн действительно надеялся улучшить человеческую природу? – спросил Юпитер. – Элеонор рассказывала вчера, что ему удалось вывести породу более умных шимпанзе. Он и вправду верил, что может улучшить людей?
Терреано вдруг почему– то огорчился.
– Не думаю, что он стремился к чему-нибудь вроде расы сверхлюдей, но он считал, что много людей рождается на свет с неплохим уровнем способностей, а если так, то и незачем тратить двенадцать– шестнадцать лет на получение простейших навыков, необходимых для зарабатывания хлеба насущного.
– Отвратительно! – воскликнул Хоффер. – Насилие над природой может привести к ужасным последствиям. Животные Биркенштейна – лучшее тому доказательство. Он облучал их предков разными лучами, воздействовал на них всякими химикатами. Он смог многому научить лошадей, у его шимпанзе стали большие и сообразительные мозги, однако продолжительность их жизни стала намного меньше, чем обычная у этих животных, если они живут в неволе.
– Животные как будто жили слишком быстро, – вмешался Терреано. – Незадолго до смерти Биркенштейн начал работу по замедлению процесса старения. Он создал различные препараты, которые давал своим шимпанзе в разных сочетаниях. Пробовал различные лекарства, которые заставляли мозг вырабатывать гормоны, стимулирующие сон или состояние бодрости.
Его работа была очень смелой и оригинальной, поэтому он стал одним из претендентов на получение премии Спайсера. Это денежная премия, которую правление Фонда Спайсера каждый гол присуждает в головном отделении Фонда тем ученым, чьи работы могут принести наибольшую пользу человечеству. Если бы Биркенштейн даже частично преуспел в своих исследованиях, он получил бы миллион долларов, которым мог бы распорядиться по своему усмотрению.
– А что будет теперь? – спросил Пит. – Кто получит деньги?
Терреано пожал плечами.
– Не знаю. Может быть, доктор Хоффер. Он лечит все язвы желудка. Или Джим Брэндон, если даст человечеству новое знание о его происхождении… Или…
– Кстати о Брэндоне, – вмешался Хоффер. – Посмотрите туда.
В окно они увидели Брэндона, обгонявшего прохожих. Он шел в кафе.
Терреано помахал ему, когда он переступил порог. Брэндон подхватил свободный стул и уселся рядом с Юпитером.
– Я добился своего! – радостно заметил он. – Позвонил в Сакраменто и буду звонить еще после завтрака, когда губернатор освободится.
– Губернатор может помочь забрать гуманоида из пещеры? – спросил Терреано.
Хоффер удивлено посмотрел на него.
– А я считал, что вы не разговариваете.
– Это было раньше, – ответил Терреано. – Джим, ты всерьез думаешь, что губернатор может помочь?
– А почему нет? – заявил Брэндон. – Если штат может покупать землю, чтобы строить дороги и школы, то почему бы ему не купить пещеру? Я собираюсь просить губернатора, чтобы он объявил весь район государственным историческим заповедником. Вполне возможно, тут еще что– нибудь есть, и преступление ничего не искать только из– за Макафи, которому хочется получать по пять долларов с человека.