— Ничего, — ответил он.
— Нет, все-таки что-то случилось, — сказала мама.
Папа некоторое время смотрел на дорогу, потом наконец произнес:
— Ну если уж вам так интересно, то продавцы в магазине стройматериалов сразу поняли, где мы поселились. Они все прекрасно знают Дайсон-коттедж. И говорят, что мы сошли с ума. Утверждают, что не стоило и думать об этом. По их словам, дом насквозь прогнил и на его ремонт понадобится уйма денег, и одному человеку такая работа не под силу.
— Но ведь мы с тобой, — сказала Рози негромко.
— Наверное, они ошибаются. Правда, милый? — спросила мама. — И у нас все получится.
— Я им так и сказал. Они меня не на шутку рассердили. Знаете, что заявил один из них?
— Не знаем. Ведь нас с тобой не было, — огрызнулся Уильям.
Мама обернулась к нему, смерила сердитым взглядом и прошептала:
— Я еще с тобой разберусь.
— Так вот, он говорит: «Вы связались с этой развалюхой себе на голову. Ее давно пора взорвать и больше на этом месте ничего не строить». Я спрашиваю: «Что вы имеете в виду?» А он отвечает: «Скоро узнаете».
Повисло напряженное молчание. Через некоторое время показались ворота, и мама снова вылезла, чтобы их открыть. Машина поползла в гору, и впереди замаячил Дайсон-коттедж. Его симметричный фасад по-прежнему напоминал неприветливое лицо, будто бы желавшее прогнать новых жильцов.
Но, конечно, они его не послушались. Подрулили к входной двери и стали разгружаться. Уильям помог отцу вытащить из прицепа складную лестницу и прочие стройматериалы.
— Девчонки, идемте, — позвала мама. — Сейчас нажарим картошки и приготовим грандиозный салат с ветчиной.
Когда они принялись мыть овощи, Рози сказала:
— Каких ужасных вещей наговорили папе.
— Не обращай внимания, — ответила мама. — Продавцы вечно несут сами не зная что.
— А если работы действительно окажется слишком много?
Мама повернулась к ней, и Рози вздрогнула. За последние дни она будто бы постарела на десять лет.
— Не говори так. Нам некуда деваться. Мосты сожжены. И придется сделать всю работу, какой бы та ни была.
Рози стала молча мыть латук. Вскоре появились мужчины, и вся семья принялась за ленч. Долгое время они жевали молча, наконец папа сказал:
— Сейчас я поднимусь на крышу. Там работы совсем немного. Вот только не знаю, как обстоят дела с трубой. Кто-то должен стоять под лестницей и подавать мне черепицу.
— Прямо сейчас? — спросил Уильям, и стало ясно, что это ему совсем не нравится.
— Не думай, что придется просто стоять и глазеть по сторонам, — ответил папа. — Если лестница заскользит и упадет, я могу разбиться насмерть.
— Я займусь огородом, — сказала мама. — Сегодня такой чудесный день, поэтому нужно сажать семена.
Рози поняла — все стараются увильнуть от мрачных мыслей. Посмотрев на брата, она увидела, что тому не терпится что-то сказать. «Интересно, что?» — подумала она и тут же узнала.
— Мы не нравимся этому дому, — произнес мальчик. — Поосторожней на крыше, папа. Может быть, он постарается нарочно тебя сбросить.
Глава 6
День выдался ясным и теплым. Дети могли бы чувствовать себя на улице чудесно, если бы не мрачные мысли. «Это совсем непохоже на летний день, — думала Рози. — Сейчас бы лежать на пляже, где-нибудь на побережье Корнуолла или Франции».
Она помогла папе установить тяжелую алюминиевую лестницу, и тот взобрался наверх. Тогда Рози подала ему первую черепицу, и он стал пристраивать ее на крыше.
— Слава Богу, здесь все держится крепко, — сказал папа.
Он уложил первую плитку рядом с трубой. Потом взобрался на самый верх, едва держась на носках, и внимательно осмотрел все плитки, окружавшие трубу.
— Да, все действительно хорошо, — сообщил папа. — И щелей нет.
Он спустился вниз и продолжал:
— Если черепица держится прочно, то все не так уж плохо, как утверждали те продавцы. Кстати, кто-то здесь уже работал, и не так давно.
— Но там сейчас безопасно? — спросила Рози.
— Конечно, безопасно, как и должно быть в доме. И откуда у Уильяма такие странные мысли, будто мы не нравимся дому? Ну ладно, готовься подавать черепицу.
Теперь уже папа забрался на крышу надолго. Он искал разбитые плитки и спускал их вниз, потом брал у Рози новые и укреплял. Методично спускался и поднимался, каждый раз передвигая лестницу. Рози не приходилось скучать — она то подавала, то принимала черепицу и постоянно проверяла, твердо ли стоит лестница и хорошо ли опирается на крышу. Прежде ей доводилось видеть, как строители заново перекрывают кровлю. Казалось, будто они просто ходят по ней, уверенно балансируя. Конечно, руки у папы росли откуда надо, но все-таки он был лишь любителем. И может быть, продавцы правы — эта работа окажется слишком тяжелой для него.
А вдруг прав Уильям?.. Если дом действительно их невзлюбил, то сейчас не должно ничего получаться. Но папа казался даже счастливым.
— Медленно, но верно, правда? — сказал он после шестнадцатой плитки, спускаясь отдохнуть. — Мне даже начинает нравиться такая работа.
— А теперь я поменяюсь с Рози, — раздался за спиною мамин голос.
***
На заднем дворе дела шли вовсе не так хорошо.
— Как это утомительно, — пожаловалась Луиза.
Дети работали совками, пытаясь извести все сорняки, повылазившие в щелях между камнями. И, похоже, им удалось не так уж много.
— По-моему, это бесполезно, — заметила Рози. — Их корни под камнями, и нам до них не добраться.
— Помолчала бы, — невесело отозвался Уильям.
Рози совсем не хотелось оставаться с ним, тем более что папа еще не покончил с черепицей.
Мама стала разглядывать деревья в саду.
— Ну что, я возвращаюсь к лестнице? — спросила Рози с надеждой.
— Тебя и здесь ждет большая работа, — произнесла мама твердо, но, похоже, не совсем уверенно. — Посмотри лучше, что можно сделать в саду. А меня сменит Уильям.
И пришлось снова заняться бесконечной травой и мелкими кустарниками.
— Ты сказала, что траву можно косить, — напомнил Уильям.
— Но ведь у нас пока что нет косы, — ответила мама. — И не думай, что мы ее тебе когда-нибудь доверим.
— Ну вот, вы мне никогда ничего не доверяете, — проворчал мальчик.
Они проложили себе дорогу в сад. Рози увидела высокую траву, услышала жужжание насекомых. Потом заметила пчел, кружившихся над крошечными цветочками, которых она прежде не встречала, и позвала маму.
— Никто не занимался этим садом уже много лет, — ответила та. — И возможно, что здесь сохранились редкие растения. Пожалуй, не стоит их выкапывать.
— Но мы собираемся разводить огород, а не ботанический сад, — возразил папа, услышав их разговор издалека. — Все это придется выкопать. Ладно, так и быть, оставим уголок живой природы, — помолчав, добавил он.
Рози двинулась через высокую траву, достававшую до пояса, потом остановилась и сказала:
— Здесь когда-то была тропинка.
Действительно, у нее под ногами виднелись остатки дорожки, выложенной кирпичом, скрепленным цементом. Уильям обогнал старшую сестру и зашагал вперед, а Луиза осталась позади.
Дорожка неожиданно исчезла в зарослях.
— Итак, она проходит через кусты, — произнесла Рози.
— Но должна же она куда-то вести? — спросил Уильям, пытаясь раздвинуть ветки.
— Не ходи туда! — закричала Луиза. — Мы же не знаем, что там. А вдруг что-то опасное?
Уильям посмотрел на нее с вызовом. Впервые с тех пор, как семья переехала сюда, он хоть чем-то заинтересовался.
— Я пойду вперед, — заявил мальчик. — Конечно, без ножа это будет трудно, но все же попробую.
Он стал раздвигать ветки, но те вырывались и царапали ему лицо.
— Они не хотят меня пропускать, — сказал Уильям. — Точно так же, как и дом. Но я все равно пройду.
Через несколько минут ему все же удалось пробиться сквозь кусты. Они оказались такими плотными, что девочки сразу же потеряли брата из виду. Но его голос и треск ломающихся веток раздавались совсем рядом.
— Бесполезно! — крикнул он через несколько минут. — Дальше не пробиться. Я возвращаюсь.
Когда Уильям появился из кустов, все его лицо и руки покрывали кровоточащие царапины. Свитер разорвался, на него налипло множество мелких листочков. Луиза невольно рассмеялась.
— Мама с ума сойдет, когда тебя увидит, — сказала Рози.
— Почему? Мы же пришли, чтобы работать, разве нет? А как же работать, не испачкавшись?
— И что же ты там увидел? — спросила Луиза.
— Ничего. Кусты меня не пустили.
— Да брось ты, — сказала Рози.
— Нет, в самом деле. Они держали меня, становясь все гуще. Как будто за ними находится то, чего мы не должны видеть.
— Например, замок Спящей Красавицы? — спросила Луиза.
— Откуда здесь быть подобным вещам? — возразила Рози.
— Но почему же они меня не пускали? — произнес Уильям. — Они, как и дом, не желают нашего присутствия.
Эти слова переполнили чашу терпения Рози. Она повернулась к нему и заорала:
— Заткнись! Думаешь, это забавно? А то нам и без того не о чем побеспокоиться!
— Но это же правда, — возразил Уильям совершенно искренне.
Глава 7
Они закончили работу где-то в половине седьмого. Мама велела готовить ужин всем вместе, и даже мужчинам не удалось избежать этой печальной участи. Но начинать пришлось все же маме и Рози. Сварить макароны и поджарить мясо на переносной плитке оказалось довольно долгим делом.
— Ничего, скоро весь этот дом преобразится, — заверил папа.
Кажется, он был доволен своей работой. Впервые за много лет крыша больше не текла. После осмотра чердака стало ясно, что некоторые перекрытия совершенно целехоньки. И закончив работу, папа снова сказал:
— Последние жильцы потрудились весьма основательно. Почему же тогда они отсюда уехали?
После ужина, когда солнце уже село, всем стало как-то скучно. Луиза опять вспомнила о телевизоре.
— Без него я пропаду. А с ним смогу хоть на время забыть об этих вещах.
— О каких же? — спросила мама.
— О тех, что творятся в этом доме. Я все время слышу шепот.
— Ну что ты как маленькая, — вздохнула мама. — Лучше включи кассетник.
— Да прислушайтесь же! Я их боюсь.
Обычно Луиза была веселой и жизнерадостной, но теперь совсем не походила на себя. Ее голос звучал слишком грустно и безжизненно. Мама посмотрела на папу. Тот открыл было рот, собираясь что-то сказать, и тут же закрыл его. Рози не понимала, что было у него на уме. И тогда она произнесла то, во что и сама не верила:
— Луиза, здесь никто не шепчет. Просто у тебя разыгралось воображение из-за того, что этот дом такой старый. Подумай лучше о том, что нам сейчас всем тяжело и мы должны помогать друг другу.
— Спасибо, Рози, — пробормотала мама.
— И все-таки мне хочется телевизор, — ответила Луиза упрямо.
И тут Рози кое о чем вспомнила.
— Послушайте, а ведь мы взяли с собой кое-какие игры. Может быть, сыграем?
— Только после того, как приберемся. И после того, как Луиза умоется.
Когда они вместе убрали со стола, Рози стала распаковывать игры и объявлять их названия.
— Раз мне не дают телевизор, мне и выбирать игру, — заявила Луиза.
— Выбирай, но только потому, что ты младшая, — ответила мама.
Папа зажег керосиновую лампу, и вскоре они уже вместе разбили всех врагов разными видами оружия. Стало как будто повеселее. Но Луиза снова все испортила.
— Мне все еще страшно, — сказала она. — В темноте нас подкарауливают какие-то люди с пистолетами, ножами и веревками. И они снова шепчут.
— Ну что же ты такая фантазерка, — произнесла мама, еле сдерживаясь.
«А может быть, это вовсе не фантазии? — подумала Рози. — Уильям говорит, что дом не хочет нас пускать. И я тоже ощущала ночью что-то странное. И кто знает — вдруг и мама с папой чувствуют нечто необычное, но не хотят признаваться? И почему прежние жильцы уехали отсюда, не закончив ремонт? И все-таки мне кажется, что я должна оставаться здесь. Как все это сложно. Зачем только нас сюда занесло?»
Дальше играть не хотелось. Уже наступила ночь, и маленький желтый огонек керосиновой лампы одиноко светил во мраке. Рози поежилась. Прежде лишь в походах нельзя было разогнать мрак, просто нажав выключатель. А вдруг Луиза права? Кто знает, что таится за дверью, всего в нескольких метрах отсюда?
«Никого там нет, — одернула она себя. — Конечно же, никого. Не будь дурой».
— Давайте лучше сыграем в монополию, — предложил папа. — Там нет никаких убийств.
Они поменяли игру и некоторое время молча смотрели на мошкару, слетевшуюся на огонь, прислушиваясь к шорохам и скрипам старого дома.
— Я поняла, что ты подразумеваешь под шепотом, Луиза, — произнесла мама.
— Но это совсем не то. Сейчас я его не слышу, — возразила девочка.
— Ладно, давайте играть, — сказал папа не совсем веселым тоном.
Рози показалось, что между склонившимися над столом головами своих близких она видит движущиеся тени.
«Этот дом живой, — подумалось ей. — Днем мы пытаемся доказать свое превосходство, но ночью он показывает нам, кто здесь главный».
Такие мысли пугали ее. Совсем не хотелось провести последующие годы в живом доме.
* * *
Через полчаса игра закончилась. Кажется, все чувствовали себя так же неуютно, как и Рози.
Луиза сказала, что на сегодня довольно, а мама добавила, что уже поздно и пора ложиться спать, поскольку работы еще непочатый край. Уильям поднялся и медленно произнес:
— Я же говорил вам — мы не нравимся этому дому.
— Заткнись! — взвилась мама. — Ты же видишь, что Луиза совсем запугана!
— Но это же правда, — возразил мальчик. — Почему меня никто не слушает?
Никто не сказал ни слова, только Луиза расплакалась. Рози обняла ее рукой за плечи.
— Ну что ты, все будет хорошо. Вот увидишь.
— Мне здесь не нравится, — всхлипнула малышка. — Я боюсь. И хочу домой.
— Я тоже хочу, но нельзя. — Рози неожиданно подумала о том, что теперь в их прежнем доме поселятся чужие люди, которые поставят другую мебель и сдерут со стен привычные обои. Может быть, в ее собственной уютной комнатке будет жить другая девочка, которая захочет поскорее все изменить.
Да, они влипли по-крупному. Мало того, что каникулы загублены. Их жизнь всегда будет такой серой и ужасной. Она не чувствовала, а твердо знала это.
Рози закуталась в спальный мешок, стараясь спрятаться от скрипов, шорохов и движущихся теней. И подумала, что Луиза права — дом действительно шепчет.
Но засыпать было еще рано, поскольку нужно следить за лампой.
— Ты будешь читать, Уильям? — спросила Рози.
— Нет, я слишком вымотался, — ответил тот после некоторой паузы.
— Тогда я гашу свет.
Рози подождала, но никто не стал возражать. И уже через секунду тьма окутала их, словно огромное и мягкое живое существо. За окном ухали совы, видимо, ловившие полевых мышей. Шумы старого дома звучали в ушах до тех пор, пока Рози не натянула спальный мешок на голову. «Так я никогда не засну, — подумала она. — Неудивительно, что Луиза слышит какой-то шепот». Но едва девочка сомкнула глаза, как увидела ясный и отчетливый сон.
Глава 8
Стоял теплый день, и солнце грело Рози спину. Справа от нее находился огород, в котором зеленели картофельные кустики. Капустные кочаны выстроились в ряд, словно карликовые солдаты. Горох и бобы взбирались по специальным рамкам. Нигде не было видно сорняков. Мимо огорода протянулась узкая дорожка из серого кирпича, врытого в землю. Слева от нее располагался большой курятник с просторным двором. Услышав кудахтанье, девочка обернулась и увидела, что птицы бегают по двору и клюют зерно. Сразу же было ясно — во все это вложено немало труда.
Рози посмотрела назад. Да, это был тот самый дом. Его окна ярко блестели, краска была свежей, кирпичи не потрескавшимися. Из трубы поднималась струйка дыма. У стены виднелась маленькая ванночка. Дворик перед домом был пуст, если не считать сваленных дров.