— Как я уже сказала, я ждала здесь Тома, — устало заговорила мама. — Он работает в "Лавке чудес Сида". Он пришел и сразу же убежал, чтобы купить цветы для бабушки.
Я беспомощно стоял рядом и слушал. Если бы я не забыл про цветы! Если бы я не оставил маму одну! Если бы…
— Я не слышала, как сзади ко мне подошел Вытрясатель, — продолжала мама. — Я не слыхала ни звука. И вдруг почувствовала, как его рука обхватила меня за горло. Он сильный. Очень сильный. Он откинул мне голову назад так, что я чуть не задохнулась. И тут еще эта штука уткнулась мне в спину… Наверное, пистолет.
Я почувствовал, как она стиснула мою руку.
— Он схватил мою сумочку, — рассказывала она дальше. — Он велел мне не двигаться, не смотреть на него и считать до пятидесяти. Но я сразу же, как только он отпустил меня, на секунду повернула голову. Я не хотела этого. Это получилось чисто автоматически. Тогда он ударил меня, и я упала.
— Значит, когда вы повернулись, то увидели его, — сказал полицейский.
— Не совсем так. — Мама вздрогнула. — Я немногое увидела перед тем, как он ударил меня, но это было ужасно!
— Ужасно? В каком смысле?
— Я не могу этого описать. — Мама снова вздрогнула. — Он был мертвенно бледен и скалил на меня зубы. И он… Он был ранен. — Она умолкла.
— Ранен? — не унимался офицер.
— Мне показалось, что у него глубокий порез на лбу и через глаз и еще другие шрамы, — добавила мама. — Это было ужасно. Как в ночном кошмаре. — Она снова умолкла, судорожно сглотнув слюну. — Извините, — произнесла она. — Я говорю глупости.
Наверное, этого не может быть.
— Шок очень сильно отражается на восприятии. — Полицейский закрыл блокнот. — Не беспокойтесь об этом, мэм. Мы перезвоним вам утром, когда вы успокоитесь.
Полицейские предложили подвезти нас домой. Только тогда я принялся искать свою сумку.
— Э, а где моя сумка? — закричал я.
— Должно быть, он забрал ее, — беспомощно сказала мама. — Я не заметила.
— Ох, только не это! — Я был готов расплакаться. — В ней была целая куча денег Сида. Я должен был положить их на депозит в "Автобанк".
У меня засосало под ложечкой. Я не мог поверить в это! В отчаянии я снова огляделся. Сумки нигде не было.
— Какая сумма? — спросил полицейский. — Наверное, не так уж много? Судя по виду этого магазина, он не приносит старому Сиду больших денег.
— Я не знаю точной суммы, — сказал я. — Но там была куча денег. Целая пачка! О, нет! Что же мне делать? Мне ведь придется сказать ему об этом!
— Ты поедешь домой вместе со своей матерью, — сказал офицер. — Сид сейчас живет на квартире, так ведь? Он безвредный старик, но мы все равно присматриваем за ним.
Мы навестим его. Сообщим ему обо всем. Положись на нас.
Я испытал облегчение. Мне хотелось видеть лицо Сида, когда он узнает, что стряслось. Его выручка и его деньги за квартиру достались Вытрясателю. И все из-за меня!
Глава XIX
ЛИЦО
Конечно, Брайан был по-настоящему встревожен. Он тоже хотел отправить маму в больницу, но она и слышать об этом не желала. Она позвонила бабушке и сказала, что мы не смогли навестить ее, потому что она не очень хорошо себя чувствовала. Она не рассказала бабушке о случившемся, чтобы не расстраивать ее.
Джонатан все выслушал и гордо рассказал нам, что его тоже ограбили.
— Я не получил своих школьных фотографий, — с довольным видом сообщил он.
Разумеется, это никого особенно не заинтересовало. Брайан разглядывал синяк под маминым глазом, а я беспокоился о Сиде.
— Угадай, что случилось? — потребовал Джонатан. — Угадай, почему у меня нет фотографий?
— Когда тебя фотографировали, сломался аппарат, — предположил я.
— Нет, — сказал он. — Тарквин украл деньги.
— Что?! Почему этот мелкий…
— Он вытащил конверт из моей сумки.
— Ты видел, как он это сделал?
— Нет. Но это сделал он, — твердо сказал Джонатан. — Он все время ворует.
— Ты сказал об этом учительнице? — спросил Брайан.
— Да.
— И что она сказала?
— Что никто не видел, как Тарквин взял деньги. Что, может быть, их украл кто-нибудь другой.
Пока шел этот разговор, меня осенила блестящая мысль.
— Мама, — сказал я, — знаешь рисунки полицейских-художников? Тех, которые делают портреты по показаниям свидетелей, чтобы помочь опознать преступников?
— Ну и что?
— Ты опишешь мне Вытрясателя, а я его нарисую!
— Не думаю, что вспомню его точно, Том, — усомнилась мама. — Я была в таком шоке, так испугалась. К тому же я видела его только мельком. И то, что я увидела, было настолько… странным.
— Я знаю, ты это уже говорила, — сказал я. — И все-таки давай попробуем, хорошо?
Должен отметить, что, хоть мама и находилась в шоке после ограбления, держалась она молодцом. Я рисовал лицо Вытрясателя набросок за наброском, а она говорила что-нибудь вроде: "Нет, у него более расплющенный нос" или "Шрам длиннее и ближе к бровям".
Это была самая ужасная рожа, которую мне доводилось рисовать. Мы все убедились, что, если бы он жил в Рейвен-Хилле, мы бы заметили и запомнили его.
И все-таки я вспомнил это лицо. Я видел его раньше, но когда, где? Может, по телевизору или в журнале? Где-то видел, и теперь оно всплыло у меня в памяти. Я знал, что буду об этом думать, пока загадка Вытрясателя не разъяснится.
Весь вечер я думал о том, как полицейские сообщат Сиду ужасную новость. Это явно разорит его. Меня одолевало чувство вины. Если бы я не настаивал, он оставил бы деньги в магазине и они были бы в безопасности.
В школе на следующий день я прослыл знаменитостью. Всем хотелось послушать про ограбление. Я все рассказал нашим ребятам, но не стал повторять свой рассказ всем и каждому. И я никому не сказал про деньги Сида.
Я хотел позвонить ему, но не мог заставить себя сделать это. Сегодня мне не нужно будет встречаться с ним, но рано или поздно придется столкнуться с ним лицом к лицу.
Лиз подошла ко мне в коридоре.
— Большие проблемы, — сказала она. — Ник и Ришель отказываются сидеть с Тар-квином.
— Их вполне можно понять.
— Я согласна, но его родителей не будет дома до половины шестого, и я не могу с ними связаться.
— Ну и что?
— Кто-то должен забрать его из школы.
— Разве Ник и Ришель не могут отвезти его домой и сидеть с ним там?
— Том, ты не понял: Ришель готова убить его. И Ник тоже. Они категорически отказываются иметь с ним дело. Они говорят, что скорее уйдут из шестерки.
— А как насчет Санни и Элмо? — спросил я. — Они ведь вполне справляются с этим мальчишкой.
— Мы с Элмо присматривали за ним вчера, и он вел себя хорошо. Мы разговаривали с ним два часа. Его просто нельзя игнорировать, вот и все. Нужно приготовиться к тому, что придется все время разговаривать и играть с ним.
— Значит, вы сможете заняться этим и сегодня, — подвел итог я. — Все очень просто.
— Сегодня вторник. Элмо помогает своему отцу в газете, а я должна в полпятого встретиться с мамой и пойти за покупками. Санни выгуливает собаку. Это займет всего час, поэтому я могу сделать это за нее, а она займется Тарквином. Но одной ей не справиться.
Она сделала паузу. Я ждал. Я знал, что надвигается.
— Ник сказал, что сегодня ты не работаешь в магазине, — как бы между делом обронила наконец Лиз.
— Ох, нет, Лиз, нет, — запротестовал я. — Я с самого начала не хотел присматривать за ним.
— Это хорошие деньги.
— Мне плевать, сколько за это платят. Ты знаешь, что это маленькое чудовище стащило десять долларов у моего брата?
— Санни знает, как с ним обращаться, поверь мне, — сказала Лиз. Она собралась уходить. — Встреть Санни в три тридцать возле начальной школы, — пробормотала она.
— Пока! — Она побежала, не обращая внимания на мой открытый для возражений рот.
— Спасибо, Том, ты просто чудо, — крикнула она на бегу через плечо.
— Вот ты и влип, — пробурчал я себе под нос. — Окей, я это сделаю. Но без всякого удовольствия.
Мы с Санни забрали Тарквина из школы и пешком прогулялись с ним до самого дома.
Миссис Андерсон оставила ключ под цветочным горшком, так что мы смогли войти в дом.
Из окон дома Тарквина мне были видны задние дворы того ряда домов, где находился магазин Сида. Рядом с ним был пустующий дом с разбитым гаражом. Вьющиеся растения оплели двери гаража. Дом стоял темный, заброшенный, в магазине давно ничего не продавали. Я задумался о том, не будет ли и дом Сида когда-нибудь являть собой подобное зрелище.
Сейчас в "Лавке чудес" ярко горели новые лампы, освещая и лужайку за домом.
— Это псих, — сказал Тарквин, указывая на магазин. — Форменный псих.
Я думал, что должен поговорить с Сидом. И наверное, следует пойти к нему сегодня же после дежурства у Тарквина. Я не смогу дождаться следующего дня. Возможно, Сид не захочет видеть меня. И это будет вполне справедливо.
Санни и в самом деле прекрасно ладила с этим маленьким чудовищем. Она беседовала с ним так, словно была его ровесницей. Я же в этом отношении был совершенно безнадежен. Все, что я мог выдумать, это вопросы типа: "Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?" Ответы были такими: "Не знаю!" и "Это глупость". Наверно, я просто не умею обращаться с детьми.
Но тут меня осенило. Я вытащил носовой платок, сунул его себе в кулак, как учил меня Сид, и подул. Когда я разжал пальцы, платка не было.
— Как ты это делаешь? — взвизгнул Тарквин.
— Магия, мой мальчик. Волшебство.
— Как? Как? Как?
Ему понравилось. Я снова и снова повторял этот фокус. Затем я вытащил у него из уха монетку в двадцать центов. Этот трюк ему тоже понравился. Потом я заставил монетку исчезнуть.
— Я покажу тебе, как это делается, — сказал я и медленно повторил фокус, показывая, как я притворился, что кладу монетку в одну руку, на самом деле взяв ее другой.
— Неплохо, — сказала Санни. — Меня и то впечатлило.
— Годы тренировки, — скромно заметил я.
Тарквин решил попробовать самостоятельно. Я посоветовал ему взять свою собственную монету. (С чего это я должен позволять этому мальчишке грабить меня?) Он обшарил свои карманы и выудил оттуда десятидолларовую банкноту. Но какую! Это была десятидолларовая бумажка Джонатана!
— Эй! — Я выхватил ее у него. — Где ты это взял?
Тарквин разозлился и попытался забрать деньги обратно.
— Что вы делаете? — удивилась Санни.
— Посмотри, — и я показал ей купюру, — видишь, здесь оторван уголок и нарисована рожица? Я видел эту купюру раньше. И случайно знаю, кому она принадлежит. — Я повернулся к Тарквину. — Не смей больше никогда брать чужие деньги, — сказал я ему.
Он выглядел очень озадаченным и ничего не сказал, когда я сунул деньги к себе в карман.
Глава XX
ЛИЦОМ К ЛИЦУ
Я подумывал о том, чтобы рассказать про десять долларов родителям Тарквина, но, в конце концов решил не делать этого. Я ведь получил деньги назад. Зачем усложнять? Им, беднягам, уже пришлось заплатить за семь тропических рыбок и пятнадцать комнатных растений.
Я рассказал Санни о потерянных деньгах Сида, и она вызвалась сходить в магазин вместе со мной. Я пробурчал, что она не обязана делать это, но на самом деле был очень рад.
Сид уже собирался закрывать магазин.
— Как здоровье твоей мамы? — спросил он, увидев меня.
Значит, полицейские, как и обещали, поговорили с ним.
— Она только испугана, вот и все, — ответил я. — И еще у нее подбит глаз.
Он покачал головой.
— Я просто не мог поверить, когда полицейские рассказали мне, — сказал он. — Твоя мама! — Он снова покачал головой. — Это ужасно — все эти ограбления. Сейчас опасно ходить по улицам.
— Сид… — начал я.
— Да, Том?
— Вы знаете о деньгах, которые я должен был вчера отнести в банк?
— Полицейские сказали мне, — ответил он. — Деньги забрал Вытрясатель. Не думай об этом. Ты не виноват.
Он был так спокоен! Мне просто не верилось.
— Я расплачусь с вами, — промямлил я, чувствуя, как у меня горят щеки.
— Денежные мешки! — прокаркал из темного угла Джеко.
Сид ухмыльнулся:
— Как ты сможешь это сделать? Будь разумней, Том. Спишем эти деньги на неудачу.
— Ну, сейчас у меня нет денег, — не сдавался я, — но я их заработаю. И выплачу по частям. Обещаю вам.
На этот раз Сид расхохотался.
— Это очень мило с твоей стороны, — сказал он, — но я не вправе соглашаться. Поскольку я сам отдал тебе эти деньги, я и отвечаю за то, что произошло.
— Но, Сид…
— Не будем спорить, Том. Сегодня ты свободен, так что прекратим обсуждать этот вопрос. Иди. Завтра увидимся.
— Ты сошел с ума, Сид! — сказал Джеко.
— Довольно, Джеко! Прекрати!
— Извини, Сид.
Мы с Санни зашли в кафе в конце улицы, и я купил два молочных коктейля, расплатившись порванной банкнотой. Потом я отдам маме деньги.
Мы уселись за столик на улице и стали пить коктейли. Я увидел Дэйва и Донелл, которые шли по улице, держась за руки. Донелл увидела меня и что-то сказала Дэйву.
Казалось, она хочет чего-то добиться от него, потому что сначала он отрицательно покачал головой, а затем пожал плечами. Мне стало любопытно, о чем они говорят.
Возле нашего столика они остановились.
— Сегодня ты не работаешь в магазине, приятель? — поинтересовался Дэйв. — Закончил работу?
— Нет, — ответил я. — Просто у меня сегодня выходной.
Мне показалось, что они разочарованы.
— А что? — спросил я. — Какие-нибудь проблемы?
Они оба яростно затрясли головами.
— О, нет, нет. — Дэйв выглядел растерянным. — Мы просто — понимаешь ли… полюбопытствовали.
Донелл ткнула его локтем.
Он взглянул на Санни и снова перевел взгляд на меня.
— Мы подумали… ну, знаешь… этот магазин, знаешь ли, не самое лучшее место для того, чтобы ребенок проводил там все свое время, — выпалил он. — Вот и все, что мы подумали.
— Все в порядке, — холодно ответил я. Почему все ополчились против меня? Я был взбешен. Почему все вечно пытаются помешать мне заниматься тем, чем я хочу?
— Ну, ладно. — Дэйв посмотрел на Донелл. — Мы пойдем, — сказал он. — Поведем старушку на прогулку.
— Дэйв, — улыбнулась Донелл. — Ты невыносим!
Они попрощались с нами и направились дальше, осторожно лавируя между столиками, чтобы Донелл не задела ни за что своим огромным животом.
— Хорошо, что она любит гулять, — заметила Санни. — Мама говорит, что многие женщины теряют форму в период беременности. А эти ребята очень милые.
— Они скучные. И все-таки мне жаль, что они съезжают с квартиры, — сказал я. —
Сиду очень нужны эти деньги, я знаю.
— Теперь, когда ты поговорил с ним, тебе легче?
— Наверно, — ответил я. — И все-таки я очень неловко чувствую себя. Он был так мил со мной.
Санни проглотила остатки коктейля.
— Да, странновато, правда? — сказала она.
— Что?
— То, о чем ты сейчас говорил. Он так спокойно расстался с этими деньгами. А ведь это не так легко. Среднестатистический человек в подобной ситуации выходит из себя.
— Сид — не среднестатистический человек, — возразил я.
— Это уж точно, — согласилась Санни, задумчиво глядя на меня.
Этой ночью мне снилось, что я в одиночку брожу по старому складу. Сверху на пол капает вода. Откуда она? Я нахожу старую лестницу и поднимаюсь наверх. Там посреди огромной пустой комнаты стоит пластиковое ведро, точь-в-точь такое, каким я пользовался, убирая в "Лавке чудес". Я медленно подхожу к нему и заглядываю внутрь.
Оттуда, из лужи крови, на меня смотрит лицо Вытрясателя…
Это лицо! Я душераздирающе заорал.
— Что-нибудь случилось, милый?
Мама сидела на краю моей постели, перебирая пальцами мои мокрые от пота волосы.
— Все в порядке, — пробормотал я. — Просто страшный сон.