В это время сюда подошла флотилия губернатора Золотой Кастилии Никуэсы. Прибывшие моряки, увидев каравеллы Охеды; решили вместе с их экипажем обследовать окрестности и разузнать судьбу высадившегося на берег отряда, от которого не было никаких известий. Вскоре они обнаружили в мангровых зарослях полумертвого от голода и жажды Охеду. Зарывшись в ил и от страха едва не потеряв дар речи, он судорожно сжимал в руках меч. В его щите зияло около трехсот отверстий. На поле боя были обнаружены безобразно раздувшиеся трупы солдат, пронзенные бесчисленными стрелами, которые делали их похожими на ежей. Эта картина повергла испанцев в такой ужас, что они не решились провести ночь на берегу и поспешно вернулись на корабли. Люди Никуэсы отправились грабить дальше на восток – в страну Верагуа (Золотую Кастилию), на берега Панамы и Коста-Рики, Охеда же двинулся на запад.
Невзирая на ужасное поражение своего отряда, Железный Алонсо не отказался от планов колонизации этой территории и в начале 1510 года заложил на восточном берегу Дарьенского залива небольшую крепость Сан-Севастьян.
Строили форт под жгучими лучами солнца и тропическими ливнями, в вечном напряжении и тревогах. Воинственные индейцы не позволяли испанцам покидать эту территорию.
Конкистадоры жили в постоянном страхе, под угрозой ядовитых змей и хищных зверей, пока их не начал преследовать еще более страшный враг – голод. Запасы продовольствия иссякли, охота и рыбная ловля почти ничего не приносили, а корабли с Эспаньолы все не появлялись. Тяжкий труд, голод и болезни, тучи москитов, ядовитые болотные испарения довели незадачливых искателей счастья до полного изнурения. Назревал мятеж, и Охеда жестоко расправился с недовольными. Кое-кому из дворян отрубили голову, а матросов вешали, клеймили каленым железом, пороли плетьми, вырывали у них языки или отрубали пальцы.
Но тут к берегу подошли пираты на захваченном возле Эспаньолы генуэзском корабле с большим грузом хлеба и мяса. Разбойничья банда явилась прекрасным пополнением для гарнизона форта.
Охеда стал предпринимать энергичные набеги на индейцев; но вскоре убедился, что местные племена не чета миролюбивым индейцам островов Карибского моря. Они более воинственны и отважны, быстро привыкли к грохоту и пламени орудий и уже не разбегались врассыпную при первых же залпах. Предстояли долгие, жестокие бои.
Охеда решил отправиться на Эспаньолу за провиантом и пополнением, оставив форт и часть гарнизона на попечение Франсиско Писарро. Однако поход окончился неудачей: Охеда не вернулся в свою колонию. Совершив тяжелый переход к берегам Кубы, корабль потерял управление и еще несколько недель блуждал среди островов и рифов. Моряки чуть не умерли с голоду, пока наконец Охеде с большим трудом не удалось достигнуть Эспаньолы. Однако он не смог раздобыть там средства и пополнение.
Вице-король Эспаньолы Диего Колумб потерял доверие к Охеде и отдал приказ расследовать причины печальных результатов его экспедиции. Спутников Охеды обвинили в пиратстве и повесили, сам же он, хоть и был оправдан, лишился всякой надежды на завоевание новых земель. Знаменитый мореплаватель впал в немилость и нищету и вскоре умер всеми забытый.
Между тем Писарро, оставшись в форте Сан-Севастьян, тщетно ожидал помощи Охеды. Голод и болотная лихорадка заставили его вместе с оставшимися шестьюдесятью воинами покинуть крепость и выйти в море.
В то время, когда Железный Алонсо блуждал у берегов Кубы, его компаньон Энсисо, набрав колонистов, закупив оружие, продовольствие и лошадей, на двух каравеллах приближался к Новой Андалусии. В трюме одного из кораблей скрывался тайно пробравшийся туда Васко Нуньес де Бальбоа – будущий прославленный открыватель Великого Южного моря – Тихого океана.
В свое время этот человек, не обладавший ни звучным именем, ни титулами и богатством, поспешил из Испании в Новый Свет на поиски денег и счастья. Однако корабль, на котором он несся навстречу блестящему будущему, потерпел крушение у берегов Эспаньолы. Бальбоа спасся каким-то чудом. Получив на этом плодородном острове землю и индейцев, он занялся земледелием. Но, увлекшись вином и картами, Бальбоа вскоре погряз в долгах и был вынужден скрываться от назойливых кредиторов.
Васко Нуньес де Бальбоа.
Прослышав об экспедиции Энсисо, Бальбоа решил бежать с острова. Он забрался на одну из каравелл и залез в бочку из-под провианта, ибо в те времена на Эспаньоле действовал строгий запрет брать на корабль людей, за которыми числились какие-либо долги.
Лишь в открытом море томимый голодом и жаждой беглец покинул свое убежище. Энсисо, правовед по образованию и верный страж закона, услыхав, что вылезший из бочки бравый идальго скрывается от кредиторов, да еще позволяет себе на допросе издеваться над ними, воспылал гневом.
Он приказал схватить наглого пассажира и высадить его на первый же пустынный остров, который повстречается на пути. Все же Бальбоа сумел убедить командира, что он – сильный, ловкий и отважный человек – сможет быть полезен.
Недалеко от Сан-Севастьяна каравеллы повстречали бригантину с голодными, изнуренными, похожими на скелеты людьми. То была часть экспедиции Охеды, оставленная им под командованием Писарро. Потеряв надежду на возвращение командира с продовольствием, колонисты решили сами искать спасения. Заподозрив их в дезертирстве, Энсисо пригрозил, что закует их в цепи и предаст военному суду. Писарро лишь с большим трудом удалось убедить Энсисо в том, что он действовал по предписанию Охеды. Вместе с Энсисо экипаж бригантины вернулся в колонию.
Однако прибывших постигло жестокое разочарование: не золото и жемчуг ждали их, а тяжкий труд, стрелы индейцев и тропическая лихорадка. Местность была очень нездоровая. Туземцы успели разрушить недавно построенный форт. К тому же одно судно с провиантом наскочило на риф и затонуло. Перед колонистами снова замаячил призрак голода. Бальбоа, три года назад уже побывавший в этих местах, предложил Энсисо перевести колонию на западный берег Дарьенского залива, где индейцы не отравляют стрел. Но Энсисо колебался. Он знал, что земли по ту сторону Дарьенского залива отданы губернатору Золотой Кастилии – Диего Никуэсе. Однако угроза мятежа заставила Энсисо последовать совету Бальбоа. Конкистадоры переправились через залив, напали на индейское селение и разграбили его, захватив много золота, тканей и съестных припасов. Затем в устье реки Атрато они построили новую крепость и назвали ее Санта-Мария. Так была признана правота Бальбоа: он привел товарищей на богатые земли. Колонисты избрали его судьей и оказывали всяческий почет и уважение. Зато авторитет Энсисо падал. То был весьма нерешительный командир, буквоед, опасавшийся риска, больше рассуждавший, нежели действовавший. Его называли «канцелярской крысой». Вскоре Энсисо потерял всякое влияние на колонистов. Банда искателей приключений совсем вышла у него из повиновения. Люди смеялись над незадачливым командиром и не боялись его угроз.
Бальбоа же был веселый, общительный человек, ловкий, энергичный воин, в бесчисленных битвах с индейцами проявлявший исключительную храбрость. Он делился добычей со своими войнами, не терялся в самых сложных ситуациях и хорошо знал местные условия. Его популярность непрерывно росла. Колонисты открыто поговаривали, что надо лишить Энсисо полномочий и поставить на его место Бальбоа – до приезда губернатора Золотой Кастилии Никуэсы. После горячих споров общее собрание колонистов, невзирая на протесты Энсисо, приняло такое решение. Бальбоа не отличался жестокостью и, хотя и приказал арестовать Энсисо, вскоре освободил его из-под стражи с условием, что незадачливый авантюрист навсегда покинет колонию. «Канцелярская крыса» уехал, проклиная себя за то, что своевременно не выбросил за борт этого бесстыжего узурпатора.
Но и положение Бальбоа было не блестящим. Беглый дебитор и бунтовщик, Бальбоа не мог рассчитывать на снисхождение королевского судьи в случае его приезда в колонию. Чтобы заслужить высочайшее прощение, нужно было совершить что-то особенное, например, раздобыть огромное количество золота. Услышав от заблудившихся в лесу испанцев о богатом индейском селении в глубине джунглей, Бальбоа собрал своих воинов, напал на это племя и взял в плен касика.
– Белый вождь, что сделал я тебе плохого? Почему ты пришел к нам с враждой? – спросил его касик. – Разве я поднял на тебя копье? Или отказал твоим людям в крове? Отпусти меня с миром, и мы заживем с тобой в дружбе. Возьми мою дочь в жены – в знак доверия к тебе нашего племени…
Дальновидный Бальбоа внял этому совету и, женившись на дочери касика, завязал с этим племенем дружеские отношения. С помощью своих новых союзников Бальбоа продолжал обследовать область и обнаружил еще несколько племен, у которых было много золотых украшений. Индейцы удивлялись, видя, как жадно испанцы бросаются на этот желтый металл, вступают из-за него в ссоры и драки. Простодушные дикари не ведали истинного значения золота. Они рассказывали конкистадорам, что по ту сторону горного хребта в шести днях пути лежит огромное южное море, по которому ходят такие же большие корабли, как испанские каравеллы. На его берегах, есть богатая страна Биру, где живет большое воинственное племя. Люди там едят на золотых блюдах и пьют из золотых кубков, и у них несметное количество жемчуга и драгоценных камней. Если белые люди так жаждут золота, пусть отправляются туда.
То были первые сведения о Великом Южном море (Тихом океане, как его назвали впоследствии) и о могучем государстве инков. Они произвели на конкистадоров ошеломляющее впечатление: так вот она – таинственная страна золота Эльдорадо! И Бальбоа стал поспешно готовиться в далекую, заманчивую экспедицию.
Пока Бальбоа занимался укреплением колонии и покорением окрестных индейских племен, к побережью материка подошла флотилия законного губернатора Золотой Кастилии Никуэсы с семьюстами воинов на борту. Здесь корабли застигла буря, и они разбились о рифы. Никуэса и его люди вплавь добрались до берега. Вскоре из огромной массы конкистадоров в живых осталось лишь семьдесят человек: остальных унесли голод, болотная лихорадка и стрелы индейцев. Опасаясь людоедов, испанцы укрепили свой лагерь. Когда с Эспаньолы пришло пополнение, они умирали от голода и были так грязны, оборваны и кишели паразитами, что на них невозможно было смотреть без содрогания.
Никуэса на двух каравеллах отправился в Дарьенский залив к Бальбоа, чтобы принять власть над колонией и предъявить свои права на добытое золото; губернатор считал его своей законной собственностью. Однако Бальбоа не пожелал добровольно отказаться от власти и сокровищ, к тому же сила была на его стороне.
Как только каравеллы Никуэсы приблизились к форту Санта-Мария, его обитатели в полном вооружении собрались на берегу. Судья колонии во всеуслышание объявил, что прибывшим под страхом смертной казни воспрещается покидать корабли.
Лишь на следующий день Бальбоа разрешил Никуэсе сойти на берег, но потребовал от него клятвы, что он немедленно выйдет в море и отправится прямо в Испанию, не приставая ни к одному из островов Карибского моря.
Посадив Никуэсу и семнадцать верных ему людей на самую ветхую бригантину и оставив им ничтожный запас провианта, Бальбоа приказал им сняться с якоря и выйти в море. Бригантина навеки исчезла в безбрежных просторах океана, а к Васко Нуньесу де Бальбоа перешла вся власть на побережье материка.
Вождь конкистадоров продолжал свою политику: одни индейские племена покорял, с другими вступал в дружеские отношения. Но добыча его не удовлетворяла: золота здесь было мало.
Индейцы по-прежнему указывали на юг, где, по их словам, было великое изобилие этого вожделенного металла. Рассказы о несметных сокровищах все более распаляли конкистадоров, особенно их предводителя Бальбоа. Оно и понятно: ведь если бы Бальбоа открыл и покорил эту далекую богатую страну и отправил в Испанию корабли с большим грузом золота и драгоценных камней, его слава затмила бы даже славу таких великих мореплавателей, как Колумб или Васко да Гама, который нашел путь в настоящую Индию. Король вынужден был бы простить Бальбоа все его прегрешения – незаконный захват власти и осуждение соотечественников на верную смерть в океане. Королю и впрямь были известны неблаговидные поступки Бальбоа. «Канцелярская крыса» Энсисо, вернувшись в Испанию, подал жалобу на вероломного конкистадора.
Нельзя было медлить ни минуты – со дня на день с Эспаньолы или из Испании мог прибыть приказ об аресте Бальбоа.
Открытие Великого Южного моря
Поход через Панамский перешеек. – Это море и земли будут навеки принадлежать Испании во веки веков, до самого страшного суда! – Возвращение с триумфом. – Новая волна завоевателей. – Казнь Бальбоа. – Проникновение конкистадоров в Центральную Америку.
1 сентября 1513 года Бальбоа в сопровождении двухсот отборных воинов, шестисот индейцев-носильщиков и большого количества свирепых псов, предназначавшихся для травли туземцев, вышел на поиски далекого моря. Вначале конкистадоры следовали на судах вдоль побережья Карибского моря, затем высадились на берег и повернули в глубь страны.
Ширина Дарьенского (Панамского) перешейка в районе маршрута Бальбоа едва достигала семидесяти километров. Здесь самое узкое место материка, но в то время это еще никому из европейцев не было известно. Конкистадорам то и дело преграждали путь высокие горы, дикие ущелья, быстрые реки, густые леса и топкие болота, И они делали большие крюки в сторону, преодолевали огромные расстояния, двигались медленно, наугад. В этой влажной тропической стране постоянно шли дожди, не было спасения от сырости. Леса и болота кишели змеями, крокодилами, черепахами. С веток деревьев падали огромные муравьи и больно кусали испанцев. Днем и ночью им не давали покоя москиты и другие ядовитые насекомые, распространявшие заразные болезни. Что и говорить, путь к далекому южному морю не был усеян розами…
Шаг за шагом испанцы продвигались вперед, топорами и кинжалами прокладывая себе тропу сквозь густые непроходимые джунгли. Им приходилось перебираться через мрачные ущелья, плыть по быстрым речкам против течения, отбивать нападения враждебно настроенных туземцев. Однако Бальбоа в этих стычках не потерял ни одного человека. До боя дело не доходило. Два-три залпа из мушкетов и аркебуз – и индейцы в ужасе разбегались: ведь белым дьяволам были послушны громы и молнии, а копья их изрыгали огонь и убивали издалека. Особую роль в этих боях играли собаки, специально обученные для охоты на индейцев. Они жестоко терзали туземцев и вызывали у них панический страх. От этих невиданных чудовищ не было спасения. Про одного из них – Леончильо – испанцы говорили, что пес этот стоит двадцати воинов. Бальбоа даже распорядился о выдаче ему (вернее его хозяину) золота и рабов. Его доля добычи аккуратно записывалась в особую книгу. Пес был богаче иного капитана.
Однако, основательно запугав индейцев, Бальбоа старался поддерживать с ними дружеские отношения и даже заключил с некоторыми касиками договоры о союзе. Таким образом он обеспечивал себе тылы и добывал проводников, без которых вряд ли сумел бы достичь своей цели.
Когда среди конкистадоров вспыхнула эпидемия тропической лихорадки, распространяемой москитами, Бальбоа смог отправить больных по проложенным тропам обратно в колонию, так как индейцы не нарушали дружеских соглашений.
Так, постепенно, преодолевая все трудности, испанцы поднимались все выше и выше в горы. Однако прошло не менее трех недель, пока они поднялись на горную цепь высотою около тысячи метров над уровнем моря. Позади оставались сумрачные чащи, их сменили саванны и редколесье.
Проводники сообщили, что со следующей вершины будет видно то самое море, к которому так стремились белые люди. Тогда Бальбоа приказал своим воинам остаться у подножия, а сам в одиночестве поднялся на вершину, чтобы первым увидеть океан и ни с кем не делить своей славы. И действительно, взору его открылся бескрайний голубой простор. Вне себя от радости предводитель конкистадоров выхватил меч из ножен. Затем, как сказано в его дневнике, он упал на колени и возблагодарил господа за то, что тот даровал ему, «скудно одаренному человеку, не из дворян», такую великую милость – дозволил первым увидеть море, которое так тщетно искал сам Колумб!