Представление Лилиенфельда о психопатии как о неком спектре явно не лишено смысла. Если рассматривать психопатию как продолжение нормальной личности, то отсюда логически вытекает, что психопатия должна быть скаляром. И что большее или меньшее ее значение в каждом данном контексте может обеспечивать существенные преимущества. Эта предпосылка не является беспрецедентной в анналах психических дисфункций (то есть если психопатию можно назвать дисфункциональной, учитывая ее преимущества в определенных обстоятельствах). Спектр аутизма, например, представляет собой континуум аномалий социального взаимодействия и коммуникации, варьирующий от тяжелых поражений «в омуте» (речь идет о молчаливых, с низкими умственными способностями и стереотипным поведением — например, покачиванием головы или тела — индивидах) до умеренных нарушений на «мелководье» (прекрасно функционирующих индивидов с активными, хотя и странными межличностными стратегиями, четко сфокусированными интересами, чрезмерно озабоченных соблюдением единообразия, правил и ритуалов).
Не так известен спектр шизофрении, хотя и его следует упомянуть в этой связи. Исследования конструктов шизотипии заставляют предположить, что психотические переживания в той или иной форме (обычно безвредные и не ведущие к дистрессу) достаточно обычны для всего населения в целом. Поэтому шизофрению стоит рассматривать не как единое состояние (либо она у вас есть, либо ее нет), а как количественное расстройство с произвольными границами между нормой, странностями и болезнью. В рамках этой парадигмы симптомы шизотипического расстройства личности (странные верования, эксцентричные речевые паттерны, причудливый стиль межличностного общения) можно истолковать как «учебный склон для начинающих лыжников» в центральном горном массиве шизофрении. Точно так же обстоит дело и с психопатией, где расстройство на «высоте» от низкой до средней является полностью управляемым. А в определенном контексте и выгодным (связь между шизофренией и творчеством установлена давно). Но выше и далеко за пределами линии снегов состояние может стать гораздо более опасным.
Такой подход к загадке психического расстройства обладает интуитивной привлекательностью с точки зрения здравого смысла. Тревожащее предположение о том, что все мы немного сумасшедшие, трудно игнорировать. Но когда дело доходит до психопатии и количественной разгадки психопатического спектра, Скотт Лилиенфельд не пускает вещи на самотек. Есть те, кто понял его идею скользящей шкалы, и у кого существуют свои собственные доказательства на этот счет. Самым выдающимся среди них является Джозеф Ньюмен.
Ньюмен с сотрудниками предложили группе психопатов и непсихопатов серию изображений с неправильными надписями вроде тех, которые приведены на рис. 2.3.
Задача, так любимая когнитивными психологами (особенно интересующимися механизмами, лежащими в основе внимания), была достаточно проста. Назвать то, что изображено на картинке, игнорируя неправильную надпись. Против часовой стрелки. В серии последовательных испытаний.
Фактически большинство людей считает это детской забавой. Явное указание назвать изображение вступает в противоречие с желанием прочитать слово, а это ведет к колебаниям. Это колебание имеет название «интерференция Струпа» (в честь Дж. Р. Струпа, предложившего эту парадигму в 1935 году) и является мерилом фокуса внимания. Чем быстрее вы выполняете это задание, тем уже фокус вашего внимания. Чем медленнее справляетесь с заданием, тем шире дуга луча вашего внимания.
Если теория Ньюмена верна и психопаты на самом деле страдают от своего рода дефицита обработки информации (или обладают этим талантом), о котором говорит Ньюмен, то не надо быть академиком, чтобы предсказать, каковы будут результаты. Психопаты должны быстрее называть изображения на картинках, чем непсихопаты. Они должны полностью сосредоточиться на предложенном задании.
Результаты исследования оказались крайне красноречивыми. Снова и снова Ньюмен обнаруживал, что если непсихопатические добровольцы приходили в замешательство от несовпадения картинок и подписей к ним и им требовалось больше времени для того, чтобы правильно назвать все изображения, психопаты легко выполняли задание, явно забывая о вводящем в замешательство несоответствии.
Более того — и здесь дела оборачивались нехорошо для Скотта Лилиенфельда и его психопатического спектра. Ньюмен выявил в результатах эксперимента одну аномалию: ступенчатые изменения в паттернах реакции после достижения критического уровня. Все продемонстрировали примерно одинаковые результаты; все испытывали примерно одни и те же трудности при выполнении этого задания, если попадали на пологие участки кривой PCL-R. Но как только вы попадали на клиническую «базу психопатов», с показателями теста PCL-R, равными 28–30, динамика резко изменялась. Аборигены, обитающие в этом высокогорье, с легкостью справлялись с заданием. Похоже, они просто не обрабатывали сигналы бокового зрения, которые для всех остальных казались очевидными.
И дело не в том, что они не воспринимали их. Совсем наоборот. В отдельном эксперименте Ньюмен с коллегами предлагали психопатам и непсихопатам серию буквенных последовательностей на экране компьютера. Одни из них были красными, другие — зелеными. А некоторые по-настоящему болезненными — добровольцам сообщали, что при появлении на экране выбранных с помощью случайных чисел красных букв испытуемые будут получать удар тока. Как и следовало ожидать, когда внимание добровольцев отвлекали от возможности получить удар током (то есть когда их просили установить, появились ли буквы в верхнем или нижнем квадрате), психопаты демонстрировали значительно более низкий уровень тревожности, чем непсихопаты. Но, как это ни невероятно, когда перспективу получения электрического удара сделали явной (то есть когда добровольцев в явной форме просили сказать, какие буквы — красные или зеленые — появляются на экране), эта тенденция, как и предсказывали Ньюмен с коллегами, превратилась в прямо противоположную. На этот раз именно психопаты проявляли большую нервозность.
Вот что считает Ньюмен: «Люди думают, что психопаты грубы и лишены страха. Но все не так просто. Если психопаты сосредоточены на эмоциях, то мы видим, что они демонстрируют нормальную эмоциональную реакцию. Но когда они сфокусированы на чем-то другом, они становятся полностью нечувствительными к эмоциям».
При условии того, что разделение реакций имеет место как раз в той точке PCL-R, где показатели приобретают клинический характер, тайна того, чем же на самом деле является психопатия (находится ли она в неком континууме или представляет собой совершенно отдельное расстройство), становится еще глубже.
Сводится ли психопатия к степени выраженности симптома? Или люди, страдающие ею, представляют собой отдельную группу?
Я кормила грудью
И знаю: сладко обнимать младенца,
Когда к тебе он тянется с улыбкой.
Но я бы, из его беззубых десен
Сосец мой вырвав, голову ему
Сама разбила, поклянись я так,
Как ты.
Леди Макбет (когда она услышала, как ее муж планирует прекратить подготовку к убийству короля Дункана)