В 1242 году пришел великий князь Александр Ярославич в Новгород и скоро пошел с новгородцами, ладожанами, с корелою и с ижерянами на город Копорье и разрушил крепость до основания, а самих немцев перебил, а иных с собою привел в Новгород, а остальных помиловал и отпустил, потому что был свыше меры милостив, а изменников вожан и чудцев повесил и пошел в Переяславль. Немцы же собрались с другой стороны в зимнее время, пришли на Псков и победили псковские полки и наместников своих посадили в Пскове. Услышав об этом, великий князь Александр пожалел о крови христианской и нимало не помедлив, но разгоревшись духом своим и преданностью к святой троице и святой Софии, взяв с собой брата своего Андрея и все свое войско, пришел к Новгороду…
ЛЕДОВОЕ ПОБОИЩЕ
И пошел с братом Андреем и с новгородцами и с суздальцами на Немецкую землю с великой силой, чтобы немцы не хвалились, говоря; «унизим Словенский язык».
Уже город Псков был взят, и тиуны их [немецкие] посажены в городе. Великий же князь Александр занял все пути ко Пскову и взял внезапно город, и захватил немцев и чудь и наместников немецких, и в оковах отправил в Новгород, а город Псков освободил от плена, и землю Немецкую повоевал и пожог, и взял много пленных, а иных перебил. Они же собрались, говоря с гордостью: «Пойдем на Александра и победив возьмем его в плен». Когда немцы приблизились, тогда стража великого князя Александра удивилась силе немецкой и ужаснулась… Князь же великий Александр, помолившись в церкви святой троицы, пошел на землю Немецкую, желая отомстить за кровь христианскую.
Была зима в то время, и [Александр] распустил все свои полки за добычей, как только пришли в землю Немецкую, а Домаш Твердиславич и Кербет были в набеге; и тут убили Домаша, брата посадника, мужа доброго, и других многих перебили вместе с ним, а иных взяли в плен, а другие прибежали к великому князю в полки. Услышав об этом, магистр пошел против них со всеми своими епископами и со всем множеством их народа и силы их, какая только ни была в их области вместе с королевскою помощью; и сошли на озеро, именуемое Чудским. Великий же князь Александр отступил назад. Немцы же и чудь пошли за ним. Князь же великий поставил войско на Чудском озере на Узмени у Воронья камня и, укрепившись силою крестною и приготовившись к бою, пошел против них. [Войска] сошлись на Чудском озере; было тех и других большое множество. Был же тут с Александром и брат его Андрей со множеством воинов отца своего, и было у Александра множество храбрых, сильных и крепких, и все наполнились воинственным духом, и были у них сердца подобны львиным. И сказали: «княже, ныне пришло время положить свои головы за тебя»…
Был же тогда день субботний, и, на восходе солнца, сошлись оба войска. И немцы и чудь пробились клином сквозь полки. И была тут злая и великая сеча для немцев и чуди, и слышен был треск от ломающихся копей и звук от ударов мечей, так что и лед на замерзшем озере подломился и не видно было льда, потому что он покрылся кровью. И сам я слышал об этом от очевидца, бывшего тогда там.
И обратились враги в бегство и гнали их с боем, как по воздуху, и некуда им было убежать; и били их 7 верст по льду до Суболицкого берега, и пало немцев 500, а чуди бесчисленное множество, а в плен взяли 50 лучших немецких воевод и привели их в Новгород, а другие немцы утонули в озере, потому что была весна, а другие убежали тяжело ранеными. Был же этот бой 5 апреля.
Глава VII
ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД И ПСКОВ В XII–XV ВЕКАХ
54. ЛЕГЕНДЫ О СИБИРСКИХ НАРОДАХ
ЛЕГЕНДЫ О СИБИРСКИХ НАРОДАХ (Перевод)
А это я хочу рассказать, что слышал тому назад 4 года, что сказывал мне Гюрята Рогович новгородец, говоря так: «Я послал отрока своего в Печору (люди, которые дань дают Новгороду). Пришел мой отрок к ним, а оттуда пошел в Югру. Югра — люди, народ, непонятно говорящий и живут в соседстве с самоедью в северных странах. Югра же сказала отроку моему: «Удивительное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше; третий год, как это началось: есть горы, которые зашли в море, высотою они словно до небес; в тех горах — крик громкий и говор, секут гору, желая выбраться; в той горе просечено окошко маленькое, и оттуда говорят; нельзя понять языка их, но они показывают на железо и машут рукой, выпрашивая железо: если кто даст им нож или топор, то взамен они дают меха. Путь до тех гор — непроходимый от пропастей, снега и леса, так что не всегда доходим до них. Есть же и дальше на север». Я сказал Гюряте: «Это — люди, заключенные царем Александром Македонским», как говорит о них Мефодий Патарский…
Еще старики ходили за Югру и Самоядь и сами видели в северных странах: опустилась туча, и с той тучей попадали молодые белки, только что родившиеся (новорожденные). Выросши, они разбегаются по земле. И снова бывает другая туча, и падают из нее маленькие олени, вырастают и разбегаются по земле.
55. УСТАВНАЯ ГРАМОТА НОВГОРОДСКОГО КНЯЗЯ ВСЕВОЛОДА МСТИСЛАВИЧА ЦЕРКВИ СВ. ИОАННА ПРЕДТЕЧИ НА ОПОКАХ
2
всею Рускою землею и всею областью Новгороцкою, божиим благоволением поставил есми церков святыи великыи Иван на Петрятине дворище; и устроил есми ю
3
иконами многоценнами, и евангелием многоценным, и всеми книгами исполнь, устроил есми попы и дьяконы в сборной великой церкви. И даю святому великому Ивану, от своего великоимения, на строение церкви и в векы, вес вощаной, а в Торжку пуд вощаной
4
, половина святому Спасу
5
, а половина святому великому Ивану на Петрятино дворище; а оброка попом, и дьякону, и дьяку, и сторожам из весу вощаного имати
6
: попом по осми гривен серебра, а дьякону четыре гривны серебра, а дьяку три гривны серебра, а сторожам три гривны серебра; а имати им той оброк и в векы, на всякий год, по моему данью великого князя Всеволода. А попом пети
7
у святого Ивана вселенная, у святого Захарьи
8
на полатех пети по неделям, и в векы; а дьякону пети у святаго Ивана субота да неделя, из того оброка, и в век. И яз, князь великий Всеволод поставил есми святому Ивану три старосты от житьих людей, и от черных тысяцкаго, а от купцев два старосты, управливати им всякия дела Иванская, и торговая, и гостинная, и суд торговый; а Мирославу посаднику в то не вступатца, и иным посадником в Иваньское ни въ что же, ни боярам новгороцкым. А кто хочет в купечество вложиться в Иванское, даст купьцем пошлым
9
вкладу пятьдесят гривен серебра, а тысяцкому сукно Ипьское
10
, ино купцам положить в святыи Иван полътретьядцать
11
гривен серебра; а не вложится кто в купечество, не даст пятьдесят гривен серебра, ино то не пошлый купець, а пошлым купцем ити им отчиною и вкладом
12
. А весити им в притворе святаго Ивана, где дано, ту его и дръжати; а весити старостам Иваньским, двема купцем пошьлым, добрым людем, а непошлым купцем старощениа не дръжати, ни весу им не весити Иваньского. А у гостя им имати. — у Низовьского от дву берковска вощаных полъгривне серебра да гривенка
13
перцю, у Полоцкого и у Смоленьского по две гривны кун от берковъска вощаного, у Новоторжанина полторы гривны от берковъска вощаного, у Новгородца шесть мордок
14
от берковъска вощаного. А куны
15
им класти святаго великаго Ивана в дом, что вывесят, по правому слову; а Новгородцю не весити ни на которого гостя. А по моем животе великого князя Всеволода, стояти за дом святаго великого Ивана брату моему великому князю всея Русии, и владыце Новгороцкому, и старостам купецьким и купцам, и за вся церковникы святаго Ивана; а взять князю великому из весу вощаного полътретьядцать гривен серебра через год. А праздник рожество святаго великого Ивана почесть створити и празновати старостам купецким и купцам; а имати старостам купецким и купцам из весу из вощаного на полътретьядцать гривен серебра, на всякый праздник святаго Ивана и в век; а старостам купецким святаго великого Ивана ставити на праздник святаго Ивана семъдесят свечь, и темъян
16
и ладан. А пети в праздник владыце, а старостам купецким и купцам дати владыце гривна серебра на сукно Ипьское; а назавтрее пети анхимандриту святаго Егориа, а взять ему полгривне серебра; а на третей день пети игумену святей богородици из Онътонова манастыря, взять ему полъгривне серебра. И яз князь великий Всеволод дал есми пошлины попом святаго великого Ивана Петрятино дворище с купець в Руси, на память князем великым дедом моим и прадедом, имати с купець тая старина и в векы; с Тверского гостя, и с Новгородцкого, и с Бежицкого, и с Деревьского, и с всего Помостья. А буевище
17
Петрятино дворище от прежних дверей святаго великого Ивана до погреба, от погреба до Концаньского мосту; а того буевища имати куны старостам Иваньским и старостам Побереским, а класти куны в дом святаго великого Ивана. А попов святаго великого Ивана, и дьякона, и дьяка, и сторожов призирати старостам Иваньским, и купцам, и старостам Побереским и Побережаном. А в дому святого Ивана не дръжати никому нечегоже, но развее свечи и темъяна. А городу, ни владыце, ни боярам весу не отъимати у святаго великого Ивана, ни продавати моего данья великого князя Всеволода; а кто почнет вес отъимати, или продавати, или дом обидити святого великого Ивана и святаго Захарьи, на того Спас и пречистая и святый великыи Иван, будет им тма, и съблазнь, и казнь божия.
УСТАВНАЯ ГРАМОТА НОВГОРОДСКОГО КНЯЗЯ
ВСЕВОЛОДА МСТИСЛАВИЧА ЦЕРКВИ СВ. ИОАННА ПРЕДТЕЧИ НА ОПОКАХ (Перевод)
Я, князь великий Гавриил, названный Всеволодом, самодержец, сын Мстислава, внук Владимира (Мономаха), когда владел я всей Русской землей и всей областью Новгородской, по божьему благоволению поставил церковь святого великого Ивана на Петрятине дворище; украсил ее драгоценными иконами, евангелием драгоценным и снабдил всеми книгами, поставил попов и дьяконов в великой соборной церкви.
Даю святому великому Ивану от своего большого владения навсегда, для устроения церкви — пошлину с воска; и в Торжке пошлины с воска — половину церкви святого Спаса (в Торжке), а половину святому великому Ивану на Петрятине дворище. Оброк из пошлины с воска попам, дьякону, дьячку и сторожам брать так: попам по восьми гривен серебра, дьякону четыре гривны серебра; дьячку три гривны серебра, и сторожам — три гривны серебра; брать им тот оброк вечно, каждый год, по моему пожалованию великого князя Всеволода. Попам служить у святого Ивана каждый день, у святого Захария (в пределе) на хорах служить в воскресенье — вечно; дьякону служить за тот оброк в субботу и воскресенье вечно.
Я, князь великий Всеволод, поставил у святого Ивана трех старост от житьих людей; от черных людей тысяцкого и от купцов — двух старост — вершить им всякие дела Ивановские — и торговые, и купеческие, и суд торговый; а посаднику Мирославу и другим посадникам ни в какие Ивановские дела не вступаться, а также и боярам новгородским.
Кто хочет войти в Ивановское купечество, тот пусть даст старинным купцам вклад в пятьдесят гривен серебра, а тысяцкому — сукно Ипрское. А купцам положить святому Ивану двадцать пять гривен серебра; если кто не войдет в купечество, не даст пятьдесят гривен серебра, тот не старинный купец, а старинные купцы считаются по отцу и вкладу.
Вес производить в притворе (церкви) святого Ивана, где дано, там его производить; производить вес старостам Ивановским, двум купцам старинным, добрым людям; а не старинным купцам старостами не быть и Ивановского веса не производить.
С купцов им брать так: с низовского (суздальского) от двух берковцев воска полгривны серебра и гривенку перцу. С полоцкого и смоленского купца — по две гривны от берковца воску, с новоторжанина — полторы гривны от берковца воску, с новгородца шесть мордок с берковца воску. Деньги им класть в казну святого Ивана по правде. А новгородцу не производить веса ни для какого купца. А после моей великого князя Всеволода смерти защищать церковь святого великого Ивана и всех церковников святого Ивана моему брату, великому князю всей Руси, владыке новгородскому, старостам купеческим и купцам. Князю великому брать из веса воску двадцать пять гривен серебра через год.
Праздник рождества святого великого Ивана почитать и праздновать старостам купеческим и купцам; брать старостам купеческим и купцам из веса воскового по двадцати пяти гривен серебра на всякий праздник святого Ивана навсегда. Старостам купеческим святого великого Ивана ставить на праздник святого Ивана семьдесят свечей, и фимиам и ладан. Служить в праздник владыке, а старостам купеческим и купцам дать владыке гривну серебра и сукно Ипрское; на другой день служить архимандриту святого Георгия и взять ему полгривны серебра, в третий день служить игумну святой богородицы из Антониева монастыря и взять ему полгривны серебра.
Я, князь великий Всеволод, дал пошлины попам святого великого Ивана на Петрятином дворище с купцов в Руси, в память князей великих — деда моего и прадеда брать с купцов ту старину навсегда: с тверского купца, новгородского, бежецкого, деревского и со всего Помостья (местности по р. Мете).
А церковная усадьба Петрятино дворище — от прежних дверей святого великого Ивана до погреба, а от погреба до Кончанского моста; а с той усадьбы брать деньги старостам Ивановским, и старостам Побережским и класть деньги в казну святого великого Ивана.
О попах святого великого Ивана, о дьяконе, дьячках, сторожах заботиться старостам Ивановским и купцам и старостам Побережским и побережанам.
В церкви святого Ивана ничего никому не держать, кроме свечей и ладана.
Ни городу, ни владыке, ни боярам не отнимать веса у святого великого Ивана, не облагать поборами мое пожалование великого князя Всеволода. А если кто начнет отнимать вес или облагать поборами или причинит обиду церкви святого великого Ивана и святого Захария, на того (пусть будут) спаситель, пречистая богоматерь, святой великий Иван, будет им тьма и грех и наказание божие.
56. БОРЬБА МЕЖДУ «БОЛЬШИМИ» И «МЕНЬШИМИ» ЛЮДЬМИ
2
и ладожаны, и сдумаша яко изгоните князя своего Всеволода
3;
и въса-диша в епископль двор, с женою и с детьми и с тьщею, месяца майя в 28, и стражье стрежаху день нощь с оружием, 30 мужь на день; и седе 2 месяца, и пустиша из города июля в 15, а Володимира сына его прияша, а се вины его творяху: 1. не блюдеть смерд, 2. чему хотел еси сести Переяславли
4
, 3. ехал еси с пълку
5
переди всех; а на то много на початый, велев ны, рече, к Всеволоду приступити, а пакы отступити велить. Не пустиша его, донеле же ин князь приде…
В лето 6645, настанущо в 7 марта
6,
индикта лета 15
7
, бежя Констянтин посадник к Всеволоду, и инех добрых мужь неколико; и въдаша посадницати Якуну Мирославицю Новегороде. В то же лето придет князь Мьстиславиць Всеволод Пльскову, хотя сести опять на столе своем Новегороде, позван отаи новгородьскыми и пльсковьскыми мужи, приятели
8
его: «пойди, княже, хотять тебе опять». И яко услышано бысть се, яко Всеволод Пльскове с братом Святопълком, и мятежь бысть велик Новегороде, не въсхотеша людье Всеволода; и побегоша друзии к Всеволоду Пльскову, и възяша на разграбление домы их, Къснятин, Нежятин и инех много, и еще же ищюще то, кто Всеволоду приятель бояр, тъ имаша на них не с полуторы тысяце гривен, и даша купцем крутитися
9
на войну, нъ сягоша и невиноватых. Потом же Святослав Олговиць съвъкупи всю землю Новгородьскую, и брата своего приведе Глебка, куряны
10
с половьци, идоша на Пльсков
11
прогонить Всеволода; и не покоришася пльсковицы им, ни выгнаша князя от себе, въ бяхуть ся устерегли, засекли осекы
12
все. И съдумавше князь и людье на пути, вспятишася на Дубровьне, и еще рекше: «не проливаим кръви с своею братьею негли Бог управить свои промыслом».