А с Новым ти городом и с Торъжком жити в старине и в миру; а рубежь ти держати с Великим Новым городом и с Торжьком и з пригороды земли и воды по старине, как то было при нашем деде при Великом Князе при Иване, и при нашем Дяди при Великом Князи при Семени, и при моем Отци при Великом Князи при Иване. А закладней ти в Новогороде в Великом и в Торжьку и в пригородах не держати, ни грамот не давати. А хто имет Бояр или слуг Новагорода Великого и Торжку и ис пригородей служити тобе, а что их села или земли и воды, то ведает Великий Новъгород, а ты бояром и слугам не надобе: или потом кто приедет к тобе служити из Новагорода Великого и ис Торжку и ис пригородей, а тым такоже не надобе села их и земли и воды, то ведает Новъгород Великий…
А что еси привел Ноугородцев и Новоторжцев к целованью, а то целованье долов
ДОГОВОРНАЯ ГРАМОТА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ДИМИТРИЯ ИВАНОВИЧА И БРАТА ЕГО КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА АНДРЕЕВИЧА С ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ ТВЕРСКИМ МИХАИЛОМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ (Перевод)
По благословению отца нашего Алексея, митрополита всея Руси, на том, брат младший князь великий Михаил Александрович, целуй крест мне, брату старшему князю великому Димитрию Ивановичу и моему брату Владимиру Андреевичу и нашей отчине Великому Новгороду и за своих детей и за своих племянников.
Считать тебе меня старшим братом, а моего брата князя Владимира — братом. Добра тебе нам желать везде во всем без обмана; а что ты услышишь от христианина или язычника о нашем благе или лихе (зле), о том тебе нам поведать по правде, по целованию, без обмана. Князья великие христианские Ярославские с нами заодно, и тебе их не обидеть; а если начнешь обижать, то нам, обнаружив их правоту, обороняться заодно с ними против тебя; а если они начнут чинить обиды тебе, то нам, дознавшись- твоей правоты, вместе с тобою заодно обороняться против них. А если мне или моему брату Владимиру Андреевичу случится пойти войной, то и тебе, вместе с нами, садиться на коня без обмана; а если пошлем воевод, то и тебе послать своих воевод. А вотчины нашей Москвы и всего великого княжества и Новгорода Великого тебе беречь, а не чинить обиды; и отчины нашей Москвы и всего великого княжества и Новгорода Великого тебе у нас не домогаться до смерти и твоим детям и племянникам. А людей наших москвичей и всего великого княжества и Новгорода Великого и новоторжских беречь, как своих, и не чинить обиды. А закладчиков тебе в нашей вотчине, в великом княжестве не держать и грамот не давать. А начнут нас татары ссорить и станут давать тебе нашу вотчину великое княжество, тебе не брать до смерти; а станут нам они отдавать твою вотчину Тверь, нам тоже не брать ее до смерти. В Кашин тебе не вступаться, и что тянет к Кашину, тем пусть ведает князь Василий, и данью Кашину не следует тебе к Твери тянуть, а тебе его (Василия) не обижать; а начнешь ему обиду чинить, то мне его от тебя защищать. А которых забрал бояр, слуг и людей кашинских да отдал на поруки, с тех тебе поруки снять, а их отпустить; если кто на них будет чего-нибудь искать судом, то тому давать суд. Жить нам, брат, по этой грамоте: если будет мир с татарами — по совету; если нам давать дань, то по совету; если не давать, — тоже по совету. Если татары пойдут против нас или против тебя, то биться нам с тобою заодно против них; если мы пойдем против них, то нам с тобою заодно пойти против них. От клятвы Ольгерду, его братьям, детям и племянникам тебе отказаться. Если Литва пойдет на нас или на великого князя Смоленского или на кого из братиев наших, князей, нам их защищать, и тебе вместе с нами заодно; если пойдут против тебя, нам тоже тебе помогать и обороняться всем заодно…
С Новгородом и Торжком жить тебе по старине и в мире. А границу тебе иметь с Великим Новгородом, Торжком и пригородами, земли и воды по старине, как было при нашем деде, великом князе Иване, и при нашем дяде, великом князе Семене, и при моем отце, великом князе Иване. Закладчиков тебе в Новгороде Великом, Торжке и пригородах не держать и грамот не давать. Если кто из бояр и слуг Новгорода Великого, Торжка и пригородов станет служить тебе, то их села, земли и воды ведает Великий Новгород, а боярам и слугам их не надобно. А если потом кто придет к тебе служить из Новгорода Великого, Торжка и пригородов, тем также не надобны села их, земли и воды, то ведает Великий Новгород…
А с которых новгородцев и новоторжцев ты взял клятву, эту клятву долой. Если тверичи начнут чинить иск к новгородцам и новоторжцам, то суд им в Новгороде Великом или в Торжке; а начнут чинить иск новгородцы к тверичам, то суд им в Твери; судить с обеих сторон по присяге и грамот судебных не нарушать. А купцам и торговцам Новгорода Великого, Торжка и пригородов давать путь свободный, без пошлин, через Тверь и Тверские волости; мыта и пошлин новых тебе не затевать, а мыто и пошлины брать тебе у новгородцев и новоторжцев по старине. Если будет мир с Новгородом, то за раба, поручителя, рабу, вора, разбойника, должника не стоять с той и другой стороны. А кто из бояр и слуг отъехал к тебе от нас, или от тебя к нам, а села их или в нашей отчине великом княжестве или в твоей отчине в Твери, в те села ни тебе ни нам не вступаться… а боярам и слугам вольным воля… А кто служит нам или тебе, а живет в нашей отчине в великом княжестве или в твоей отчине в Твери, с тех брать тебе дань, как и со своих, по целованию, без обмана. С полных холопов, о которых заявят под присягой ключники, (дани) не брать. Судом и данью тянуть к тому, кому принадлежит земля и вода.
Если случится какое-либо дело между нами, князьями, то пусть съедутся наши бояре на границу и пусть договариваются; если не договорятся, то пусть едут на третейский суд к князю великому Олегу; кого он обвинит, виноватый правому поклонится и отдаст взятое.
А чьи судьи на третейский суд не поедут, или тот, кого третейский судья осудит, взятого не отдаст, то правому отнять, и это ему не сочтется изменой.
Целованья (присяги) не складывать до смерти. Всякой обиде между нами суд общий от первого нашего целования, от праздника положения вериг апостола Петра. О чем наши общие судьи не договорятся, то пусть едут на третейский суд князя великого Олега, а нам, князьям, в суд общий не вступаться, ведают те, кому мы поручили.
А вывода и самоуправства не замышлять между собой; кто замыслит самоуправство, то самоуправщика, по расследовании, выдать. То, что судом постановлено, того не нарушать; присужденное, постановленное, отданное, порученное, суд холопу, рабе— так на веки; холопа, рабу, вора, разбойника, убийцу выдавать по расследовании. А мыта держать и пошлины брать тебе по старине у наших купцов и торговцев; а дорогу им давать свободную, как было при нашем деде, великом князе Иване, при нашем дяде, великом князе Семене, и моем отце, великом князе Иване; а мытов новых и пошлин не заводить… Если кто от нас заявится в твою вотчину за холопом (беглым) или за должником, схватит его без пристава и поставит его перед тобою или перед наместниками или волостелями, в том преступления нет. Если с кем-либо начнет его холоп тягаться, а поручительства за него не будет, то холопа признать виноватым, выдать господину, а с одного человека уплатить пошлины гривну, а с семьи четверть.
На всем этом, брат младший, великий князь Михаил Александрович, целуй крест мне, брату старшему, великому князю Димитрию Ивановичу, моему брату, князю Владимиру Андреевичу, нашей отчине Великому Новгороду и за своих детей и за своих племянников, по любви и правде, без всякого обмана.
Это список с крестной грамоты Тверской.
70. ДОГОВОРНАЯ ГРАМОТА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ДИМИТРИЯ ИВАНОВИЧА ДОНСКОГО С БРАТОМ ЕГО КНЯЗЕМ ВЛАДИМИРОМ АНДРЕЕВИЧЕМ
2
за один, и имети ему мене отцем, а сына моего Князя Василья братом старейшим, а Князя Юрья братом, а дети мои меншие братьею молодшею; а жити ны по тому, как жили Отци наши с своим братом с старейшим, а с нашим Дядею, со Князем Великим Семеном. Тебе брату моему мо-лодшему и моему сыну Князю Володимеру Андреевичу держати ти
3
под мною и под моимь сыном под Князем под Васильем, и под моими детми Княженье мое Великое честно и грозно; а добра ти мне хотети и моим детем во всемь, а служыти ти мне без ослушанья. А что ти слышев о мне и о моих детех от хрестья-нина или от поганина, то ти нам поведати в правду. А хто будеть друг мне и моим детем, то и тебе друг; а хто будеть мне и моим детем недруг, то и тебе недруг, а тобе такоже и твоим детем. А тобе брату моему молодшему и моему сыну без мене и без моих детий не канчивати
4
ни с кемже, а мне бес тобе. А мне и моим детем что слышев о тобе от хрестьянина или от поганина, а то тобе поведати в правду. А чим мя благословил Отець мой Князь Великий Иван в городе в Москве и в станех два жеребья, и пошлин всех два жеребья, такъже и Коломна с волостми, и Звенигород с волостми, и Можаеск с волостми и отъездными месты, и Великим Княженем; того ти подо мною блюсти и под моим сыном подо Князем под Васильем и под моими детми. А чим благословил тобя Отець твой Князь Андрей в городе Москве и в станех треть, и пошлин всех треть, узелом, чем тя благословил Отець твой; а что ти дал Отець мой Князь Великий Иван Городець в Лопастны место, и ты мне потом челом добил отцом моим Алексеем Митрополитом всея Руси и яз тобе пожаловал, дал ти есмь Лужу и Боровеск, и что ти ся достало удела княгинина Ульянина; того всего мне Князю Великому, и моему сыну Князю Василью и моим детем под тобою блюсти и под твоими детми. А коли иму слати
5
свои данщикы в город и в станы, а тобе слати свои данщикы с моими вместе. А что ти ся есм был отступил дани в Растовце и в Перемышле, а на то ны слати свои данщикы вместе, как было при нашем Деде при Великом Князи и при наших Отцех. А что наши данщикы сберут в городе и в станех и в варях
6
тому ити в мою казну, а мне давати в выход
7
. А на Козлов брод слати ти своего данщика, тем тя есм пожаловал; а что зберет, тому ити в мою казну, в городьскую дань. А оже ны Бог избавит, ослободит от Орды, ино мне два жеребья, а тебе треть. А Ординьская тягость такъже и протор
8
дати ти мне брату своему старейшему и отцю и сыну моему Князю Василью с своего удела и со княгинина удела Ульянина с твоее трети в пять тысячь рублев триста рублев и двадцать рублев; а прибудет ли, убудет ли, ино по розочту; а долг бесерменьский
9
и протор, и руський долг, а то ны подъняти по тому же по розчету. А что наши ординци и делюи
10
, а тымь знати своя служба, как было при наших Отцех; а численых людий блюсти ны с одиного, а земль их не купити. А который слуги к дворьскому
11
, а черный люди к становщику, тых в службу не приимати, а блюсти ны их с одиного, а земель их не купити. А в твой ми удел данщиков своих, не приставов своих не всылати; такоже и тобе и во все в мое Великое Княженье, ни грамот не давати, ни закладний не держати. А судов ти Московьских без моих Наместников не судити, а яз иму Московьскыи суды судити; тем мя ся с тобою делити. А буду опроче Москвы, а ударит ми челом Москвитин на Москвитина, пристава ми дати, а послати ми к своим Наместником, ини исправу учинят, а твои Наместники с ними: а ударит ми челом хто из Великого Княженья на Москвитина на твоего Боярина, и мне пристава послати по него, а тобе послати за своим своего Боярина. А ударит ми челом мой на твоего, хто живет в твоем уделе, и мне послати к тобе, и тобе ему неправа учинити; а ударит ти челом твой на моего, хто живет в моем уделе и в Великом Княженьи, и тоже послати ко мне, и мне ему исправа учинити; а за ними слати нам своих Бояр. А которые суды потягли к городу к Москве при наших Отцех, те суды и нонеча потянут к городу. А сел ти не купити в моемь уделе ни в Великом Княженьи, ни твоим детем, ни твоим Бояром. А хто будет покупил земли данные, служни или черных людий, по Отца моево животе по Князя Великого по Иванове, а те хто взможет выкупити, ине выкупят; а не взмогут выкупити, ине потянут к черным людем; а хто не въехочет тянути, ине ся земль, съетупят, а земли черным людем даром. Такъже и мне, и моим детем, и моим Бояром сел не купити в твоемь уделе; а хто будет покупил, а то по тому же. А Бояром и слугам межи нас вольным воля. А хто имет жити моих Бояр и моего сына Княжих Васильевых и моих детей в твоем уделе, блюсти ти их как и своих, и дань взяти как и на своих: а хто имет жити твоих Бояр в моем уделе и в Великом Княженьи, а тех нам блюсти как и своих, и дань взяти как и на своих. А коли ми взяти дань на своих Боярех на больших и на путных
12
, тогда ти взяты на своих такъже по кормленью и по путем, да дати ти мне, а то опроче того урока трех сот рублев и двадцати. А коли ми будет послати на рать своих Воевод, а твоих Бояр хто имет жити в моемь уделе и в Великом Княженьи, тем поехати с моим Воеводою, а моим по тому же с твоим Воеводою. А коли ми будет самому всести на конь, а тобе со мною; или тя куды пошлю, и твои Бояре с тобою. А Московьская рать хто ходил с Воеводами, те и нонеча с Воеводами, а нам их не приимати. А гости и суконьников и городьскых людий блюсти ны с одиного, а в службу их не приимати. А в город послати ми своих Наместников, а тебе своего Наместника, ине очистят и холопов наших и сельчан по Отца моего животе по Князя Великого. А которая дела учинятся межи нами, и нам отъелати своих бояр, ине исправу учинят; а о чем сопругъся, ини едут к Митрополиту; а не будет Митрополита в сей земле, ине на третей, кого себе изберут: а которые Бояре умолвят, то подоймет Князь, которого умолвят, а Боярам вины нет. На семь на всем целовали есмы крест яз Князь Великий Дмитрий Ивановичь и сын мой Князь Василей и за свои дети Князю к Володимеру Ондреевичу и к его детем; а Князь Володимер Ондреевичь целовал крест ко мне ко Князю к Великому и к моему сыну ко Князю Василью и к моим детем и за свои дети, по любви в правду, без всякые хитрости.