Позже бог Сусаноо, чтобы загладить свою вину, преподнес богине Аматэрасу волшебный меч Кусанаги («Кусанагино Цуруги» — «Меч, Секущий Траву»). Этот меч, как рассказывает хроника «Кодзики», Сусаноо добыл в стране Идзумо (западная часть японского острова Хонсю). Однажды, спустившись там на землю, он повстречал старика Асипадзути и его жену Тенадзути, которые горько плакали. На вопрос, в чем причина их несчастья, старики рассказали Сусаноо, что восемь лет назад в этой стране поселился восьмиглавый и восьмихвостый змей, пожирающий молодых девушек. Он уже пожрал семь их дочерей, и вот теперь настал черед отдавать змею последнюю дочь, Кусинаду.
Сусаноо захотел помочь старикам. Он взял восемь бочек, наполнил рисовой водкой сакэ и выставил их на восьми платформах за забором с восемью воротами. Змей нашел приманку и, просунув в каждые ворота по голове, осушил все бочки до дна. Опьянев, он уснул, тогда Сусаноо поочередно отрубил ему все головы, а потом принялся за хвосты. Отрубив четвертый хвост, он обнаружил в теле змея большой меч, который затем подарил богине Аматэрасу.
Внук Аматэрасу Ниниги (Нинигино Микото) сошел с Неба на Землю, чтобы стать правителем страны Идзумо (Японии). он стал японским родоначальником императорского дома. Вместе с ним на Землю спустились пять божеств, от которых произошли главные аристократические кланы Японии. Посылая на Землю своего внука, Аматэрасу вручила ему три Священных сокровища, которыми обладала: зеркало — символ мудрости, меч — символ сипы и доблести и яшмовое ожерелье, символизирующее милосердие. Эти сокровища должны были вечно храниться в императорском дворце; без них власть императора будет считаться нелегитимной. Эти три предмета вплоть до настоящего времени являются символами императорской власти.
Как повествует «Кодзики», Ниниги, спустившись на Землю, женился на Конохана-сакуя-химэ, дочери О-Ямацуми, божества гор. Их правнук, Дзимму-тэнно, стал первым императором Японии. Согласно традиции, восшествие Дзимму-тэнно на престол произошло в 660 году до н. э., и этот год считается датой основания японского государства.
Из-за легендарного происхождения и плотного тумана тайны, окружающей Священные сокровища, до сих пор достоверно неизвестны пи их подлинная история, ни точное местонахождение. Принято считать, что яшмовое ожерелье хранится в императорском дворце в Токио, зеркало — в знаменитом святилище Исе (префектура Мие), а меч — в синтоистском святилище Ацута в Нагое.
Легендарный меч «Кусанаги-но Цуруги» занимает в истории Японии практически то же место, что и меч короля Артура Эскалибур — в истории Британии. Судя по скупым сведениям различных источников, древних и современных, этот меч изготовлен в стиле бронзового века — он обоюдоострый, короткий и прямой и сильно отличается от более позднего японского меча-катаны. Более раннее его название — «Амано Муракумоно Цуруги» («Меч, Собирающий Облака»). Согласно преданию, в правление двенадцатого японского императора, Кейко, одна из жриц святилища Исе отдала меч своему племяннику, великому воину Ямато Такеру, чтобы защитить его от грозящей ему опасности. Этот подарок действительно пригодился Ямато Такеру, когда во время охоты один из его недоброжелателей заманил его в ловушку. Его слуги убили под Ямато Такеру лошадь, другие начали пускать горящие стрелы в заросли сухой травы, где укрывался Такеру. На воина двинулась стена огня. В отчаянии Ямато Такеру выхватил меч и начал рубить им траву, чтобы пламя не подобралось к нему, и с удивлением увидел, что волшебный меч не только легко срезает траву, но и способен управлять ветром, меняя его направление. Воспользовавшись этим, Такеру погнал пламя в сторону своих врагов. Избавившись таким образом от напасти, он переименовал меч в «Кусанаги-но Цуруги» — «Меч, Секущий Траву».
Современные исследователи согласны в том, что эта популярная легенда, объясняющая происхождение легендарного меча, от начала и до конца выдумана. В старояпонском языке «куса» означает «меч», а «наги» — «змею», и, таким образом, название меча переводится как «змеиный меч». Хотя под этим названием меч впервые упоминается в хронике «Кодзики», эта книга представляет собой сборник японских мифов и не считается историческим документом. Первое достоверное упоминание о мече можно найти в «Нихон секи». Хотя эта хроника также содержит множество исторически недостоверных легенд, в ней есть записи некоторых событий, современных или близких по времени к дате ее создания, и эта часть хроники считается вполне надежным источником. Согласно «Нихон секи», меч Кусанаги хранился в императорском дворце и был удален из него в 688 году после того, как в нем усмотрели причину болезни императора Тэмму. С тех пор и до сего дня меч хранится в святилище Ацута, но он недоступен для публичного осмотра, и потому его существование не может быть подтверждено. В период Эдо (1615–1868) один синтоистский священно служитель оставил записки, в которых утверждает, что видел меч, и приводит его описание. Согласно этому описанию, меч достигал в длину около 84 см, имел форму листа аира и находился в хорошем состоянии.
Хотя некий меч действительно может сегодня храниться в святилище Ацута, это вряд ли будет легендарный Кусанаги. Дело в том, что настоящий меч, по-видимому, был уничтожен еще в ХII столетии. На это недвусмысленно указывает «Повесть о Хэйке» — собрание устных преданий, записанных в 1371 году. Эти предания рассказывают об эпохе длительных междоусобных войн, которые вели в конце XII века могущественные кланы Тайра (в китайском прочтении Хэйке) и Минамото. Оба клана поочередно захватывали японский трон, то и дело меняя императоров. К исходу этой войны, когда войскам Тайра пришлось оставить столицу, они увезли с собой малолетнего императора Антоку, который принадлежал к роду Тайра. Естественно, они взяли с собой и Священные сокровища. Минамото захватили столицу, возвели на престол своего императора, но без Священных сокровищ его власть не могла считаться законной. Следовало срочно вернуть святыни.
Преследуемые врагами, Тайра вынуждены были погрузиться на корабли и покинуть берега Японии. На борту флагманского корабля находились император и Священные сокровища. Флот Минамото преследовал их. Корабли противников сошлись в Симоносекском проливе, закипел бой. Воины Минамото взяли на абордаж флагманский корабль, тогда Кисмори, бабушка 8-летнего императора Ангоку, вынудила его самого и его окружение совершить самоубийство. По преданию, она сама опоясалась Священным мечом, взяла в руки ларец со Священным зеркалом и отдала шкатулку со Священной яшмой своей верной служанке, после чего опа, взяв за руку императора, бросилась вместе с ним в море. Однако кто-то из воинов Минамото успел подцепить императрицу багром и вытащить из воды. Служанка же просто не успела последовать за своей госпожой. Таким образом, Минамото смогли спасти Священную яшму и ларец со Священным зеркалом. Что касается меча, то он отвязался от пояса императрицы и пошел на дно…
«Повесть о Хэйке» хотя и рассказывает о реальных исторических событиях, тем не менее является всего лишь сборником эпической поэзии, долгое время передававшейся из уст в уста и записанной спустя почти 200 лет после описываемых событий, так что ее надежность как исторического источника весьма сомнительна. Между тем, согласно некоторым хроникам, уже десятый японский император, Судзин, приказал изготовить точную копию меча Кусанаги после того, как стало известно, что настоящий меч… украден! Позже императорские чиновники утверждали, что на самом деле украдена точная копия меча, а сам меч цел и невредим, однако это следует расценивать как попытку поставить все с ног на голову. Более вероятно, что копия была сделана после того, как стало ясно, что меч утрачен навсегда. Правда, историки считают императора Судзин легендарной личностью, так как в точности неизвестен пи исторический период, в который он правил, пи события его правления.
Согласно другим сообщениям, меч Кусанаги был украден (повторно?) в VI столетии неким китайским монахом. Однако судно, на котором монах возвращался на континент, затонуло, и в результате морс выбросило Священный меч прямо на берег в Исе, где его нашли служители местного святилища. Учитывая несколько фантастическую природу этой истории, се историческая достоверность сомнительна.
Как бы то пи было, из-за категорического отказа жрецов святилища Ацута показать меч широкой публике и упорных слухов о том, что подлинный меч утрачен еще как минимум восемь-девятъ столетий назад, следует признать, что меч Кусанаги — наиболее спорный объект в числе трех Священных сокровищ Японии. Это обстоятельство, однако, лишь добавляет таинственности к истории Священных сокровищ, о которых слышали многие, по не видел никто, за исключением горстки избранных. Последний раз меч появлялся на публике в 1989 году, во время церемонии возведения на трон императора Аки-хито, однако легендарный клинок при этом находился в футляре, так что и на этот раз тайна осталась неразгаданной…
VII
Семилезвийный меч
Семилезвийный меч — одно из национальных сокровищ Японии. Этот железный меч длиной 74,9 см имеет совершенно необычную форму: от его центрального лезвия, подобно ветвям, отходят еще шесть малых лезвий, придавая оружию странный и более чем экзотический вид. Надпись на одной стороне лезвия сообщает, что меч создан в 4 году китайской эры Тайва (Тайхэ), что соответствует 369 году нашей эры. Эту дату некоторые исследователи соотносят с сообщением старинной японской хроники «Нихон секи» («Анналы Японии») о том, что приблизительно в это же время (с учетом некоторого расхождения в календарях) правитель корейского государства Пэкче по имени Кынчхого присылал своего посла к японской императрице-регентше Цзингу.
Но почему речь зашла о Корее? Дело в том, что современные исследователи, занимаясь изучением меча, пришли к выводу, что он происходит или из Кореи, или, что менее вероятно, из Китая. Техника его изготовления заставляет обратиться прежде всего к корейским корням меча, а точнее — к эпохе трех древних царств Пэкче, Когурё и Силла, существовавших на территории Корейского полуострова в I–VII веках нашей эры (в VII веке царства Пэкче и Когуре вошли в состав объединенного государства Силла). Специалисты приписывают создание меча мастерам из Пэкче и полагают, что он предназначался для ритуальных целей. Внешний облик меча навеян образами корейского шаманизма и заставляет вспомнить о распространенном в корейской космогонии мотиве Мирового Древа с семью ветвями.
На обеих сторонах лезвия меча сохранилась трудночитаемая надпись, инкрустированная золотом. Существуют различные варианты ее перевода, и все они довольно спорны и являются предметом острых дискуссий между корейскими и японскими историками. Надпись на одной стороне приблизительно можно перевести так:
«Этот семилезвийный меч был сделан из […] очищенного много раз, в полдень в одиннадцатый […] день […] месяца, четвертый год Тайхэ […] эра. […] отразить врага и служить правителю […] сделанный…».
На второй стороне лезвия читается следующее: «Никогда прежде не было такого меча […] Пэкче. […] кто обязан своей жизнью императору Цзинь, сделали этот меч для правителя Ши страны Ва в надежде, что это перейдет по наследству к их потомкам» (существует версия, что вторая надпись сделана совершенно другим человеком и в другое время, чем первая). Упоминание некоего императора из династии Восточная Цзинь (317–420 гг.) и использование китайского летоисчисления заставляют некоторых ученых предполагать, что меч мог быть сделан в Китае. Другие исследователи считают, что меч, вероятно, был изготовлен по заказу одного из правителей корейского государства Пэкче или его высокопоставленным придворным в качестве подарка правителю страны Ва — так в Древнем Китае и Корее именовалась страна Ямато — Япония. Исходя из текстов на лезвии меча, ученые разных стран высказывают прямо противоположные предположения: это был подарок от равного равному; этот меч правитель Пэкче отправил своему японскому вассалу; отправка меча в Японию означала признание вассалитета со стороны правителя Пэкче. Согласно другим гипотезам, меч был вообще изготовлен в Китае, а надписи появились на нем уже позднее, в разное время, и связаны с совершенно разными событиями. Если же оружие действительно произведено в Корее, то в этом случае оно является вершиной творческих и технических достижений оружейников страны Пэкче.
Как бы то ни было, удивительный меч считается сегодня реликвией сразу двух стран — Японии и Кореи. Само его существование доказывает, что уже к 372 году между обоими государствами имелись тесные и дружественные отношения. Оригинал меча пыле хранится в Японии, в святилище Исопоками, а многочисленные копии, изготовленные в разные времена, можно увидеть во многих музеях и святилищах Японии и Южной Кореи.
VIII
Загадка Эскалибура
Меч из легенд
В 1485 году в Англии вышло в свет обширное сочинение Томаса Мэлори (ок. 1405–1471) «Смерть Aртура», ставшее наиболее полным сводом романов о знаменитом короле Артуре. Несмотря на то что Мэлори находился под несомненным влиянием французской рыцарской литературы, в основу его труда лег кельтский (а точнее, бриттский) эпос, отразивший реальные исторические события, связанные с борьбой бриттов сперва с римлянами, а позднее с англами и саксами.
Наряду со многими другими легендами, повествующими о жизни короля Артура, Мэлори собрал и пересказал предания об Эскалибуре — легендарном мече, которому молва порой приписывала волшебные свойства. В наши дни, наверное, не отыщется другого меча — реального или легендарного, — который приобрел бы столь же широкую известность, как Эскалибур. Это знаменитое оружие тесно связано с мифами и легендами о короле Артуре, Камелоте и рыцарях Круглого Стола.
По мнению современных исследователей, Эскалибур вошел в цикл повестей о короле Артуре уже в очень ранние времена. Очевидно, что в столь же ранние времена родилась по крайней мере одна из двух наиболее популярных традиций, объясняющих происхождение меча. В своем сочинении Мэлори приводит обе эти традиции, не очень заботясь о соответствии между ними.
В первой части «Повести о короле Артуре», входящей в цикл повестей «Смерть Артура», рассказывается о том, как юный Артур извлек из камня таинственный меч, подтвердив тем самым свое королевское происхождение:
«В величайшей из церквей Лондона — был ли то собор Святого Павла, во французской книге (речь идет об одном из множества французских источников, которыми пользовался Мэлори. — Авт.) не говорится, — задолго до наступления дня все сословия королевства собрались на молитву. И когда отошла заутреня и ранняя обедня, вдруг узрели люди во дворе храма против главного алтаря большой камень о четырех углах, подобный мраморному надгробию, посредине на нем — будто стальная наковальня в фут вышиной, а под ней — чудный меч обнаженный и вкруг него золотые письмена: «Кто вытащит сей меч из-под наковальни, тот и есть по праву рождения король над всей землей английской».
Подивились люди и поведали о том архиепископу.
— Повелеваю вам, — сказал архиепископ, — оставаться всем во храме и молиться Богу; пусть ни один не коснется меча, покуда не будет завершена торжественная обедня.
Когда же окончилась служба, все лорды вышли подивиться на камень и на меч. И когда узрели они письмена, попытались иные, кто хотел стать королем, но ни один не сдвинул, не шелохнул меча.
— Нет среди вас того, — молвил архиепископ, — кто добудет этот меч, но отриньте сомнения, Бог укажет его. Однако вот мой совет, — молвил архиепископ, — поставим здесь десять рыцарей, мужей доброй славы, и поручим им охранять сей меч.
Так и было сделано, и возвестили повсюду, чтобы всякий, кто пожелает, приходил и пытался выдернуть меч из-под наковальни. В день же Нового года устроили бароны турнир с поединками, дабы все рыцари, кто желал сразиться и явить свое искусство, могли на нем выступить. А задумано все это было затем, чтобы съехались все лорды и собрался простой люд, ибо архиепископ уповал на то, что Бог откроет, кому владеть мечом.
И вот в день Нового года, когда отслужили службу, бароны выехали на поле, иные — сразиться в поединке, иные — погарцевать и явить свое искусство. Случилось так, что приехал на турнир и сэр Эктор, у которого были в окрестностях Лондона обширные владения, а с ним его сын сэр Кэб и юный Артур, приходившийся тому молочным братом. Перед тем незадолго, в день Всех Святых, сэр Кэй посвящен был в рыцари. Но, когда направлялись они на турнирное поле, хватился сэр Кэй своего меча — он оставил его в отчем доме, — и просил он юного Артура съездить за его мечом.