Александр Грязев
(Исторический роман)
о первых годах Русской Америки,
о приключениях девушки-славянки,
взятой в плен пиратами у берегов Аляски,
и ставшей вождём одного из племён
калифорнийских индейцев,
о строительстве на тихоокеанском берегу
в ста милях севернее испанской миссии Сан-Франциско русского форта Росс.
Предисловие
В начале девятнадцатого века на Тихоокеанском побережье России и на аляскинских берегах Америки действовала торгово-промышленная Российско- Американская компания. С того самого времени в обиход прочно вошло понятие «Русская Америка».
Вот о нескольких годах освоения американских берегов и продвижения русских людей до Калифорнии, где в 1812 году была основана русская крепость Росс для снабжения продовольствием поселений промышленных людей Российско-Американской компании на Аляске и написан этот исторический роман.
Главным правителем российских владений в Америке А.А.Барановым строительство форта Росс было поручено его помощнику И.А.Кускову, уроженцу города Тотьмы Вологодской губернии.
Русская крепость была построена на океанском берегу, на земле, не принадлежащей ни одному из государств, а купленной у калифорнийских индейцев недалеко от устья реки названием Славянка. Всё лето 1812 года русские и алеуты рубили крепостные стены и дома новой своей оседлости, а 30 августа на высокой мачте был поднят флаг Российско-Американской компании.
Следует заметить, что в инструкции, данной А.Барановым И.Кускову, предписывалось «строго воспретить и взыскивать малейшие противу туземных обитателей … дерзости и обиды, а стараться всячески, как вам самим, так и всем подчиненным снискать дружбу и любовь и не страхом преимущества в огнестрельных орудиях состоящего, какового не имеют народы, но разными благословенными от человеколюбия производимыми приманками вежливости, а иногда и соразмерными подарками… Воспретя также строго ни малейшей бездельной никому даром не брать от них вещи даже из кормовых припасов ни куска, а платить за всё потолику нашими, какие им приятны будут товарами и безделушками»…
Предписывалось также отбирать из числа индейцев мальчиков и учить их русскому языку, чтобы они могли служить толмачами, изучать обычаи местных жителей и составлять словарь их языка.
Таким образом, освоение русскими людьми американского побережия шло не огнём и мечём, а полюбовным согласием на основе взаимной выгоды.
Среди героев романа – русская девушка Алёна – дочь морехода. Драматические отношения этой юной славянки с любимым человеком, с индейцами Калифорнии, её жизнь, полная приключений, дают понять второй смысл названия. Роман «Калифорнийская Славянка» может стать увлекательным и полезным чтением о жизни первых наших землепроходцев на островах и берегах Русской Америки.
Ныне крепость Росс является музеем-заповедником штата Калифорния. В городе Сан-Франциско действует Общество друзей форта Росс, а по калифорнийской земле всё также течёт Славянка. Только теперь она называется Русская река.
Ч А С Т Ь I
Глава первая
Вайнака, вождь племени макома, медленно шёл по тропинке, вытоптанной за долгое время его босоногими соплеменниками и вьющейся вдоль речного берега до самого устья родной реки, где она встречалась с океаном.
Вайнака был уже стар, потому шагал неторопливо, положив руку на плечо своего поводыря – маленького Вука, который во всём помогал вождю с тех пор, как тот почувствовал, что былые силы стали покидать его.
Вскоре они пришли на высокий океанский берег. В этом месте он обрывом спускался к широкой отмели. Слышно было и видно, как там внизу на песчаную отмель то и дело с шумным плеском накатывались морские волны. Прямо перед ними предстал необозримый простор Большой Воды, а в самой его дали, там, где синее небо соединялось с нею, казалось, что океан поднимался на одну высоту с берегом, где стояли индейцы. Океан был сейчас спокоен. Вайнака и Вук молча смотрели на открывшуюся перед ними водную ширь, а потом присели на мягкую траву у самого обрыва.
Вождю нравилось приходить сюда и он часто это делал, когда племя кочевало вблизи долины реки. Тут же под обрывом находилась священная пещера племени, где он со своими старейшинами и шаманом молились богу океана перед началом или завершением любого важного дела в жизни племени. Войти в пещеру можно было только со стороны песчаной отмели, а спуститься туда удастся лишь по пологому склону, пройдя ещё немного влево морским берегом.
Но Вайнака пришёл сюда совсем не для того, чтобы побывать в священной пещере. Ему казалось, что в жизни его приходит время, когда что-то самое дорогое он видит в последний раз, хотя никому из людей его племени не дано знать, что так и есть на самом деле. Вайнака с благоговением и страхом относился к Большой Воде. Океан был широк, могуч, грозен и таинственен. Точно так же, как звёздное небо ночью.
Вождь перевёл взгляд на устье реки. Всякий раз, глядя на это место, он вспоминал о том дивном случае в жизни племени макома, какой произошёл здесь много-много времени назад. А сам Вайнака был в таком же возрасте, что и маленький Вук, сидевший сейчас рядом с ним…
…В тот ясный и далёкий теперь уже день в селение племени прибежали мужчины, ловившие рыбу недалеко от устья и сказали, что в реку из океана приплыл огромный остров с высокими деревьями и большими белыми листьями на них. Это было так необычно, что почти все люди макома во главе с вождём побежали смотреть на явившееся в их реку чудо.
То, что они увидели и впрямь походило на остров, но не на земляной, с травой и деревьями, как на их реке. Был он весь из дерева, похожий на огромную лодку, со свежим полуденным ветром зашедшую в реку, подальше от бурных океанских волн. Люди племени макома наблюдали за этой необычной лодкой издалека, но не решались подходить близко. Они видели, как с лодки сходили на берег необычные же люди в белых одеждах. Такими же были их лица и волосы. Ничего подобного макома никогда не видели.
Они считали себя мирными людьми, а пришельцы тоже не проявляли никакой воинственности. Даже, наоборот, старались добрыми знаками расположить к себе индейцев. И это им удалось: макома подружились с белыми людьми. Стали помогать им добывать пропитание: охотились на зайцев и оленей, ловили рыбу. Белые же люди отвечали индейцам многими и разными подарками.
Долго или нет потрёпанный морским ураганом корабль-остров белых людей стоял у речного берега, Вайнака не помнил, но видел, как в одно солнечное утро свежий ветер подул с берега в океан, наполнил белые паруса-листья и корабль ушёл в неведомую океанскую даль, оставив по себе добрую память и нужные в жизни людей макома дары: топоры, ножи, гвозди, котлы, мисы. Во многих семьях племени даже сейчас теми дарами пользуются.
Речную же долину с тех самых дней зовут макома Долиною Белых Людей и считают тех пришельцев посланцами богов…
… Много позже, когда Вайнака стал уже воином своего племени, на эти земли и берега пришли другие бледнолицые люди, но они были совсем не похожи на тех давних белых. С первых же дней они стали охотиться на макома и людей других племён, как на зверей, даже убивать их. Новым пришельцам нужны были работники на постройку своего поселения, а потом они принуждали индейцев возделывать их поля и огороды, молиться их богам. Так поступали новые белые с вольными людьми макома на их же земле. Но что можно было сделать против ружей и пушек пришельцев, когда у воинов племени в руках только луки со стрелами.
Одно понимали соплеменники Вайнаки: новые белые люди не посланцы бога океана. Только через какое-то время узнали индейцы макома от вакеров-переводчиков на молениях, что те пришли из другой земли, лежащей далеко за океаном и какую они называли Испанией, а себя испанцами….
… - Вождь Вайнака, - прервал воспоминания старика маленький Вук.- К нам кто-то бежит.
Вайнака оглянулся и увидел бегущего по тропе человека. И хотя тот был ещё далеко, узнал в нём своего воина по раскрашенному белой глиной тёмному лицу.
Вскоре воин подбежал к вождю и было видно, что он очень устал, а на лице его и теле блестели капельки пота.
- Вождь Вайнака,- заговорил воин, прерывисто и часто дыша.- Воины, которых ты послал … охранять…дубовую рощу… от людей племени калечи, убиты.
Тяжело такое слышать Вайнаке, но лицо его осталось по-прежнему спокойным.
- Садись,- сказал он воину-гонцу.- Говори…Где это случилось?
- У той самой рощи,- проговорил гонец и почти упал на землю.
- Все воины убиты?
- Почти все… Немногим из нас удалось убежать в лес.
- А мой сын Юкка?- с надеждой спросил Вайнака, пославший сына во главе воинов.
- Он был убит одним из первых… Если бы такое не случилось, то мы бы не отступили.
Вайнака молча воспринял и это известие…
…Раздор с соседним племенем калечи начался, когда те спустились на равнину с гор, где всегда обитали. Теперь же, кочуя по-соседству с макома, калечи вдруг захватили их дубовую рощу, хотя она издавна принадлежала макома. В роще было изобилие жёлудей, основной их пищи. Хотелось всё уладить миром и вот однажды на совете старейшин решено было позвать вождя калечи в баню для важного разговора,… но разговора не получилось, а случилась жестокая ссора и старейшины макома вождя соседей там в бане убили. Калечи объявили макома войну, которая продолжается до сих пор, унося многие жизни с той и другой стороны…
… Вайнака поднялся, так же без слов побрёл по тропинке. Только теперь он шёл ещё медленнее, опираясь одной рукой на плечо Вука, а другой держась за воина.
Когда подошли к селению, Вайнака остановился, окинул взглядом разбросанные по речному берегу хижины родного племени. Почти возле каждой из них горел костёр, а женщины и мужчины занимались своими домашними делами…Лишь у входа в жилище вождя костёр был погашен.
Вайнака с помощью поводырей вошёл в свою большую хижину и сперва сел, а потом прилёг на покрытое козьими шкурами ложе.
- Скажите шаману Вываку, чтобы он собрал ко мне всех старейшин… Говорить буду,- тихо сказал вождь.
Вук выбежал из хижины, побежал к шаману и вскоре к вождю стали заходить старейшины племени. Они рассаживались на земляном полу, устланном тоже звериными шкурами и смотрели на лежащего перед ними вождя Вайнаку.
Вот он повернул к собравшимся соплеменникам своё исхудавшее, морщинистое лицо с глазами, полными печали и боли.
- Вы пришли…Я позвал вас… Братья мои…- заговорил медленно вождь, с трудом подбирая слова.- Я, ваш вождь Вайнака, ухожу к нашим богам …и предкам. Скоро священная птица прилетит за мной… Я делал всё, чтобы люди моего племени жили хорошо…. Чтобы их было больше… Но одно беспокоит меня…
Вождь замолчал и все сидевшие перед ним мужчины замерли, ожидая его главного слова.
- Мои сыновья погибли, защищая наше племя от врагов, - продолжал Вайнака.- Теперь умираю я, но у меня нет наследника… Потому я хочу сказать вам свою последнюю волю: как только чёрная птица унесёт меня к богам, то вы пойдите в священную нашу пещеру, и пусть шаман Вывак вместе с вами попросит у бога океана нового вождя. Если он не забыл нас и если мы не прогневали его, то он поможет…
Вождь, не договорив, повернул голову и закрыл глаза.
- Пойдём,- закивали головами старейшины.
- Пойдём.
- Пойдём.
- А ещё наказываю тебе, шаман Вывак, и вам, старейшины, помириться с племенем калечи. От раздора пользы нет и не будет…
Шаман Вывак, стоявший у самого изголовья вождя, в знак согласия склонил голову…
…И вот настал тот день, когда посреди индейской священной пещеры на высоком выступе океанского берега, куда вход не для каждого мужчины макома был доступен, ярко загорелся костёр, освещая дрожащим неровным светом закопчённые и оттого кажущиеся мрачными её песчаные стены.
На земляном полу пещеры, устланном тростниковыми циновками, сидели, сосредоточенно взирая на огонь, старейшины макома. Вокруг же костра то медленно, то быстро перебирая босыми ногами, двигался шаман Вывак, в накинутой на плечи звериной шкуре, что-то бормоча, глухо ухая и крича разными голосами. Его чёрные лохматые волосы и лицо лоснились от пота, а в широко открытых и, казалось, безумных глазах отражалось пламя священного костра.
Внезапно в открытый вход пещеры ворвался сильный порыв ветра и со стороны океана послышался гул также внезапно налетевшего урагана.
- Бог океана услышал нас! – воскликнул один из старейшин.
- Услышал!
- Услышал! – закричали другие.
- Он услышал и поможет нам!
Тем временем Вывак что-то незаметно бросил из своей ладони в затухающий костёр, который мгновенно вспыхнул с новой силой. Шаман вскочил, и его пляска под удары собственного бубна продолжалась до тех пор, пока он сам в изнеможении опять не лёг и не затих у догорающего костра….
… Когда буря, также быстро успокоилась, как и налетела, индейцы во главе с шаманом стали выходить из пещеры. Они прошли на песчаный береговой склон, затем двинулись к самой воде, чтобы омыться ею, очевидно, продолжая ритуал.
Зайдя в воду, индейцы ладонями ловили набегавшие волны и умывались, простирая руки к морской дали. Но вдруг они застыли в испуге и изумлении: прямо к ним из воды, словно из глубины океана выходила женщина. Мокрые светлые волосы почти закрывали её лицо и спадали на плечи.
Вид белой женщины, выходящей из морской воды, был таким необычным и таким неожиданным, что индейцы стали потихоньку пятиться с мелководья на песчаный берег. А она тоже, увидев перед собой людей, остановилась, посмотрела почему-то назад, а потом решительно двинулась к берегу.
Когда она вышла из воды на песок, то все, стоявшие перед ней индейцы упали на колени, до самой земли склонив головы. Явно не понимая, что происходит, женщина, обессилев, опустилась на песок и без чувств повалилась навзничь.
Индейцы вскочили, подбежали к женщине, что-то лопоча на своём языке. Они подняли её на руки и быстро пошли, почти побежали вдоль берега в сторону своего селения.
Глава вторая
Под жарким калифорнийским солнцем млеют, кажется, даже желтоватые стены глинобитных домов испанской крепости Сан Хосе на океанском берегу. Прохладнее бывает только в тени, да когда дует со стороны океана свежий ветер.
В этот полуденный час в миссии малолюдно и тихо. И в сей тишине как-то странно и необычно звучит гитара, струны которой перебирает, сидя в тени караульного домика у самых ворот крепости, испанский солдат. Рядом с домиком на дозорной вышке слушает гитарные переборы его товарищ по службе и земляк. Может быть, он вспоминает сейчас их далёкую родину, и эти воспоминания волнуют его душу. Может быть, поэтому он, прислонившись к столбу, на котором висит сигнальный колокол, мечтательно и грустно глядит в сторону недальнего леса…
Караульный на вышке оживляется лишь тогда, когда замечает на дороге, ведущей к миссии, толпу местных индейцев, сопровождаемую несколькими солдатами и конным офицером. Это шли на обед, работающие на полях и огородах испанских миссионеров, местные жители – индейцы.